Во имя любви

 - Господи, да за что же мне это! – тоскливо думала Галя, борясь с дремотой. Послеобеденное солнце заставляло щуриться, сомкнувшиеся веки никак не хотели размыкаться. Галя одиноко сидела на скамейке, наблюдая, как сын играет в песочнице с малышами. Они деловито лепили куличики, рыли ямки и среди звонких детских голосов раздавалось и басовитое гуканье её Коли.

Вот уже тридцать лет Галя задавала этот вопрос то ли себе, то ли господу Богу, сыгравшему с ней такую злую шутку. И всё чаще вставал перед ней другой вопрос – что же будет дальше с её сыном, когда не станет её?

 - Господи, - молилась Галя скорее от безысходности, чем от избытка веры, - ну почему это со мной случилось?

Она смотрела, как её тридцатидвухлетний сын ползает на четвереньках, вытесняя из песочницы малышей, а их родители с чувством брезгливой жалости наблюдают за этим, стоя неподалёку. Некоторые из них много лет назад так же играли с ним в этой самой песочнице…

 -  Господи, - без слёз плакала Галя, - Господи,  Господи...
 -  Господи, Господи! Что Господи? Разве не сама ты просила когда-то, чтобы твой сын навсегда остался таким маленьким и хорошеньким? Разве не хотела остановить мгновенье?

Незнакомый голос прозвучал в её голове гулко, как набат. Он заполнил собой всё сознание, нет, всё существо перепуганной женщины.

 - Да разве ж ты исполняешь все человеческие прихоти? – в ужасе прошептала она, почему-то сразу поняв, кто говорит с ней. - Ведь я только хотела, чтоб мой сын всегда был счастлив, как тогда!
 - А он и счастлив, как тогда! - резонно возразил Голос.
 - Ты посмеялся надо мной! – горько всхлипнула Галя. - Ты выполнил только то моё желание, которое не могло принести ничего, кроме горя!
 - Ты просила, чтобы твой сын был счастлив. Он вполне счастлив!
 - Как ты жесток! Я просила вовсе не ЭТОГО! И, потом, а как же я? Что ты сделал с моей жизнью? Может, ты и меня считаешь счастливой?
 - Я дал тебе только то, что ты сама просила. Вспомни: - «Господи, остался бы он навсегда таким маленьким!», - «Господи, хоть бы он не был двоечником, как этот соседский сорванец Димка!», - «Господи, неужели и мне предстоят такие же бессонные ночи, как подруге Клаве? Эти подростки такая головная боль!», - «Господи, неужели мой Коля женится когда-нибудь на такой же стерве, как эта Мальвина из сериала!» Только и слышно было, чтобы я избавил тебя и твоего сына от всего, что называется жизнью. Будто ты хотела в куклы поиграть. Вот и играешь теперь! Я избавил тебя разом от всех твоих страхов и решил все твои проблемы.
 - И это ты называешь решением моих проблем? Да что ты знаешь о проблемах! Сидишь там себе и развлекаешься, играя нашими судьбами! Ты же не мог не понимать, что всё это говорилось в сердцах, что я сама не верила в свои слова!
 - Не верила в слова, не верила в меня. Ты столько раз обращалась ко мне всуе, что я не мог тебе отказать!

Галя аж задохнулась от возмущения:
 - Ты отказываешь истинно верующим в их мольбах о твоей милости, но исполняешь чьи-то мимолётные прихоти?

