Как поссорились Иосиф Ильич с Владимиром Виссарион

                "Ласточки кружАтся, клоуны смеются,
                Дети подрастают, гопники дерутся.
                Все нормально, жизнь прекрасна,
                Будет хорошо...
                Подожли еще!"

                Ляпис Трубецкой



Однако, холодно зимой торчать на морозе, на глазах у толпы. Нескончаемый людской поток  от Площади революции все мимо, мимо по брусчатке в створ ворот – на Красную. Кто улыбнется, а кто у виска пальцем покрутит. Сегодня бабка пенсионерка, увидев двух вождей, сидящих  рядышком на скамеечке, не сразу врубилась: глянула, охнула, прищурилась. Потом ее обуяли противоречивые чувства: сначала она истово перекрестилась, затем плюнула в сердцах, махнула рукой и дальше пошла. Позже патлатый в длиннополом пальто подкрался, осклабился, сложил руки на груди крест-накрест, как покойник, большие пальцы прижал к острому кадыку, глаза закатил и откинутой головой на мавзолей  кивает. Жуть! А по большей части попадаются простые люди, никто из них сильно не заморачивается на счет мумифицированных прототипов, лежащих неподалеку. Фотографируются на память. Вот, мол, я где и с Кем недавно в Москве встречался!
Зато вечер всегда твой. В сумерках много не нафотографируешь.
-Очень ты, Ёся, нерасторопный, - ворчит ряженый Владимир Виссарионович, тебя не за водкой, а за смертью только лишь посылать! Один шаг делаешь, а два шага – назад. Самый настоящий, архитипичный ты, батенька,  оппортунист! Наливай скорей, руки зябнут!
Коллеги по бизнесу на своей скамеечке у входа на Красную площадь сноровисто разливают литруху по стаканам.
- Ты, Вова, сильно-то не налегай, осади малость,  давай за жизнь погутарим, куда торопиться, - урезонивает напарника Ёся, - а кроме того, всякое питие тостом должно сопровождаться.
- Ну будем! – торопливо отдает дань кавказским традициям собутыльник, - И зарубите на носу, Вы, продолжатель моего дела, что я никогда не пьянею! – хвастливо заявляет «вождь революции».
- Да? – ухмылятся в усы «Коба», - А кто тогда позавчера под Историческим музеем полдня пьяным в хлам провалялся? Давай лучше Колю позовем. Он, правда, выпендривается много, аристократа из себя корчит, но ничего, освоится с нашей помощью.
И Ёся пытается подозвать «императора всея Руси», облаченного в серую шинель, яловые сапоги и портупею. Коля тоже замерз. Бакенбарды и бородка мало греют. Он дышит на покрасневшие руки, прижав локтем к туловищу древко триколора.
-На троих не хватит! – резко заявляет его друг-алкаш, - И не буду я с ним пить по идейным соображениям!
-Хватит! Какие мы идейные, у-тю-тю!
-Не хватит! Долой самодержавие! Но пасаран! Сколько можно кровь нашу пить!..
Вот так вот и поссорились Иосиф Ильич с Владимиром Виссарионовичем.