Алексей Мильков
Требуется Эсмеральда
Оригинальный сценарий
(полнометражный, готовый, возможен сериал в 8 серий)
Жанр: кинопьеса, эксцентрическая музыкальная комедия, любовная история, мелодрама, мюзикл, водевиль.
Аннотация:
Жизнь кинокомпании в период больших общественных потрясений в связи с указами нового Президента страны. Сложная история любви Президента страны, ставшего на время режиссёром.
Краткое содержание:
Новый президент страны (прототип Владимир Вольфович Жириновский), круто берется за реализацию в жизнь своих публичных выступлений, конкретно, за демографию по принципу: “Тронул девушку – женись”.
Летучие изречения из публичных выступлений Владимира Вольфовича Жириновского:
“Родина в опасности!”
“Каждой женщине по мужчине!”
“Каждый мужчина хочет иметь несколько женщин!”
“Если мужчина привел еще одну женщину в дом – это его право!”
“Четыре жены – это нормально!”
“Тронул девушку – женись!”
“Спасибо вам, женщинам, что вы своей беременностью, убеждённостью и расположенностью к ней, в очередной раз доказали приверженность Президенту и лояльность родине!”
“Жесткая президентская программа воспроизводства народонаселения должна выполняться повсеместно и неукоснительно!”
Действие происходит на кинофабрике. Две беременные актрисы участвуют в кастинге, чтобы устроиться на работу по объявлению: “Требуется Эсмеральда”. Посетивший кинофабрику Президент России, автор новых законов по демографии, случайно на время становится режиссером, и отказывает им в просьбе. В отношения вмешиваются еще две его бывшие пассии-актрисы, тоже беременные. У каждой из четырех актрис своя правда, и новые законы на их стороне. Больше того, дают им право выйти за него замуж, чем они и пользуются, шантажируя его. По отношению к девушкам и к киноискусству Президент-режиссер делает кульбиты, то он протагонист, то превращается в антагониста. Он не берет на работу девушек и измывается над ними. Это “вхождение в народ” Президента становится для него испытанием на предмет его президентских качеств. Он, как и положено продукту реформ имени самого себя, отвечает за свои законы, мечется, находит правильные решения, остается несмотря ни на что настоящим джентльменом и оказывается на волне славы. Финал: выясняется, что беременные актрисы вовсе не беременные, а “косят” под них. Ко всему прочему, всё, что происходит с Президентом и его девушками, незаметно снимается профессиональными и видео камерами, монтируется в фильм “Тронул девушку – женись”. Президент получает за него многочисленные награды кинофорумов, затем награждает сам себя за вклад в демографию. В фильме кастинги, кинопробы, музыкальное наполнение. Акцент на процесс кинопроизводства, на его рабочую обстановку и суету, его трудности, победы, разочарования, подноготную, а также на музыку, на танцы, на песни, на натуру и красивых девушек.
P.S. Фильм калькирует индийское кино с его традиционными песнями и танцами.
Сценарий перекликается с фильмом “Шоу гелз”, в котором происходит всё, что творится в театре и в мире шоу-бизнеса.
Еще референсы: “Веселые ребята”, “Волга-Волга”.
______________________
Требуется Эсмеральда
(КиноПьеса)
Эпиграф
О Ленине поставлено много пьес, снято много фильмов. Почему бы не быть пьесе и кино о легенде нашего политикума Владимире Вольфовиче Жириновском? Он достоин этого.
Автор
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Владимир Вольфович Жириновский (или его последователь), президент страны, по совместительству режиссер.
Марина, актриса, 20-25 лет.
Таисия, актриса, 20-25 лет.
Марта, актриса, 20-25 лет.
Эмилия Пьер-Эммануэль, африканка, актриса, 20-25 лет.
Костя, карлик, актер, резонёр, 30 лет, ходит в маске смерти.
Принимает участие кордебалет
______________________
Квартира. Утро. МАРИНА, 25 лет, стоит перед зеркалом, подтягивает к себе за ленту с потолка один из воздушных шариков, накладывает его на живот и фиксирует липучками, затем надевает на себя блузку и юбку. Ведет движениями бедер – впечатление беременной женщины.
МАТЬ, 45-лет, видеокамерой снимает Марину. Рядом с зеркалом портрет Президента страны Владимира Вольфовича Жириновского (под этим и далее всеми портретами Президента надпись: “Тронул девушку – женись”). Портрет часто попадает в кадр.
На экране телевизора хроника о жизненном пути Президента по отношению к женщинам.
Марина. Ну как моя беременность?
Мать. Все женщины – эксгибиционистки. Хотя полмира утверждает, что больше клептоманки. Прикрой её. Надень обязательно пончо.
Марина накидывает черное пончо, несколько секунд оценивает себя и добавляет последние штрихи макияжа.
Мать. Завидую тебе, как и всем женщинам. Такое время! Такое грандиозное, эпохальное время!
Марина. Счастливое-то какое!
Мать. В стране демографический кризис, и тут такой решительный Президент появился! Каков умница!
Марина. Интересно, как воспримут мою мнимую беременность мужчины?
Мать. Еще как! Куда они денутся? Президент им только прикажет и...
Появляется с непропорционально большим животиком СЕСТРЕНКА Марины, 5 лет, тянущая тележку, на которой навалены куклы девочек и животных тоже с большими животами.
Сестренка (стучит пальцем в живот Марины и ухом прислушивается). Тук-тук! Дома кто есть? Тили-тили тесто, жених и невеста!
Марина (показывает пальцем на живот сестренки). Это что за цирк, что за представление придумала? Имитируешь беременность? Чем ты живот набила?
Сестренка. Я хочу быть беременной, как ты.
Марина. Подражаешь?
Сестренка. Я уже взрослая.
Марина. Вот я настоящая беременная женщина!
Сестренка. Я тоже.
Марина. Надо сначала замуж выйти.
Сестренка. А я уже была замужем за Сергуньку из моей группы, и у меня ребенок появится раньше, чем у тебя. Вот так! (показывает жест “виктория”)
Марина. Молодец! Только веди себя без меня тихо и прилично – я скоро вернусь с кастинга, и займемся пластикой.
Марина гладит сестренку по головке и закрывает за собой дверь.
День. Улицы. Марина рефлексивно останавливается и тщательно прощупывает себя в районе пояса, словно что-то потеряла. От сердца у нее отлегает, и она продолжает путь.
Проносится кортеж Президента страны Владимира Вольфовича Жириновского. Люди с флажками сопровождают его любопытными, а еще более восхищенными, фанатичными криками, взглядами и аплодисментами.
Обилие портретов Президента. Светятся, двигаются, вспыхивают, проплывают бегущей строкой летучие изречения из его публичных выступлений:
“Родина в опасности!”
“Каждой женщине по мужчине!”
“Каждый мужчина хочет иметь несколько женщин!”
“Если мужчина привел еще одну женщину в дом – это его право!”
“Четыре жены – это нормально!”
“Тронул девушку – женись!”
“Многоженство в России – это реальный выход из демографического кризиса!”
“Спасибо вам, женщинам, что вы своей беременностью, убеждённостью и расположенностью к ней, в очередной раз доказали приверженность Президенту и лояльность родине!”
“Жесткая президентская программа воспроизводства народонаселения должна выполняться повсеместно и неукоснительно!”
Марине на каждом шагу встречаются беременные женщины, на которых преобладают юбки-фонари, юбки-капли, юбки-тюльпаны, выпячивающие беременность. Некоторые не стесняются идти, выставляя вперед голые загорелые животики, прикрытые только сетками в крупную клетку. Встречаются сетки с отверстиями разных фигур: из кругов, эллипсов, сердечков, птиц и т.д. У одной женщины во весь живот татуировка – ребенок-эмбрион калачиком в круге материнской утробы.
Марина останавливается возле пункта “Мгновенный тест на беременность!” Наблюдает, как женщины заходят в него со знаком вопроса на лицах и выходят просветленные с возгласом “Есть!”, демонстрируя всевозможные ликующие жесты “виктория” и воздушные поцелуи. После некоторых колебаний “зайти – не зайти” Марина идет дальше.
Во всём ощущается массовый интерес (даже психоз) населения и государства к проблеме рождаемости, кругом, вызывающие умиление, скульптурные группы женщин с детьми, беременные красотки рекламируют в автомобильных салонах новые модели гоночных авто, предназначенных для беременных, в магазинах женские манекены только беременные, куклы “Барби” тоже.
Марина проходит мимо большого монитора, на котором видит себя. Для любопытства прохаживается мимо него несколько раз, при этом гримасничает и выставляет живот.
Экраны на стенах домов, как олицетворение физических возможностей, демонстрируют мультяшки и клипы, в которых беременные женщины бегают, прыгают, делают кульбиты, борются, округлыми животами сшибают с ног тяжеловооруженных врагов.
Марина проходит Летний сад, где в подтверждение новых тенденций идет показ мод последней коллекции известного кутюрье. Полная свобода в линиях, деталях, покроях, цвете, гротеске.
Тут же стоят стенды “мадонн с младенцами” художников Рафаэля, Перуджино, Джотто, Петрова-Водкина. Марина просовывает голову в отверстие, перед ней старинная камера-обскура. ФОТОГРАФ – беременная женщина – видит перевернутое изображение. Магниевая вспышка. Марина получает фото на память.
Марина поворачивает к воротам. Перед ней вывеска “КИНОКОМПАНИЯ “ПАРА МАУНТОВ”. Она понимает, что это производное от американской кинокомпании “Парамаунт”. Тут же видеоиграющий логотип: рвущиеся на привязи в кинолентах змееголовы.
