Этажи

Как-то раз на каникулы я поехал навестить родственников. Пара перелетов, полчаса на автобусе и я уже был среди своих. Лето выдалось на удивление хорошим, и скучным. С местных дискотек уже все давно свалили, а родственники целый день были на работе. Оставалось только ходить без дела по городу.

Бессмысленность такого бытия с подвигла меня устроится  на роботу. Сидеть в кабинете, таскать тяжести и потеть, в такое счастливое солнечное лето, мне ни как не улыбалось,  и я искал уличную работу. Считая себя достаточно шустрым и легким на подъем, я устроился на местный почтамт.  Приняли меня с радостью, количество желающих выйти в летний отпуск было огромным. Мне предложили проездные, соц. пакет, и двойную заработную плату, предложение было фантастическим. Я решил попробовать, и не прогадал, работы почти не было. И большую часть рабочего времени я отдыхал, гуляя по городу.

  Однажды к нам на почту пришло письмо. Конверт был обклеен марками больше чем нужно, да и сам конверт был какой-то дореволюционный, совсем не современный.  Вдобавок адрес на конверте указывал на дом, который у нас не числится. Но по правилам нашего почтамта, почтальон был обязан доставить даже такое письмо. Хотя бы один раз попробовать. Доставить злополучный конверт поручили мне, мои отговорки, что я не знаю толком города, и вообще не местный помогли мало. Либо я иду искать адресата, либо меня лишают премии, а это фактически вторая зарплата. Пришлось мне, согласится.

Порыскав по темным закоулкам города, я все-таки нашел нужный дом.  Дом выглядел заброшенным. Обшарпанные кирпичные стены, красная деревянная дверь, с простой  железной ручкой, с прибитой на ней двумя пластинками  деревяшек. Домофона,  разумеется, не было и в помине. Всё это великолепие было сильно обветшалым, и если бы не старая, обветшалая, надпись, с названием улицы и номером дома на углу, то я бы наверняка прошел бы мимо. Но это был тот дом, который нужен, к тому же последний на сегодня, и я решил разделаться с письмом побыстрее.

Подъезд оказался очень чистым. Стены были  отштукатурены и покрашены на две трети в голубой цвет. Скользнув взглядом по стене, и не обнаружив почтовые ящики,  рванул вверх, на меж лестничный пролёт, где обычно находятся ящики. Не знаю, какой дурак решил устанавливать почтовые ящики на площадке между первым и вторым этажом, наверное, почтальона ненавистник. Я его, точно, недолюбливаю. В доли секунды я оказался на площадке, но и здесь почтовые ящики отсутствовали. Это было не приятным сюрпризом. Хотя самое отвратительное в моей жизни, это телеграмма на самый верх девятиэтажки, в которой нет лифта. Особенно, если адресат уехал в отпуск. Три дня мотаться верх вниз для галочки, это далеко не весело.
 
Я поднялся на второй этаж, заглянул в приквартирный коридор, посчитал двери, их было четыре. Письмо предназначалось в тридцать пятую квартиру, на этаже их четыре, значит мне на девятый. Надеюсь здесь, есть лифт. Я пошел к тому месту, где обычно стоит лифт, и ничего не обнаружил, абсолютно ровная стена. Значит, придется пешком на самый верх, хорошо еще, что это письмо всё-таки, а не телеграмма, и мне не придется возвращаться завтра. Я побежал на девятый этаж.

Очутившись возле двери, как обычно позвонил в звонок, что бы вручить письмо, но никто мне не открывал. Дверь была обычной, сделанной из железа и покрашена в черный цвет. Но немного выпендрежа все-таки было, дверь украшал не обычный номер, а штук десять всяких завитушек. Где они только достали эту ерунду. Меня удивляет, как многим нравится тратить деньги на пазерство, хотя среди людей и не таких экстравертов встречал на работе. Некоторые в двери дырки делают для писем, другие еще оригинальней поступают, но вернемся к нашим баранам, то есть письмам. Воткнув письмо в косяк двери, я отправился домой.

