Сегодняшние проблемы советских немцев

Гуго Вормсбехер
Сегодняшние проблемы советских немцев
(Доклад на Всесоюзной конференции советских немцев
28-31 марта 1989 г.)

Перестройка возродила и сделала реальными давние надежды двух миллионов советских немцев на восстановление их государственности - немецкой автономной республики на Волге, несправедливо ликвидированной в 1941 году. Три делегации советских немцев ставили в прошлом году этот вопрос перед руководством страны. Прием, оказанный им в ЦК КПСС и Президиуме Верховного Совета СССР, понимание, встреченное там, позволяли надеяться, что АССР советских немцев будет непременно восстановлена, причем уже в ближайшее время. Это вызвало горячее чувство удовлетворения у советских немцев, удержало многих от принятия крайнего решения, к которому они подводились всей своей послевоенной историей - выехать в ФРГ.
Надежды на скорое положительное решение этого вопроса укреплялись и публикациями в советской немецкой и русской центральной печати: впервые за 47 последних лет советский народ смог, наконец, узнать, что советские немцы - такие же советские люди, только с еще более трагичной судьбой, и что они ждут от перестройки восстановления по отношению к ним справедливости и возрождения их государственности.
Всё это коренным образом изменило политический тонус жизни советского немецкого народа. Перестройка стала для него одновременно и олицетворением возрождающейся ленинской национальной политики. Советские немцы опять увидели для себя будущее, причем уже не в чужой стране, а у себя на родине.
Дальнейшее развитие событий вызвало у них, однако, растущую тревогу. За полтора года, как советские немцы активно выражают свои надежды на восстановление их государственности - в печати, в обращениях к руководству страны и партии - они  не получают никакой официальной информации о том, как же к этому вопросу относится руководство страны; идет ли работа над его решением; и когда он будет, наконец, решен? Люди приходят к выводу, что им, возможно, просто разрешили излить свою боль, практических же результатов им ждать нечего.
        Этот вывод подкрепляется двумя моментами: расширением возможностей для выезда в ФРГ (что воспринимается, как стремление выпустить пар) и публикациями в центральной немецкой газете и в ряде местных газет о достоинствах национально-культурной автономии и достаточности создания «условий для удовлетворения национальных запросов по месту сегодняшнего проживания».
Такие публикации оказывают самое негативное воздействие на советских немцев. Ход их рассуждений прост: если все народы в СССР имеют право на самоопределение, то нереализация этого права в отношении советских немцев говорит о нежелании признать их одним из советских народов, а значит, и о нежелании признать дальнейшее их пребывание в их советском государстве целесообразным.
        Одновременно действует и еще одна логическая цепочка: у советских немцев была своя автономная республика; признано, что она была ликвидирована необоснованно; однако ее не восстанавливают, значит, реабилитация советских немцев как одного из репрессированных народов была и остается лишь формальной.
Если учесть, что такие рассуждения ложатся на огромный отрицательный опыт, накопленный советскими немцами в условиях почти полувековой жизни после тяжелейших несправедливых обвинений в пособничестве врагу; после трудармейских лагерей, где сотни тысяч людей погибли от голода, непосильного труда, моральных и физических унижений; после долгих лет жизни под надзором спецкомендатуры; после еще почти трех десятилетий прямой и косвенной дискриминации практически во всех сферах жизни, - если это учесть, то будет понятной острота восприятия советскими немцами вышеуказанных публикаций.
Полагаю, что если эти публикации действительно отражают реальные намерения, то мы стоим перед очередной, и на этот раз уже последней, катастрофой в сфере политики по отношению к двухмиллионному народу. И хотя такие возможные намерения не только не согласуются с перестройкой, но прямо противоречат ей, следует сказать, что для них имеются две вполне реальные причины.
Первая причина - это позиция местных органов власти там, где сегодня проживают советские немцы. Усилившийся, из-за отсутствия практических перемен в жизни советских немцев, их выезд в ФРГ приводит к тому, что в местах, откуда они выезжают особенно массово (а, как правило, это места, где отношение к ним особенно несправедливое), начинает уже ощущаться дефицит квалифицированной рабочей силы, что сказывается на снижении экономических показателей предприятий и хозяйств. Местные органы рассуждают: если будет восстановлена автономная республика на Волге, то отток советских немцев будет еще больше; и положение в экономике будет еще труднее; отсюда делается вывод, что восстановление автономии нежелательно.