Марина обращает внимание на объявление: “Требуется Эсмеральда”. Требование к соискательницам обладать способностью к импровизации на заданную тему. Приветствуются все другие артистические таланты”.
Обилие солнечного света. Марина идет по ландшафтной территории, пересекает бассейны, фонтаны, сады, лужайки, гольф-клуб, конные выездки, разных времен скульптурные группы вождей, там же беременной Статуи Свободы, беременной женщины в позе Сократа, мимо монумента беременной Колхозницы и Рабочего и т.д. Марина местами пробует траву, зачерпывает воду, тычется в декорации, и убеждается, что не всегда всё настоящее. Марина проходит мимо съемочных павильонов. Кругом репетиции, генеральные прогоны, съемки, взмыленные и затюканные режиссеры, кипит людская масса. Возле одного, где висит транспарант “ИДУТ КИНОПРОБЫ!”, Марина наблюдает за развернувшимся действием.
На подиуме ДЕВУШКИ 18-25 лет превращаются в беременных женщин: надувают воздушные шарики, перевязывают их и прячут под свои одежды. Одна девушка надувает пузырь прямо в сосок, выходящий из-под блузки. Другая применяет насос-лягушку. Один пузырь падает на пол и, как ракета, носится, выпуская воздух.
Марина присоединяется к девушкам.
Виднеются лужайка с английским газоном, искусственный потемкинский городок и два рекламных щита: на одном огромная в гротеске фотография в профиль сидящих в трусиках на общей скамейке пяти беременных женщин на приеме у врача с обнаженными округлыми на последней стадии животами, с другого щита на них смотрит удовлетворенно с большого портрета Президент России.
Рядом с подиумом подвижные 8-метровые воздушные резиновые гиганты Он и Она, синего и красного цвета, которые то стелются к самой земле, то выпрямляются во весь рост.
Возле подиума бассейн, рядом одинокий рояль, съемочная аппаратура с копошащимися операторами, стоят столы для конкурсной комиссии с табличками “ПРОДЮСЕР”, “ДИРЕКТОР” и т.д. На столах оценочные флажки с цифрами до шести.
За спинками кресел светит вывеска: «Мы ищем таланты!»
РАСПОРЯДИТЕЛЬ подает сигнал.
Распорядитель. Девушки, стоп! Малоубедительно. Я не верю, что вы беременные! Сплошной брак. Вам бы только играть в боевиках с пиратскими кривыми ножами в зубах.
Девушки (реплики). Мы стараемся. Станиславский тоже говорил: “Не верю”. Потом поверил.
Распорядитель. Из вас беременные, как из меня... корова на льду. Что подумает режиссер? У него в голове варится сценарий “Нотр-Дам де Пари”. У вас есть шанс попасть в фильм. Животики вперед, позвоночники назад, только не так резко, а то сломаетесь. Пластика и грация, походка гордая. Вживайтесь в образ. Ваши животы, что ружье на стенке, должны выстрелить по чувствительным местам нашей действительности, а конкретно – за программу Президента по увеличению рождаемости.
Девушки (реплики). Чем выстрелить?
Распорядитель. Детьми, конечно!
Девушки (реплики). Ой!
Распорядитель. И расслабились, и раскрепостились! Чтобы кастинг прошел успешно.
Девушки (реплики). Боюсь перепутать слова! Сказать честно – у меня тоже всё выскочило из головы... И я вся на страхе держусь. Беру себя в руки! Беру! Беру! Беру!
Распорядитель. А я вижу другую напасть. Первая: как бы вам не переиграть, и вторая: профанация с надувными шариками раскроется. Тогда девушки – распрощаемся навсегда и забудьте о карьере актрис!
Девушки (реплики). Нам такое не грозит. Играть самих себя всегда легко и приятно.
Распорядитель. Но и ответственно. Ну, что, девушки, тем не менее, надо уметь задавать трёпку будущим кинозрителям!
Девушки (реплики). Поддадим им коленкой! Покажем им, где раки зимуют. Нашла кому показывать. Они как увидят беременных женщин, так первой мыслью будет очередная пошлость. Ну, почему же? Например? Своя ноша не тянет. Это не пошлость, а комплимент.
Распорядитель. Зритель любит всё в красочной обёртке.
Девушки смотрят в стороны.
Девушки (реплики). Ну что?.. Что – ну? Что, что там? Что? Что? Не разобрала. Идет главный? Задерживается...
Две девушки вносят беременные куклы.
Распорядитель. А это зачем?
Девушки. Наши талисманы.
Распорядитель. Понятно... Убрать немедленно! Вдруг пожалует с визитом сам министр культуры? Вдруг не поймет? Это подиум солидной кинокомпании!
Куклы уносят.
Распорядитель (смотрит на часы). Девушки, шевелитесь! Через пять минут начинаются пробы. Сложили умиротворенно руки на животах, как на постаментах. (Оценивает.) Недурственно! Беспокоюсь, чтобы в нужный момент на вас не напал ступор, чтобы вы сумели преподнести себя режиссеру в лучшем виде...
Девушки (хихикая). Не щадя живота своего.
Распорядитель. Показываю пример, как надо раскрепощаться. (Драматически произносит.)
“Я рос одиноко; я рос позабытым,
Пугливым ребёнком; угрюмый, больной,
С умом, не по-детски печалью развитым,
И чуткой, болезненно-чуткой душой”.
Тихие аплодисменты девушек.
Появляются ПРОДЮСЕР, ДИРЕКТОР киностудии и группа специалистов. Занимают свои стулья.
Продюсер (директору). Сразу скажу, материал недурственный, кондиционный. По всей России собирали.
Директор. Вижу! Молодой, гламурный, перспективный, главное боеспособный.
Распорядитель пьёт воду из стакана, глубоко вбирает в себя воздух, хлопает в ладоши.
Распорядитель (представляет девушек). Будущие мировые Эсмеральды!
Неожиданно появляется свита Президента страны ВЛАДИМИРА ВОЛЬФОВИЧА ЖИРИНОВСКОГО с МИНИСТРОМ КУЛЬТУРЫ. Вокруг легкое замешательство. Директор тихо объясняет что-то Президенту, тот кивает головой. Слышны обрывки слов: “кастинг, Эсмеральда, фильм “Нотр-Дам де Пари”.
Владимир Вольфович (министру культуры). Найти и направить в киноиндустрию дополнительные инвестиции. (Сочувственно девушкам.) Как же вы, девушки, решились на раннюю беременность, ведь вы еще в куклы играетесь?
Министр культуры (ура-патриотически). Владимир Вольфович, есть, есть в нашем отечестве настоящие патриотки, создающие новые рабочие места для акушеров! Это тот самый случай, когда искусство не требует жертв!
Директор. Слово по случаю визита предоставляется Президенту страны Владимиру Вольфовичу Жириновскому.
Владимир Вольфович. Девушки, смотрим прямо в глаза Станиславскому! Я не шучу. (Объявляет). Островский. “Гроза”. Монолог Катерины. (Серьезно.) “Отчего люди не беременеют! Я говорю, отчего люди не беременеют так, как животные? Знаешь, мне иногда кажется, что я животное. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет беременеть. Вот так бы разбежалась, развела бы руки, расправила их подобно крыльям и… и забеременела...” (Девушкам.) Так можете?
Девушки. Да! Да! Да!
Владимир Вольфович (объявляет). Татьяна Доронина! “Три тополя на Плющихе”! Монолог Нюры. (Серьезно.) “Беременность! Вы любите беременность? Я хочу спросить... Вы любите беременность, как люблю ее я? То есть всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которой способна только пылкая молодость, жадная и страстная до впечатлений изящного?”
Девушки. Да! Да! Да!
Министр культуры (в шутку). Владимир Вольфович, у нас запарка с режиссерами, судя по тому, как вы прекрасно произнесли монологи, может, и фильм как режиссер снимете?
Владимир Вольфович. А что, можно попробовать. Я хочу разобраться с состоянием нашей киноиндустрии.
По знаку министра культуры перед Президентом ставят табличку “РЕЖИССЕР”.
Владимир Вольфович (обращается к первой девушке). Вот вы – у меня наметанный глаз – несколько угловатая от комплексов, но отличающаяся редкой привлекательностью и необыкновенной сердечностью, настойчивостью и наличием ума девушка, продемонстрируйте что-нибудь в свете последних указов Президента, докажите, что только вы способны переделать этот демографический мир в сторону наполнения детьми в России, и вы получите главную роль.
Первая девушка (поет).
“Я чувствую и силы, и стремленье
Служить другим, бороться и любить;
На их алтарь несу я вдохновенье,
(Поглаживает живот.)
Чтоб в трудный час их песней ободрить”.
Продюсер. Ну что? Браво, браво!
Тихие аплодисменты присутствующих. Поднимаются оценочные флажки.
Владимир Вольфович (обращается ко второй девушке). А вы, с мягкими манерами, выдержана и нетороплива, увлекающая людей своей приятностью и личным примером доброжелательности, что скажете о себе как носительнице под сердцем ребенка?
Вторая девушка (поет).
“Петь? Для кого, о чем?.. Молить ли сожаленья?
Слагать ли льстивый гимн ликующим врагам?
Нет, лира истины, свободы и отмщенья
(Поглаживает живот.)
Не служит трепету, позору и слезам!”
Продюсер. Ну что? Браво, браво!
Тихие аплодисменты присутствующих. Поднимаются оценочные флажки.
