Мальчишки главы 1-9

Глава 1.
Не время для веселья.
Москва.
Июль, 1998 год.
  "У нас нет ничего, кроме веры и любви..."
(С. Лукьяненко - "Мальчик и тьма")
Под "Чёрный кофе" работать было невозможно. Лёше всё время хотелось подпевать солисту. Смеясь, мальчик взял в руки тяпку и начал открывать рот под надрывной голос Варшавского. Лёша мотал головой в разные стороны, благодарил несуществующих зрителей, а потом и вовсе начал петь вслух:
"Брожу по городу один -
Среди огней, среди машин.
В зеркальном облике витрин
Виден проём.
И ваши слёзы в тишине -
Слепая боль о прошлом дне.
Всё отражается во мне,
В сердце моём"
Голос мальчика был откровенно некрасивым. Мало того, что в шестнадцать он у него всё ещё "ломался", да ещё и в такт Лёша явно не попадал. Если бы этот ужас услышал Варшавский...
- Так, стоп. Прекрати осквернять своим голосом хорошего человека. Он этого не заслужил, - калитка скрипнула, и на участок вошёл светловолосый паренёк. На нём были старые потёртые джинсы и распахнутая синяя рубашка.
- Тебя, между прочим, никто не просил оценивать мои вокальные способности, - Лёша выключил искалеченный временем магнитофон и грузно осел на крыльцо.
- Да прекрати обижаться, - парень уселся прямо на землю.
- Ну блин, Андрей, ты просто задолбал уже оскорблять!
- Да сам хорош. Что баба обидчивая!
Лёша аж подскочил от такой наглости друга:
- Охренел что ли?! Я тебя на природу вывез, к себе на дачу...
- Твоя дача - это трудовой лагерь какой-то. Там полей, тут прополи, колорадских жуков убей... - Андрей тяжело вздохнул и стянул с себя влажную от пота рубашку. - Жа-а-арко, - протянул он, бездумно постукивая костяшками пальцев по бревенчатой дорожке.
- И не говори. Вообще отстой. Солнце палит, как в Египте! - возмутился Лёша, обмахиваясь газетой.
- Как будто ты знаешь какой в Египте климат. Не был де там ни разу, - усмехнулся Андрей.
Лёша на этот выпад друга ничего не ответил. Он пересел к нему на траву и положил свою голову на его колени.
Андрей грустно усмехнулся:
- Нам надо срочно найти себе девушек. А то ещё немного и в гомики с тобой с горя запишемся.
-Эй - эй, не произноси таких ужасных слов на моей территории. Здесь любят и почитают женскую грудь, а не мужские задницы.
Ребята засмеялись. Их лица украсили мечтательные улыбки, а в голове уже созревали планы по обольщению девчонок...
Чай оказался слишком сладким. Андрей невольно поморщился и отставил чашку в сторону.
- Тёть Нин, сладковато будет.
Полная женщина лет сорока досадливо взмахнула руками:
- Ой, прости. Совсем забыла, что ты сладкое не любишь. Сейчас ещё налью.
- Ма-а-ам... Он обойдётся, - застонал Лёша, меряя женщину строгим взглядом.
- Нельзя друзей оскорблять!
Лёша лишь устало закатил глаза...
Это будут очень длинные каникулы.
Ребята спали в одной кровати, за неимением большей площади. На диване расположилась мама Леши, а в комнате на втором этаже была только одна широка двуспальная кровать. Мальчикам пришлось тесниться именно на ней. Друзей это не смущало. Они спокойно болтали и рассматривали "запретные" журналы под тихие ритмы "Арии".
- Смотри, какие у неё... - начал возбуждённо Лёша.
- ...большие и о-о-очень красивые глаза, - негромко прошептал Андрей, проводя пальцами по "достоинствам" обнажённой девушки с фотографии.
Лёша шумно выдохнул, откидывая журнал в сторону.
-Ты чего? - возмутился Андрей, пряча эротику под подушкой.
- Я, мать твою, сейчас кончу от возбуждения! - раздражённо выпалил Лёша, сминая резинку на своих пижамных штанах.
- Ну, нашёл о чём беспокоиться! Сходи в ванну и... ну... ты меня понял, - Андрей тихо засмеялся, наблюдая за тем, как его друг ёрзает по кровати, буквально не зная куда себя деть.
- А если мама спалит?
- Ой, да ладно... Ну, хочешь, я с тобой пойду? - Андрей встал с кровати и схватил Лёшу за руку.
- Ты чё, сдурел совсем?
- Да я на шухере стоять буду, дурак.
Андрей весь извёлся. Лёша торчал в ванной уже полчаса! Он что там себе представляет?! Гарем девушек?
- Ан... дрей... Подой... ди, - голос Лёши был совсем хриплым и каким-то слишком уж жалким.
- Что такое? - обеспокоенно спросил Андрей, облокачиваясь на дверной косяк.
- Ну... Зайди.
Андрей удивился такой странной просьбе, но в ванную комнату всё же зашёл...
Лёша беспомощно сидел на полу, очень тяжело дыша. Его пальцы были влажными, а на бёдрах виднелись капельки пота.
- Я. Не могу. Кончить.
После этой фразы, Андрей еле сдержал подступающий комок смеха.
- Ну и чем же мне тебе помочь?
- А ты не можешь... ну... я... там короче...
- Чего?
- Помоги мне, идиот.
Андрей резко посерьёзнел. Его лицо исказила гримаса отвращения, разбавленная частичкой иронии:
- Без меня не смог сделать даже это...
... А потом Лёша почти ничего не помнил. Его накрыла волна "неприятного" возбуждения. Нет, конечно, мальчику нравилось, что с ним делают, но... Это же парень! Ему дрочит парень! Из-за этой мысли на глазах Лёши выступили слёзы. Он прикусил свой палец, чтобы не стонать (или всё же плакать?) слишком громко.
Ещё через минуту стёрлись все грани.
А потом он излился в руку собственного друга. Андрей грустно улыбнулся и быстро обмыл ладони в умывальнике.
- Прости, - Лёша действительно сожалел. Он вытерся влажным полотенцем и обнял Андрея за плечи. В этом жесте не было ничего романтического и уж тем более интимного. Просто дружеские объятия. Не больше того.
- Да ладно. Только обещай, что об этом маленьком недоразумении никто не узнает, а то в школе загнобят, а родители вообще подумают, что мы педики...
Лёша улыбнулся и натянул свои штаны. Они прекрасно знали, что больше даже не вспомнят об этом.
- Андрей?! - Марина удивлённо взглянула на своего одноклассника.
- Глазкова? Я здесь у Лёхи на всё лето застрял, а ты - какими судьбами?
Девушка прижалась к Андрею, отчего тот тяжело выдохнул. Всё-таки Маринка девушка симпатичная, да и... "глаза" у неё большие.
- Да меня предки вытащили. Ты же знаешь, они у меня суеверные. Думают, в двухтысячном году будет какая-то война... Атомная или ядерная, хрен их знает. Вот теперь запасаются продовольствием для убежища... - Глазкова хихикнула и присела на скамейку рядом с Андреем.
- Н-да уж... Я тоже тут добровольно принудительно. Лёша всё заладил, что в Москве летом жарко, климат плохой... Но на самом деле у него просто в городе сломался видак и ему больше негде порнушку смотреть.
Андрей на себе показал, какие объёмы бюста бывают у моделей из эротики.
Маринка покатилась со смеху, наваливаясь всем своим весом на друга. Когда она в сотый раз обозвала Лёшу "малолетним извращенцем" из кармана её шортов с завышенной талией выпала пачка "Примы".
- Ай-яй-яй! И как тебе не стыдно, - Андрей шутливо пригрозил Глазковой и потянулся за сигаретой. - Я стрельну пару штучек, ты не против? - Он выхватил из рук подруги четыре сигареты. Та недовольно фыркнула и махнула рукой.
- Забирай. У меня здесь целый блок заныкан. Ещё с весенних каникул, - Маринка чиркнула спичкой и затянулась, выпуская ровные колечки дыма. Она задумчиво посмотрела на ярко-синее небо, лишённое облаков. Девушка сощурилась и вдруг резко оживилась:
- Давай в "Цыганку" сыгранём? - предложила она.
- Это как?
- Ну, дым надо передавать. Через поцелуй, - Глазкова лукаво подмигнула однокласснику. Тот наигранно сильно задумался, но уже через секунду согласно кивнул.
Марина глубоко затянулась и резко выдохнула в рот Андрея. Горький дым обжог его горло. Дышать было почти нечем, но портить такой момент он тоже не собирался.
- Ребя... та, - ошарашенный Лёша стоял возле калитки. Из его резко побледневших рук выпала лейка. Но Марина и Андрей и не собирались разрывать поцелуй.
И только тогда Лёша понял, что его время веселья уже давно закончилось.
Глаза мальчика  стали влажными и он, упав на колени, громко заплакал...

Глава 2.
Уродливая правда.
"Двоих надо страшиться: один - это сильный враг, а другой - коварный друг"
(Унсур аль Маали)
Марина, с трудом оторвавшись от губ Андрея, резко подскочила со скамейки и подбежала к плачущему Лёшке.
- Ты чего ревёшь? Кто тебя обидел? - девушка игриво надула свои губки и весело потрепала друга по волосам.
- А... Да так... Не знаю. Грустно как-то, - Лёша поднялся с земли и вытер слёзы рукавом грязной рубашки, пачкая своё лицо и оставляя на нём разводы.
- Грустно... Андрюш, иди сюда! - Маринка махнула однокласснику рукой. Парень лениво потушил сигарету о подошву кроссовок и направился к своим друзьям.
- Что такое? - спросил Андрей у Глазковой, пока та изучающе наблюдала за тем, как щёки Лёши наливаются румянцем - почти невидным на его смуглой коже.
- Да вот, это чудо рыдает из-за того, что ему, видите ли, грустно!  - Маринка взмахнула руками, поправляя свою прическу.
- Лёш, что с тобой опять такое? Ты вообще в последнее время дёрганный какой-то. То орёшь на меня, то плачешь, то...
- Молчи!
Девушка удивлённо смотрела, как её друзья отчаянно краснеют, а Андрей ещё и улыбается.
- Ребят, что у вас там за секретики?
- Никаких секретов! - хором ответили парни.
Марина задумчиво кивнула, а потом улыбнулась:
- А вы случаем не того... Ну, это... Голубые, в общем.
Андрей возмущенно сжал кулаки.
