ответ с опозданием

Первый раз Люська по-взрослому поговорила с богом лет в девятнадцать. «Господи, сделай так, чтоб у меня родился мальчик, и чтоб вылитый муж. А я уж постараюсь тебя больше не расстраивать своими капризами», - складывая губки бантиком, бормотала Люся, поглаживая свой не очень крупный животик. Люськиному мужу по большому счету было все равно, кто там у них родится. Он весело бухал с друзьями в ожидании пополнения семейства, выкладывал на стены ванной белую кафельную плитку, стыренную с соседней стройки, и смачно **** Люську по много раз за ночь.

Вскоре чуть раньше срока родилась миниатюрная девочка, напоминающая разных Люскиных родственников по материнской линии, но совсем не красавца-мужа. Молодая мать прорыдала над сморщенным человечком женского полу, названного без колебаний Марией, несколько ночей кряду, в страшной обиде на отца небесного. Вернувшись из роддома, она загрузла в пеленках, присыпках, марлевых подгузниках, решительно не желая никакого общения со Всевышним, который так бессердечно и равнодушно наплевал на ее горячую просьбу о помощи.

Только лет через пять у Люськи снова возникла непреодолимая жажда духовного общения с Творцом. К тому времени дочка подросла, стала писаной красавицей в ангельских белокурых кудряшках и ходила в детский сад. А к Люсе на работе стал подкатываться весельчак и бабник Андрюшка из пятого цеха. «Ну и что мне делать, Господи?» - вопрошала Люська в неуютные ноябрьские небеса. «Муж на меня совсем не обращает внимания, лазит по друзьям все вечера, приходит - спит. А этот как подойдет, у меня аж коленки подкашиваются. Если это любовь, Господи, так пусть он на мне женится, что ли!» Такие требования выдвигала она наверх, а тем временем потихоньку от мужа предалась прелестям плотской любви с удалым сварщиком. «Где была?» – хмурился нетрезвый сонный муж, открывая ей двери далеко за полночь. «Новую линию конвейера устанавливаем вместе с французами! – беззастенчиво врала Люська, глядя чистыми голубыми глазами в помятое лицо мужа, и прикрывая шарфиком синеватый засос около плеча. – А они, знаешь, такие все трудоголики! Потогонная система у этих капиталистов, ни днем ни ночью нет покоя!» Муж угрюмо засыпал, а она еще долго вела беседы с богом, прося его о простом человеческом счастье и любви.

Впрочем, довольно скоро она обнаружила, что ветреный Андрюшка во всю крутит с холеной директорской секретаршей Юлькой. Наметанным женским глазом она разглядела, что дело зашло гораздо дальше чаепитий в приемной и посиделок в пивной после работы. Дикая ревность охватила Люськино сердце и внутренности. «Это что ж ты негодяй, делаешь? – обратилась возмущенная Люська, но не к баламуту-сварщику, а напрямую к Господу. – Неужто ты сотворил меня, чтоб я мучалась и страдала? Или это у тебя такие шутки дурацкие? Ну, держись!» - погрозила в небо твердым кулачком. Раз так, подумала, пойду-ка сброшусь с заводской крыши – пусть потом Создатель жалеет, что не помог вовремя. Нет, лучше под трамвай – все таки зрелищно, надолго запомнится. Или, может, взять у кладовщицы тараканьего яду, чтоб покончить с ненужной жизнью? Вариантов отомстить вредному богу оказалось пруд пруди, один краше другого.
Люська со сладким томленьем перебирала их в голове, поднимаясь по ступенькам засраной хрущевки. Дверь в ее квартиру почему-то была открыта. Внутри бубнили чужие голоса. «Машка!» - вдруг отчетливо и гулко дернулось Люськино сердце и, еле переступив порог ватными ногами, она схватилась за стенку. Чужие мужчины в халатах, ее родители, соседи... Люськин рот открылся, но вместо пронзительного «Нет!» только захватил воздуха и застыл. «Это тебе сюрприз на день рождения! - сказал, улыбаясь, муж, тыча рукой в новую стиральную машинку. – Полгода откладывал на нее. Нравится?» Соседи одобрительно гудели, рассматривая невиданное автоматическое чудо. Машка выскочила навстречу из кухни, впечатавшись в Люську с разбегу, радуясь покупке.
"Чего тебе еще надо, Люся? - строго спросил густой голос сверху. - Ты, вроде, просила мальчика - но с ними пока напряженка, получай, что есть. Чего ты еще просила? Напомни, а то я совсем замотался тут с вами". "Ничего, ничего больше не хочу, спасибо тебе, Господи", - покорно затараторила Люська, пряча проступившие из ниоткуда слезы, обнимая мужа и дочку, гордясь перед родителями своим семейным счастьем. Больше она старалась не отвлекать бога от его дел по пустякам.

2006