Лишний человек Женька Майданова. Глава третья

1.
В районной администрации Сергей Одинцов проторчал почти до обеда и очень радовался тому, что, несмотря на время отпусков, удалось застать нужных людей и решить несколько важных вопросов.
Он вышел на площадь перед зданием администрации, центральную площадь села Ермаковское и вздохнул полной грудью. Легкий ветерок приятно освежал после душных прокуренных кабинетов чиновников. Одуряющая жара в один миг сменилась пятнадцатиградусной прохладой и дождями. Сибирь. Резко континентальный климат. Такие перепады – обычное дело. Сергей нащупал в кармане брелок от машины и отключил сигнализацию. Темно-синий «БМВ» приветственно пискнул и мигнул фарами. Он сел в машину, повернул ключ зажигания, мотор заработал. Автомобиль выехал со стоянки.
За окном замелькали улицы поселка, здания Дома культуры, РОВД, больницы. Народу на улицах не видно. Работоспособная часть населения на рабочих местах, пенсионеры на огородах, дети на отдыхе. Наверное, потому, капитана Шубина Сергей заметил издалека. Тот неспешно вышагивал по улице Ленина, направляясь, по всей видимости, к автовокзалу.
- На ловца и зверь бежит, - подумал Сергей. Он как раз размышлял о том, что надо заехать в Богдановку и поговорить с участковым о Жене Майдановой.
Он встретил её вчера на шоссе, отвез на турбазу, поселил в гостевом домике. От ужина девушка отказалась, а на завтрак не пришла. Всё это выглядело очень странно. Сергей начал волноваться. Сначала он хотел позвонить Светлане в город, но решил сделать это после разговора с Шубиным.
Нагнав Юрия Ивановича, он притормозил и окликнул:
- Товарищ капитан! Приветствую вас! Вы в Богдановку? Подвезти?
Шубин остановился и воскликнул:
- Ты-то мне и нужен. Иду и думаю, где ты есть – на месте или в город укатил?
- Вот он я. Присаживайтесь в машину.
Шубин, осторожно, стараясь не задеть руку на перевязи, забрался в «БМВ» Одинцова.
- Женька у тебя? - сразу спросил он.
- Вчера вечером пришла. Сказала, что гостила у знакомых  в Богдановке. Но ей, мол, срочно надо писать какую-то статью по заданию института, а у знакомых нет выхода в Интернет.
- Сказки. У меня в доме точно есть Интернет. Года два как провели, - растерянно пожал плечами Шубин. – Больше она тебе ничего не поведала, Сергей Аркадьевич?
- Больше ничего.
- Что не расспросил?
- С какой стати я полезу в душу чужому человеку? – удивился Одинцов.
- Арина сказала, что вы знакомы.
- Ах, Арина, Женькина подруга! Так это …
- Дочка моя. 
- Что у вас произошло, Юрий Иванович?
- Да, как тебе сказать, сам ничего не понимаю. Происшествие, конечно, случилось. Два брата передрались из-за ревности. Подстрелили меня, когда я разнимать кинулся. Женька тут же примчалась, оказала первую помощь. Действовала спокойно, грамотно. Потом полдня проспала и сбежала к тебе. Так я не понял, знаком ты с девчонками или нет?
Одинцов рассказал Шубину о встрече в ресторане, потом поделился своими наблюдениями:
- У Женьки с матерью отношения напряженные. Это сразу бросается в глаза. С сестрой у Ольги тоже особой дружбы не просматривается. Так что живут каждая сама по себе. И Женька, и её мать Ольга, и Светлана, её тетка.
- Светлану хорошо знаешь?
Одинцов задумался, потом ответил:
- У меня, да и у неё таких знакомых полгорода. Отмечали мы как-то в ресторанчике день рождения друга. Уютно, приличная публика, вкусная еда, замечательная музыка. Я заказал для друга песню. Светлана спела, потом подошла к нам, мы обменялись визитками. Обычное дело. Потом Светлана пару раз отдыхала у меня на турбазе. Я, бывая в городе, иногда забегал в «Погребок». Когда один, когда с компанией. Вот и всё знакомство.
- Значит, Женя именно потому побежала к тебе, - догадался Шубин, - что уверена в том, что ты как «чужой человек» не полезешь ей в душу. А ей нужно где-то отсидеться и отдышаться, зализать какие-то раны. Слушай, Сергей Аркадьевич, а может статься что Женька, когда немного успокоится и придет в себя, именно тебе-то и раскроется? Как постороннему человеку.