Владимир Вольфович (обращается к третьей девушке. В дальнейшем это ТАИСИЯ). Вы в аккуратном пиджачке малинового цвета, светлая плиссированная юбка, большие затемненные очки – словно с броской обложки рекламного журнала, вижу с пирсингом на левой брови, порадуйте нас чем-нибудь этаким... о гуманной любви к просившимся на свет детям.
Таисия (поет).
“Мир устанет от мук, захлебнется в крови,
Утомится безумной борьбой,
И поднимет к любви, к беззаветной любви,
(Поглаживает живот.)
Очи, полные скорбной мольбой!”
Продюсер. Ну что, и здесь браво, браво!
Тихие аплодисменты присутствующих. Поднимаются оценочные флажки.
Владимир Вольфович. Мм-м. (Обращается к четвертой девушке. В дальнейшем это МАРИНА). У вас крашеные, искусно причесанные волосы, одеты несколько пёстро и экстравагантно, но, тем не менее, вы очень хороши, а ваш пирсинг на изящном пупке смотрится лучше, чем у других. Выразите своё отношение к Президенту, расскажите о трудной женской доле, нарисуйте светлое демографическое для России будущее, обоснуйте, что только вы способны на главную роль плодовитой матери.
Марина (обиженно). У меня пирсинг на языке. (Показывает широко язык, затем поет.)
“И не будет на свете ни слёз, ни вражды,
Ни бескрёстных могил, ни рабов,
Ни нужды, беспросветной, мертвящей нужды,
(Поглаживает живот.)
Ни меча, ни позорных столбов”.
Директор. Ну что, и на этот раз браво, браво!
Тихие аплодисменты. Поднимаются оценочные флажки.
Владимир Вольфович (Марине). Извините. Про пирсинг не угадал, исправлюсь.
Горячие аплодисменты.
Продюсер. Девушки, ликуйте, прыгайте, пляшите, пойте! У вас в арсенале есть всё в наличии, чтобы стать великими Эсмеральдами. Все девушки проходят в следующий тур.
Девушки визжат от восторга, а распорядитель подает знак о прекращении кастинга.
Операторы начинают профилактические работы на камерах и с осветительной техникой.
К Президенту подходит Марина. Ее мнимая беременность скрывается под черным пончо.
Марина. Я вас узнала, Владимир Вольфович. Я насчет работы.
Владимир Вольфович (оценивает ее фигуру). Представьтесь.
Марина. Марина.
Владимир Вольфович. Тоже заявляете себя на роль Эсмеральды?
Марина. Как все мужчины мечтают сыграть роль Гамлета.
Владимир Вольфович. Основополагающий вопрос – семейное положение?
Марина. Я бы не хотела об этом распространяться.
Владимир Вольфович. Сейчас все женщины так говорят. Из всего делают тайну. А дети есть?
Марина. Если откровенно...
Владимир Вольфович. Да-да, откровенно, и даже больше того. Жизнь сама срывает с нас последние одежды.
Марина. Вы не поймете...
Владимир Вольфович. Можете мне доверять. Как и все сознательные граждане, я тоже проводник политики Президента.
Марина. Это как же, самого себя?
Владимир Вольфович. Что-то в этом роде.
Марина. И даже наделены функциями?
Владимир Вольфович (теряется). Гм-м. (Берет себя в руки.) Когда Родина в опасности надо просто не стоять в стороне пассивным созерцателем женщин, а всегда оставаться к ним мужчиной.
Президент уходит, Марина увязывается за ним. Садятся в пролетку. Едут по территории кинокомпании.
Марина. Как бы нет, и как бы есть...
Владимир Вольфович. Мы живем в материальном мире, говорите точнее, оперируйте нормальными единицами измерения, как-то: килограммами, метрами, ну не знаю, радианами, гауссами, кюри, промилле, наконец.
Марина. Фундамент – это еще не дом, но уже полдома...
Владимир Вольфович. Не кормите сказками! Сколько? Подушно!
Марина (неуверенно). Пока нет.
Владимир Вольфович. Говорите, не зажимайтесь, растормаживайтесь, будьте с президентом смелее.
Марина. Вы не священник для тайной исповеди.
Владимир Вольфович. Президент, то есть я, выступил с национальным проектом, как поднять рождаемость. Сегодня другое время, открытое, прозрачное и откровенное.
Марина. Нет, и не было.
Владимир Вольфович. Вы нам положительно подходите.
Марина (радостно). Можно приступить к роли? (Бросается с поцелуем.)
Президент отстраняется, но удерживает вожжи.
Владимир Вольфович. К сожалению, мы вынуждены вам отказать.
Марина. Почему?
Владимир Вольфович. Вы знакомы с последним решением президента? К несчастью, вашу женственность визуально портит недостаточно округлый живот, он плоский, как доска.
Марина. Это как же? На что намекаете?
Владимир Вольфович. Банально звучит, но сейчас в моде рубенсовские, кустодиевские женщины, от Модильяни, которые с крупными формами и, соответственно, с габаритными животами!
Марина. Не понимаю.
Владимир Вольфович. Не подумайте плохое, и неумеренность аппетитов тут ни причем. Скажу прямым текстом, вы никаким местом не подпадаете под новые льготы для беременных.
Марина. А что, еще прибавились?
Владимир Вольфович. Вы что, с Луны свалились? Вы хотите отстаивать свои права?
Марина. Хочу.
Президент останавливает пролетку на потемкинской улице.
Владимир Вольфович. Для этого их мало знать. Никто у вас права не отнимет, пока вы сами их добровольно не отдадите.
Марина. Предположим, у меня льгот нет? Что делать, ждать у моря погоды?
Владимир Вольфович. Рожать и еще раз рожать! Рожать, сквозь годы мчась! Рожать, и никаких гвоздей, вот лозунг поэта Маяковского и Президента, то есть меня!
Марина. У меня трудности, если хотите, проблемы.
Владимир Вольфович. Надеюсь, не женские, не критические дни?
Президент и Марина слезают с пролетки. Идут по потемкинской улице.
Марина. Слава Богу, не они.
Владимир Вольфович. А муж зачем? Решайте их вместе на семейном совете, в конце концов, пусть он вас содержит!
Марина. Он далеко отсюда...
Владимир Вольфович. Опять вы не откровенны.
Марина. У меня нет мужа.
Владимир Вольфович. Наконец-то признались! В любом случае не надо ждать у моря погоды! Благодаря новой демографической политике президента страны все женщины защищены законом и... неслыханно понесли напропалую...
Марина. Чего, чего понесли? Больше восьми килограмм по технике безопасности женщинам не положено поднимать!
Владимир Вольфович. Пройдемте!
Марина и Президент входят в съемочный павильон.
Владимир Вольфович (продолжает). Взгляните шире своих глаз! Не “чего” понесли, а “кого”! Вот они президентские плоды просвещения и законотворчества! Плоды всеобщей эйфории...
Президент показывает пальцем на артисток-пышек.
Владимир Вольфович (продолжает). Все понесли! И эта, и эта, и та... (Делает жест “виктория”.)
Марина. Ситуацию в стране я не со слов представляю.
Владимир Вольфович. И замужние и не совсем!
Марина. Многие даже не от мужей!
Владимир Вольфович. И школьницы туда же прямиком!
Марина. Не говоря уже о студентках!
Владимир Вольфович. Как только барометр поворачивает на “ясно”, вы, женщины, кидаетесь сразу рожать!
Марина. На барометре я больше вижу “Родина в опасности!” Надо отдать должное Президенту! Если бы не ваши личные усилия...
Владимир Вольфович. Конечно, что-то и с моей прямой подачи... это я повернул курс на “солнечно”. Впрочем, мне рано думать о памятнике при жизни, еще многое надо свершить для женщин.
Марина. Хватит, нажились, насмотрелись на “пасмурно” при других президентах.
Владимир Вольфович (хлопает себя по голове). Забыл! Вы уж постойте здесь, я вернусь через пять минут.
День. Декорации. Марина остается одна, вздрагивает от возгласа АРТИСТКИ.
Артистка. Надоело притворяться! Надоело быть в образе беременной! Надоело носить на себе этот ужасный курдюк! Надоело!
Артистка вынимает из себя футбольный мяч и со злостью посылает его ногой на декорации. После нескольких отскоков он снова попадает ей в руки. Успокоившись, она водворяет его под одежду.
АРТИСТКИ-пампушечки замечают Марину.
Артистки (реплики). Ходят тут разные не беременные. Ни вида, ни рыла! Ни рожи, ни кожи! Чем ты лучше нас? Белая ворона! Что, под мужика не можешь упасть, как все нормальные женщины? Так мы устроим.
Грозно обступают Марину с поднятыми кулаками. Она падает на колени и ждет ударов.
Артистки (продолжают). Константин Павлыч, Костя! Подь сюда, надо обрюхкатить.
Голос сверху: “Сколько можно? Опротивели! Я не хочу”.
Артистки (реплики). Не хочу или не могу? Нас хотел, и ничего...
Голос сверху: “У меня этого нет в сценарии”.
Артистки (реплики). Да нет, надо в натуре... Последняя из невостребованных... Президент, видишь ли, ей не указ...
Голос сверху: “Ох, напугали! Будет указ. У меня долго не заржавиет”.
Появляется карлик КОСТЯ с короткими руками и ногами, в шляпе с малыми полями, лицо-маска в белой краске.
Костя. (грозно). Эта что ли невостребованная? (миролюбиво представляется): Костя.