- Глазкова ты вообще что ли офигела?
-  Да ладно не парьтесь, я ведь просто пошутила.
Лёша хихикнул, а Андрей отвесил ему неслабый подзатыльник за лишнюю несдержанность.
День выдался весьма "ленивым". Ни копать, ни полоть ребятам не хотелось. Они просто сидели на крыльце и лишь изредка подпевали солисту "Чёрного кофе". Им очень нравился надрывный, но в то же время невероятно красивый голос Варшавского. Они покупали все альбомы этой группы, следили за изменениями в ее составе (а это происходило довольно часто).
" Облик нежный, стан твой стройный – ангел во плоти!
Женщина, опять ты встала на моем пути.
И сознание помутнело. Боже упаси!
Нет, никто меня не сможет от тебя спасти...».
Андрею особенно нравилась вот эта часть песни - самое начало. Он тоже считал, что все проблемы на Земле происходят при непосредственном женском вмешательстве. Иногда, конечно, его пугали эти мысли, но, в общем, он считал себя правым и ставил "слабый" пол очень низко.
- Слушай, Лёш, а как ты думаешь -  для чего нужны женщины? - Андрей перевёл взгляд с микрофона на своего друга.
-Как для чего нужны? Любить их надо, дурень.
- А что есть - любовь? - снова спросил Андрей.
- Ну, не знаю. Это, наверное, когда ты привязан к какому-то человеку, уважаешь его мнение, хочешь защитить его и никогда-никогда не отпускать, - Лёша мечтательно взглянул на синее небо. Как всегда безоблачно.
- Ну, тогда получается, что мы с тобой любовники?
Андрей громко засмеялся, наблюдая за краснеющим Лёшкой.
- Да нет же! Дружба она конечно похожа на любовь, но эта самая" любовь" заставляет поступиться той самой "дружбой". Обычно, когда влюбляешься, перестаёшь общаться с друзьями, одноклассниками и всё в этом роде, - Лёша встал со ступенек и выключил магнитофон. Кассета уже закончилась, а он и не заметил.
- Ммм... Вот оно как... - задумчиво протянул Андрей, направляясь на кухню. - Ладно, философ, пошли уничтожать продовольственные запасы.
Лёша улыбнулся и проследовал за другом.
"И всё-таки, как хрупка грань между любовью и дружбой", - подумал он перед тем, как зайти в дом.
Обед, приготовленный Андреем, оказался на удивление вкусным. Из макарон, небольшого кусочка говядины и лаврового листа он сумел сделать очень даже сносные макароны по-флотски.
- Как вкусно! - Лёша действительно восторгался едой.
- Да ладно, - Андрей равнодушно отмахнулся и присел на шаткий стул около окна.
Пока Лёша кушал, его посетила странная мысль: "А, интересно, у нас в школе есть геи?"
Этот вопрос буквально грыз его. Ведь если действительно такие "лица" имеются среди учащихся, то какого им? Нелегко - это точно. Приходиться скрываться, прятаться от самих себя... Быть главной причиной школьных драк. Иногда даже Андрей, который не был таким уж сильным гомофобом, ловил себя на мысли о том, чтобы "отделать" педика. Ведь они не такие, как все! Хотят выделяться среди прочих, но на самом деле, они просто калечат себе жизнь. Вот вырастут эти парни и что? Они должны будут завести нормальную семью, детей воспитать...
- О чём задумался? - Лёша уселся к Андрею на колени и заглянул в его глаза. Такие ярко-голубые, очень красивые.
- Да так, ни о чём.
- Ммм... Понятно...
Разговор стал вязким и неприятным.
- Лёш... Вот в следующем году мы уже закончим школу, разойдёмся... - Андрей тяжело вздохнул. Тема для него была не совсем легкой.
- Ну и? У нас в это время уже будут девушки...  Андрей, я же уже тебе говорил, что в девяноста девяти процентов случаев, дружба легко заменяется любовью или даже просто сексом, - Лёша улыбнулся и спрыгнул с колен друга, включая музыку.
- А, может, вообще в двухтысячном году мы превратимся в каких-нибудь страшных монстров и убьем друг друга!- зловеще протянул Андрей, состроив ужасно смешную гримасу. Ему очень хотелось уйти от этой скользкой темы.  "А что же будет дальше?".
Лёша громко рассмеялся. Неприятный разговор был забыт.
В сельском магазине алкоголь продавали всем желающим, независимо от возраста. Андрей, Лёша и Марина решили воспользоваться "добротой" местных продавцов.
- Две "Балтики", бутылку "Пшеничной"  и один "Пикур" для нашей дамы, - Андрей сделал нарочито-грубый голос, чтобы выглядеть немного старше.
- Вам "Пикур" классический или светлый? - неохотно спросил продавец, открывая холодильник и рассматривая этикетки алкоголя.
- Мне светлое, добрый дядечка! - Маринка округлила свои итак большие глаза. На секунду ребята подумали, что она вот-вот заплачет. На самом же деле девушка просто хотела поиздеваться над продавцом.
- С вас сто пятьдесят  рублей.
Лёша порылся в кармане и достал помятые полтинники. Один был немного надорван, но продавцу было плевать. Он с грохотом закрыл кассу, упаковал алкоголь в чёрный пакет и всучил его ребятам.
- Бухаем! - весело констатировала Марина, выйдя на улицу.
Отметить встречу друзья решили в лесу. Далеко они заходить не стали, так как боялись обратно не найти дорогу, будучи уже изрядно под шафе. Ребята расстелили большое покрывало и сразу же набросились на бутылку водки.
"Пшеничную" они осилили минут за тридцать, из них около двадцати потратив на тосты о Кавказе... К этому времени всех уже изрядно шатало. Маринка пела что-то из композиций Цоя, а мальчики пародировали "Ласкового мая".
- У нас же ещё пиво есть! - неожиданно очнулась Глазкова и протянула парням по "Балтике".
Разница в градусах привела к сильному опьянению. Ребята уже откровенно страдали фигнёй, носились по лесу, кидались шишками в белок... Пока Марине не пришла в голову "гениальная" идея поиграть в бутылочку.
- Только, чур, на засосы! - решил Андрей и сел в небольшой круг.
- Первым крутит Лёшка, - заявила Марина, протягивая пустую бутылку от "Пикура".
Парень молился, чтобы ему выпала Глазкова, но по закону подлости, горлышко склянки чётко указывало на Андрея.
- И чё, мне типа его щас засосать надо? - нетрезво спросил Лёша у девушки. Та положительно кивнула и с блеском в глазах стала наблюдать за "процессом".
- Ладно. Надо так надо.
Парень уселся на коленки к Андрею и сразу поцеловал его. Да так страстно, что даже немного отрезвел. Он кусал губы друга, касался своим языком его нёба, облизывал нежную кожу. И где-то только через минуту понял, что задыхается. Его бросило в жар, когда он своим расфокусированным взглядом смотрел на порядком возбуждённого Андрея.
- Хочу ещё,- заявил тот.
Лёша не стал отказываться. Он снова накрыл своими губами чужие, и их языки сплелись в страстном и возбуждающем танце.
Ребята так самозабвенно целовались, что даже не заметили, как Марина, тихо захихикав, поспешила оставить их наедине.

Глава 3.
Утро добрым не бывает.
"...И если есть те, кто приходят к тебе,
Найдутся и те, кто придут за тобой..."
(Наутилус Помпилиус  - Скованные одной цепью)
Андрей и не подозревал, что утро может быть настолько кошмарным. Болела голова, ломило тело и как-то подозрительно припухли губы...
- Аааааа! - заорал Андрей, вспоминая вчерашнюю "бутылочку" в мельчайших подробностях.
- Тихо... мать твою... башка-а-а... - протянул Лёша, который слишком близко прижался к своему другу, а ещё... На мальчиках не было одежды. И это "слегка" поднапрягло Андрея.
- Вставай, идиот! Мы, похоже, ночью не совсем спали...
Лёша тут же подскочил и тихо застонал. Глухие удары откликались отвратительной болью в висках.
- Ч-что, прости, мы ночью делали?
Парень посмотрел на обнажённого друга, на голого себя, вспомнил вчерашний поцелуй и...
- Твою налево, мать вашу за ногу, ни хрена себе, что за нах! - Лёша выкрикивал все плохие слова, которые только приходили на ум.
- Так, спокойно. Поцелуй ещё ладно, но вот... Мы что действительно могли пере... пере... переспать?
- Не знаю. Я ничего такого не припоминаю...
- Будем надеяться.
Маринка смеялась над ребятами очень долго. Оказывается, она ночевала у них дома. Пришла просто поболтать с Ниной Андреевной, а получилось так, что девушка видела, как ребята, распевая песни из русского фольклора и обнимаясь, ввалились в дом. Естественно мать Лёши была шокирована. Её любимый сынок, отличник, и вообще милый-хороший-мальчик-зайчик начал пить. Как же так? Но Нина Андреевна не успела закатить мальчикам скандал. Они начали удивлять её ещё больше. Залезли на стол, включили кассету "Ласкового мая" и начали танцевать стриптиз, размахивая пустыми бутылками из-под пива, которые зачем-то притащили с собой из леса. Раздевшись до нижнего белья, парни, ссылаясь на усталость, пошли к себе в комнату и сразу же отрубились. А раздела их ночью Глазкова. Да-да вот такое странное у неё чувство юмора.
- ****ь, хреново, - констатировал Лёша, попав прямо в точку. Разнос от мамы им обоим обеспечен должен быть хороший...
- Ребят, не парьтесь, я всё уладила. Сказала тёте Нине, что у моей мамы был день рождения, и взрослые сами нас угостили. А бутылки из-под пива вы приволокли из моего дома.
Марина присела на кровать к своим друзьям, не без улыбки наблюдая, как те стыдливо прикрываются одеялом.
- А... А моя мама может прийти к твоим родакам и спросить о...
- Да забей! Они у меня люди понимающие. Я им уже всю легенду рассказала. Так что мои предки без проблем смогут подтвердить сию историю, - девушка победно улыбнулась. Она всегда умела "договориться".
- Марин, я тебя обожаю! - Андрей крепко обнимал девушку до тех пор, пока та не рассмеялась.
- Нет, я, конечно,  понимаю, что мы друзья и всё такое, но твоё "кое-что" упирается в моё бедро.
Парень быстро одёрнулся, его щёки приобрели розоватый оттенок.
- П-прости.
- Ничего, всё в жизни бывает... Да мальчики? Вы же теперь это хорошо знаете, - Маринка ехидно улыбнулась, облизывая свои пересохшие губы.