Вторая причина - это позиция местных органов власти в Поволжье, где должна быть восстановлена автономная республика. Работники среднего звена в этих районах - единственная категория людей, которая может что-то потерять от восстановления автономии, ибо, можно полагать, не каждый из них сможет остаться на своем посту. Отсюда вполне понятное неприятие ими идеи автономии.
        Однако назвать подлинную причину своего неприятия они не могут, поэтому подменяют ее более серьезными и более убедительными для вышестоящих органов аргументами. Например, говорят о том, что «нужно исходить из сложившейся структуры населения». На деле это означает, что нужно исходить из интересов того населения, которое сегодня проживает на территории бывшей АССР НП, где советских немцев, из-за действовавших до последнего времени запретов на возвращение в места, из которых они были выселены в 1941 году, очень мало.
        Или другой тезис: «не надо устраивать нового великого переселения народов». Получается, что великое выселение, видимо, можно устраивать, и великий выезд - тоже, а разрешить людям вернуться - нельзя.
        Или, совсем уж неотразимое и грозное: «не надо создавать новый армяно-азербайджанский конфликт». (Всё это из выступления первого секретаря Волгоградского обкома КПСС тов. Калашникова В.И. на встрече с избирателями - см. «Волгоградская правда» от 22 февраля 1989 г.).
Наверное, легче всего было бы возмутиться потребительской позицией первых и демагогией вторых. Но возмущение мало что дает. Лучше разобраться в интересах людей, всегда определяющих их позицию. А с этой точки зрения позиция и тех, и других понятная. И предлагаемый ими вариант воспринимается, на первый взгляд, даже как разумный: действительно, вместо восстановления автономной республики на Волге «обеспечить удовлетворение национальных запросов по месту сегодняшнего проживания советских немцев», создав для этого при необходимости национальные районы и сельсоветы «в местах компактного проживания советских немцев», представляется помимо всего, вполне экономичным.
Однако не всегда самый простой вариант является и самым верным. Если посмотреть на него поглубже, то выяснится, что он исходит из предположения, что советские немцы, как и в годы спецпоселения, будут насильно привязаны к местам, куда они были переселены в 1941 году. И совсем не учитывает того, что, полвека тщетно ожидая по отношению к себе восстановления справедливости, советские немцы никак не смогут принять невосстановление их государственности за восстановление этой справедливости. Как никто другой они знают и то, что представляет собой «удовлетворение национальных запросов» на местах.
В этом варианте не учтено и другое важное обстоятельство: во всей нашей огромной стране советские немцы проживают компактно лишь в нескольких районах - около десятка сел на Алтае, столько же в Оренбуржье, ряд сел в Омской области и около десятка разрозненных немецких сел в Казахстане и Киргизии. В лучшем случае это составляет около 100 тысяч человек, т.е. около 5 процентов от всего немецкого населения. Остальные живут разбросанно по всей территории страны.
Не учтено в этом варианте и то, что национальные районы и сельсоветы могут реально удовлетворять национальные запросы людей лишь в качестве передаточного звена, т.е. при наличии автономной республики, являющейся материальной, культурной, языковой базой и политическим гарантом удовлетворения таких запросов на местах. Поэтому создание национальных районов и сельсоветов - необходимо, но не вместо автономной республики, а вместе с автономной республикой.
Не имеют под собой почвы и предположения, что невосстановлением АССР немцев на Волге можно удержать немецкие кадры на местах. Помимо неизбежной резко отрицательной реакции на такое намерение, особенно если оно будет осуществлено, нельзя забывать еще и о том, что сотни тысяч советских немцев с нетерпением, на последней грани, ждут сегодня в какой угодно форме официального подтверждения осуществимости своих надежд на восстановление их АССР - ждут, потому что давно пришли к выводу: не будет автономной республики - останется только выезд.
        И это, к сожалению, никак нельзя воспринимать как форму давления или, тем более, как некий шантаж. Около двухсот тысяч немцев, уже проживающих в ФРГ гораздо более компактно, чем советские немцы у себя на родине, являются вполне реальной притягательной силой. Переехав к ним, советские немцы теперь оказываются уже не среди чужих, как раньше, а среди своих, среди ближайших родственников, они могут с ними не только петь русские песни, но и говорить на своем родном диалекте, у них с ними общая судьба, общее прошлое и, в их представлении, общее «немецкое», «национальное» будущее. Национальный район в Казахстане или национальный сельсовет в Сибири - с учетом всего прошлого советских немцев и их сегодняшнего положения, с учетом различия в жизненном уровне двух стран - не смогут стать равноценной притягательной силой. Выбор будет однозначен, и обусловлен он будет как неприятием паллиатива, так и надеждой на получение реального будущего - к сожалению, в чужой стране.