Марина. У тебя что за маска?
Костя. Маска смерти.
Он берет Марину за руку и тянет за собой, она не сопротивляется.
Марина. Тебе идет. Никто не знает, когда в жизни надо надевать комическую маску, а когда – трагическую.
Костя. А я знаю! Сейчас ношу трагическую. Потому что плохо выполняется программа правительства о высокой рождаемости. Президент обязал население следовать его поступательному вектору. Ты разве не в курсе?
Марина. Я – за программу!
Марина и Костя идут по глухим закоулкам декораций.
Костя. Да, запущенная, отстала, не в тренде! Почему не как все, почему не беременная?
Марина. Да, как-то не пришлось, не сошлось, не состыковалось.
Костя. Когда человек говорит о себе: “добрый, высокий, искренний”, я еще поверю, но настораживаюсь. Когда женщина говорит, что она не беременная, мне хочется ее тут же на месте опровергнуть.
Марина. Обрюхкатить?
Костя. Откуда тебе известно?
Марина. Прямо при всем честном народе?
Костя. Президент сказал: “Для высокой рождаемости все средства хороши”.
Марина. Я зря никогда не заношусь.
Костя. Я не гинеколог, но осмотреть могу и дать далеко не худшее квалифицированное заключение на предмет соответствия срока.
Марина. Спорить не буду – из мужчин получаются лучшие гинекологи.
Костя. Веришь этому?
Марина. Верю.
Костя. Правда?
Марина. Не сомневаюсь, что для тебя гинеколог – это так себе, проходная роль, ты способен на большее, ты великий актер-универсал.
Костя. Я в самом деле...
Марина. Никто не знает своих возможностей. Однажды все открывают газеты, а там – только ты, герой дня...
Костя. Разве? Ты, случаем, не психованная? Я, знаешь, люблю нормальных женщин, с обычными скромными пропорциями 90-60-90. Чтобы между сосками было 27 сантиметров, от пупка до низа – 20.
Марина. Слава Богу, нормальная. Такая, как ты говоришь…
Костя. А руки не дрожат? Мужчины терпеть не могут, когда у женщин руки дрожат и из них всё вываливается. Хорошо, что спасает адреналин. У женщин его даже больше, чем надо, чему человечество обязано своим не исчезновением на Земле.
Марина. Кажется, это благодаря мужскому гормону тестостерону...
Костя. Ну, надо же? Откуда только женщины всё знают?
Марина. И знать необязательно. Об этом пишут везде.
Костя. А как ты относишься к безопасному сексу?
Марина. Сейчас нет смысла на нем акцентироваться. Сначала улучшим демографию в стране, а там видно будет.
Костя. А ты крутая! Ты, правда, не придерживаешься строгих правил и твердо решила до свадьбы не оставаться девственницей?
Марина. Правда. Я как все. За компанию.
Костя. Хочешь, я покажу тебе местные трущобы?
Марина. Конечно, только лучше достопримечательности.
Марина и Костя заходят в реквизиторские, в костюмерные, в гримерки – там людно, на стенах маски из фильмов ужасов, полуголые актрисы привычно не реагируют на появление карлика. Попадают в подвалы – где-то антисанитарные условия: потемки, капает вода, паутина, бегают насекомые.
Костя. Ты где училась? В Щепке? А я в Щуке. Только там до конца следуют концепции Станиславского “Не верю!”. Все стОящие актеры оттуда. Мой типаж герой-любовник. Режиссеры мне говорят: “Парень, ты лучший роковой красавец! Ты не имеешь права закапывать свой талант в землю – главная роль твоя!”
Марина. О!
Костя. Мне поступило сразу три предложения. Сейчас я рассматриваю, на кого пробоваться в фильме “Нотр-Дам де Пари”? На почтенного священника Собора Парижской Богоматери Фролло, на лихого красавца капитана королевских стрелков Феба или уродливого звонаря Квазимодо?
Марина. О!
Костя. Как ты считаешь, на какую роль согласиться?
Марина. И так ясно! Бери ту, к которой фактурой подходишь, к которой сам расположен, которую лучше тебя никто не сыграет.
Костя. Тогда с твоей легкой руки буду Фебом. Ты актриса какого амплуа? Второго плана? Нет? Из массовки? Я всех знаю, тебя не припомню. Из какого фильма? Не из “Светская львица в положении – 2”? Он запускается через три месяца. Как раз будешь в кондиции, я обещаю. Ну, что, волнуешься?
Марина. А что волноваться-то?
Костя. И коленки не ватные?
Марина. Не ватные.
Костя. И поджилки не трясутся?
Марина. Не трясутся.
Костя. И в самом деле, с чего бы им трястись, я ведь не маньяк какой-то, а обычный мужчина! Ты, действительно, как все нормальные современные девушки! И правильно. Нынче целомудренность не в почете.
Марина. Я тоже не верю в непорочное зачатие.
Костя (важно). Нет ничего романтичнее, когда целуешь изнуренную, голодную артистку после съемки. Она уже на ногах не стоит, мочалка мочалкой, дуреет, и ничего не соображает. Она уже ничто, но еще для мужчины нечто...
Марина (восторженно). О, я с детства мечтала быть артисткой!
Костя. А ты настоящая артистка?
Марина. Настоящая.
Костя. А что ты можешь?
Марина. Всё могу.
Костя. Сымпровизируй: жарко, очень жарко, невмоготу жарко. Ну, давай, поэтапно!
Марина. А что я должна делать?
Костя. Спрашиваешь, а еще артистка. Мастер-класс. Нашим студенткам хватало десяти секунд, чтобы скинуть с себя одежду.
Марина. Ну, то вашим...
Костя. Их сразу взяли на проект. Представляешь, от них вся страна тащится!
Марина. Меня другому учили, и я нисколько им не завидую.
Костя. А по поцелуям у тебя какая была оценка?
Марина. Все девушки с курса к экзамену вдруг заболели, и мне пришлось отдуваться за них.
Костя. Ну, тогда тебе уроки пошли на пользу. Значит, умеешь по-настоящему целоваться с мужчинами!
Марина. Не то, чтобы… экспромты исполняли, игровые моменты в шутки превращали, а где-то и серьезно...
Костя. Я тоже по поцелуям не пропустил ни одного занятия!
Марина. О!
Костя приближает Марину рукой за талию, пригибает и целует её в губы.
Костя. Ну, как я, умею целоваться? А ты соответствуешь на роль Эсмеральды, ты красива. И волосы у тебя – что надо! Вот только ростом не вышла.
Костя снова приближает Марину рукой за талию, пригибает и целует её в губы.
Костя (показывает на ее живот). Тебе не больно будет эту разрастающуюся мозоль носить на себе девять месяцев?
Марина. Нисколечко.
Костя (поражаясь). Это же целых девять месяцев! И спать придется только на спине на голых досках, чтобы плод развивался правильно!
Марина. Да, хоть сколько и на чем угодно! Я выносливая.
Костя. Ты успела прочесть сценарий? А я в два дня управился. Говорят, что ты уже прямо с режиссером?..
Марина (глупо улыбаясь). Кто говорит?
Костя. Не притворяйся! Молва бежит впереди тебя. Мы только что тебя с Владимиром Вольфовичем видели! Ты специально затащила его в гримёрку!
Марина. Откуда тут всё знают?
Костя. Знают! Как ты теперь ощущаешь себя в роли секс-бомбы?
Марина. А что, значит, секс-бомба?
Костя. Без стадии секс-бомба ты никогда не сможешь стать секс-символом. Секс-бомба – до первого залета. Раньше твоя карьера на этом бы и закончилась, а сейчас только начинается. Хорошо, что ты попала ко мне в надежные руки. Будешь сегодня на седьмом небе. Я тебя превращу из гадкого утенка в прекрасного лебедя.
Костя приближает Марину рукой за талию, пригибает и целует её в губы.
Марина. А что, значит, секс-символ?
Костя. Идеалы красоты всегда менялись: толстухи Рубенса, тонкие и прозрачные Венеры Боттичелли, румяные купчихи Кустодиева, девушки с отбойными молотками Дейнеки. Теперь секс-символ – это секс-бомба на девятом месяце беременности.
Марина. Пока я даже не секс-граната.
Становится совсем темно. Карлик достает фонарик и луч света гуляет по стенкам и потолкам.
Костя. Не думай ничего дурного, я сотворю маленькое чудо и из секс-бомбы сделаю тебя сразу секс-символом. Обещаю! Меня все знают, уважают, теперь и тебя вся страна узнает и зауважает!
Марина. Костя, у тебя всегда без затруднений с девушками получается?
Костя (важно). Легко. У меня никогда нет проблем с затягиванием подружек в постель. Одна моя поклонница представила, как пишет имя ребенка на крохотной бирке, которую прикрепляет к его ручонке. Она так и призналась мне, а я ответил согласием по-военному: “С тобой – навсегда без проблем!”
Марина. О!
Костя приближает Марину рукой за талию, пригибает и целует её в губы.
Костя. Вот так они мне беспорядочно и достаются.
Марина. О!
Костя. Если помнишь, в фильме “Фатальная страсть” я семь раз...
Марина. Но там ничего такого не было!
Костя. Вот и ты не веришь... Просто, монтажер вырезал шокирующие места.
Марина. Как говорится, остальное осталось за кадром.
Костя. Вот-вот! Правды все боятся! И режиссеры, и даже Президент страны! (Таинственно). Тут есть такие потаенные места, куда не ступала нога человека.
Костя останавливает Марину и освещает фонариком дыру.