- Так, лучше не напоминай об этом. И вообще, как говорится: Один раз не пидарас.
- Лёша, я бы попросила тебя не выражаться.
Сердце мальчика ухнуло куда-то в пятки:
- М-м-м-ам... С какого момента ты нас подслушиваешь?
- С момента о том, что кто-то из ваз "не пида..." ну вы меня поняли.
Лёша облегчённо выдохнул. Ничего лишнего мама, слава богу, не узнала.
В общем-то, день прошёл весьма неудачно. Нина Андреевна всё-таки наказала парней и те должны были до десяти вечера помогать ей на огороде. Ни музыка, ни плоские шуточки тёти Нины нифига не успокаивали. Пришлось терпеть... А тем временем (около половины десятого вечера) из динамиков магнитофона раздавался весёлый голос Бутусова, который пел "Ален Делон не пьёт одеколон". Обычно мальчики подпевали этой композиции, а иногда даже танцевали, но сейчас делать ничего не хотелось. Мало того, что в висках всё ещё пульсировала боль, а тело ломило, так ко всему прочему и Нина Андреевна постоянно на них кричала:
- Совсем распоясались, пьяными домой заявляются, стриптиз танцуют. Тьфу!
Ребятам это уже порядком надоело, и когда часы с кукушкой оттрезвонили десять ударов, они бросили лопаты, тяпки и прочую утварь на землю и тяжело осели на ступеньки, ведущие в сарай.
- Бля... Никогда больше не поеду к тебе на дачу, ей богу, не поеду, - выпалил Андрей, тяжело дыша.
-Да, мне этот случай самому всё желание отбил. Но... Это же свежий воздух, мать его, - Лёша закусил свою нижнюю губу. Было совсем уж хреново.
Ночью Андрею снился очень странный сон...
... Он сидел совсем один. Вокруг была лишь непроходимая тьма... Потом неизвестно откуда появилась Маринка Глазкова. Она была одета очень вызывающе: на ней красовались лишь короткие кожаные шорты и облегающий топик. Девушка начала плавно двигаться, подзывать Андрея к себе, но тот лишь качал головой в такт медленной мелодии. Тогда девушка расстроенно ушла, а на её месте появился Лёша. Но не тот Лёша, которого знал Андрей. Тот, из его сна, был уже взрослый. Лет тридцати, наверное.
- Лёша? – позвал его Андрей.
Но мужчина лишь грустно покачал головой и собрался уходить. Андрей побежал за ним, но Лёша вывел рукой в воздухе несколько дат: 21 апреля 1988, 1 сентября 1999, а ниже подписал: "Здесь осталась наша дружба и...".
Лёша не успел дописать фразу. Он лишь печально улыбнулся и исчез. Растворился дымкой в бархатном полумраке...
- Не-е-ет! - Андрей резко подскочил с постели, обнаружил рядом своего друга и успокоился, прижавшись к нему очень тесно, почти интимно.
Он никогда не даст ему так просто уйти от него. Пусть мучается, гад.
- Кхм... - Лёша прочистил горло в попытке привлечь внимание Андрея, а заодно и разбудить его. Слишком уж сильно мальчика стиснули в объятиях крепки руки друга.
- Чё? - сонно пробормотал Андрей, ослабляя хватку.
- Да нет, так, ничего! Просто ты всю ночь грязно лапал меня своими извращёнными ручонками!
- Ты охренел? Мне просто холодно стало...
- Ага... Ну-ну...
Сегодняшний сон очень поразил Андрея. Неужели он настолько привязался к Лёше? Или это просто юношеский максимализм? В любом случае факт оставался фактом - Андрею понравилось, как его целовал Лёшка тогда, в лесу, и отрицать он этого уже не мог. Его бросало в жар от воспоминаний об этом... Сладки язык, проникающий в рот, нежные губы его лучшего друга, соприкасающиеся с его собственными... Поцелуй с Маринкой нервно курил в сторонке, по сравнению с... Стоп! Так что же Андрею больше понравилось с мальчиком, чем с довольно-таки сексуальной девушкой?
"Маразм в высшей степени его проявления" - подумал Андрей, который готов был пойти и повеситься от этих страшных мыслей.
"Связанные одной цепью, скованные одной целью..."
Лёша всегда любил танцевать под эту песню. Ему нравилось творчество группы "Наутилус Помпилиус". Конечно не так, как надрывные песни "Чёрного кофе", но всё же...
Мальчик легко покачивал бёдрами, наслаждаясь одиночеством. Мама возилась на кухне, а Андрей до сих пор завтракал.
"Я беру чью-то руку, но ощущаю лишь локоть"
Теперь Лёша сделал поворот. Его волосы слегка взлохматились, придав лицу какую-то детскую невинность.
"За красным восходом - розовый закат..."
Мальчик снова обернулся и увидел перед собой Андрея.
- Я даже целуюсь на...
- Скованных одной цепью, связанных одной целью...
Ребята подпевали Бутусову, танцуя под его песню. Потом Андрей незаметно обнял Лёшу за талию. Они уже не слышали ни музыки, ни слов. Мальчики танцевали, кружились под ровные "биты" собственных сердец...
...Андрей целовал Лёшу аккуратно, боясь спугнуть. Тот только и мог, что неумело отвечать, тихо постанывая. Они слились в единое целое, оставаясь при этом лишь друзьями.
Лучшими друзьями...
...Или "скованными одной цепью", как пел Бутусов.

Глава 4.
Солнечные мальчики.
"Я же знал, что любовь - это игры с огнем,
Но как жить без огня, если дождь за окном?"
(Наутилус Помпилиус - Во время дождя)
Красивый танец не обрывался ещё долго. Мальчики смеялись и тихо подпевали спокойным песням. Они целовались нежно и страстно, пока...
- Ребят, я у вас часы забы...ла, - Марина ошарашено наблюдала за своими друзьями. С минуту на её лице читалось удивление, а потом она просто улыбнулась. Девушка была очень опытной в делах сердечных и в  том, что эти... чудеса природы любят друг друга, Глазкова не сомневалась. Она весело усмехнулась и ударила кулаком о дверной косяк. - Мальчики, отложили поцелуи на потом и быстро занялись поиском моих часов!
Ребята резко отпрянули друг от друга. Лёша судорожно  выключил микрофон. Он был очень взволнован. Его яркие глаза немного помутнели от возбуждения, а руки слегка тряслись.
- Ч-часы? Какие часы? - запинаясь, спросил Андрей, делая видимость того, что он ищет злосчастный аксессуар.
- Ну, зна...
- Мариночка! Я нашла твои часики! Ты их на трюмо оставила, когда уходила.
Девушка облегчённо вздохнула и перед уходом улыбнулась парням, приметив, что они просто светятся от счастья.
- Вы прямо солнечные мальчики, - сказала она, закрыв за собой дверь.
Целый день ребята пытались избегать друг друга. Лёша вызвался помочь маме прополоть картошку, а Андрей взялся что-то готовить на кухне. Нина Андреевна очень удивилась такому поведению друзей. Они всегда были не разлей вода, а тут...
- Лёш, вы что поссорились? - тихо спросила женщина у сына.
Мальчик вздрогнул и как можно беззаботнее улыбнулся:
- Да нет, всё в порядке.
Мама недоверчиво посмотрела на своё чадо:
- Точно?
- Ну конечно. Мы же лучшие друзья, - на этих словах Лёше стало как- то не по себе. Друзья ли они или уже нечто другое?.. Запутаться в себе было очень легко, но в окружающих ещё проще. А вдруг это только игра? Что если все эти поцелуи и нежные слова лишь скрытые издёвки над такой непозволительной Лёшкиной слабостью? Эти мысли больно резали ему душу. Словно лезвие ножа... Они ослабляли мальчика и заставляли, наконец-то, ему принять себя и...
Ужин прошёл в угнетающей тишине. Нина Андреевна пыталась расшевелить ребят, но они лишь грустно качали головами и медленно «мучили» вилками несчастные макароны. Женщина просто не знала, что ей делать. Она и шутила уже над ними и обещала в город их на пару дней отвезти, но все было бесполезно. Парни молчали, словно партизаны.
- Ребят, если вы думаете, что я обиделась на вас за вчерашнюю выходку, то не волнуйтесь. Ну повеселились. С кем не бывает! Вы же ещё такие молодые...
Но друзья лишь грустно переглянулись и, сложив остатки ужина в пакет, чтобы местных кошек покормить, извинились и удалились к себе в комнату на второй этаж.
Резкая потребность в разговоре проснулась у обоих сразу же, как ребята зашли в комнату. Сначала парни долго молчали, не зная как завязать разговор. И всё же первым начал Андрей. Он глубоко вздохнул, притянул Лёшу к себе и нежно поцеловал его в приоткрытые губы.
- Лёша... Лёшенька, хороший мой, что же мы делаем? Как нам быть?
Лёша уткнулся лицом в грудь Андрея, и сразу стало так тепло и уютно. Как будто они уже давно вместе, как будто это и не противоречит всем законам и избитым клише.
- Если бы я знал. Андрей, как мне тяжело. Нас же никто не поймёт. Милый мой.
Мальчики снова поцеловались - легко и почти невесомо. Просто, чтобы ощутить тепло друг друга, чтобы не отпускать, чтобы полюбить ещё сильнее.
Сказать дорогому человеку "Я люблю тебя" оказалось не так уж и трудно, как об этом писалось во второсортных романах. Андрей просто прижал Лёшу к себе и прошептал ему эту фразу прямо в губы, словно древнее заклинание. Мальчишка покраснел и посмотрел на своего... бывшего друга, прямо в его красивые глаза, выискивая там подвох или розыгрыш, но не находя ни того, ни другого. Эти слова были верхом искренности. Лёша в этом не сомневался, потому что Андрей просто не умеет врать - у него сразу начинают вспыхивать мочки ушей и расширяются зрачки.
- Чего улыбаешься?
- Да так... Вспомнил кое-что, - Лёша тихо захихикал.
- Дурак ты...
Договорить Андрею не дали. Лёша поудобнее устроился на коленках любимого и накрыл его губы поцелуем со вкусом мёда и клубники. От мальчиков веяло летом и... солнцем. Лёгким счастьем и дымкой костров. Они, словно светились изнутри... Такие юные и счастливые. Нашедшие друг друга среди миллионов других людей.
Разорвав поцелуй, Лёша чуть охрипшим голосом сказал:
- Слушай, получается мы теперь геи.