Я спускался, спускался даже дольше чем рассчитывал, как вдруг меня не окрикнул старик: «Стой паренёк! Повернись ко мне!». Я без задней мысли поворачиваюсь и кричу в ответ: «Дед, мой рабочий день окончен, и пенсий мы больше не носим так, что у тебя?». Старик был одет в странную одежду, на подобии шубы, и шапку с ушами. Из аксессуаров у него было двуствольное ружье. И оно было направлено на меня. От этого факта я был, мягко говоря, в шоке.
-Ты чей?
-Дед ты чего, я же тебе ни чего, ни сделал!
-Где твоё оружие, дезертируешь поганец?
-Дед, я простой почтальон, разношу почту. Я твоих не трогал, я сейчас спущусь, выйду из дома, и вы меня больше не увидите.
-Какая дурь, мог бы и поумней вранье сочинить. Если хочешь жить, живо рассказывай правду. Я шутить с тобой не буду!
Неужели нарвался на психа. Ну почему я, почему мне выпало умереть от рук старика впавшего в маразм?!
-Дед, я всё расскажу, все, что только могу, только отведи, пожалуйста, ружье от моего лица.
Сумасшедший пенсионер согласился, но потребовал раздеться до трусов и отдать ему все мои шмотки. Ну, кто я такой, что бы спорить с вооруженным человеком.
-Дедушка, ты может, всё-таки отпустишь меня?! Я ни кому ни чего не скажу, только отпусти, пожалуйста!
Старик не ответил, только приказал стоять на верхней площадке, а сам шарил по моим вещам. В джинсах он нашел мой сотовый, ключи от квартиры, флэш карту. В сумке была шариковая ручка и телеграмма для одной пенсионерки.
-Это что за механизм?
-Сотовый.
-Со-то-вый. Это для слежки?
-Это телефон, что бы с людьми на расстоянии общаться.
-В какой разведшколе тебя только врать учили. Я не такой отсталый, я знаю, как должен выглядеть телефон, и рация, а в этой даже динамики толком не поместятся.  Так что это?
-Это телефон, богом клянусь! Если хочешь, я могу на нем музыку включить, хочешь, гимн советского союза включу? Он то тебе должен быть знаком.
-Ага, сейчас отдам я тебе эту штуковину, а потом ты в меня же, из неё же. А это что такое?
-Это обыкновенная шариковая ручка. Я ей заказные письма заполняю, и вообще пишу.
-Жируете буржуи, даже таких молокососов как офицеров одевают. А это что за одёжа на тебе, как ты еще не замерз. 
-Джинсы, да майка, лето же на дворе.
-А это еще что такое, шифровка наверно.
-Это просто телеграмма, поздравление с днем рождения.
-Прекрати, ты посмотри, откуда телеграмма, из Берлина! Не говоря уже о дате.
-Ну, из Берлина, это конечно немного удивительно, я тоже в первый раз такое вижу. Но я же простой почтальон.
Старик присел, я тоже сел на корточки, он достал бумажку, насыпал в неё травы и закурил. Он долго молчал, очень долго, я успел несколько раз вспомнить всех кого мог, за то, что послали меня сюда.
-Ты как куришь?
-Нет, я спортсмен. Занимаюсь легкой атлетикой.
-Легкой атлетикой это хорошо. Так как тебя зовут?
-Александр Сергеевич Вальдэст.
-Не русский значит.
-Мой прадед из Дании, но мой дед, и отец жили в России, и считали себя русскими, я сам себя считаю русским.
-Да, удивил. Так ты говоришь лето на улице. Может, выглянешь в окно, посмотри, вдруг дождь идёт.
Я начал оглядываться в поисках окна, и не нашел ни одного окна. Более того, не было ни одной лампочки. Светить было решительно нечему, но светло же было, черт возьми.
-Дедушка, здесь нет окон и ламп.
-Чего ты брешешь, опять. –с легким раздражением ответил он мне.   
Старик осмотрел потолок, минуту шарил взглядом по коридору, тихо про себя выматерился, как я понял, и перекрестился.
-Саша иди-ка сюда, а то не хорошо голым стоять, простынешь еще.
Я забрал вещи у старика, оделся, ну и присел напротив него. Мы опять долго сидели молча. Это начало надоедать, и нужно было начать разговор.
-Дед, как звать тебя?
- Игнат Федорович, четвертый мотострелковый полк. Прикрывал отступление своего отряда, когда патроны кончились, побежал в сторону дома. За мной увязалось трое, двое отстали а третий за мной в притык шел. Я забежал в дом, спрятался за дверью, а его всё не было, тогда я решил подняться по выше и встретил тебя.  А ты кто?
-Я студент омского гуманитарного университета, приехал к родственникам на каникулы, решил подзаработать денег, и устроился на почту. Там дали письмо, предназначенное жильцу этого дома. Так я попал сюда.
-Так и какой год на дворе, по-твоему?
-Ясень пень, что две тысячи восьмой.
-Так, ладно, и чем тогда закончилась, война?
-Какая, война Дед, ты о чем?
-Зови меня дядя Игнат, а война у меня одна, которая в июне сорок первого началась.
-Так ты что реально из сороковых?! А я думал ты сумасшедший.
-Может, и я сбрендил, на старости лет, а может и ты, а может, я сейчас контуженый в лазарете лежу, а может, я встретил парня из будущего. Как не раскладывай, а всё ерунда получается. Так кто в войне победил?