Костя (важно). В нее пролезть могу только я. (Оценивает фигуру Марины.) Если постараться, и ты сможешь. У тебя получится. Лезь первая. (Марина не трогается с места.) Тогда я. Ты протягиваешь мне руки, а я с той стороны постараюсь продернуть тебя вместе с ногами...
Костя ловко исчезает в отверстие.
Костя (глухо). Давай сюда.
Марина. Что там за посторонние звуки?
Костя. Кажется, это птицы.
Марина. Нет, не похоже, птицы чирикают, щебечут на разные голоса, и не пищат, пищат крысы.
Костя. Это... это... (Шум борьбы.)
Из дыры вылетает вороньё. Марина закрывается руками и прижимается к стенке.
Из дыры вылетают летучие мыши и кусают Марину. Она стойко отмахивается от них руками.
Из дыры выпрыгивает мышь, Марина в испуге визжит и убегает.
Костя. Сто-ой! Ты же мне обещала!
Костя гонится за Мариной.
Костя. Ты не баба, а тряпка! Чтоб ни один мужчина на тебя глаз не положил! Чтоб ни один волос не упал с тебя от его прикосновения! Чтоб ты навеки осталась в девках!
День. Съемочный павильон. Перед Мариной предстает Президент. Они идут вдоль декораций.
Владимир Вольфович. А где вы были раньше?
Марина. Училась, меняла профессии.
Владимир Вольфович. Голуба, удивляюсь вашей наивности, на первом месте трудоустройство беременных.
Марина. Первый раз с этим сталкиваюсь!
Владимир Вольфович. Вот и приходите в другой раз, когда будете в весьма щекотливом положении. Что-нибудь придумаем...
Марина. Это в каком-таком?..
Владимир Вольфович. В интересном – разумеется.
Марина и Президент выходят на потемкинскую улицу, садятся в пролетку и едут.
Марина. Я уже беременна два месяца!
Владимир Вольфович. А говорите, что не замужем.
Марина. У меня при полном отсутствии мужа.
Владимир Вольфович (рассеянно). Да-да. Бэби-бум. Есть у меня новая задумка. Чтобы было больше детей, женщине лучше не знать имя отца своего ребенка. Не заморачиваться на отце, а сконцентрироваться только на ребенке. Кто он такой таинственный, что бросил вас?
Марина. Он на пол головы выше вас.
Владимир Вольфович. И все достоинства?
Марина. Он открыл меня, как новую планету! У него были изумительные глаза! Он любил меня ужасно, без ума. Но с какой-то дерзкой, возмутительной фантазией!
Владимир Вольфович. Где-то я эти слова неоднократно слышал. Неужели у классиков?
Марина. Ох, извините, это не штампы, а чувства! А чувства – они и на полюсе холода горячие чувства! А слова эти пошли в народ с вашего благословения. Их знает каждая женщина.
Владимир Вольфович. Я тоже люблю женщин. Я им поклоняюсь, потворствую, их боготворю, балую. Я вижу в них отчасти всё то, что ищу в себе, но не нахожу и близко. Это проблема всех мужчин.
Ландшафтная перспектива. Марина и Президент слезают с пролетки и идут.
Марина (жмурит глаза и обращается к небу). Да, он любил меня ужасно, без ума. Да, с какой-то дерзкой, возмутительной фантазией!
Марина, забывшись, грациозно демонстрирует танец живота.
Владимир Вольфович. Красиво танцуете!
Марина. Могла бы еще лучше...
Владимир Вольфович. Что-то мешает?
Марина. Напоминаю, я уже беременна два месяца!
Владимир Вольфович. Вот как? С этого бы и начали! Приоритет Президента! Дети – крайне необходимый продукт.
Марина бросается с поцелуем.
Марина. Я роли заучиваю, как полиглот!
Марина увлекает Президента в танце.
Владимир Вольфович (не отстраняется). А сейчас разве ничего не мешает?
Марина. Не мешает!
Владимир Вольфович. Странно, вы прямо летите!
Марина. Благодаря вам.
Владимир Вольфович (с азартом кружит вальс). Ну и хорошо! У вас искрометный темперамент. У вас прекрасная натура из волос, глаз, бедер и ног...
Марина. И вы говорите прямо-таки тысячелетиями избитыми штампами!
Владимир Вольфович. Это не штампы, а тоже чувства. Горячие чувства мужчины. А чувства – они всегда горячее любой знойной пустыни!
Марина. Я так счастлива!
Владимир Вольфович. Я с этой минуты тоже счастливый человек!
Марина. Я прямо в облаках!
Марина и Президент подплывают в танце к подиуму и останавливаются у столика с табличкой “РЕЖИССЕР”.
Владимир Вольфович. Давайте спускаться с них вместе.
Марина. Роль для меня всё!
Владимир Вольфович (резко сбивается с ноги). Нет, это было бы так просто. Жизнь не ходьба по мосту через реку. В жизни надо искать броды своими ножками, ручками, по плечо в воде. Трудоустройство не обещаю. Но... Если вы дозреете хотя бы до уровня средней кондиции, мы разговор продолжим. Марина, у вас, судя...
День. Столик с табличкой “РЕЖИССЕР”. Подходит ТАИСИЯ – беременная, 25 лет, на этот раз в матроске.
Президент сразу же отстраняется от Марины.
Владимир Вольфович (продолжает). ...парадокс в сюжете не вышел из начальной стадии развития, здесь наблюдается латентный цикл, перманентное состояние. Вот если бы инкубационный период главной героини принял скорее не затяжной, а лавинообразный, то есть, лучше сказать, толерантный характер, то сценарий в целом получил бы амбивалентное объяснение и коммерческий результат от проката фильма и далее заслуженные награды кинофестивалей не заставили бы себя долго ждать.
Посетительница держит руки на животе, как на постаменте.
Таисия. Я не помешала вашему техническому совещанию?
Президент сразу обращает внимание на большой живот посетительницы.
Владимир Вольфович. Гм, гм, хм... Нет, ничего, мы уже закончили.
Таисия (оглядывает всё вокруг). Как у вас хорошо!
Владимир Вольфович. Стараемся, голливудский стандарт, голливудский дизайн, голливудский размах.
Таисия (монологом). Почему люди не идут навстречу друг другу? Почему разбегаются по своим квартирам? Почему они бесчувственны? Почему не до конца откровенны? На дворе штормы, ураганы, свинцовые дожди со снегом вперемежку, собаки по-волчьи воют “У-у-у!”, волки собаками прикидываются, на улице только маньякам вольготно дышится, всем женщинам притворно улыбаются. Ужас! Словами не передать. Все холодны. Никому нет дела до других. Наверное, никто, одна я ревела белугой над злоключениями Муму, Отелло – умничка, что в одночасье прозрел и не позволил Дездемоне уйти от возмездия, а душегуба Каренина я готова была бросить под поезд, чтобы другие мужчины не бесились от жиру и боялись...
Тихие аплодисменты Марины и Президента. Из присутствующего поблизости кордебалета тоже хлопки по поводу хорошо произнесенного монолога.
Марина. Я – тоже за это воззвание, как и любая женщина.
Таисия (монологом). Бежать, бежать туда, где тепло! Скрыться под крышу, где не дует и не каплет! А здесь по воле режиссеров всегда тишина при любой погоде... или буря. И люди здесь прекрасные, не равнодушные.
Тихие аплодисменты. Из стоящего в стороне кордебалета тоже.
Таисия (продолжает). Это правда, Владимир Вольфович, что вы добрый?
Владимир Вольфович (теряется). Нет-нет, Муму из воды я не спасал, розгой хорошо ее огрел – сама выплыла, Дездемону по справедливости не душил и фрагменты Анны Карениной для идентификации на рельсах не собирал.
Таисия. А как президент, не как режиссер?
Владимир Вольфович. Достаточно того, что я не злой.
Таисия. Значит, добрый – по глазам видно.
Владимир Вольфович. Президент не должен быть добрым. Вот, заботливым и принципиальным...
Марина. Настоящие президенты строги, но, между тем, снисходительны.
Таисия подходит к подвижным 8-метровым воздушным гигантам и пытается мешать их движениям.
Таисия. Я не боюсь ролей. Правда, иногда тупею от сценариев, но никогда не устаю и всё исполняю импровизированно и зрелищно. Чувство исполненного долга для меня главное, а съемочная горячка – стихия родная. Меня режиссеры и продюсеры боготворят...
Тихие аплодисменты. Из выглядывающего из декораций кордебалета тоже.
Марина. Душа обязана трудиться и день и ночь, и день и ночь.
Таисия (вздыхает). Трудоголик без занятия – что буря без катастрофы.
Владимир Вольфович. А вы, собственно, по какому поводу?
Таисия. Я по поводу трудоустройства. Вот мое портфолио с резюме.
Владимир Вольфович (качает головой). Это с таким-то по существу резко континентальным нетрудоспособным животом?
Таисия. Другого у меня нет!
Владимир Вольфович. Да вы ни в какие ворота не лезете, вы чересчур беременны!
Таисия. Я просто беременна – не сильно, ни слабо, ни наполовину.
Владимир Вольфович. Вы профессиональную форму потеряли. Изобразите что-нибудь.
Таисия поднимается на подиум и... ничего не предпринимает.
Владимир Вольфович. Изображайте.
Таисия. Я и изображаю.
Владимир Вольфович. Кого?
Таисия. Разве не видите – беременную женщину.