Андрей ненадолго задумался. Вопрос его сильно смутил.
- Не знаю... Может быть. Хотя я ещё об этом как-то не задумывался.
- Ну а кто мы ещё?
- Извращенцы!
Андрей улыбнулся и потрепал Лёшкины волосы. Это было так... по-домашнему. Как будто они семейная пара и уже давно счастливы в браке. Андрею на несколько секунд даже захотелось сделать Лёше предложение руки и сердца. Подумав об этом, он снова улыбнулся.
Ребята вовремя прекратили дурачиться. В комнату вошла Нина Андреевна.
- Ну что, помирились уже?
- Ага! - в один голос ответили ребята.
- Ну и хорошо. Я вам блинчиков сделала и чай заварила. Пойдёте кушать?
- Мам, мы же только что ели!
Женщина пригрозила им пальцем и грозно свела брови.
- Вы итак тощие, что щепки, да ещё и ужин свой не доели. А ну быстро на кухню!
Ребята тяжело вздохнули и, надев старенькие махровые тапки, поплелись за мамой, кушать.
Блинчики были очень вкусными, с абрикосовым вареньем. Мальчишки с удовольствием съели по пять штук и запили ромашковым чаем. Пока парни хватались за животы от переедания, Нина Андреевна без умолку болтала:
- ...нет, вы представляете, что случилось?
Парни сделали заинтересованные лица.
- Помните Женьку Редянова? Он ещё в прошлом году в Бауманку поступил.
Лёша кивнул. Он прекрасно помнил этого пацана. Всегда такой смешной, рассеянный.
- Так вот. Позавчера приходит к родителям, ну к ним туда, на Таганку, и с парнем заходит. Светка сказала, что на вид мальчишке было не больше пятнадцати лет. Отец, естественно, начал спрашивать, кто это, а тут Женька им говорит, мол: "Это мой парень". Все в шоке - мать в обморок упала, отец даже заплакал. А ему хоть бы хны! Смотрит на них и улыбается! Все ему говорили: "Одумайся, Женька, ничего же хорошего из этого не выйдет", а он им отвечает, что это якобы "судьба". Тьфу! Да я бы за такое... Ой, даже не знаю, что  бы я сделала. Иметь неправильного сына... Да меня бы запозорили все!
Женщина говорила с отвращением и непониманием... А ребята в это время притихли. Они только сегодня смогли осознать свои чувства, а уже, как оказалось, появились проблемы. Это напрягало. Лёша задумчиво ковырялся ложкой в абрикосовом варенье. Хорошее настроение вмиг улетучилось.
- Мам, мы, наверное, спать пойдём. Что-то устали сильно.
Нина Андреевна понимающе кивнула:
- Ладно. Я ещё здесь немного посижу.
- Угу.
Это была их первая совместная ночь в роли возлюбленных. Неловкость и смущение читались на лицах мальчишек.
- Лёш, а это... ну... как нам...
- Сексом заниматься?
- Да, - Андрей тяжко выдохнул, прижимая любимого к себе, боясь отпустить и потерять драгоценное тепло, которое исходило только от него.
- Ну, я как бы знаю, как это происходит, в одном журнале читал... Но на практике, - Лёша передёрнулся. Нет, он, конечно, безумно любил Андрея, но всё же секс с парнем вызывал в нём неприязнь.
- Это, наверное, очень больно, - предположил Андрей, придерживая руками Лёшкины узкие бёдра.
- Н-да уж, в приятности сего процесса я очень сомневаюсь.
- А может... ми... минет? - Андрей на этом слове заикнулся. Он никогда не говорил об этом, но ему однажды, примерно год назад, отсосала одна девчонка. Он даже не знал её имени. Был чей-то день рождения, все напились... Но то, что ЭТО было приятно, он помнил отчётливо.
- Нет! Это же... Надо будет глотать... Бр-р-р! Жуть.
И снова тупик. Вот из-за такой глупой темы можно ведь и поссориться. Любовь она, конечно, и в Африке любовь, но у шестнадцатилетних мальчиков-девственников находились свои потребности, которые решать самостоятельно было уже глупо и по-детски.
- Ну, тогда не знаю!
Андрей покраснел и ещё больше придвинулся к Лёше, как-то на автомате сминая его ягодицы.
- Э...Эй! Ты же говорил, что это противно!
- Ой, прости! Я на автомате!
На пару минут в комнате воцарилась тишина, а потом ребята громко засмеялись над собственной глупостью. Чуть не поругались из-за секса!
- Ладно, извращенец мой, спокойной ночи.
- Ага, тебе тоже.
Мальчики заснули с яркими улыбками на лицах.

Глава 5.
Июльский холод.
"Пламя, которое разжигаешь сам, обжигает так же больно, как и чужой огонь"
(С. Лукьяненко -  "Атомный сон")
В Москве было намного жарче, чем за городом. Солнце  как будто сжигало воздух вокруг. На улице было просто нечем дышать, поэтому Лёша, последовав примеру большинства, предпочёл остаться дома, где есть холодный душ. Родители уехали на целый месяц лечиться в санаторий под Геленджиком, и теперь вся квартира была в его расположении. Естественно, парень радовался - можно ведь Андрея пригласить...
Вдохновлённый Лёшка побежал на кухню, схватил телефонную трубку и набрал уже давно выученный наизусть номер. Ответили только после пятого гудка.
- Алло? - трубку снял Андрей. Голос у него был хриплый и немного сонный.
- Привет... Ты чего мне уже второй день не звонишь?
На другом конце провода повисло долгое и вязкое молчание.
- Прости.
- За что?
И снова тишина. Складывалось ощущение, что Андрей  в чём-то сильно провинился.
- Расскажу. У тебя же вроде родители уехали? Можно я к тебе где-то через часик зайду?
Лёша лихорадочно закивал, но потом вспомнил, что Андрей его не видит и выдавил в трубку какое-то слишком жалобное:
- Конечно.
Лёшу всё не покидало колкое предчувствие не совсем приятного разговора. У Андрея не было привычки извиняться, даже если он и был не прав. Его гордость этого не позволяла. Тогда в чём дело? Мальчика трясло, несмотря на жару. Он очень боялся услышать то, чего не следовало бы слышать. Ребята встречались  чуть меньше месяца... Неужели могли появиться какие-то серьёзные проблемы? Но Лёша не верил. Он до последнего момента надеялся на лучшее. Может, Андрей просто случайно сломал его диски или кассеты? А может, потерял ту пленку, которую должен был проявить?... Но всё оборвалось как только послышался звонок в дверь.
- Андрей? - спросил Лёша, натягивая лёгкие шорты.
- Ага.
Мальчик звякнул ключами и открыл дверь. На пороге стоял Андрей, измученный июльской жарой. Прядки волос слиплись от влаги, а бриджи почти неприлично облепили его стройные ноги.
- Привет...
Лёша схватил Андрея за ворот рубашки и буквально втолкал его в квартиру, пытаясь в сумбуре отыскать его губы - такие тёплые и податливые. Целовались ребята недолго. Из-за зноя в квартире и на улице им самим стало слишком жарко.
- Нам надо поговорить, - Андрей цедил слова, к его горлу подступал комок слёз... Но нельзя их показывать, просто нельзя.
- Пошли в мою комнату.
Лёша уселся на узкую односпальную кровать и с интересом заглянул в глаза Андрея. Блики слез из них исчезли, осталась лишь серая пустота и сожаление где-то на дне.
- Знаешь... Я тут ходил на день рождения Женьки... Ну, у него почти не было гостей. Он, его парень Юрка, я и Ленка из соседнего подъезда. Мы все хорошо выпили и я случайно рассказал, что мы с тобой встречаемся. Женька похлопал меня по плечу, сказал ещё что-то... Потом мы танцевали...
- Ближе к делу, - Лёша сразу понял в чём дело и он уже раздумывал прощать или нет.
- Ну, короче Юрка с Леной ушли, у них ведь родители строгие. Женька спросил - спали мы с тобой уже или нет. Я соврал и сказал, что у нас уже всё было... Он решил проверить насколько я опытен и...
- ...и мы с ним переспали, так ты хотел сказать? - теперь уже на Лёшином лице не читалось ничего кроме злобы.
- Прости, я был пьяным... Даже очень.
- Тебе понравилось? - снова перебил Лёшка, пытаясь не смотреть на стыдливое лицо Андрея, которое приобретало едва заметный румянец.
- Очень.
Не было смысла врать. Да и зачем? Если бы он сказал "нет", то ничего бы не изменилось. Вины это с Андрея всё равно не снимет. Лёша зло оскалился. Они вместе меньше месяца, а уже пошли измены. Что же будет дальше? Проституция?
- Значит, без секса жить тебе не представляется возможным?
- Лёша, Лёшенька, ты не так всё понял! Я же говорю, мы оба были пьяны и не понимали, что делали! - Андрей тщетно пытался оправдать себя. Умолял, почти не плакал. Это был так на него не похоже.
- Андрей... Я могу тебя простить, потому что безумно тебя люблю, но доверие... Как ты мне его теперь вернёшь? Ходить за тобой и следить даже за тем, как ты в душе моешься? Я не знаю. Мне надо подумать, - Лёша непрозрачно намекнул, что хочет побыть один, но Андрей никуда не собирался уходить. Он усадил парня к себе на колени и прижался к его влажной от слёз щеке. На душе резко полегчало, как гора с плеч.
Андрей поцеловал Лёшу в макушку и потрепал его волосы, пахнущие клубничным шампунем.
- Ты меня прощаешь?
- А может быть как-то иначе? - Лёша развернулся и обнял Андрея за шею, прижимаясь к нему всем телом и отмечая, что он или носит целую связку ключей в кармане, или...
- Ты... Ты возбудился?
- Нет, блин, просто кабачок себе в трусы засунул!
- Мы только помирились, а ты уже хами...
Договорить мальчику не дали. Просто заткнули рот поцелуем и всё. Вопиющая наглость... И Лёша бы не предал этому особого значения, но руки Андрея ненавязчиво начали блуждать по его телу иногда "случайно" задевая резинку на шортах.
- Андрей... Не надо, я не хочу.
Но его не слушали. Лёша пытался вырваться, но получалось не очень хорошо. А тем времен Андрей уже стянул с него футболку.
- Да прекрати же ты!
- Тебе понравится.
Брыкаться мальчик перестал. Он просто наблюдал за тщетными попытками "поднять" ему настроение. Лёше действительно было плевать - есть у них секс или его нет. Он никогда не измерял любовь половой жизнью, но, похоже, Андрей думал несколько иначе.