-Разве не понятно, раз я с тобой не по-немецки говорю. Если спросишь когда, то в 1945, и, кажется, это в мае было, ну где-то весной, в любом случае.
-Не знает, когда Советский Союз победил, фашистов! И куда только партия смотрит, еще студентом стал, совсем там расслабились. Эх, побывать бы в будущем, посмотреть хоть одним глазком, чего достиг коммунизм.   
-Дед, то есть дядя Игнат, если честно, вашего любимого советского союза в моём будущем нет.
-Это же что должно было случится, что бы союз распался? Если мы немцев разбили, то кто же нас смог?
-Мягко говоря, советский союз самороспустился. Ну, фиг с ним, и без него круто и кайфово  живется.
-Ты хоть понимаешь, о чем говоришь, миллионы людей погибли, что бы этот наш союз народов был. Реки крови сейчас текут по моему городу. А ты говоришь, что наши дети плюнув на всё, решили всё переиначить. Для чего мы в гражданскую только воевали… 
Старик, докурив самокрутку, сделал еще и продолжил цедить дымок сквозь зубы.
-Ты посмотри, что у меня есть! В твоём советском союзе ни когда не было такого.
Я достал телефон и врубил гимн советского союза на всю катушку.
-Ишь ты техника, не больше куска мыла, а как играет! -улыбнулся старик, и сразу же нахмурился: ,а зачем тебе гимн союза на телефоне?
-Это рингтон для моих предков, что бы не спутать со своими друзьями.
-Сашка, а рингтон, это что такое?
-Музыка, которую проигрывает телефон, когда мне звонят.
-Ты гимн вместо телефонного звонка сделал?
-Да услышал один раз по телевизору, решил залить на телефон.
-Да, хорошие деньки нас ожидают в будущем, за что боролись, на то и напоролись. Ну ладно молодежь, пошли!
Я встал, собрался, и пошел за стариком. Он поднимался вверх по лестнице.
-Говоришь, Саша, что письмо сюда нес. Где оно сейчас?
-Я его возле двери оставил.
-Ты на девятый этаж поднимался, значит, а в доме всего пять этажей. Откуда еще четыре?
-Не знаю, дядя Игнат. Давайте спустимся в низ и выйдем отсюда, а то вся эта фантастика начинает пугать.
-Нам нужно наверх. Может, что письмецо твое, подсказку нам даст, где выход искать. Ты насколько этажей спустился вниз, пока меня встретил?
-Да я не считал, может семь, может больше.
-Эх, ни когда еще не попадал в подобную передрягу. Придется просматривать все этажи наверх. Но ты парень не паникуй, я еще не из таких передряг выбирался.
Мы поднялись на два этажа вверх. При в ходе, в приквартирный коридор, стояла дверь. Она была искусно замаскирована под стену, вот только наличие в стене ручки выдавало её. Какая-то глупость, а не маскировка.
Зайдя в коридор, мы застыли. Вокруг нас были цветы и трава, и всё было убойно-яркой расцветки. Первая дверь коридора-цветника, была из чистого, голубого мрамора, и не имела выступов. Вторая была из серого камня, с углублением вместо ручки, а четвертая была из стекла, особой формы. Дед назвал его, но я не запомнил, вроде как гигантские кристаллы хрусталя. Ну, а третья была выбита с петель и пробита насквозь  ветвью дерева. Дверь была деревянной, и покрыта корой. Мы решили выйти из коридора. Но я не удержался, и заглянул за дверь, там были настоящие джунгли!
 После этого мы пороги коридоров, ведущих к квартирам, не переступали.  Только заглядывали в поисках письма. На каждом этаже была свои двери, особым образом украшенные и все они были уникальные. Всех материалов и расцветок, каких только можно придумать, круглые, треугольные, в форме ромба и прямоугольные. Это безумство продолжалось к счастью не долго, и когда мы дошли до нужного этажа, все двери были, более-менее похожи на обычные двери.
К моему удивлению, хотя пора было уже прекратить, мы не обнаружили письма на месте. Зато на её месте, в дверном косяке, красовалась серебристая табличка с надписью «выход». Именно с надписью «выход», черными, жирными, большими буквами. Это издевательство, было просто сногсшибательным. Тут дверей больше чем песчинок на пляже, и куда нам с этой табличкой!? Пока я думал, дед взял табличку, и улыбнулся. Похоже ему этот юмор по вкусу.
-Сашка, я кажись, знаю, где наш выход, не знаю, откуда, но он похоже на семьдесят этажей вниз. Не зря мы всё-таки сюда пришли. Так, что давай быстрей вниз обратно, и домой. Может, табличка помогла, как думаешь.
-Можно я посмотрю?
-Давай, смотри, пока мы спускаться будем.
-Дед Игнат, а у меня появилось ощущение что мне на сорок шестой этаж надо. Странно, правда.
-Так и правильно, ты же из другого времени вот тебе и нужна другая дверь. Это  мне нужно на семидесятый этаж спустится, а тебе в другую дверь. А раз тебе выходить раньше, то я тебя провожу, так сказать.