Восстановление НАССР на Волге представляется, таким образом, совершенно необходимым, причем в кратчайшие сроки. Оно дало бы советским немцам то, чего они добиваются уже 48 лет - их государственность. Оно было бы воспринято ими как торжество полной справедливости по отношению к ним. Оно дало бы всем советским немцам реальную возможность сохранить свой язык, возродить свою культуру, иметь полноценную, как у всех других советских народов, жизнь - независимо от того, где они живут сейчас и где будут жить завтра.
Совершенно очевидно, что восстановление автономии не вызовет переезда всех советских немцев в нее; само ее наличие уже успокоит многих, вернув им уверенность в будущем. Одновременно создание национальных образований в местах сегодняшнего проживания советских немцев будет, при наличии автономии, способствовать действительному улучшению в удовлетворении их национальных запросов, осуществлению ими самоуправления, улучшению отношения к ним местных органов и, т.о., снимет необходимость переезда в поисках лучших условий, а значит, будет способствовать и тому, что они останутся там, где живут сегодня - только уже не  принудительно, а добровольно.
А пока ...
Пока только за один прошлый год выехало в ФРГ более 50 тысяч советских немцев - это небывалая цифра! За первые два месяца текущего года  выехало уже 12 тысяч человек, что означает, что за год это составит 75 тысяч человек. Да, в ФРГ высказываются протесты против социальных затрат на эмигрантов, однако эти протесты уже сейчас успешно разбиваются спросом на советских немцев как весьма трудолюбивых и умелых работников, а также небольшой арифметикой социологов, показывающих, что из-за  многодетности советских немцев их средний возраст гораздо ниже, чем у западных немцев, и что именно сегодняшние дети и молодежь из числа советских немцев будут через 10-15 лет вносить ощутимый вклад в пенсионное обеспечение сегодняшних недовольных западных немцев...

Мы всегда, даже в самые тяжелые времена, провозглашали, что главное наше богатство - это люди. «Всё во имя человека, всё для блага человека». Американцы подсчитали, сколько  десятков тысяч долларов стоит родить и вырастить ребенка. А подготовить работника, специалиста, ученого? И Екатерина II, приглашая в Россию европейцев, исходила отнюдь не из «голоса крови», как до сих пор пытаются иногда объяснить переселение немецких колонистов в ХУШ веке в Россию. Она, самодержица российская, очень хорошо понимала, что человеческий материал - главный капитал любого государства.
Так сколько же миллиардов начинаем мы терять ежегодно, отдавая  наш главный капитал задаром другой стране? Ведь это перманентный Чернобыль!  Неужели мы так богаты? Неужели нас ничему не научила потеря десятков, а может, и сотен тысяч российских немцев, прореагировавших в свое время точно так же на политику царского правительства и ощутимо пополнивших фермерство США и Канады?
За четыре года перестройки не решен практически ни один, даже самый мелкий, вопрос из сотен, накопившихся за последние десятилетия у советских немцев. До сих пор в стране нет ни одного органа, который представлял бы интересы двухмиллионного народа, куда бы люди могли обратиться со своими нуждами и предложениями. Прошедшие выборы опять оставили советских немцев без представителей в высшем органе власти страны - кандидаты-немцы были выдвинуты, однако не как представители советских немцев. Практически отсутствует национальная культура. О состоянии печати и литературы могут дать некоторое представление такие цифры: в 1982 году, весьма «благоприятном» для советской немецкой литературы, у советских немцев издавалось на одного человека художественной литературы на родном языке в 100 раз меньше, чем у киргизов, в 160 раз меньше, чем у латышей и в 320 раз меньше, чем у эстонцев; по журналам соответственно в 330, 1330 и 900 раз. Сегодня эта картина не изменилась в лучшую сторону.
Почему же не решается наш главный вопрос - о восстановлении АССР на Волге? Почему не решаются даже относительно мелкие повседневные вопросы, касающиеся нашей национальной жизни? Думаю, мы тут имеем дело с проблемой, выходящей за пределы проблематики советских немцев.
На мой взгляд, есть две главные причины нерешения наших вопросов. Первая - это связывание их в общий клубок с другими вопросами; вторая - отсутствие права решать даже мелкие вопросы в этой сфере на локальном уровне, что ведет к длительному проталкиванию их на самый верх, где они образуют часто непреодолимый завал.