- Убедился в том, что мне этого не хочется? - Лёша слез с колен своего... парня, натянул шорты, бельё и указал Андрею на дверь.
- Но ты же меня простил!
- Убирайся, хренов извращенец.
Андрей уныло поплёлся к двери, бросив жалобный взгляд на своего Лёшку. Но тот был непреклонен. На его лице не дрогнул ни единый мускул, когда Андрей тихо сказал напоследок:
- Прощай...
Андрей чувствовал себя виноватым. Возбуждение взяло верх над любовью. Правильно говорил Лёшка, что дружба заменяется сексом... Так же и с любовью. Он потерял контроль над собственным телом, и теперь самый дорогой человек ненавидит его или, что ещё хуже, презирает.
А решение он принял уже тогда, когда шёл извиняться перед ним.
Резануть по венам лезвием оказалось не так уж и страшно, как говорили об этом по телевизору. Просто как-то сухо становится в горле и приходится постоянно облизывать губы. Андрей сидел в кухне на полу. Его рука безжизненно обмякла, как будто утопая в луже из ярко-алой крови.
И только потом пришло осознание того, что надо было всё же вдоль. Поперёк может получиться не очень надёжно.
Лёша сидел на стуле рядом с кроватью Андрея. Уже второй день тот никак не мог прийти в чувства - слишком много крови потерял. Но, по крайней мере, он был жив. Отец пришёл примерно через десять минут после того, как Андрей сделал попытку покончить с собой. Лёша был ему безмерно благодарен. Ещё буквально несколько мгновений и было бы уже поздно. Хоть Андрей и резал поперёк, зато как рьяно. Полос было много и все глубокие. Врачи сказали, что он в рубашке родился.
- Лё...ша? - Андрей расфокусированно оглядел палату, взглянул на запястья и лишь потом обнаружил знакомый силуэт.
- Дурак! - Лёша расплакался и обнял Андрея, быстро перебирая всякие проклятья в его адрес.
- Прости меня, Лёша. Я, правда, не хотел.
- Нет, ну ты дебил или искусно притворяешься? За что извиняться-то?
- Да так.
Андрей улыбнулся и снова провалился в сон – чёрно-белый и не очень красивый. Но зато теперь он был уверен, что ему есть ради кого жить и кого защищать. И умри он, о Лёшке больше никто не смог бы заботиться с таким же рвением, как делал это Андрей.

Глава 6.
Не всё так просто.
"Всегда так будет: те, кто нас любит
Нам рубят крылья и гасят свет"
(Агата Кристи - "Извращение")
Андрей не приходил в себя три дня, и Лёша снова начал беспокоиться. Он буквально жил в больнице, наблюдая за кардиомонитором, который с каждым днём отчитывал всё меньше ударов сердца. Лёша винил себя в случившемся. Андрея можно было понять - ему шестнадцать, а в это время секса хочется больше, чем приторно-сладкой любви, от которой одни проблемы и никакого удовлетворения, но с другой стороны Лёша не просил у Андрея ничего невыполнимого, ему было достаточно и того, что любимый человек рядом... Хотя может он просто чего-то не понимает? Может, секс их сблизил бы или как-то укрепил шаткие отношения? Как всегда много вопросов, на которые Лёша не мог ответить.
Внезапно Андрей протяжно застонал, отклики приборов стали ещё более редкими. Лёша подскочил со стула и кинулся к кровати:
- Андрей?!
Ответа не последовало, а в палате повисла тишина, не нарушаемая даже шумом огромного аппарата. Мальчика крупно трясло... Кровь. Сквозь плотно затянутые бинты вновь проступила ярко-алая кровь, а на кардиомониторе высветилась страшная цифра. Ноль. Абсолютно ровная линия на нём была подтверждением опасений Лёши - сердце Андрея остановилось...
- Врача в двадцать седьмую! - парень даже и не помнил, как выскочил из палаты и кинулся к регистрационной стойке.
- Что случилось, молодой человек? - голос медсестры был слишком спокойным.
- Там человек умирает!
- А что с ним?
- Остановка сердца! - Лёша кричал очень громко, как будто хотел, чтобы все врачи отделения услышали его и прибежали на помощь. Только теперь он понял, что жизнь без Андрея невозможна.
Как оказалось позже, из-за халатности врачей разошлись швы на запястьях, что привело к обильной потери крови. Андрей итак сильно пострадал при  попытке суицида, а тут ещё и это... Лёша нервно сжимал пальцы в кулаки, сидя возле отделения хирургии. Ему было страшно от одной только мысли, что он может потерять Андрея. Будущее без него словно в тумане, как будто только его тепло удерживало Лёшу здесь. Теперь он даже понимал поступок Андрея. Если бы его так вот отшил дорогой человек... Нет, нельзя сейчас допускать посторонних мыслей, надо верить.
- Вы друг Давыдова Андрея? - в приёмную зашёл врач в марлевой повязке и резиновых перчатках, которые отчасти были выпачканы кровью.
- Д...да, - Лёша сглотнул неприятную порцию страха, которая почему-то начала отдаваться сильной болью в висках.
- Операция прошла успешно, швы наложили добросовестно, и где-то через десять дней можно уже будет их снимать, если не выявиться каких-нибудь осложнений, - явно уставший врач вяло улыбнулся. - Пару дней Андрею надо будет побыть в реанимации, а потом можно определить его в... ммм... травматологию или хирургию. Просто, понимаете, людей желавших покончить жизнь самоубийством обычно определяют в психиатрические лечебницы, но отец парня настоял на том, чтобы этого не делали... Так что придётся лечить его в строжайшей секретности.
Лёша понимающе кивнул и неожиданно вспомнил:
- А вы сообщили отцу Андрея о том, что у него швы разошлись?
Врач нахмурился и отрицательно мотнул головой:
- Обычно, мы сразу звоним родственникам, но раз здесь был близкий ему человек то...
- Да у него остановка сердца была! - Лёша снова сорвался на крик. Медик лишь потупил взгляд и сообщил, что Андрея поместят в девятую палату на первом этаже. Мальчик сдержанно кивнул и спросил о часах посещения.
- С шести до семи вечера, в день только один час, к сожалению.
Лёша хмыкнул:
- А что вы отцу скажете? - врач сделал вид, что не расслышал его и поспешил удалиться из приёмного отделения.
Лёша грустно улыбнулся и направился к выходу из больницы. Пару дней он сможет видеть Андрея совсем немного времени, хотя в этом были и плюсы: можно будет разобраться в себе.
Утро встретило Лёшу головной болью, тихими ритмами "Чёрного кофе" и неприятным запахом алкоголя, который разносился по всей квартире. Мальчик нехотя приподнялся на локтях и обнаружил несколько бутылок пива, валяющихся на кровати. Лёша помнил только то, как он выпил "Балтику", потом "Арсенальное"... а дальше провал. Он достаточно плохо переносил алкоголь, но лишь в нём он смог утопить хотя бы частичку того отчаяния, что разъедала его изнутри подобно кислоте. Он был виноват во всём, что случилось с Андреем. Повел себя, как глупец, хотя можно было поговорить и обсудить их... проблему. Но нет, надо было унизить, накричать и выставить из квартиры! По щекам Лёши катились слёзы, которые только усиливали тупую боль в висках, делали её почти невыносимой. Хотелось стонать от горя и чувства вины, закрыться от всех и больше не показывать своего стыдливого лица, которое покраснело от влаги, стекающей уже по шее.
Истерику мальчика смог прервать звонок телефона, который был до жути противным и сильно резал слух.
- Иду! – в никуда крикнул Лёша, на ходу вытирая слёзы.
- Алло? Лёша?
Сердце парня ухнуло в пятки, ноги стали ватными, а по телу прошла странная, но в то же время сладкая дрожь.
- Женя? Что звонишь?
На том конце провода молчали, и у Лёши сложилось чувство мощного дежавю.
- Ты не хотел бы встретиться в Серебряном бору? Искупаемся в речке, позагораем...
- И это ты говоришь после того, как трахнул моего парня? - Лёша честно попытался не язвить, но злость и ненависть взяли вверх над его крепкой выдержкой.
- О, Боже, да мы в стельку пьяные были! Ты так говоришь, как будто я его девственности лишил.
Лёша хмыкнул:
- Так и есть. У нас с ним не было секса... Да у него даже секса с девушкой не было.
И снова тяжёлое молчание.
- Серьёзно? ****ь, получается - я споил, да ещё и совратил несовершеннолетнего.
- Вот именно, а теперь, как я понял, и со мной хочешь это сделать?
- Да нет же... Просто Юрка уехал, у Лены бабушка заболела - она к ней в Израиль полетела, дома у Андрея никто трубку не берёт, вот тебе решил позвонить.
Лёша хотел было обвинить Женю в их ссоре и суициде Андрея, но промолчал - это слишком личное.
- Ага, конечно. Слышал пословицу "Благими намерениями вымощена дорога в ад"? Так знай - это про тебя.
Лёща с грохотом положил трубку и тяжело осел на стул. Настроение было в край испорчено и теперь зашкаливало за отметку "Жизнь - дерьмо". Мальчик закрыл лицо руками и тяжело вздохнул, придумывая, как вести себя после выздоровления Андрея. Ну, сначала он извиниться за свою глупую ревность, потом выслушает его очередную глупую нотацию и... секс. Леше, конечно, не очень его хотелось, но ещё одной ссоры на почве спермотоксикоза Андрея он просто не выдержит. Так теперь надо об этом почитать, а лучше посмотреть.
В России журналов про геев не выпускали. Пришлось идти в центральную библиотеку, где был более или менее быстрый интернет и заказывать всё по сети из стран СНГ или ближайшего зарубежья, чтобы на следующий день благодаря экспресс - доставке можно было получить товар.
"Голубых" журналов больше всего было в Германии - их привозили из Штутгарта или Кёльна. Только сейчас Леша, наконец, осознал, что не зря он изучает два иностранных языка, так ещё и немецкий знает в разы лучше английского.
Мальчик быстро ввёл свои данные и отметил галочкой пункт "экспресс - доставка - 350 р." Лёша быстро прикинул, что журнал (в котором было около трёхсот страниц "голубизны") стоит пятьсот рублей и доставка... он как раз укладывается в тысячу, которую всё откладывал на чёрный день.
Как и обещал интернет-магазин, журнал привезли вечером следующего дня. По дороге из больницы Лёша забежал на почту.