- Значит, все-таки полезть в душу?
- Полезть, только аккуратненько, незаметно. Понимаешь, я бы не форсировал события, дал девчонке время, глядишь, она сама бы все рассказала. Ни мне, так Аришке. Но времени нет. У Женьки на завтра повестка к следователю. Если она не адекватна, то боюсь, желая помочь Задорожному, наговорит лишнего. Сделай одолжение, по дружбе. Приведи девчонку в чувство, проводи к следователю и намекни, чтобы она излагала голые факты, а с выводами и оценками не спешила. Дело простое, как бы ни запутала.
Одинцов слушал внимательно и думал: «Мент он и в Богдановке мент. Шубин волнуется за дочкину подружку, а про свою милицейскую выгоду не забывает». Разумеется, он пообещал ему сделать всё, что в его силах, подвез до Богдановки и вернулся на турбазу.
Обещать легко, теперь надо выполнять обещание. А как?

На территории турбазы тишина  Время обеда. Одинцов заглянул в столовую. Людно, шумно, суетно как всегда. Женькино место пустовало.
Он направился к гостевому домику, постучал. Женька впустила его. Сергей поинтересовался, почему её не было видно на завтраке. Женя отговорилась тем, что якобы заработалась, увлеклась и забыла. Ноутбук включен, на экране карты. Значит, она и не помышляла о работе.
Понятно, подумал Сергей. Лично он раскладывал пасьянс для того, чтобы отвлечься от неприятностей или для того, чтобы обмозговать какую-нибудь проблему. Пощелкаешь мышкой, пустишь  мысли в свободное плавание, глядишь, а они, мысли, улягутся как карты, по порядку, и придет решение  твоей проблемы.
- Женя, - без всяких подходов начал Сергей. – Вы не слишком заняты?
- Не слишком, - ответила она.
- Я ещё не обедал, а вы? - Женька отрицательно качнула головой, а Одинцов продолжал: - Составите компанию? – Женька утвердительно кивнула. - Собирайтесь, я на улице подожду.
Обедали они за служебным столиком, оживленно болтая о каких-то пустяках. Потом Сергей, на правах радушного хозяина, показывал гостье свои владения. Провел её по территории, показал административное здание, зимний жилой корпус,  летние домики-бунгало, теннисные корты и волейбольную площадку, место для пикников, пляж. Так незаметно он вывел её на обрывистый берег реки, на своё любимое место.
Однажды приливом на берег вынесло огромное бревно. Не гнилушку, а вполне крепкое. Сначала Сергей хотел пустить его в дело, распилить на доски. По его просьбе бревно на веревках подняли наверх. Сразу заняться находкой хозяин турбазы не смог, бревно осталось лежать на крутом берегу. И так удобненько  расположилось, что туристы быстро приспособили бревно под скамейку, а место - для вечерних посиделок с гитарой и встречи закатов и рассветов. Отсюда открывался прекрасный живописный вид на реку и на противоположный берег. От простора и красок дух захватывало. К тому же, берег продувался ветерком и комары не донимали. Чтобы бревно прослужило дольше, Сергей самолично обстругал и зашкурил его, покрыл олифой и лаком.
Вот на это место Одинцов привел Женьку. Они полюбовались пейзажем, присели на бревно. Сначала, по инерции ещё о чем-то разговаривали, потом оба примолкли. Какая тема достойна той красоты, что окружает?
Сергей исподволь наблюдал за девушкой. Настороженность и напряжение постепенно спадали с неё. Она больше слушала, чем говорила. Слушала с интересом, смеялась над забавными эпизодами, грустила, когда Сергей рассказывал о печальном. Иногда, отпускала реплики, замечания.
Покинув берег, они гуляли по сосновому бору, кормили белок. Белки были ручными в полном смысле этого слова, потому что без боязни брали с руки семечки, орешки, сахар и сухарики. А ещё они были карманными, потому что без стеснения лазили за угощением в карманы отдыхающим. А были ещё весьма артистичные натуры, которые усаживались на дорожку перед прохожими и устраивали концерт – вертели хвостиком, прыгали, вставали на задние лапки, строили умильные рожицы. За представление следовало платить, и зрители лезли в карманы за лакомством. Женька, глядя на белок, оживилась.