Владимир Вольфович. Так, Таисия? Театр абсурда! Решили перформансами из ряда вон заняться, решили, что достаточно только выходить на сцену? Сразу предупреждаю, у нас работы нет.
Таисия. То есть, как это нет?
Владимир Вольфович. А вот так! Нет, и не предвидится! Кинокомпания не резиновая, занята глобальными кинопроектами, и здесь вы не на бирже труда.
Таисия. Нет, есть!
Владимир Вольфович. Прекратим ненужный разговор!
Таисия. Вы – бюрократ! Вас надо метлой гнать!
Владимир Вольфович. Сразу в бюрократы записали. Но разве я не должен спросить: почему не заполнена строчка о вашем семейном положении?
Таисия. Так важно?
Владимир Вольфович. Очень.
Таисия. Придираетесь?
Владимир Вольфович. Вас учили писать резюме?
Таисия. Ой, упустила из виду.
Владимир Вольфович. Вы замужем?
Таисия. Этот вопрос слишком сложный для любой женщины.
Марина. Как пикантен для мужчины: “Вы женаты?”
Владимир Вольфович. Ваш муж знает, где вы в данную минуту находитесь, он контролирует ситуацию?
Таисия. Я – самостоятельная, независимая женщина, но не феминистка.
Владимир Вольфович. Черт возьми! Я теряю терпение. Вы замужем?
Таисия. Я только что ответила на ваш вопрос.
Владимир Вольфович. Почему бы вашему благоверному не оставить вас дома?
Таисия. Он вовсе не муж! Он успешно открыл меня, как новую планету, и закрыл тему! (Монологом.) У него были изумительные глаза! Он любил меня ужасно, без ума. Но с какой-то дерзкой, возмутительной фантазией! А дело было так. На улицах никого. Сумерки сгустились. Только что день был и полно народу, а тут ни света, ни души. Хоть криком изойди. И дождь налетел... и ветер с собаками в унисон завыл! О, как всё волками завыло! Не поймёшь, кто кому подвывал. Какофония! Ставни загромыхали, жалюзи, как дьявольщина, задергались! А сверху с этажей кто-то громче ветра: “Что, не нагулялась с-су... с утра, куда только полиция смотрит?” И тут Он подходит. Вижу – парень симпатичный, скромный, улыбается как-то светло, широко, говорит: “Позвольте”. Сразу на меня и зонтик, и пиджак, и непромокаемую накидку...
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже по поводу хорошо произнесенного монолога.
Владимир Вольфович. И увел к себе сушиться?
Таисия. Да. Как вы догадались?
Владимир Вольфович. Нетрудно было... Скажу больше, это произошло в съемочном павильоне. Наши киношники создают любые природные явления, а героини их стоически преодолевают.
Президент уходит, Марина и Таисия увязываются за ним.
Ландшафтная перспектива.
Таисия. Как тут не устоять? Разум мне подсказывал: “будь начеку, отбрось его руки, не поддерживай разговор, не распахивай перед ним свою сущность настежь”. А рассудок поступил наоборот.
Владимир Вольфович. Доверились первому чувству?
Таисия. Да-да, первому встречному.
В стороне ведутся съемки. Беременные идут под марш каппелевцев из фильма “Чапаев”. Их транспаранты красноречивы: “Вернуть мужчин в семьи!”, “Дети – цветы жизни!”. Психическая атака. Впереди размахивает стягом девушка, словно сошедшая с картины Делакруа “Свобода, ведущая народ”. Одна грудь у нее выпадает из ворота приспущенной с плеч рубахи.
Владимир Вольфович. Красиво идут! (Он отдает честь, как Верховный главнокомандующий вооруженными силами РФ.)
Съемки продолжаются: Глава администрации города и чиновники из мэрии в панике от требований беременных и покидают передний край.
Марина, Таисия и Президент попадают на территорию конноспортивного клуба. Он садится на лошадь и уверенно восседает на ней.
Марина и Таисия выбирают лошадей.
Владимир Вольфович (скептически). Не смотритесь вы в современной одежде на фоне породистых скакунов. (Зовет.) Костюмер...
Подъезжает передвижная костюмерная. Из нее выносят придворные платья 18-го века.
Марина и Таисия в новых платьях приказывают лошадям лечь на брюхо, садятся на них бочком. Лошади встают.
Владимир Вольфович (восторженно). Как на картине Брюллова “Всадница”. Вас где этому учили?
Таисия. Меня во ВГИКе.
Марина. Меня в Щепке.
Марина и Таисия переходят на рысь.
Владимир Вольфович. Какая прыть! Эк, вас несет! Шли бы в гинекологини. Сейчас это самая уважаемая профессия.
Таисия (гордо). Я – актриса! Аристократический типаж!
Владимир Вольфович. Голубушка, роли есть только мужские!
Таисия несколькими штрихами на голове изменяет свою внешность на сорванца.
Таисия. Мне любую! Японский кабуки тоже подходит.
Марина. А мне интеллектуальную.
Владимир Вольфович (назидательно). Работа, дорогие девушки, к вашему сведению, делится на низкооплачиваемую и высокооплачиваемую.
Марина. А я думала: на высокогонорарную и сверхгонорарную.
Таисия. О низкооплачиваемой могли бы не упоминать, чтобы не травмировать мою тонкую творческую натуру.
Владимир Вольфович (Таисии). Вы угрожать?
Таисия. Нам обязаны предоставлять роли по первому требованию – закон Президента! И не кабы какие!
Владимир Вольфович. Офелии, Бьянки... Ишь чего захотели? (Хватается за голову.)
Марина. Ну почему же?
Владимир Вольфович (Таисии). Ваш трудовой энтузиазм требует лучшего применения. В другом месте!
Таисия. Мне и у вас нравится!
Владимир Вольфович. Но свет не сошелся клином!
Таисия. Я шла, смотрю, кинокомпания! Значит, судьба!
Владимир Вольфович (показывает на ее живот). Вы тоже зомбированная женщина?
Президент на коне уверенной рысью проходит малый круг. Марина и Таисия не отстают.
Таисия (обиженно). Не поняла!
Владимир Вольфович. Вы тоже из националпатриоток?
Таисия (кивает на большой портрет Президента). Владимир Вольфович формирует общественное сознание. Он донес до нас простую истину “Надо”. Он назначил час “икс”. Он зажег зеленый свет. Он дал полный карт-бланш. Он махнул рукой “Вперед!” Он сказал: “Поехали!” А я законопослушная трезвомыслящая женщина. Надо – так надо, несмотря на то, что дети – плод людской глупости и порочности, плата за человеческие слабости и грехи. (С нежностью поглаживает живот.)
Владимир Вольфович. Понятно! Моя президентская программа в действии!
Марина. Владимир Вольфович, вы прямо гипнотизируете. Мне даже кажется, что ваш портрет живее вас самого: подмигивает, кивает головой, поднимает лоб, придирчиво показывает пальцем на наши животы.
Таисия. Меня больше раззадорил пример других женщин!
Марина. А, конкретно.
Таисия. Первая леди. Сама супруга Президента. Кажется, она вот-вот... преподнесет ему приятный сюрприз.
Владимир Вольфович. Это вымыслы моих либеральных врагов, которые хотят похоронить мою программу. А вас, Марина?
Марина. Получилось, как у библейской Евы, от которой незапланированно пошел человеческий род.
Владимир Вольфович. Надо было без права на ошибку!
Марина. К сожалению, природа не знает, что такое мужское воздержание!
Лошадь Президента художественно переминается с ноги на ногу.
Владимир Вольфович. Как и женское!
Таисия (Марине). Так вы в положении?
Марина. Да.
Таисия. А претензии кому предъявляете?
Марина. Ни к кому!
Таисия. Поздравляю! Как и у меня – разновидность непорочного зачатия!
Владимир Вольфович. Странно, Таисия, у вас искрометный темперамент, по меркам кинорежиссуры прекрасная натура из волос, глаз, бедер и ног... Только вы не туда ими пришли.
Таисия. К перечисленному ряду не хватает заключительной фразы. Ну, например, “однозначно, достойна самой лучшей роли”.
Хлопки от кордебалета.
Владимир Вольфович. Шутить изволите? Лучше скажите, ваш так называемый юмор на каком месяце?
Таисия. На втором.
Появляется карлик Костя.
Костя (Таисии). Лжешь! Почему живот непропорционально большой?
Таисия. Я всегда считала, что он крохотулечный! Такусенький-манюсенький-малопусенький!
Лошадь Президента берет барьер.
Владимир Вольфович. Он у вас весьма ортодоксального наполнения!
Таисия. Это акселерация!
Костя (Таисии). Покажи справку!
Таисия смело приподнимает уголок нового платья.
Таисия. Вот вам справка!
Президент, Марина и Таисия слезают с лошадей.
Костя кладет руку на живот Таисии.
Костя. Я свидетельствую как на Библии, тут доказательства излишни.
Таисия. Вам еще документ?
Владимир Вольфович. Не грубите! Живот – как инструмент шантажа! Я не доверяю даже себе, пока не проверю!
Таисия (всё еще придерживает руками низ платья). Только потом не падайте в обморок!
Владимир Вольфович. Я не из слабонервных. (Неумело пытается развязать на Таисии шнурок на поясе.)
Костя (бросается к ним). Я вам помогу!
Марина. Всё точно, как в аптеке!
Владимир Вольфович (Таисии). Вы даже не стесняетесь в средствах перед мужчинами!
Таисия. Это я, чтобы окончательно разбудить совесть чинодрала! Президенты тоже такими бывают.
Костя (удивленно). Таисия, ну, тебя и разнесло!