- Да, ваша посылка прибыла, - женщина, окинула парня презрительным взглядом. Видимо им там рассказывают о содержимом посылки.
Лёша про себя удивился, ведь он даже не получал извещения. Наверное, курьер отказался.
- С вас восемьсот пятьдесят рублей.
Мальчик достал из своего старенького кошелька весьма потрёпанную купюру, больше известную, как "вау" или просто "косарь".
Женщина отсчитала сдачу и отдала её Лёше, сказав при этом:
- И как тебе не стыдно!
Парень лишь весело ей улыбнулся и побежал домой изучать "пособие".
Уже посмотрев на обложку, Лёша понял, что ему придётся краснеть, разглядывая журнал. С глянцевого оборота на него смотрели двое сексуальных парней, на которых не было ни намёка на одежду. На их телах поблескивали капельки пота, а сами они очень тесно прижимались друг к другу. Лёша нервно сглотнул. С обложки кричали надписи:
"Die feuring Jungen" (1)
"Wir haben neue Artikel ;ber sex!" (2)
"Die Details ;ber sexuell Leben unser Ber;hmtheiten" (3)
А вот теперь мальчик пожалел, что изучал немецкий дополнительно с помощь порно кассет.
На первой же странице Лёша сломался и закрылся в ванной, чтобы "снять напряжение". И у кого после этого ещё спермотаксикоз? Отдохнув несколько минут после получасового сеанса терапии, парень отправился дочитывать журнал...
... Бегал в ванну Лёша около семи раз, остановившись на какой-то особо горячей позе. В итоге ему всё это порядком надоело, и он устало завалился на кровать, закинув злосчастный журнал подальше в шкаф.
- Да это же сплошная дрочка! Я так нифига и не понял.
Лёша лёг на самый край кровати и закрыл глаза. Было уже около полуночи, и спать хотелось жутко. Сегодня был сумасшедший день. Без преувеличений. Завтра Андрея переведут в травматологию, и Лёша сможет снова быть с ним чаще. Он расскажет ему о журнале, о женькином звонке, а самое главное извиниться за свою глупость и скажет три очень красивых слова:
"Я люблю тебя..."
(1) нем. Горячие мальчики
(2) нем. У нас есть новые статьи о сексе!
(3) нем. Детали сексуальной жизни наших знаменитостей

Глава 7.
Важные открытия.
"Колёса любви едут прямо по нам.
И на каждой спине виден след колеи,
Мы ложимся, как хворост,
Под колёса любви"
(Наутилус Помпилиус – Колеса любви)
Андрея выписали после десяти дней мучений в травматологии. Врачи его избегали, а медсёстры нарочито громко говорили "Ненормальный". Естественно мальчик обрадовался, когда увидел спасительную справку о том, что он совершенно здоров. Андрей собрал свои скудные "пожитки" и вышел на крыльцо больницы. Вдохнув свежего воздуха, он потянулся за пачкой "Явы" и затянулся, покидая обширную территорию "Морозовской". Отец обещал заехать за Андреем в половине третьего, но, видимо, опаздывал. Должность директора банка сковывала его по рукам и ногам. Но парень не мог обижаться на отца потому, что матери у него не было. Она родила Андрея в шестнадцать лет и уже через три года, оставив малыша на руках своего парня, улетела заграницу с богатым "папиком". Нет, с мамой его все сейчас в порядке - она жива, здорова, но Андрей не считает эту женщину своей родственницей и не хотечет её больше видеть. Она - самое больное его воспоминание.
За углом показалась серебристая иномарка, которую аккуратно парковали около бордюра. Андрей ещё раз затянулся, выпустил в воздух ровное кольцо дыма и направился к машине.
- Садись, - мужчина мягко улыбнулся своему сыну и жестом пригласил его в машину. Парень глубоко вздохнул, понимая, что разговора о его суициде не избежать.
- Куда хочешь поехать?
- Домой.
Больше всего Андрею хотелось, чтобы отец не расспрашивал его ни о чем таком, но он понимал, что это будет просто невозможно.
- Ну, рассказывай, как тебе в голову пришла "гениальная" идея покончить с собой?
Мальчик потупил свой взгляд. Не говорить же отцу о том, что его не интересуют девушки. Андрей натянуто улыбнулся, пытаясь изобразить лёгкое недоумение, но получилось неудачно. Стыдливо-прикрытые глаза слишком сильно его выдавали.
- Любовь до гроба? - предположил мужчина, наблюдая за тем, как его сын съёживается от произнесённых им слов, словно от холода.
- Ну... Как бы да. Он..а... Мы... Поссорились.
Отец неопределённо хмыкнул:
- Она тебя не любит, поверь.
Андрей аж поперхнулся воздухом:
- А откуда ты знаешь?!
- За всё время к тебе в больницу только Лёша приходил, и Маринка пару раз звонила... Других "посторонних лиц" врачи не замечали.
Андрей возмущённо свёл брови. Вечная опека отца его невероятно бесила. Да, он хочет как лучше, но получается совершенно наоборот. Это пошло ещё с детства, когда молодой совсем парень пытался стать хорошим папой и ни в чём любимому сынуле не отказывал. И даже сейчас, когда Андрею через два месяца уже семнадцать стукнет, отец не перестаёт опекать его, словно маленького или несамостоятельного ребёнка. Забирает из школы, расспрашивает учителей о поведении и успеваемости...
- Пап, ты что - интересовался у врачей кто ко мне ходит или звонит? Это не слишком?
Руки мужчины дрогнули на руле, отчего машина дёрнулась немного в бок, но тут же выровняла нормальный ход.
- Мой сын пытался покончить с собой... Что мне ещё оставалось делать? Я старался всеми способами выяснить, как ты до этого дошёл, а разгадка оказалась так проста - неразделённая любовь. Сынок, прости меня конечно, но я просто не могу по-другому. Понимаешь, мне страшно тебя терять...
Андрей повёл плечами, как будто сомневаясь - пожалеть сейчас отца или высказаться по поводу его глупой, но в принципе обоснованной опеки.
- Пап... Я всё понимаю, но... и ты пойми, я вырос. Мне уже не десять лет и я сам могу о себе позаботиться...
- ...порезать вены, например.
- Ну, не передёргивай! Было и было!
Мужчина резко затормозил возле обочины и повернулся к сыну. В его глазах стояло отчаяние, сожаление и... страх.
- А ты поставь себя на мое место! Что если дорогой тебе человек решит покончить с собой? Что ты тогда делать будешь, а?
Андрей молчал. Он и представить не мог, чтобы отец, Маринка или... Лёша... Что они...
- Молчишь... значит, страшно. Так что не надо глупых истерик на тему моей опеки. В конце концов, я - твой родитель и до восемнадцати лет, я обязан заботиться о тебе, потому что ты пока в обществе никто. Так, мелкая шестерёнка в его огромном механизме...
- Пап, ну прекрати! Я обижусь!
Мужчина потрепал мальчика за волосы:
- Ладно, ладно. Извини, я не хотел... Давай лучше мороженного купим?
Андрей активно закивал головой, радуясь, что скользкая тема о причинах суицида была благополучно забыта.
- Анрееееей! - Лёша накинулся на своего парня, как только тот переступил порог квартиры.
- Это означает, что ты всё-таки прощаешь меня?
- Конечно! - Лёша приник своими губами к чужим, но зато таким родным. Поцелуй как всегда был сладким и... солёным от слез. Мальчики снова были рядом, и они знали, что никто больше не посмеет отнять у них эти моменты маленького счастья, что пропахло летней жарой, мёдом и клубникой. Они готовы были теперь прощать друг другу всё на свете, пока любят. И долгий поцелуй, отдающий горьким дымом сигарет, был тому подтверждением. Мальчики согласны были гнаться за призрачным счастьем хоть всю жизнь. Оно манило их своим ярким светом, но в то же время не давало приблизиться к нему слишком близко, выставляя барьеры в виде человеческого непонимания и всеобщего осуждения... Но им было прекрасно известно, на что они идут, когда признавались друг в тёплых чувствах.
- Андрей... Родители приедут только через два дня и я... хочу тебя, - Лёша облизал свои слегка припухшие губы и томно на того взглянул. Глаза у обоих парней были затуманены желанием.
- Ты уверен?
- Более чем... Я тебе как-нибудь расскажу, что я тут без тебя делал...
Андрей иронично хмыкнул:
- Пазлы собирал?
- А то.
Лёша втащил Андрея в родительскую спальню (там кровать была больше) и почти сразу накинулся на него, покрывая поцелуями влажную шею и обнажённые ключицы, впопыхах пытаясь стянуть с себя футболку.
- Давай я, - предложил Андрей, усаживаясь на колени.
- Дерзай.
Андрей аккуратно снял с Лёши (а заодно и с себя) футболку, так интимно обтягивающую любимое тело и начал целовать каждый его сантиметр, не упуская ни единого изгиба или впадинки. Он провёл языком по выступающим ключицам, спустился чуть ниже, задевая губами соски. Лёша тихо всхлипнул, прикусывая кожу на ладони, чтобы сильно не стонать. Такие чувства были для него в новинку. Слишком сильные, чтобы им сопротивляться. Андрей победно улыбнулся, наблюдая за тем, как его любимый мальчик нервничает, ёрзает по кровати, так и норовя засунуть руку к себе в штаны... Но Андрей не позволит этому случиться. Он будет мучить его, пока Лёша сам не попросит его приступить к "делу", пока он не застонет в полный и голос и не начнёт умолять.
- Ан...дрей... Давай ещё.
- Нет уж.
...Мальчики занимались любовью почти два часа. До изнеможения, до хрипоты в сорванном голосе, до боли в пояснице... до пика любви и наслаждения. Они ласкали друг так нежно, как только могли, пытаясь сделать так, чтобы их первый раз такой близости запомнился навсегда. Поначалу Лёше было очень больно. Он уже хотел отказаться от этой безумной идеи, но передумал, когда эта дикая боль сменилась приятным наслаждением. Лёша умолял Андрея... Ещё и ещё... Мальчики даже сбились со счёта, столько раз они испытали великолепный оргазм.
- Ааах! - застонал Лёша, когда Андрей кончил в него. Парни блаженно расположились поперёк кровати.
- Всё.
- Что всё?
- Ну всё, теперь я не смогу жить без секса!
- Это не проблема, - Андрей загадочно улыбнулся и снова приник к губам Леши, тело которого теперь пахло... сексом и страстью.
