Наивные люди

Мой друг мне иногда говорит, что я очень наивный человек. Я, конечно, обижаюсь, но вида не подаю. Об этом помню всегда при общении с ним и стараюсь показать, что я уж не такой наивный, как он обо мне думает. Конечно, очень часто за истёкшие годы попадал я впросак, так как правота оказывалась не на моей стороне. Особенно, каюсь, верил я телевизору. Не случайно друг называет его пренебрежительно – ящик. Сердился он, что  нужную информацию не услышишь. Болтают, болтают, говорит – а то, что надо не услышишь. Что же тебе надо – говорю. Собственно мне ничего не надо – говорит. Понимаю -  сердится, значит где – то за эти дни  побывал. Или в горвоенкомате, или в федеральном суде. Мало кто знает, что ветераны-пенсионеры, особенно, те, кто побывал в разных переделках: то ли ядерные испытания, то ли аварии на атомоходах, по закону должны получать компенсации за ущерб здоровью, индексируемые ежегодно по инфляции, объявляемой в законе о бюджете. Читатель, уж, наверно, понял, какая дистанция между - положено и получено. Фактически,  это -  тернистый путь, который пройти многие не могут. Те, которые прошли, прошли его только через суд, и каждый год очередную индексацию проходят только через суд. Представьте себе, какой негатив несёт каждый, обреченный на эти хождения. В коридорах горвоенкомата и федерального суда я тоже прошёл свои университеты, в силу своей общительности, поучился у других более грамотных товарищей, и освоил эту процедуру. Когда я получил право на льготы и делился своей радостью, друг меня жёстко осадил: это, говорит, только начало. Теперь на книжную  полку купи и положи, и называет целый ряд законов, о которых, говорит, ты только слышал, а не видел. Ещё, говорит, купи ксерокс, что б полпенсии у тебя не уходило на ксерокопирование. Мудришь чего-то ты, говорю. Наивный ты человек – говорит друг. Я же сказал тебе, что твоё право на льготы – только начало.  Так оно и оказалось. Главный генерал финансист, что-то замутил с блондинкой из соседнего государства, и много миллионов зелени ухнуло куда-то вниз, как на шоу у Галкина, когда две тупые дамы хотят срубить бабла на холяву. Признаюсь, я сам так не говорю, но мало ли кто из молодёжи заинтересуется, тем, что я тут насочинял, и суть бы дела тоже понял. Конечно, генерал, наверно,  не на зоне, а на даче. Где, по сути – не моё дело. Заводили уголовные дела. Кстати, если уж сообщили по ящику, что завели, так дайте итог – что  в итоге. Да ладно, а то я, скатываюсь на позиции друга. Та блондинка потом большую карьеру сделала, даже про уголовное дело ей стеснялись напоминать. Друг ещё тогда говорил: далеко пойдёт, если не остановят. Да, а на место нашего финансиста назначили даму. Не знаю, как там было, не бывал я в верхах, это друг, где только не отметился за жизнь, но предполагаю, что осмотрелась и дала команду экономить. Это ведь только на шоу у Галкина, бабло, которое ухнуло вниз, наверх поднимают. В нашем деле, в жизни песня другая. Когда, говорят, украли – даже все лицо понимающее делают. Руками так разведут: ну что, мол, тут поделаешь, раз украли. В число, тех, на ком решили экономить, и въехала наша категория: участники ядерных испытаний и аварий на атомоходах. Прошла команда в военкоматы не платить. Уж сколько бумаг пришлось писать, по судам ходить. Даже конституционный суд решение принимал, в пользу ветеранов, однако. А, военкомат каждый раз новую формулировку пишет в отказе, что не сразу пенсионер и поймёт, что да почём. Эта тренировка правовая до сих пор идёт. Да. Друг то прав оказался, что я не право на возмещение ущерба получил, а право маяться по конторам. Пока, слава богу, ноги ходят. Хотел бы я отметить одну особенность. Считается, что у многих много прослуживших  достаточно образования, чтоб разобраться. При обучении в училищах огромная часть учебного времени отводилась на конспектирование догматов, написание конспектов своих выступлений на политучёбе, свидетельствует друг. Был, рассказывает он, руководителем группы. Состав группы – офицеры преподаватели. По конспекту готов, сколько угодно шпарить. Друг, обычно, через десять минут останавливал, закрой тетрадочку, а теперь давай своими словами. А своими словами сказать нечего – не обучены. Надо,  говорит, учить курсантов говорить своими словами. А для этого самим говорить уметь. Потом перевели его в группу начальника и всё пошло, как и раньше. Поэтому, говорит мой друг, среди военных пенсионеров наивных людей в процентном отношении больше, чем где либо. Попочётят в юбилейные даты, по ящику напомнят о заслугах всех, вообще, а потом опять каждый со своими дырами остаётся. Неграмотный в правовом отношении, неспособный отстаивать свои права, наивно полагающий, что о нём кто-то должен позаботиться, такова не редкая фигура среди нашего брата. Да и старые уже. Конечно, если говорить правду, я всю жизнь был очень наивным человеком. И, когда мне говорили начальники – так надо. Я твёрдо верил, что так надо. Особенно когда верхняя власть во что-то ввязывалась, то заставляла всех сверху донизу долдонить, что так надо. Друг говорил, что количество людей умеющих сказать нет, определяет состояние любого общества и отвечает на вопрос – больно оно или нет. Действительно, помню по службе, выталкивают корабль в море, когда он не готов по каким- то причинам. Докладывает командир начальникам, что не готов. На него нажимают. А он не умеет говорить нет. Выходит. Результат, в лучшем случае, позорная потеря хода, а иногда большой бедой дело заканчивается. А где учат отстаивать свою правоту? Нигде - отвечает друг. А если и появляется какой-то самородок, от него избавляются. После этого на одного не наивного меньше.