Шубин говорил, что Женя не адекватна, но Одинцов ничего необычного в её поведении не заметил. Девушка вела себя вполне естественно. И всё же, что-то её беспокоило. Сергей чувствовал, что время откровений ещё не наступило. Он решил не спешить.
После ужина, который они тоже провели вместе, Сергей проводил Женю до гостевого домика. Пришла пора прощаться. И тут Женька спросила:
- Сергей Аркадьевич! Подскажите, как добраться до Ермаковского? Я слышала у вас автобус ходит.
- К которому часу вам надо, Женечка?
- К одиннадцати ноль-ноль.
- Ноль – ноль и не секундой позже, - улыбнулся Одинцов. – Увы, но наш автобус уходит в шестнадцать ноль-ноль. Но если вам срочно надо попасть в Ермаковское, то давайте я вас отвезу. Вы ведь планируете вернуться на турбазу?
Женя неопределенно пожала плечами:
- Не знаю. Как всё сложится. За предложение спасибо, я с благодарностью им воспользуюсь.
- Не за что.
На том они и расстались.
 
Утром после завтрака поехали в Ермаковское. Дорога обычно занимает минут двадцать. Молчать неловко. Одинцов решил воспользоваться случаем и «полез в душу»:
- Смею ли я полюбопытствовать у прекрасной барышни, какова цель нашей поездки?
Женька подумала секунду и ответила:
- Меня вызвали в РОВД к следователю на допрос?
- Вы что-то натворили?
- Нет, не я… В Богдановке была драка, ранили Юрия Ивановича Шубина, участкового…
- Вы свидетель? –  Одинцов сделал вид, что догадался.
- Нет, драки я не видела. Позже прибежала. Оказала первую медицинскую помощь.
- Ах, да вы же учитесь в медицинском, - будто бы припомнил Одинцов. – И что?
- Ничего. Обычная история. Вызов к следователю - простая формальность.
- И не волнуетесь? – с улыбкой поинтересовался Одинцов.
- Нет, - поспешно ответила Женя. Потом подумала и добавила: - Волнуюсь, немножко. Ведь от моих слов зависит судьба человека.
- Я думаю, что вреда не будет, если вы честно (а я уверен, что по-другому вы не умеете) расскажите, что увидели, когда прибежали на место происшествия.
- И всё?
- Разумеется. А что ещё? Вы в Богдановке человек посторонний, чужой, людей этих не знаете… - Он заметил, как Женя напряглась, и переспросил: - или знаете?
- Нет, что вы! Откуда? – сразу произнесла она.
Одинцов обратил внимание на поспешность, с которой Женька открестилась от «чужих» по её словам людей, но сделал вид, что не придал этому значения.
- Ну, вот, – сказал он. - Следователю нужен непредвзятый свидетель, объективный взгляд.
- Да, да, я пониманию. К тому же кроме меня, Шубина и Задорожных там никого  не было.
- Задорожные? Так это они подрались? Валера и Славка? Опять Татьяну делили?
- Вы их знаете?
- Конечно, я многих в Богдановке знаю. Нанимаю местных мужиков для строительных и ремонтных работ. Покрасить скамейки, выкосить лужайку, дорожки засыпать песком и гравием. Да мало ли мелочей в хозяйстве… Задорожные несколько раз мне помогали.
- Что вы о них думаете?
- Думаю? Нет, я о них не думаю. А видел следующее. Валерий, старший брат, - отставной военный, работящий, добросовестный. Славка тоже работящий, но с ленцой и хитрецой. Всё вроде бы сделает, но и про себя не забудет – красочки сэкономит, гвоздиков заныкает. Так мелочовочка, но не приятно. Вот и в личной жизни так. Не твоя жена, не лезь. Так нет, надо подобрать, что плохо лежит.
Женьку покоробила последняя фраза:
- Разве женщина – гвоздик или дощечка бесхозная. Зачем с ней так поступать?
- Женечка, радость моя, с теми женщинами, которые себя уважают и не позволяют считать себя вещью, так не поступают.
- Выходит, что во всём виновата Татьяна?
- Не выходит, а так и есть.
- А если полюбила?
- Всё просто. Выбирай. - Одинцов подумал и добавил: - Знаете, что дальше будет? Татьяна с одним братом будет жить, а ко второму на зону ездить и передачки посылать. Вернется Валера, всё сызнова начнется – ревность, скандалы, драки. Только злее  станут. Я такие случаи знаю.