В пять вечера уставший Андрей разлепил глаза и с ужасом понял - они спали почти сутки. Надо же было так устать.
- Лёш, вставай... Мы двадцать часов проспали...
Мальчик поворочался в кровати. Влажные простыни зашуршали. Они настолько устали, что даже душ принять не смогли.
- Ого... Мы занимались этим так долго, что даже квартира сексом пропахла...
- ...и маминым кремом для рук, - съязвил Андрей, обматываясь махровой простынью.
- Между прочим, это была твоя идея.
- А ты вообще хотел пенку для бритья использовать.
- Не придирайся. У меня из-за тебя теперь всё болит. Такое ощущения, что вагоны всю ночь разгружал.
- Но тебе ведь понравилось.
Лёша слегка замялся. Его лицо приобрело розоватый оттенок смущения:
- К...конечно.
Андрей улыбнулся - нежно и светло, насколько только мог. Теперь Лёша полностью принадлежал ему, и это не могло не радовать.
- Пошли в душ?
- Ага.
- Я тебе спинку потру... - многозначительно протянул Андрей.
- Неет! У меня всё болит!
- Не волнует, - Андрей схватил Лёшу за руку и потащил его в ванную.
Вот теперь между ними была настоящая близость, которую разорвать почти невозможно. Они уже утонули друг в друге, подарили наслаждение и довели до высот прекрасного. Они познали все прелести греха... Но это не было проблемой, скорее, наоборот, высшим сортом счастья.

Глава 8.
Без перспектив.
«Зимою будет веселей: нас пустят в рай.
Зимою будет холодней и пускай.
И ничего, что я дурак, все равно.
В природе все не просто так суждено».
(Агата Кристи - Ни там, ни тут)
Андрей целовал Лёшу, пока тот не начал задыхаться. Вот уже две недели мальчики жили одной лишь страстью, которую делили на двоих. Они дарили друг другу счастье и любовь... Но только до определённого момента. Родители... Никто не должен знать об их связи - такой запретной, но в то же время слишком сладкой, чтобы разорвать её...
"Мальчики знают, что нужно всё делать скорей,
И мальчики делают всё по возможности тише..."
Да, как невовремя начал петь Бутусов одну из своих самых популярных песен. Андрей и не думал, что когда-нибудь захочет удушить этого гениального певца.
- Тише? Это он ошибается, - отшутился Лёша, прижимая Андрея к стене, задирая его майку и приспуская старенькие потрёпанные джинсы.
- На улице жара, а ты, как на Северный полюс вырядился...
Но Андрей не ответил, и Лёша сначала не понял даже почему. Только увидев испуганное лицо своего парня, он смог сделать неутешительный вывод:
- Мам?
В дверях действительно стояла Нина Андреевна. Пакет, который она, судя по всему, держала в руках, теперь валялся на полу. По щекам женщины текли слёзы, размазывая тушь.
- Лёша, попробуешь объяснить своей глупой матери, что здесь происходит? - Андрей быстро подтянул свои штаны и приобнял Лёшу за плечи. - Можно отвечу я?
- Ну, попробуй, - отозвалась женщина, с отвращением разглядывая слегка вспотевших и немного "помятых" мальчиков.
- Мы с Лёшей... ммм... больше, чем просто друзья... И летом, у вас на даче... В общем, мы любим друг друга.
Нина Андреевна криво усмехнулась, стёрла туш с лица и окинула ребят гневным и каким-то насмешливым взглядом:
- Любите?.. Да это не любовь... Это извращение! Такие отношения не имеют права на существование! - Женщина активно жестикулировала, громко кричала и продолжала плакать, несмотря на всю свою внешнюю стойкость.
- Мам, прекрати! Ты всё равно ничего не изменишь. Мы с Андреем действительно очень сильно любим друг друга. И это не просто увлечение или любопытство... Это... Что-то большее.
Нина Андреевна резко развернулась и ударила сына по щеке. Сильно, вложив всю свою ярость в этот унизительный удар. На лице мальчика проявился отчётливый красный след, на котором проступили совсем тоненькие синие жилки и кровоподтёки. Лёша почувствовал сладковатый металлический привкус во рту - он прокусил язык.
- Ты в порядке? - Андрей наклонился к Лёше, который безвольно осел на пол. В его прикрытых глазах стояли слёзы. Щека покраснела и казалась опухшей, руки были неестественно холодными и бледными.
- Лёша? Лёша, - Андрей развернулся к женщине. Теперь ненависть можно было прочитать и в его взгляде. - Вы что наделали? У него же болевой шок, он сознание потерял!
Нина Андреевна, которая за развернувшейся картиной наблюдала, словно победитель, растерялась. Она подошла к сыну и тихонько потрясла его за плечо, но реакции не последовало, только ресницы мальчика на миг дрогнули.
- Господи... Я же не хотела... Я никогда не била... его, - женщина озабоченно взглянула на Андрея, который присел на пол рядом с Лёшей.
- Да ну? А теперь есть повод, не так ли?
Нина Андреевна расстроенно вздохнула:
- Как тебе объяснить... Я росла в другое время... и это стало для меня шоком. Да, конечно, с пощёчиной я перегнула, но в остальном считаю себя правой. Такие отношения, что, по вашим утверждениям, сложились ещё на даче, не имеют права быть. Это грех... В конце концов, это просто неестественно!
- И что вы теперь намерены делать? Сжечь нас на костре, как еретиков?
- Нет, конечно... Я, наверное, ничего делать не буду... Мне свои нервы дороже. Только попрошу вас об одолжении. Не показывайтесь мне больше на глаза... вместе, и тогда я сделаю вид, что ничего не видела.
- Шантаж? - Андрей удивлённо взглянул на расстроенную женщину. Былой азарт в глазах потух, уступив место слезам.
- Называй это как хочешь... В любом случае, ты не мог бы уйти? Мне сейчас и без тебя тошно, - женщина скривила лицо и присела рядом с Лёшей, накрывая его ладонь своей.
- Да... Конечно, - Андрей натянул майку, прихватил с вешалки тряпичную сумку с эмблемой "Агаты Кристи" и поспешил уйти. Ему самому сейчас надо было бы о многом подумать.
Женя нехотя оторвался от губ Юры и пошёл открывать дверь. Сначала они хотели просто проигнорировать незваного гостя, но тот, видимо, даже не думал уходить, и продолжал терзать старый звонок.
- Андрей?
- Прости... Я, наверное, не вовремя... Просто мне сейчас жизненно необходимо с кем-нибудь поговорить.
Женя немного растерялся, приглашая своего друга войти.
- Жень, кто там? - выкрикнул из комнаты Юра.
- Андрей.
В квартире на несколько секунд повисла тяжёлая тишина.
- Если хотите трахнуться, то мне, наверное, лучше уйти, - Юра вышел из комнаты, натягивая широкие клетчатые бриджи.
- Н-нет, не надо... Это я не вовремя... Извините, - Андрей смущённо опустил глаза и развернулся, собираясь уйти.
- Подожди, да стой же! - запротестовал Женя. - Юр, можешь уходить.
Юра грустно усмехнулся, надел свои кроссовки и вышел из квартиры, оглушительно хлопнув дверью.
- Зачем же так грубо? - удивлённо спросил Андрей.
- Мы с самого начала договаривались с ним о свободных отношениях. Спим с кем хотим, но в одиннадцать приходим домой.
- А что, разве в Москве так много геев?..
- О, их даже больше, чем ты... чем все думают! Не хочешь, кстати... ммм... сходить в одно место, где их очень много?
Андрей неопределённо пожал плечами:
- А... как там?
Женя воодушевлённо развёл руками и широко улыбнулся:
- Там Рай на Земле.
В клубе было очень жарко и немного накурено. Мальчики, юноши и даже те, кому явно уже было за тридцать, танцевали в едином ритме. От них шла энергия. Они были окружены свободой.
То, что семь лет назад всё ещё было под запретом закона, наконец, вырвалось наружу в полной мере. Все наслаждались этими яркими моментами своей жизни. Когда не надо скрываться, а просто можно радоваться свободе. Такой желанной и притягательной.
Андрей сначала очень стеснялся, но потом, расслабившись, тоже влился в толпу танцующих мальчиков и мужчин. Разгорячённые тела интимно прижимались друг к другу, создавая такую  необходимую близость. Казалось, что Андрей любит всех здесь. Он почти не понимал, что происходит. Как будто весь этот клуб был одной большой, но прекрасной галлюцинацией. Мальчик отвечал на чьи-то случайные поцелуи и ласки.
Андрей впервые забыл про Лёшу.
Его чёрты просто стёрлись из памяти. Остался лишь смутный силуэт красивого мальчика с грустной улыбкой на лице.
Андрей впервые попробовал свободы.
Ему понравилось быть независимым от чужого мнения... от образа Лёши, который сейчас, наверное, слушает неприятные мамины лекции о вреде гомосексуализма.
Андрей повёл с собой в кабинку туалета особо привлекательно парня, который и не сильно сопротивлялся, просто настаивал на использовании презерватива.
- Только, если ты мне его дашь.
Мальчик одобрительно кивнул и протянул ему небольшую упаковку с тремя "резинками".
Андрей улыбнулся и закрыл за собой дверь кабинки. Утренний инцидент показал ему, что нужно быть осторожным.
Чужие стоны возбуждали так же, как и Лёшины, если не больше. Совсем юное тело выгибалось под Андреем в тесном пространстве, исписанном граффити и просто короткими словами-матами...
Когда презервативы кончились, Андрей поступился осторожностью и предложил мальчику минет. Тот согласился и заверил, что ничем не болен.
- Точно?
- Я только два дня назад к врачу ходил.
Андрей опустился на колени перед парнем, обхватил руками  узкие бёдра с выступающими косточками и взял его напряжённый член в рот. Мальчик тяжело вздохнул и закусил губу от наслаждения.
- О, боже... Это восхитительно.
Андрей удовлетворённо хмыкнул и продолжил доставлять своему случайному любовнику удовольствие.
Звонок в дверь вывел Лёшу из некого транса. Всё это время он думал о том, что будет делать дальше.
На пороге стоял Андрей... другой Андрей. Довольный, немного похотливый и какой-то помятый.
- Нам надо расстаться, - с порога сказал он, равнодушно разглядывая старые обои на стенах тамбура.
Лёша снова был близок к обмороку:
- Т...ты чего? Не надо так меня пугать.
- Я серьёзно. Меня не устраивают наши отношения. Всё однообразно. Я нашёл новый способ получать удовольствие от своей ориентации.