Мы спокойно спускались, пока не встретили девушку. Держа в руках окровавленный кинжал, она смотрела на мужчину облаченного в белые одежды, и золотые побрякушки. Дед Игнат пытался с ней поговорить. Ни чего не вышло. Но самое главное, что дед решил ей помочь.

-Ладно, если ты хочешь ей помочь, помогай, только меня не впутывай.
-Саша, без тебя ни как не получится. Ты не видишь на ней цепей, рабских браслетов? Её нельзя отправить назад, в рабство. Только к тебе.
-Золотое рабство, всё имущество моей семьи не стоит и половины её украшений. Хочешь спасти её из золотой клетки, так возьми с собой! В свой любимый коммунизм, пусть заценит свободу по полной.
-Санек, у нас война. Фронт прямо через город проходит, а на фронте женщине не место.   
-Ко мне нельзя, у неё паспорта нет, денег нет, на русском ни одного слова не знает. Что мне с ней делать?!
-А ту думаешь в моё время это не проблема? Если я возьму её собой, то вероятней всего её расстреляют, или отправят в ссылку. В полнее возможно она умрет от голода, в лучшем случае ей найдется место на фабрике.
-Дед, что ты о ней волнуешься, она тебе кто, ни кто. Она даже не русская, так чего напрягаться ради неё.
-Не хорошо ты говоришь…
-Прекрати! Ты посмотри на неё, она же убийца! Наверняка сейчас думает, как бы нас зарезать. И ты хочешь, что бы я с собой взял эту?!

Старик взял меня за плечо и сказал  грозно, но не повышая голоса:
-Александр, она женщина, она нуждается в помощи, и если ты считаешь себя мужиком, а не гнидой, ты поможешь ей.
-Ладно, черт с вами, я согласен, но сможешь ли ты убедить её, что ей нужна наша помощь.
-Попробуем на жестах объяснить, чай не собака, как ни как, а поймет.
-Давай лучше я ей нарисую, твоё предложение в картинках, благо и ручка и тетрадь у меня при себе есть.
-Хорошо, а я перекурю, пока ты свои картинки рисовать будешь.

Художество вышло не важное, но эта беглая рабыня, быстро сообразила, к чему мы клоним. Сорвала с трупа всё, что было ценного, и часть протянула деду Игнату. Тот на отрез отказался от золота, в благородного решил поиграть. Мне она почему-то предложить забыла, но ни чего, потом отдаст, решил я. Труп наш благородный дед решил не оставлять, и взвалил его на себя. Бывают же ненормальные люди.

Потом мы дошли до моего этажа и вышли вместе, как после выяснилось, с     Элисой.  Мы стояли в подворотни, у злополучного дома. Она смотрела на меня, я смотрел на неё. И сделал как мне казалось единственно возможное решение. Распродав большую часть золота, я купил ей квартиру, паспорт и прочие полезные документы, нанял ей русского учителя итальянского. В общем дал ей все шансы стать успешным человеком.