- Что же делать?
- Что тут, моя милая, сделаешь? У каждого своя голова на плечах имеется. Она и решает…
- Бедный Валерий Степанович! – непроизвольно выдохнула Женька.
Одинцов посмотрел на неё с любопытством. Для проявления жалости девушка избрала самого главного злодея. Впрочем, какой злодей Валерий Задорожный? Доведенный до отчаяния человек.
 Это только тот, кто не испытывал отчаяния, может рассуждать о силе воли, которую надо проявлять в трудной ситуации, о ежовых рукавицах, в которых следует держать отбившихся от рук родственников, о пофигизме, с которым надо относиться к окружающим тебя мерзостным проявлениям жизни.
Одинцов доходил и до отчаяния, и до ощущения безысходности, и до озлобленности на весь мир. Дошел до края и остановился…
 Отгоняя тягостные воспоминания он посмотрел в окно и заметил, что они добрались до райцентра и уже подъезжали к зданию РОВД.
- Я вас подожду, Женя! – сказал Одинцов. Женька кивнула и вошла в подъезд районного отдела внутренних дел…

Женька вернулась через тридцать минут. Озабоченная. Села в машину и сразу спросила:
- Сергей Аркадьевич! У вас есть знакомый адвокат. Такой, чтобы толковый и не слишком дорогой?
- Женя, зачем вам адвокат? Что такого страшного вы наговорили у следователя за те полчаса, что отсутствовали?
- Ничего не наговорила. Просто рассказала о том, что видела. Адвокат нужен не мне.
- Понятно. Задорожному. Он вас сам попросил или вы встретили кого-нибудь из его родственников?
- Нет, я никого не встречала, никто меня не просил. Следователь сказал, что хороший, наемный адвокат, быстрее  уладит все формальности, и дело Задорожного быстрее попадет в суд.
- А вы причем?
- Я единственный свидетель и обязана выступать на стороне обвинения. Но суд могут назначить и через месяц, и через два, и через три. Понимаете? Мне надо возвратиться в Москву к началу учебного года.
- Прилетите из Москвы на судебное заседание. В чем проблема?
- В адвокате, - упрямо повторила Женька.
- Ладно, - уступил Одинцов. – У меня есть хороший адвокат. Я сам однажды воспользовался его услугами. Теперь мы друзья. Позвоню, договорюсь. Много он не возьмет, но платить всё равно придется. И извините меня за бестактность, кто будет платить?
Одинцов вдруг подумал о том, если Женька попросит его помочь материально, то он будет вынужден отказать по простой причине – несчастных много, а он не мать Тереза. Но девушка ответила иначе:
- Если моих сбережений и накоплений Задорожных не хватит, то моя мать даст недостающую сумму. У неё есть запасы на черный день.
- С какой стати вашей матери помогать чужому человеку? – удивился Одинцов.
- Валерий Степанович Задорожный – мой отец.
Гром с ясного неба, землетрясение, цунами, ядерный взрыв. Нет, ничего этого не произошло. Одинцов лишь слегка удивился и спокойно спросил:
- Почему же вы гостите у Шубиных, а не у Задорожных?
- Потому что, они  ни о чем не догадываются. Даже Валерий Степанович не в курсе. Он всё «дочка, дочка», а это потому, что просто-напросто имени моего не знает.
- Как же так, Женя? –  удивился Одинцов, теперь уже по-настоящему.
Девушка рассказала ему историю своего рождения и то, что узнала от бабы Зои и самого Задорожного.
- Всё сходится. Таких совпадений не бывает, - закончила она. – Конечно, я могу выпросить у бабы Зои фотографию, показать её матери. Но на сто процентов уверена, что мама подтвердит мои догадки.
- Вот и хорошо. Что же вас смущает, моя дорогая?
- Стоит ли расспрашивать маму об отце, стоит ли сообщать Задорожным кто я такая, стоит ли вообще поднимать со дна всю эту историю? Возможно, лучше не лезть с откровеньями и оставить всё как есть. У них своя жизнь, у меня своя. Помочь, конечно, по мере возможности, и уйти в сторону.