Владимир Вольфович. Константин Павлович, выбирай выражения. Признайся, это ты выпустил всех ворон и летучих мышей из клеток? Кинокомпания несет колоссальные убытки. Ты ответишь за это.
Костя. Они дальше кинокомпании не улетели.
Владимир Вольфович. Марш на рабочее место!
Костя удаляется.
Марина (Таисии). Ну, и расперло!
Владимир Вольфович. Хотя... в наше время, чем черт не шутит.
Таисия. А я что, обманывать пришла сюда?
Владимир Вольфович. Ну, знаете, в последнее время женщины занимаются наглыми профанациями.
Таисия. А мужчины? Мне жених подарил шкатулку, якобы спрятав туда “счастье”. Он сказал: “Когда тебе будет особенно горько, а меня не окажется рядом, просто открой ее, и всё тут же изменится к лучшему”. А ключик-то оставил себе...
Выбегает ВОЕННЫЙ, судорожно держит в руках гранату.
Военный. О, черт! Я чеку выдернул!
Все смеются над ним.
Владимир Вольфович. Верим-верим, ты добился документальной достоверности. (Марине и Таисии.) Не обращайте внимания. Здесь не кинокомпания, а проходной двор!
От гранаты раздается взрыв с пламенем. У присутствующих страх на лицах и сажа.
Владимир Вольфович (встает). Прекратить трюкачество!
Таисия. О, я ж могла родить!
Президент, Марина и Таисия возвращаются к подиуму. Столик с табличкой “РЕЖИССЕР”.
Владимир Вольфович. Я сказал, работы нет.
Таисия. Я сейчас умру! (Падает ему на руки.)
Владимир Вольфович. Артистка! Притвора! Жеманница! Умирайте, я и пальцем не пошевелю.
Таисия. Я сейчас рожу-у!
Владимир Вольфович (Марине). Чертовски хорошо играет. Она – прирожденная актриса. Сыграла так, как никогда не бывает, что сам Станиславский воскрес бы, чтобы посмотреть на такое чудо. Эта сцена как будто написана именно для нее. Аж, кровь стынет в жилах. Не хочу загадывать, но, мне кажется, Таисия станет выдающейся Эсмеральдой.
Марина. Тут не кажется. Она, серьезно, вот-вот...
Владимир Вольфович (меняется в лице). Марина, это правда?
Марина. В её положении нет ничего удивительного!
Владимир Вольфович. У нее схватки?
Марина. Бывают ложные схватки.
Владимир Вольфович. А чем они отличаются?
Марина. В том-то и дело, что – ничем.
Владимир Вольфович. Что будем делать, Марина?
Марина. Ничего не надо делать.
Владимир Вольфович. Не понимаю...
Марина. Женская особенность – она раньше родит, чем умрет.
Владимир Вольфович. Почему?
Марина. Вы, мужчины, как слепые котята, не знаете, что природа сама определяет приоритеты.
Владимир Вольфович. Позволит родить, а потом умереть?
Марина. Хотя бы и так. Матка и в предсмертных судорогах сокращается. Известный факт, в газовых камерах Освенцима за секунды перед смертью беременные женщины «рожали» вне зависимости от срока плода.
Владимир Вольфович (морщится). Бр-р-р... К чему подробности. Но зачем?
Марина. Ну и мужчины! До чего глупые! Чтобы отдать долг природе!
Владимир Вольфович (сетует). Ох уж эти женщины! Все ненормальные какие-то. Долги, конечно, дело святое, но не до такой же степени...
Президент и Марина усаживают Таисию в кресло.
Марина. Где тут нашатырь? (Копается в аптечке.)
Владимир Вольфович. Нахватали привилегий, вот сами и расхлебывают кашу.
Президент расстегивает Таисии матроску. Набирает ладонями из бассейна воды и прыскает ей в лицо.
Марина подносит нашатырь к носу Таисии.
Владимир Вольфович (Марине). Вы не надоедаете, в отличие от других!
Таисия (приходит в чувство). Я не докучаю. Мне работу.
Владимир Вольфович. Какую?
Таисия (поглаживает живот). Какую угодно. На ваше усмотрение. Но только самую перспективную, на несколько сериалов вперед. И чтобы они были не малобюджетные, чтобы как у “Титаника”.
Владимир Вольфович. Хорошо, должности осветителя, электрика, сантехника или дизайнера по ландшафту вас устроят?
Таисия. Конечно, очень даже неплохие деньги, если еще все сразу.
Владимир Вольфович. Их заработать надо, а вы ничего не умеете!
Таисия. Я могу и должности играть, а не только Эсмеральду.
Марина крутится перед зеркальцем, рассматривая свой внешний вид. Она красит губы яркой помадой.
Появляется карлик Костя.
Костя (Таисии). Как ты? Отошла?
Таисия. Ничего, бывало и хуже. Жизнь опять прекрасна и удивительна.
Костя радостно целует Марину в губы.
Костя. Тебе будут кричать: “Да здравствует Орнелла Мути!”. У тебя появится шанс выйти за меня замуж. Я не люблю эти торжественные церемонии, один вид свидетельства о браке нагоняет на меня смертельную тоску. Поэтому мы лучше поживем гражданским браком. Потом ты заговоришь о замужестве. Ты скажешь: “Послушай, дорогой, мы уже десять лет живем вместе. Совсем скоро наша дочурка пойдет в университет, она должна почувствовать, что воспитывается в полной семье”. Я, конечно, приму твою сторону. Ты выплатишь отступные, я подскажу, какая сумма меня устроит...
Тихие аплодисменты из кордебалета по поводу хорошо произносящегося монолога.
Владимир Вольфович (грозно). Константин Палыч, в чем дело?
Костя. Мой режиссер ставит новую мылодраму. И любви больше, чем у вас, и отношения – сплошные катарсисы и саспенсы. Главный детектив, честный и принципиальный, занят тем, что разыскивает убийцу. Убийца всегда рядом. Есть подозрение, что это женщина, остались тонкие отпечатки пальцев. Трудность расследования заключается в том, что женщин на свете много. Наконец, круг сужается, кто бы догадался – до его жены, и в финале детектив ищет в публичном доме утешение.
Костя обмакивает у себя губы салфеткой. Крупным планом цвет помады на ней. Костя, как детектив, осторожно складывает салфетку вчетверо, затем опускает ее в пакет и прячет его в карман.
Владимир Вольфович. Константин Палыч, вон отсюда!
Костя отводит Марину в сторону.
Костя. Ну так как, коленки не ватные?
Марина. Не ватные.
Костя. Это хорошо! И поджилки не трясутся?
Марина. Не трясутся.
Костя. Прекрасно. Уходим отлеживаться на базу, никто не заметит потери бойцов.
Марина. Благодарю, ты настоящий представитель мужского начала.
Костя. Не только. Все думают, что я безумный шизик: неожиданные падения, кривляния, капуста на голове и т.п. и т.п. Это не так. Ну совсем не так. (Гордо.) Моя работа...
Костя показывает на стену павильона, всю в воздушных шарах.
Костя (продолжает). Оформление воздушными шарами хорошо получается, например, гигантскую гирлянду легко могу сплести. Умею длинные шарики крутить во всяких там пуделей...
Костя надувает шарик-колбаску и в несколько движений она превращается в пуделя.
Марина. Так ты умеешь только шарики надувать?
Костя. Гелием. Могу и кое-что посерьезней.
Марина. Например?
Костя. Ты бы знала, какая у меня богатая фантазия.
Марина. Не томи!
Костя. То, что позволительно только у матерых мужчин... Мужчине либо дано, либо нет. Я типаж по криминальной беременности.
Марина. А это что еще за хитроумное такое?
Костя. Ну, противоположное криминальным абортам. Кто-то занимается ими, а я, наоборот, борец с ними не на жизнь, а на смерть всеми своими доступными способами. Я тех специалистов-душегубов терпеть не могу. Моя задача – сделать как можно больше женщин беременными. Мой вклад скромный, но значение огромное. Я на той чаше весов, на которую сделал ставку сам Президент...
Марина. Если не расскажешь, я уйду.
Костя. Ну разумеется – тебе всё как на духу. Использую знание женской психологии. При моей фантазии нет отбоя от прекрасного пола. Как бы пояснить проще... я исполнитель их женских сексуальных желаний, то есть наполнитель их животов.
Марина. Донор?
Костя. Можно сказать и так. Приходит ко мне женщина и умоляет, чтобы я спас ее честь и достоинство, чтобы к такому-то сроку у нее был всамделишный колоритный живот, которым бы она козыряла, а сомневающимся бюрократам и Фомам неверующим тыкала бы прямо в глаза. Я обычно вхожу в ее положение – надо, значит, надо. В прямом и переносном смысле. Спрашиваю: “А как твой муж на это смотрит?” “Не изволь беспокоиться, – отвечает. – Он согласен и тебя отблагодарит”. Спрашиваю: “Пузо требуется на сколько месяцев?” “Делай, как положено, чтобы совесть не мучила”, – отвечает. Всем почему-то, чтобы перед Президентом не ударить лицом в грязь, подавай габаритный живот сразу на девять месяцев. Девятый, так девятый. Это посложнее, но если женщина просит...
Марина. Понятно, ты специалист по женским муляжам. Хорошо просветил!
Костя. Я и пиротехник по совместительству. Жду приказа взорвать ту стену. (Показывает на стену в воздушных шарах.) Ты представляешь эффект, когда шары схлопнут одновременно? Пройдет ударная волна и нас тут не стояло! (Смотрит на часы, затыкает уши ладонями, отсчитывает.) Четыре, три, два, один... (Нажимает на кнопку.) Взрыв!