Конечно, представляется логичным, что в условиях, когда  все советские народы считают свое положение ненормальным, надо попытаться устранить сначала общие причины общих трудностей. Однако нелогичным  выглядит следование стереотипам прежних лет, когда не решается ни один вопрос только потому, что нужно решать много вопросов. Накапливание проблем, сплетение их в один клубок осложняет их решение в любой сфере, тем более национальной.
Нам иногда говорят: если вам восстановить республику, то и другие начнут требовать себе автономии. На это можно ответить: если нам не восстанавливать республику, то от этого число требующих автономию не будет меньше. Всё равно ведь придется ее давать всем, потому что или мы проводим принцип равноправия наций в вопросе об их государственности последовательно, или мы и дальше будем наращивать обострение национального вопроса в нашей стране, пока он станет неуправляемым.
В вопросе о праве наций на самоопределение мы как-то совсем забыли, что в слове «самоопределение» это право выражено в первой части слова - «само». Т.е. народ, согласно этому ленинскому принципу, имеет право сам решать, как ему устроить свою жизнь. В период культа личности и застоя это право было подменено правом  просить административно-бюрократический аппарат решать такие вопросы за народ. Перестройка возвращает нас к ленинскому подходу ко многим вопросам, в том числе и к национальному.
Если мы наметили программу, чтобы к 2000-му году каждой советской семье предоставить отдельную квартиру, то, видимо, поняли, что коммунальная квартира не может удовлетворить людей. Но если отдельные люди и семьи не могут нормально жить без собственного дома, то как же могут без своего дома жить целые народы?      
Возникает и другой вопрос: как же так получается, что в нашем социалистическом многонациональном государстве, на нашей общей Советской Родине, где все народы по Конституции равноправны, столько народов не имеют своих национальных квартир? И даже те, кто имеет свою квартиру, не вольны устраиваться в ней, как сами считают нужным - они, получается, лишь квартиросъемщики меблированных комнат?
Думаю, как каждый человек в нашем государстве имеет право на отдельное жилье, так и каждый народ должен иметь право на свой дом. И если он имеет свой дом, то он должен иметь право, устроить в нем свою жизнь как он считает разумным. Если человек будет хозяином на своем рабочем месте, на своем поле, в своей республике, то не потребуется указаний сверху о том, что и как ему делать. Если на моем дворе появился мусор, то я не должен ждать, пока у моего соседа появится на дворе мусор, и во всем селе во дворах появится мусор, и во всей стране во дворах будет мусор; я не должен ждать решения ЦК КПСС на каком-нибудь пленуме или съезде, объявляющем очередную пятилетку - пятилеткой борьбы за устранение мусора во дворах. Я должен, я хочу, я могу сам смести мусор. Я должен иметь право сам решить  этот вопрос, без того, чтобы наверху его увязывали с курсом цен на мировом рынке, военным положением в юго-восточной части северо-западной Антарктиды или ожидаемыми магнитными бурями из-за активности Солнца. В экономике мы вроде это уже поняли, тем более это нужно понять нам в сфере национальной жизни.
Мне близки и понятны слова о том, что любому советскому человеку должно быть хорошо в любом уголке нашей огромной страны. Но это, на мой взгляд, может осуществиться лишь когда каждый советский человек будет отвечать не только за свою страну, но и - один, полностью, как полновластный хозяин - за определенную ее частичку; когда он признает такое же право за каждым другим гражданином страны - и каждым другим советским народом. Лишь имея собственный дом и будучи в нем хозяином, можно достойно принимать друзей и сделать всё, чтобы им было хорошо и тепло. И лишь имея свой дом, не будешь поставлен в положение  вечного гостя.
Мы видим, что пути назад в национальном вопросе уже нет, и что чем дальше действует инерция игнорирования, или тем более подавления права каждого человека, каждого народа самому решать, как ему жить, тем больше накапливается взрывчатого вещества. Сопротивление извне самостоятельному решению внутренних проблем ведет к сплочению всех национальных сил и направлению их против этого внешнего ограничения вместо использования их для конструктивного решения существующих внутренних проблем. Напряженность, накаленность обстановки всё больше мешает людям разговаривать и делать свое дело спокойно; всё больше забивается голос разума, ибо разум не кричит и слышен людям лишь в спокойной обстановке; всё больше выходят на передний план те, кто может громче всех выкричать общую боль; всё больше людей, не находя выхода, подводятся к крайностям...