Лёша испуганно вытолкнул Андрея на площадку и прикрыл дверь в квартиру, заглядывая в равнодушные глаза своего... А кто он, собственно, ему теперь?
- Какой способ? Почему мы должны разойтись?
- Да ты боишься свободы, вот и всё! А теперь, пожалуйста, отстань. Мне надо идти домой. А то после полуторачасового секс-марафона я немного устал.
Андрей спустился по порожкам, а Лёша слушал его отдаляющиеся шаги и плакал, пытаясь осознать сказанное.
Он остался один.
Без любовника.
Без лучшего друга...

Глава 9.
Новая жизнь.
"Я разбивал в осколки ложь ночей,
Я шел к Тебе, Тебе мечте своей!
Верил и мечтал, Тебя я ждал.
Звездный свет – холодный свет нас не согревал"
(Чёрный кофе - "Ночь")
Поддавшись эмоциям, Лёша бросился к маме и рассказал ей о случившемся. Женщина грустно улыбнулась и поцеловала сына в висок.
- Ну я же тебе говорила... Всё это лишь игра, интерес, не более. Андрею понравилась такая жизнь, а у тебя всё ещё есть шанс найти хорошую девушку. Да вот Маринка хотя бы. Очень милая девочка, яркая, открытая, чем не кандидат?
Лёша шмыгнул носом и вытер слёзы с лица, оставляя влажные разводы:
- Не... Она - друг.
Нина Андреевна на секунду задумалась, а потом тихо произнесла:
- Знаешь, а у нашей соседки снизу дочь ведь твоя ровесница, так? - Лёша согласно кивнул. - Ну вот! Дерзай. Она ведь такая красавица, всегда опрятная ходит, здоровается со всеми.
Мальчик еще раз согласно помотал головой. Лилька с пятого этажа была действительно приятной девушкой, доброй и общительной... Но она не могла стать заменой Андрею. Сердце Лёши предательски ёкнуло. Как же скоротечно оказалось хрупкое счастье, которое виделось мальчикам вечным. Они думали, что преодолеют все препятствия, но их усилия оказались напрасными. Любовь разрушилась за какие-то доли секунды, уничтожая былые чувства, оставляя лишь ненависть, страх и обиду.
Лёша знал... Нет, он предполагал, что такой исход возможен, но старался об этом не думать. А зря. Возможно, сейчас было бы не так уж больно, если бы он трезво смотрел на ситуацию. Но лёшин разум был затуманен эфемерным чувством любви, которое постепенно таяло, словно снег весной. Он должен был задуматься об этом ещё тогда, когда Андрей признался ему, что изменил. А вместо этого простил. Не смог не простить, поддавшись сладким словам Андрея, да и его суицид тоже сделал своё дело. Надо было ему оставаться непреклонным. Ведь измена, она как наркотик – попробовал один раз, значит, будет и другой.
Жаль, что когда Лёша понял это, было уже слишком поздно.
Проснувшись в обнимку с девушкой и парнем, Андрей даже не удивился. Он вчера подцепил паренька-бисексуала, потом к ним присоединилась Маша... или Наташа, а дальше провал. Ну, точнее провал настал после трёх бутылок портвейна. Н-да... Вот уже почти месяц Андрей ведёт беспорядочную жизнь. Случайные партнёры, ежедневные попойки, частые прогулки по увеселительным заведениям Москвы... Да, это конечно нельзя было назвать "здоровым" образом жизни, но только так Андрей мог чувствовать себя свободным. Независимым от общественного мнения... и Лёши.
Образ этого наивного мальчишки никак не покидал его. Эти светлые волосы, глубокие глаза, нежнейшая кожа... Всё... Всё это больше не принадлежало Андрею. Восхитительная, почти детская красота теперь в чьих-то других руках... Вот только в чьих? В мягких женских, или в слегка грубоватых мужских?
А что теперь-то думать? Уже слишком поздно. Приторное счастье уже давно покинуло Андрея, оставляя после себя грязный след. Лишь несколько ярких воспоминаний об ИХ лете, заставляли его держаться и из последних сил удерживать слезы отчаяния... Но в душе всё равно было пусто, словно там прожгли дыру, которую уже не залатаешь.
Дурак.
Дурак!
Нельзя было поступать так опрометчиво лишь потому, что ему понравился немного "другой" вид развлечений. Теперь... А теперь уже ничего нельзя было вернуть.
Н-и-ч-е-г-о.
Абсолютный ноль... Они с Лёшей даже не были больше друзьями... или хотя бы знакомыми, которые могли перекинуться словами при встрече. Просто люди со своими жизнями и историями, в которых нет места друг для друга. Лишь выжигающее до боли отчаяние.
И всё.
Пропасть. Страшная, незаполнимая.
Пустота там, где когда-то было сердце.
Боль. Ужасная. Неизлечимая.
Андрей остался наедине со своей глупостью и... грязью. Он потерял Лёшу - самого дорого человека в его жизни. Таких больше нет - открытых, добрых и искренних.
Андрей променял всё это на тусовки и бессонные ночи.
Зачем?
Да если бы он знал... Просто так вышло. Нелепая случайность, неосторожность и собственная глупость. Вот, пожалуй, и все причины.
...И это даже было бы смешно, если не было бы так печально.
Шрам на сердце. Невосполнимая боль утраты. И сожаление, пришедшее так невовремя.
- Эй, вставайте. Скоро мой отец придёт, - Андрей пнул парня в бок. Тот недовольно замычал, и попросил:
- Ну ещё пять минут...
- Нет, - Андрей скинул своих случайных любовников на пол. Девушка ойкнула, просыпаясь, а мальчишка зло выругался матом:
- Да ты охренел что ли?!
- Пошли. Вон. Отсюда, - отчеканил Андрей, бросая чужую одежду в коридор. - И как можно скорее.
- Совсем уже совесть потерял... - фыркнула девушка, натягивая свою изрядно помятую кофточку.
- Ага, пригласил, а теперь выгоняет, - прошипел парень, захлопывая за собой дверь.
Когда "гости" разошлись, Андрей облегчённо вздохнул, усаживаясь на громоздкое кресло и обхватывая руками колени. Сейчас ему было очень тяжело. Он больше не мог жить без Лёши. К сожалению, осознание это пришло слишком поздно. И вряд ли уже можно что-либо исправить...
Лилька как всегда опаздывала, и Лёша уже просто устал её ждать. Пышный букет белых роз успел слегка подувянуть, а дорогой шоколад превратился, наверное, в какао...
Но Лилия стоила того. Она действительно оказалась замечательной девушкой. Открытая, добрая... Да, красавицей её нельзя было назвать, но зато она была чрезвычайно мила... Прямо, как сейчас.
Хотя силуэт девушки лишь начал угадываться за поворотом, Лёша уже успел понять - Лилия снова великолепна. Пышные рыжие волосы мягкими волнами спускались на плечи, приталенная блузка с короткими рукавами только подчёркивала её фигуру, а белые штаны с тоненьким ремешком на талии делали образ полностью законченным...
- Милый, прости, я как всегда опоздала, потому что...
- ...проспала, - закончил Лёша, целуя свою девушку в губы. Нет не глубоко и не страстно, но достаточно нежно, чтобы дать ей понять - он нисколько не обижен.
- Ты - чудо! Другой  не выдержал бы столько ждать меня на такой жаре, - Лилия тихо засмеялась, прикрывая рот ладонью.
- Ах, да, забыл. Это тебе, - Лёша протянул девушке букет роз и коробку дорогого шоколада. Лилия ахнула и нерешительно приняла подарки.
- Ну... зачем же ты так... Это, наверное, всё жутко дорогое...
- Да не волнуйся... Это мелочи... Приятные безделушки, я бы сказал.
Девушка чмокнула парня в щёку и, схватив его за руку, повела по Киевскому мосту в сторону парка Горького.
- Какие люди!
Лёше очень не хотелось оборачиваться, потому что этот голос был слишком знаком ему... и очень неприятен.
- Отстань, Андрей.
- Ну... Ты чего такой грубый? Даже не поздороваешься с лучшим другом?
- Ты мне уже месяц, как ни друг... Ты мне вообще никто. Н-и-к-т-о.
Андрей хмыкнул и с силой развернул Лёшу к себе, не обращая внимания на гневный вопль девушки.
Боль, страдание, отчаяние.
Это всё, что мог прочитать Лёша в глазах Андрея. Ни капли обиды или ненависти. Просто дикая грусть, застывшая в, казалось, стеклянных зрачках... Так хотелось её растопить. Не смотря ни на что. И Лёша даже готов был забыть о своих обидах, но, к сожалению, не смог. Вина Андрея была слишком большой.
- Кто это? - обеспокоенно спросила Лилия, с любопытством наблюдая за развернувшейся картиной.
- Он же сказал – «никто», - грустно отозвался Андрей и отпустил лешино запястье, которое так больно сжимал.
- Нет, не правда. Он... он мой бывший любовник.
Девушка улыбнулась. Очень натянуто и неправдоподобно:
- Хорошая шутка. Это ведь шутка?..
Но Лёша лишь мотнул головой. Лгать сейчас не было никакого смысла. Да ему и не особо хотелось. Он уже устал врать другим и самому себе.
Он любит Андрея и сейчас. Ничуть не меньше, а может даже и больше.
- И ты всё это время молчал?
- А что, по-твоему, я должен был на первом же свидании сказать: "Знаешь, я тут раньше с парнем трахался, но это же ничего не меняет, да?".
- По крайнеё мере это было бы честно, - Лилия влепила Лёше пощёчину и двинулась в сторону метро.
- Мог бы и не говорить.
- Да ладно...
Андрей присел рядом с Лёшей на скамейку перед парком и затянулся пресловутой "Явой".
- Ты все ещё куришь эту дрянь?
- Привычка.
Разговор не клеился, но в нём и не было особой необходимости. Тишина их тоже вполне устраивала. Они сидели под тенью небольшого тента и просто молчали, держась за руки, как когда-то, в детстве. Мальчики неловко улыбались, словно начинали всё сначала.
И только Лёша не был до конца уверен. Да, он определённо любил Андрея, но неужели все, что тот натворил, можно простить?
- Я люблю тебя.
А вот после этих слов, мальчик перестал в чём-либо сомневаться. Он не мог не простить Андрея. Вновь... Наверное, у него слишком мягкий и податливый характер. А, может, он просто наивен, но что делать, если сердцу действительно не прикажешь...