Теперь Одинцову стало понятно, что заставило девушку сбежать из Богдановки. Женя Майданова раскрыла тайну своего рождения и растерялась, не ведая, что с этой тайной делать. То ли радостно оповестить всех о своём открытии и броситься в объятия вновь обретенных родственников, то ли и дальше хранить скелеты в шкафу, не будоражить, не волновать, не вносить сумятицу в жизнь других людей? Ведь ещё непонятно, как они все, включая её родную мать, отреагируют на сногсшибательную новость.
Что ей посоветовать? Положиться на вечного и справедливого судью – Время, которое всех рассудит и всё расставит по своим местам? Да, возможно, это правильное решение.
Жене, он сказал так:
- Давайте, не будем спешить с признаниями. Сначала всё выясним наверняка. Максиму Архипову (это мой адвокат) я позвоню, попрошу связаться с Задорожными. Вдруг, мы с вами ошибаемся и они вполне платежеспособны. Максим Анатольевич разведает обстановку и всё нам с вами подробненько доложит. Такой вариант принимается?
- Принимается, - согласилась Женя.
- Возвращаемся в Сосновый Бор?
- Извините, Сергей Аркадьевич, можно вас ещё немножко поэксплуатировать? Следователь велел заехать к главврачу районной больницы. Надо какие-то документы то ли показать, то ли подписать. Наверное, это не займет много времени?
- Поедемте в больницу, - согласился Одинцов.

На этот раз он не остался в машине, пошел вместе с Женькой и ничуть не пожалел об этом, а то лишил бы себя весьма любопытного зрелища.
В кабинет главного врача Ермаковской больницы  Елены Алексеевны Ортман Женя вошла одна, но дверь закрыла не плотно, потому Сергей слышал весь разговор.
- Здравствуйте, Елена Алексеевна, я - Майданова. Вы просили зайти.
- Какая Майданова? Кто у вас лежит? – лениво осведомилась главврач.
- Никто не лежит, - спокойно ответила Женя. – Я из Богдановки. Вы следователю передавали.
- Ах, да, студенточка из Москвы. Ну-ка, покажись! Хороша! Документы с собой?
- Какие документы?
- Паспорт, студенческий билет, лицензия на медицинскую практику.
Женька, похоже, на секунду замешкалась, потом уверенно ответила:
- Вот паспорт, вот студенческий, вот удостоверение медицинской сестры Скорой помощи.
- Значит, учишься и подрабатываешь?
- Работаю и учусь.
- В Москве?
- В Москве.
- Что ж так? Чем местная медицинская академия хуже?
- Не хуже. Просто захотелось получить московский диплом.
- Ну да, а потом всеми правдами и неправдами остаться в столице. В провинции пусть другие вкалывают.
- Зачем вы так? Вы меня совсем не знаете. Может я, как раз, мечтаю лечить местных ребятишек?
- Майданова, ты мне лапшу на уши не вешай. Знаю я, вас молодых и ранних. Красивой и легкой жизни ищите.
- Вы по себе судите или по слезливым сериалам о современных Золушках?
- Не хами, - резко оборвала её главврач. – Ты зачем в ФАП полезла?
- Никуда я не лезла. Капитан Шубин приказал открыть ФАП и перенести туда потерпевшего.
- Ты не имеешь права на медицинскую практику.
- Я не практиковала. Я оказала первую медицинскую помощь. Не моя вина в том, что в деревне не оказалось медицинского работника или человека способного его подменить, - оборонялась Женька. – Разве капитану Шубину или Вячеславу Задорожному стало хуже после моих действий?
- Про Шубина не знаю, он наблюдается в ведомственной поликлинике. Задорожный в порядке. Скоро выпишем.
- Внутреннее кровоизлияние, сотрясение обнаружили?
- Нет, кажется, нет. Спроси у лечащего врача.
- Тогда в чем дело, Елена Алексеевна? Какие ко мне претензии?
Главврач помолчала, потом засмеялась:
- Зубастая. Не дала себя в обиду. Работать к нам после института пойдешь?
- К вам не пойду?
- Обиделась? Я тебя проверяла, дурочка. У нас мямлям не выжить. Ты толковая, самостоятельная. Нам такие нужны.
Одинцов ждал, что ответит Женька. Она вежливо ответила:
- Многоуважаемая Елена Алексеевна, а не пошли бы вы со своими проверками... вон туда в бор… погулять, отдохнуть от напряженной работы. – Затем Женька встала, попрощалась и с достоинством вышла из кабинета.