Можно признавать необходимость решения определенных вопросов в комплексе с другими. Однако нельзя всё же допускать, чтобы этой необходимостью оправдывалось потопление отдельных вопросов в комплексе других. И еще: нужно всем нам помочь перестройке добиться, наконец, чтобы право решать актуальные вопросы получили те, кого они в первую очередь касаются.
Я верю, что мы придем очень скоро к тому, что перестанем накапливать и связывать в один огромный клубок тысячи проблем, пока они сами не вызовут необходимость принятия «больших» решений. Потому что и лучше, и эффективнее, и экономичнее, и, наконец, просто спокойнее для всех решать эти вопросы по ходу их возникновения. Неодинаковые по сложности и трудности, многие из наших вопросов вполне могли бы давно уже быть решены на разных уровнях. А пока мы видим, к каким потерям приводит отсутствие повседневной четкой работы по решению и предупреждению сотен и тысяч повседневных проблем.
Наряду с уже названными проблемами есть и другие. Казалось бы, что может быть естественнее, чем постоянное информирование людей о том, как решается жизненно важный для них вопрос? Однако в эпоху гласности как раз работники ЦК, откуда идут призывы к расширению гласности, меньше всего склонны к гласности. Когда же мы избавимся от бюрократической игры в тайны, при которой народу нельзя знать, что делает для него инструктор ЦК?
Казалось бы, что может быть естественней, чем участие представителей народа в работе над решением его вопросов? Однако они и близко не подпускаются: всё то же бюрократическое наследие, когда кто-то считает себя вправе решать за народ, не спрашивая его, и полагает, что он решит, конечно, лучше, чем это  может сделать народ. Но игра в тайны всегда вызывает вопрос: если всё делается на благо народа, если все делается честно, то зачем это скрывать? Если же всё скрывается, то это неизбежно вызывает настороженность. Так рождается только недоверие к центральному органу партии. Так сегодня нельзя.
И, наконец, если уж мы собрались на учредительную конференцию, то нельзя обойти и вопрос о предстоящей регистрации нашего будущего общества. На примере Координационного центра мы видим, как это непросто сделать. А ведь казалось бы, почему бы не поддержать людей, которые бескорыстно, на свои средства, за счет своих отпусков, ничего не имея от этого кроме традиционного подозрительного отношения к себе - помогают партийным и советским органам делать их кровное дело. Ведь в противоположность эмиграции, движение советских немцев связывает будущее советских немцев с их Советской Родиной, это фактически движение против выезда, движение патриотическое. Почему же оно по-прежнему часто еще вызывает настороженность, подозрительность и неприятие, в то время как этим людям надо бы спасибо сказать за то, что они делают?
Иногда у меня даже возникает ощущение, что идея выезда вызывает у некоторых функционеров более лояльное отношение, чем идея восстановления несправедливо ликвидированной государственности советских немцев.
Как мы видим, в сегодняшней довольно неспокойной ситуации в национальном вопросе наш Координационный центр успешно удерживает движение советских немцев за автономию в рамках законности, не допуская никакого экстремизма и необдуманных действий. Можно, наверное, с уверенностью сказать, что не будь Координационного центра, жизнь у партийных, советских и иных органов была бы  менее спокойной.
Так не лучше ли официально признать такое общество с тем, чтобы оно могло оказывать еще большую помощь в такой непростой обстановке? На примере религиозных общин мы видели, к чему приводил отказ в их регистрации. Неужели же всё нужно сначала довести до крайности? 
Иногда участников движения за автономию подозревают даже в стремлении сделать таким образом карьеру. Наверное, это свойственно только  малокомпетентным людям. Потому что тот, кто давно участвует в этом движении, знает, что никогда никто из тех, кто выступал за автономию советских немцев, или даже за более полное удовлетворение их национальных запросов, или даже просто за создание кружка художественной самодеятельности - карьеры не делал. Наоборот, им пришлось в давние и недавние времена пережить немало, вплоть до исключения из партии, и даже больше.
Ведь суть карьериста в том, что он всегда и громче всех поддерживает господствующее положение, и именно на этом делает карьеру. Новые идеи он может поддерживать лишь, чтобы не опоздать, не упустить шанса, не оказаться в стороне, т.е. в том случае, когда эти идеи должны вот-вот победить. Именно в такой ситуации карьерист представляет собой наиболее интересное зрелище: боясь предстать перед теми, кто еще у власти, недостаточно преданным, он боится предстать перед надвигающимися переменами слишком неподдерживающим, поэтому начинает совершать высокочастотные колебания, переходящие в мелкую дрожь, и  пытается быть милой Душечкой, в отличие от чеховской, сразу для двоих. Это хорошо можно увидеть, например, по недавнему выступлению газеты «Нойес лебен» под названием «Наши предложения к Пленуму», подписанному партбюро и редколлегией газеты.
