Ах, эти женские сумочки!

Вы когда-нибудь заглядывали в сумочку обычной девушки? Сумочка - это такая волшебная безразмерная ёмкость, в которую может поместиться решительно всё: от набора косметики для всех частей лица и тела до многочисленных средств связи и коммуникации. Еще там может быть куколка, зонтик, конспекты, книга, поесть, покурить, отбиться от врага, поиграть, подшить оторвавшееся, оказать первую медицинскую помощь, запасные колготки да мало ли что еще... Вообщем, весь дом в сумочке. Раньше было много, а нынче  еще добавились флешки, гарнитуры, мобильники и прочая электроника.
Но вот когда такая сумочка падает, и всё, что в ней было, рассыпается, это... это - трагедия!

Вспомнился один кошмарный вечерок где-то в начале 80-х.
У нас была теплая компашка - 3 Тани и я - не-Таня. Две Тани ужасно хотели замуж за иностранцев, а другая половина компашки - не хотела, но эту идею поддерживала. С целью знакомства их с иностранцами мы иногда ходили в ресторан гостиницы "Пулковская". Он тогда был одним из самых крутых в городе, с двумя залами и  большими танцполами.

Иностранцев там всегда было выше крыши, а нас сажали в первом нижнем ярусе столиков, прямо у площадки, потому как девушки одинокие и чтоб далеко до танцев не ходить... и чтоб видно нас было во всем блеске.
Как обычно бывает по закону подлости, успехом пользовались мы с третьей Таней, а потенциальные невесты сидели и цедили напитки, шипя на нас, когда мы делали перерывы в танцах, или их приглашали не те фрукты.

В тот вечер одна я избежала позора, хотя как сказать, если мы все были на виду.

Началось с третьей Тани, которую довел до места импозантный красавец (я уже сидела на месте). Он ей стул отодвинул, и тут вдруг Таня побледнела, изменилась в лице, повернулась в ту сторону, откуда они пришли, и замолчала. Мы естественно тоже туда стали смотреть, и мужчина этот, и за соседними столиками заинтересовались, чего это мы все замерли?
А на танцполе в самом центре, на самом свету стояла ярко-красная туфля на высоченном каблуке. Танина.

Таня стала покрываться пятнами. Сейчас народ намного попроще стал, а тогда ситуация казалась критической. Еще не забыты были правила приличия и т.д.

Но мужчина, который ее привел, оказался на высоте: быстро сообразил, спокойно пошел к туфле, поднял, вернулся (на нас уже весь зал глядел, аж затихло всё), опустился на одно колено и надел туфлю на татьянину ногу.  Кое-кто зааплодировал.
На руках таких мужчин носить, ей-богу!

Ладно, танцы продолжились. Мы к концу уже начали выдыхаться, нам и не попить, и не поесть. А две другие Тани сидели и квасили, отшивая всех неугодных. И когда мы с третьей Таней (которая теперь за своими туфлями внимательно следила) в очередной раз возвратились на место, то своих подруг не обнаружили.

Мы сели и загрустили: одно дело расплачиваться на четверых, а другое - нам двоим. Сидели и подсчитывали, хватит ли. Тут меня кто-то за ногу - цап. А там были широкие круглые столы, покрытые длинными белыми скатертями, очень длинными. И вот из-под скатерти меня и схватили за ногу.
А потом послышалось шипение: не ори! это мы! мы тут!

Я Тане, которая над столом, подмигнула и глазами вниз показала. Она говорит: ты что рожи корчишь? Я опять замигала  и тоже зашипела, потому что музыки уже не было,  что они - там!

Мы, по очереди наклоняясь, стали выяснять ситуацию. Оказалось, одна Таня рылась в сумке, наклонила ее, из сумки вылетела помада и покатилась на танцпол. Таня, как пантера, ринулась за ней, забыв о сумке. Тогда и случилась та самая трагедия - из сумки вывалилось ВСЁ! Другая Таня попыталась помочь, но уронила и свою открытую сумку. Ногами, ногами (пока была музыка и притушен свет) они сгребали свои сокровища под стол. А потом пришлось залезть туда и самим.

В темноте и духоте на карачках лихорадочно отыскивали каждая своё и засовывали обратно по сумкам. Но тут музыка закончилась, включили свет, оркестр собрал инструменты и ушел, в зале воцарилась относительная тишина. Вернулись мы, и они почувствовали себя не такими одинокими, но еще более несчастными, потому что вылезти уже было нельзя.

Зато мы, как две дуры, возвышались над уже убранным столом и к нам постоянно подходили мужчины всех возрастов и национальностей, естественно думая, что мы ждем клиентов. А мы их не ждали, мы всей душой мечтали свалить из ресторана без новых приключений. Решили сидеть, пока зал не опустеет, хотя это была нелегкая задача.
Потом девушки под столом начали задыхаться. И именно в тот момент, когда народ стал тянуться на выход, эти две на четвереньках, путаясь головами в скатерти, выползли на белый свет. Одичавшие, потные и растрепанные.

Правда, после мы ржали, и на следующий день, и до сих пор, как вспомню, так смеюсь. Но тогда нас, конечно, же кто-то видел из знакомых, и поползли слухи и сплетни о том, как мы все вчетвером вылезали из-под стола в "Пулковской", босые, пьяные... и с официантом не расплатились.

Мы потом долго не ходили в "Пулковскую".
И еще у нас на всю жизнь выработался условный рефлекс: вынула что-то из сумки - сразу застегни ее, избеги всеми силами трагических последствий!