Но голос спокойно возразил:
 - Истинно верующие своими молитвами, прежде всего, очищают свои собственные души. У них есть понимание того, что испытания посылаются им не в наказание, а для преодоления своих слабостей и продвижения души к высшей благости. А такие, как ты, со своими глупыми страхами и мелкими желаниями, ввергаете свои души в темноту безверия и безумия! Молясь об избавлении от испытаний, вы отвергаете саму жизнь, отвергая, таким образом, мой самый ценный дар. И бываете за это наказаны. Вот, как ты, например. Ты же спрашивала только что, за что тебе ЭТО!
 - Как ты жесток, как ты жесток! – размазывала Галя слёзы по опухшему лицу. – Неужели ты так наказал меня только за моё легкомыслие? Ведь я не сделала в своей жизни ничего дурного! Посмотри, сколько зла творится вокруг! Убийства, насилие, грабежи, ложь - представить страшно, не то что пережить! И все эти преступники,  бандиты, воры и мошенники, продажные чиновники и политики, все они живут богато и счастливо! А ты меня наказал только за… за…, - и Галя вновь зарыдала, не в силах перенести такую чудовищную несоразмерность  преступления и наказания.
 - Ты так ничего и не поняла, - голос стал мягче и теплее. Теперь Галя чувствовала не холодный озноб по всему телу, а необыкновенную защищённость, будто её взял на руки отец, как когда-то в детстве. Галя была поздним, единственным ребёнком у своих родителей, и они её очень любили и баловали безмерно.
 - Ты ничего не поняла, - настойчиво повторил голос. Это испытание – не наказание за что-то, а путь, который ты должна пройти. Вспомни, было ли в твоей жизни хоть одно событие, которое всколыхнуло бы твоё сонное, недоразвитое сознание. Не можешь? Именно! Родители сдували с тебя пылинки, старались оградить от всего, что могло тебя обеспокоить. Ты росла совершенно беспроблемным ребёнком, как цветок в теплице. В школе всё само собой - без поступков, без подвигов и потерь. В институте всё само собой - без усилий, без влюблённостей и разочарований. Родители даже из жизни ушли потихоньку, незаметно, будто старались не травмировать тебя лишний раз. Просто взяли и умерли от старости один за другим, обеспечив тебе дальнейшее безбедное существование. Ты даже замуж вышла просто так, особо не задумываясь, и так же легко вскоре развелась! Да разве ж это жизнь? Это же летаргия какая-то! Ты проспала лучшие годы своей жизни, избегая всего, что могло бы тебя потревожить. Ты же никогда не любила, не страдала, не испытывала ни ярких эмоций, ни острых ощущений! Чему ты могла бы научить здорового ребёнка, если сама ничего не испытала в жизни! Всю твою жизнь твоя душа пребывала почти в таком же безоблачном состоянии, в каком с рождения пребывает твой сын! С той лишь разницей, что у тебя были все необходимые для полноценного развития способности, и именно поэтому ты сейчас страдаешь. Может быть, хоть эти твои душевные муки сделают твою жизнь не такой бессмысленной и бесполезной! Ведь один подвиг ты уже совершила — не отказалась от своего Коли, не отдала его в чужие руки!
 - Господи, что же мне теперь делать? Получается, что весь смысл моей жизни только в этих страданиях? Но ради чего? Ведь Коля никогда не станет нормальным! Значит, смысл в страдании, ради самого страдания? В таком случае твой смысл бессмысленный! 
 - Какая же ты всё-таки глупая женщина, - в голосе слышалась лёгкое недовольство, - да не в страдании же смысл, а в СОстрадании! Болезнь твоего ребёнка должна была стать толчком к твоему духовному возрождению! Вся твоя дальнейшая жизнь должна была стать жертвой во имя любви к тому существу, которое ты сама произвела на свет! Ты не находишь, что твой жребий очень схож с моим? – в Голосе Гале почудились горечь и насмешка одновременно.
 - Твой жребий с моим? – потрясённо повторила Галя. - Во имя любви?
 - И только во имя любви! Ты воспринимаешь то, что с тобой происходит как наказание. Ты несёшь свой крест как обузу, как бремя, безысходно и безнадёжно.
 - А как мне ещё нести его? Разве у меня есть надежда? И разве это не обуза - всю жизнь вытирать сопли взрослому мужику и ловить косые взгляды всех встречных-поперечных!
 - А ты думаешь, легче любить обычных детей? Неблагодарных хулиганов, неучей, ослушников? Твой сын хоть искренне любит тебя и всегда будет любить, всегда будет с тобой!
  - А мне нужно это всегда? Нормальный ребёнок вырастет и будет жить своей жизнью, а что будет с этим, когда я умру? Как он будет жить дальше? Да и про какую его любовь ты говоришь? Он нуждается во мне, как комнатное растение нуждается в том, чтобы его кто-то поливал. Если за ним будет ухаживать кто-то другой, он будет любить его точно так же, как меня! Разве это любовь?
 - А в тебе сейчас разве любовь говорит? Ты просто забыла, что такое любовь. Забыла, что чувствовала, когда твой сын только появился на свет. Когда ещё не знала о его болезни. А ведь это было, пожалуй, самое счастливое время во всей твоей жизни! Ты не думала тогда о себе. Забыла, как хотела жить только ради него, только для него! Так какая тебе разница, какой он? Он – твой сын, такой, какой есть, он всё тот же, его не подменили! И кроме тебя, любить его больше некому! Здесь тоже можно заметить сходство твоего удела с моим!
 - Мама, пи-пи, - пробасил голос Коли откуда-то издалека.

Галя очнулась, как от обморока. Сын дёргал её за рукав, испуганно глядя заплаканными круглыми голубыми глазами. Наверное, Коля давно звал мать, переминаясь с ноги на ногу, обиженно кривя бледные тонкие губы. Детей в песочнице уже не было, солнце садилось, редкие прохожие с любопытством оглядывались на эту странную пару.

Галя с нежностью взглянула в эти преданные, любящие глаза, встала, с трудом разгибая затёкшую спину и взяла его большую мягкую руку в свою маленькую твёрдую ладошку.
 - Идём, сынок, домой. Не плачь, мой хороший, не бойся, мама с тобой. Всё хорошо, мама тебя очень любит!
Они пошли по пустынной аллее, и золотой тёплый солнечный луч погладил Галю сзади по седым волосам, будто кто-то большой и мудрый благословил её.