Одинцов не знал, то ли ему смеяться, то ли ругать строптивую девчонку. Нет, она ему определенно нравилась. Он радовался, что дослушал весь разговор до конца и не бросился к ней на выручку. Она прекрасно справилась сама. И хотя он не знаком с Еленой Алексеевной Ортман лично, но то, что он о ней слышал, имело знак «плюс». Значит, поведение Женьки она оценит правильно, ведь недаром специально её спровоцировала. Другое дело, следует ли устраивать такие провокации?
Женька тем временем уже тащила его в стационар к Столу справок.
- Мы к Задорожному. В какой он палате? – напористо осведомилась она.
- Вы родственники? – поинтересовалась дежурная.
- Родственники.
- Пройдите на третий этаж, палата номер восемь, - вежливо сообщила дежурная. - Халаты и бахилы возьмите в гардеробе.
- Благодарим, - на ходу бросила Женька и уже тащила его к гардеробу, потом к лестнице.
В палату они вошли вместе. Вячеслав Задорожный лежал на койке у самой двери. Трехдневные синяки на его лице и руках переливались всеми красками радуги. Выглядел он довольно бодро. Рядом сидела Татьяна.
- Как дела, Вячеслав Степанович? -  спросила Женя оптимистично.
Задорожный её узнал, ответил с улыбкой:
- Вашими молитвами. Иду на поправку. Спасибо, сестренка.
- Вот и славненько. А мы тут по дороге заехали, справиться, - жизнерадостно говорила Женька и обратилась взглядом к Одинцову за помощью и поддержкой.
Задорожный тоже посмотрел на Одинцова, поздоровался за руку:
- Спасибо, что навестили, Сергей Аркадьевич!
- Выздоравливай, Слава, - пожелал он. – Женя, нам пора, - обратился он к девушке по имени.
Необходимо её увести, пока визит не вышел за рамки приличия. Девушка поняла его намерение и стала поспешно прощаться. Они вышли в коридор. Тут их окликнула Татьяна, промолчавшая во время разговора в палате.
- Постойте! Женя, тебя ведь так зовут, - девушка кивнула, а Татьяна продолжала: - Что слышно о моем муже?
- Следователь сказал, что при хорошем адвокате его выпустят до суда под подписку и на суде… Словом, адвокат нужен свой, а не государственный.
- Да, да, понятно. Только где его взять «своего» и много ли он запросит? Кое-что у нас, конечно, отложено. Денису на учебу. Хватит ли?
- У меня есть знакомый адвокат, - вмешался Одинцов. – Он с вами свяжется. Диктуйте номер мобильного!
Когда обмен телефонами состоялся, Одинцов и Женя вышли на улицу.
- Куда теперь? – осведомился Одинцов. – На сегодня все приключения или ещё какой-нибудь подвиг в программе?
- Не сердитесь, - улыбнулась Женька, забираясь в «БМВ». – Сейчас заедем на базу, я заберу вещи, оплачу своё проживание и уйду в Богдановку. Завтра уеду в город. Спасибо вам за всё, Сергей Аркадьевич.
Вот так официально. Будто не было танцев под луной, прогулок по бору, сегодняшних приключений. Одинцову стало грустно. Ему почему-то совсем не хотелось расставаться с этой славной девчонкой, Женей Майдановой. Платить она собралась! Глупая! Да он сам готов платить, лишь бы она никуда от него не уезжала. Придумать повод, остановить, удержать. Мысли лихорадочно вертелись всю дорогу до Соснового Бора.  И он придумал!
- Женя, помните, я говорил вам о том, что у меня шестилетний сын. Его зовут Арсений. Вместе с моей мамой они живут в Соснах. Так вот, Сеня, славный мальчик, живой, общительный, послушный. Несмотря на то, что он не ходит в детский сад, часто простужается. Мы показывали его специалистам. У них ответ один: «Все дети болеют. Подрастет, перестанет». К чему я? А вот к чему. Вы – будущий педиатр. Дайте совет, что делать?
- Для  того чтобы советовать, надо как минимум видеть пациента. Потом провести обследования… А ещё, вы же слышали, что мне нельзя заниматься частной практикой.
- Кто предлагает вам лечить мальчика? Посоветуйте, к какому специалисту обратиться. Видеть пациента, пожалуйста! Заедем в Сосны. Мама накормит нас обедом. Познакомитесь с ней и с Арсением.
- Красивое имя у вашего сына.
- Моя жена Наташа придумала. Я не возражал.

Окончание следует...