Банник

В селе, сталбыть, соседнем было. Ну, как, селе… Церкву то у них ещё при Никитке развалили.  Вроде как деревней они стали. Но, писАлись селом. А сейчас церковь восстанавливать стали, батюшка приезжает, службы справляет. Вроде как обратно селом становятся. Правда, пока без колокола церковь. Старый колокол в город увозили, да, говорят, не довезли. Спрятанный он где то по сю пору лежит. Вот только где – никто не знает. А мож и знают, да не говорят. Машина, что из города за колоколом прислали, в аварию попала, водитель головой стукнулся, да вроде как умом тронулся. Его в дурдом определили. Бают, всё что-то про белую женщину на дороге рассказывал, что перед ним на дорогу вышла, да машину остановила. Таким его и нашли, заполошным, возле заглохшей машины. А колокола в кузове не оказалось.
И, значится, жила в этом селе семья. Мужик-сам с женой, да дети с ними. Трое сыновей, да дочка. Сыновья бОльшие были, уж после армии все, работали. А девка школу заканчивала, годов пятнадцати. Но жили все вместе.
А тут старший сын жениться собрался. И порешили ему дом ставить. Дошли в сельсовет, землю оформили, прямо по соседству им землю-то дали. И начали строить. Фундамент делать, да сруб ложить.
Хорошо работали, дружно. Ну, пока то да сё, работают мужики. Кто раствор месит, фундамент лить, кто траншею копает. Девка тут же крутится, помогает. Обед готовит, посуду прибирает, где инструмент уберет, где воды принесет.  Тут мать ее посылает баньку истопить. Мужикам, значит, после работы помыться чтоб. Да наказывает, чтобы в баньке прибрала-помыла.
Девка что, головой кивнула, косами мотнула, и помчалась, что твоя коза по огороду. Дров принесла, воды натаскала, печь растопила. Стала прибираться. Глядь-поглядь по сторонам, а веника то нету! Схватила старый березовый веник, которым до этого парились, им и подмела. Сор собрала в кучку посередь парной. Порог высокий, совка нету, она и смела весь мусор под полок, и веник, которым мела, туда же закинула.
Потом ведро с водой принесла, и тряпку. Половицы помыла, поскоблила, а воду грязную снова под полок сплеснула.
Баню истопила, веники запарила, да пошла матери докладываться. Мать ее спрашивает, куда мусор девала, да воду грязную выплескивала. Девка ей отвечает, мол, за баню.
По вечеру пошли мужики в баню, намылись, напарились, а потом уж и мать с девкой пошли. Моются они, значит, головы мылом – щелоком намылили, взялись смывать. Девка хвать воду в тазу – горячая. Просит у матери воды холодной разбавить, та ей отвечает, что тоже голову намылила. А вода в ковшике должна быть, она себе разбавляла.  Девушка ковшик на ощупь нашла, а в нем вода. Думала холодная, руку сунула проверить – а там кипяток. Обварилась, и начала матери жаловаться, что та ей кипяток в ковшике подсунула. Мать повинилась, что, мол, запамятовала, какой воды в ковш налила.
Намылись они, да стали домой собираться. А в предбаннике темно, лампочка перегорела. Вот собираются они в потемках, девка взялась волосы гребнем расчасывать. Тут ее за гребень то кто то как дернет! Она матери говорит, что та ее за гребень зацепила и волосы ей дерет, а мать отвечает, что она-де далеко стоит. Собрались они, и домой ушли.
На другой день мужики бревна шкурить взялись. А девку снова отправили баню топить. Достала она из под полка веник, подмела, и снова под полок сор ссыпала. Полы помыла – под полок воду грязную выплеснула. Баню истопила, воды натаскала. И примерещилось ей, что в предбаннике кошка сидит в углу и шипит на нее. Подхватила она полено, и в кошку кинула. Глядь – нет никого в углу. Только паук по паутине бегает.
Вечером сходили мужики в баньку, вернулись в дом, а когда бабы пошли – то снова всякая разность с ними приключаться начала. То кипяток проплеснется, словно кто под руку толкнет, то уголек горящий под ноги выкинет.
Всё лето, пока дом ставили, баньку по вечерам топили. И всё лето чертовщина такая в баньке творилась.
Заканчивали уже дом ставить. Девке велели покрасить крыльцо. Да пока красила она – вся краской и забрызгалась. У одного из братовьев мотоцикл возле дома стоял. Налили ей с бака этого мотоцикла бензина в ведро, взяла она ветошку, и пошла в баньку оттираться, да отмываться.
  Никто толком и не знает, что там произошло. Баньку в тот день протопить еще не успели. Только вспыхнула вдруг она, словно спичка, вместе с той девкой внутри. Братья сестру вытащили, баню потушили всем миром. Да только поздно уже было. Отвезли ее в больницу, в райцентр, там она и померла.
Оно ить как – банника обижать нельзя. Он под полком живет. А ему туда и сор, и воду грязную. Вот, видать, и отомстил.