Карьерист, повторяю, всегда горячо, «целиком и полностью», поддерживает господствующее положение, независимо от того, какого оно направления. И он никогда не выступит с идеей, которая не понравится вверху.
Национальный вопрос советских немцев никогда не давал надежды карьеристу. Кроме того, национальный вопрос вообще волнует наиболее глубоко, как правило, представителей конкретной нации. Карьерист же принадлежит к особой нации, представители которой обладают одним неистребимым качеством: они всегда ставят свои личные интересы выше интересов своего народа, интересов партии, государства...
Я остановился на всех этих моментах для того, чтобы попытаться рассеять последние предубеждения против нашего движения. Думаю, что оно должно быть зарегистрировано, и чем раньше, тем лучше. Поддержка и помощь, которую мы получили в процессе подготовки этой конференции со стороны Московского горкома партии, вызывает у нас не только чувство глубокой признательности, но и надежду на официальное признание нашего движения.

Товарищи! Исходя из фактически критической ситуации, сложившейся сейчас в положении советских немцев, и учитывая исключительно важное значение для всей их судьбы, их будущего решений так долго ожидаемого Пленума по межнациональным отношениям, полагаю необходимым обратиться в ЦК КПСС со следующими предложениями:
        1. Считать единственно верным вариантом решения вопроса советских немцев вариант, признанный таковым самим народом: восстановление Немецкой автономной республики на Волге и образование немецких национальных районов и сельсоветов там, где это возможно, в местах сегодняшнего проживания советских немцев.
        2. Безотлагательно создать Правительственную комиссию по решению вопроса о восстановлении Немецкой АССР на Волге, объявив об этом в средствах массовой информации.
        3. Включить в эту комиссию представителей советских немцев, пользующихся доверием народа, для чего провести их предварительное обсуждение на собраниях и в советской немецкой печати. Отсутствие таких представителей в комиссии неизбежно вызовет настороженность и недоверие к ней.
        4. Принять политическое решение о восстановлении АССР немцев на Волге по возможности в кратчайшие сроки, еще до Пленума, ибо решение этого вопроса не отягощается никакими обстоятельствами, оно выгодно практически для всех: для страны, для перестройки, для измученного мелиорацией и дефицитом хозяйских рук Поволжья, для советских немцев. Это решение могло бы стать и первым конкретным шагом перестройки в области решения национальных вопросов, шагом, дающим надежды и другим советским народам.
        5. Вести работу по решению вопроса о восстановлении НАССР максимально гласно, не избегать острых вопросов, не замалчивать их, когда они прозвучат, идти не за развитием событий, одергивая и сдерживая, а впереди них, направляя их в нужное русло: регулярно публиковать информации, сообщения, интервью с работниками ЦК КПСС и Верховного Совета СССР с тем, чтобы народ видел, как эта работа идет, и мог участвовать в ней на всех этапах.
        6. Усилить публикации в центральной печати о советских немцах, чтобы весь советский народ мог лучше представить себе их положение, ущерб, наносимый затягиванием решения их вопроса, чтобы он мог проявить понимание и готовность к решению этого  вопроса.
        7. Провести необходимую разъяснительную работу в районах будущей НАССР на Волге для того, чтобы местное население правильно восприняло этот предстоящий акт, не испытывало опасений и тревоги, и смогло убедиться в том, что восстановление АССР советских немцев улучшит не только экономическое положение региона, но и их собственное положение. Как один из первых шагов здесь я предложил бы провести по местному телевидению в Волгограде диалог с тов. Калашниковым; возможно, с участием ученого-специалиста по национальному вопросу.
        8. Обязать газеты советских немцев максимально полно освещать вопросы,   связанные с движением советских немцев за восстановление их государственности, выделив для этого Всесоюзному обществу советских немцев «Возрождение» как минимум по одной полосе (формат «Правды») в неделю; указанным газетам активнее и глубже освещать наиболее важные проблемы перестройки с тем, чтобы формировать у читателей правильное представление обо всем комплексе задач обновления общества.
        9. Предоставить представителю советских немцев возможность изложить концепцию решения их национального вопроса членам комиссии по подготовке  материалов Пленума, а также выступить на пленуме ЦК КПСС по межнациональным отношениям.
        Спасибо за внимание.