Шары лопаются, но никого даже ветром не обдает.
Марина. Эх, ты, хвастун!
Владимир Вольфович. Марина, где вы?
Костя смотрит, как удаляется Марина.
Костя (вслед). Не рассчитал в тротиловом эквиваленте! А ты не тушуйся! Помни всегда, что я исполняю любые женские фантазии в лучшем виде! Твой актерский дар божий и моё артистическое вдохновение – и из тебя выйдет прекрасная Эсмеральда...
Костя уходит.
Владимир Вольфович (Таисии). Вы никогда не переступите порог нашей кинокомпании!
Таисия. Я сейчас рожу-у... (Закрывает глаза.)
Президент встает на колени, ладонями делает Таисии вентиляцию.
Владимир Вольфович (лихорадочно). Всё будет хорошо! Всё будет прекрасно! Как сказано в библии: “И да появится младенец мужеского пола...”
Таисия рукой показывает на портрет Президента.
Таисия. Вы много не задавайтесь и будьте последовательны самому себе.
Владимир Вольфович (испуганно). Таисия, я же не позволяю лишнее?
Столик с табличкой “РЕЖИССЕР”. Подходит МАРТА – беременная женщина, 25 лет, в картузе и шарфике через плечо, с пирсингом на левой брови. Она делает глазами шары недоумения.
Марта. Что тут происходит?
Владимир Вольфович (не глядя на нее). Женщина, не вмешивайтесь, немного подождите! Артистка от перевоплощения отходит...
Марта. Скорее от перевозбуждения! Очередная пассия?
Марина. Это у нее тяжело беременность протекает!
Таисия. Дайте роль! Роль, роль, и еще раз роль.
Марта. Володенька!
Владимир Вольфович (резко). Женщина, я сказал: подождите в сторонке! (Ошеломленно видит.) Марта!
Марта. Владимир Вольфович, что, не ждали? Как на картине Репина.
Владимир Вольфович. Марта, ты зачем нарисовалась?
Марта. Вам Государственная дума ни о чем не напоминает? Забыли, где вас носило по коридорам, когда не присутствовали на заседаниях?
Владимир Вольфович (раздраженно). Здравствуй, Марта, и прощай.
Марта. Как бы не так.
Владимир Вольфович. Подожди. Наши развивающиеся отношения еще в стадии дальнейшего углубления.
Марта. Вы как были комедиантом, так и остались им.
Владимир Вольфович (встает с колен). И долго ты моей тенью будешь?
Марта. Пока не вернетесь ко мне!
Таисия застёгивает на груди пуговички.
Таисия. Владимир Вольфович, обо мне совсем забыли.
Владимир Вольфович (глупо гладит живот Марты). Я могу жениться только на чистой, неотягощенной современной гинекологией девушке.
Марта. Смеетесь?
Владимир Вольфович. Да-да, не обремененной лишними килограммами кандидатке...
Марина. А что, такую сейчас можно где-то найти?
Владимир Вольфович. Если постараться, то можно.
Марина. В глухой провинции?
Владимир Вольфович (отрешенно). Извините, потерял реалии. Сам не знаю, чего мне надо.
Марта. Счастливые часов не наблюдают. Вы читали мне лекции по политическому праву, ораторскому мастерству. Тогда все уши мне прожужжали: “У тебя искрометный темперамент, твоя прекрасная натура из волос, глаз, бедер и ног смертельно ранила моё сердце...”
Владимир Вольфович. Марта, кому я только это не говорил. Такая у меня деятельность – либо ругать, либо хвалить. И от возраста это зависит: чем моложе женщина, тем больше шансов у нее нарваться на комплимент. Сочувствую, но твой поезд на Марс ушел.
Президент смотрит на часы, стучит по ним пальцем и садится за рояль.
Владимир Вольфович. Не мешайте! У меня время репетиции! В плане “Нотр-Дам де Пари”. (Объявляет.) Ария Квазимодо! (Поёт.)
“Свет озарил мою больную душу,
Девушки ведут плавный танец. Присоединяется кордебалет.
Владимир Вольфович (продолжает).
Нет, твой покой я страстью не нарушу,
Бред, полночный бред терзает сердце мне опять,
О, Эсмеральда, я посмел тебя желать.
Мой тяжкий крест – уродства вечная печать,
Я состраданье за любовь готов принять,
Нет, горбун отверженный с проклятьем на челе,
Я никогда не буду счастлив на Земле,
И после смерти мне не обрести покой,
Я душу дьяволу продам за ночь с тобой”.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже.
Марта вешается Президенту на грудь.
Марта (радостно). Володик, любовь на веки! Неужели мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день, в одной постели, на груди друг у друга в приятном забытьи?
Марта и Владимир Вольфович (поют, через строчку перекликаясь голосами).
“Меняя каждый миг свой прихотливый,
Капризна, как дитя, и призрачна, как дым,
Кипит повсюду жизнь в тревоге суетливой,
Великое смешав с ничтожным и смешным”.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже.
Таисия и Владимир Вольфович (поют).
“О, как мне чудишься с закрытыми очами,
В гробу, в дыму кадил, под флёром и в цветах,
С безжизненным челом, с поблёкшими устами
И страхом вечности в недвижимых чертах”.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже.
Марина и Владимир Вольфович (поют).
“Он вышел в сумерки. Прощальный
Луч солнца в тучах догорал;
Казалось, факел погребальный
Ему дорогу освещал”.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже.
Марта, Марина, Таисия и Владимир Вольфович (поют).
“Усни, забытый злой судьбою.
Усни, усталый и больной,
Усни, подавленный нуждою,
Измятый трудною борьбой!
Пусть яд безжалостных сомнений
В груди истерзанной замрёт,
И рой отрадных сновидений
Тебя неслышно обоймёт.
Усни, чтоб завтра с силой новой
Бороться с безотрадной мглой,
Чтоб не устать в борьбе суровой,
Чтоб не поддаться под грозой;
Чтоб чёлн свой твердою рукою
По морю жизни направлять
Туда, где светлою зарею
Едва подернулася гладь,
Где скоро жаркими лучами
Свет мысли ласково блеснёт
И солнце правды над водами
В красе незыблемой взойдёт”.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже.
Президент ведет героинь в кегельбан.
Открытая площадка для боулинга. Президент, Марина, Таисия и Марта берут шары и катят их по дорожкам. Марта очень неудачно.
Владимир Вольфович. Марта, надо поточнее, как я.
Марта. Я беременна.
Владимир Вольфович. Аргументы, изложенные в свое оправдание, суд не всегда учитывает. Сейчас все беременны.
Марта. Но это ваш ребенок.
Владимир Вольфович. Вот! Женщинам доверяешь последние чувства, а они тебе первые сюрпризы!
Марта. Все сроки для аборта прошли.
Владимир Вольфович. Упади с декораций! Прыгни с рояля! Или, вот, брось сразу два шара.
Марта. Вы изверг!
Марта со злостью бросает два шара и сметает все кегли.
Марина. О! Страйк!
Владимир Вольфович. О! Страйк!
Таисия. Владимир Вольфович, неужели, о таких уникальных беременных можно вытирать ноги?
Владимир Вольфович. Марта, я же сказал когда-то: дай время, и я женюсь на тебе!
Марта со злостью бросает шар и сметает все кегли.
Марта. Издеваетесь?
Президент со злостью бросает шар и сметает все кегли.
Владимир Вольфович. Слово президента!
Марта со злостью бросает шар и сметает все кегли.
Марта. Когда Эмилия Пьер-Эммануэль разрешится?
Президент со злостью бросает шар и сметает все кегли.
Владимир Вольфович. Да, Марта, теперь ты вся в прошлом, у меня появилась другая.
Марта (резко). Эта африканка с горячей кровью пантеры!
Владимир Вольфович. Твоя тайная и явная полиция не дремлет!
Приземляется воздушный шар. ПИЛОТ в кожаной куртке и шлеме. Среди участников боулинга паника. Президент машет руками.
Владимир Вольфович (пилоту). Не сюда! Пошел вон! Вы из какого фильма?
Пилот (кричит по-немецки, закадровый перевод). Осторожно! Раз, два, три, четыре, пять! У меня проблемы с газом. Да, да. “История воздухоплавания” – самый экстремальный фильм! Кайзер! Вермахт! Мы покорители атмосферы...
Корзина ударяется о землю. Пилот вываливается из нее, а Марта, Марина и Таисия переваливаются в корзину.
От удара в форсунке вспыхивает газ и начинается подогрев воздушного шара.
Марта бросает из корзины шар и сметает все кегли.
Крики “Страйк!”
Воздушный шар реагирует на выброс шара и начинает подниматься. Президент хватается за борт корзины и в таком положении держится, болтая ногами. Женщины помогают ему забраться в корзину.
Внизу появляются пилоты разных времен и народов фильма “История воздухоплавания”. Икар, Монгольфье, братья Райт, Нестеров, пилоты “Нормандия-Неман” и т.д. Все кричат на своих языках.
Реплики пилотов (закадровый перевод). Цурюк! Цурюк! Ахтунг! Это пиратский захват! Самрад! Прекратите немедленно взлет! Русиш – свинья! Мы будем жаловаться генеральный директор канал, в Страсбургский суд, в ООН!
Таисия. Какая красивая панорама!
Марта (Президенту). Вы слышите, я – беременна.
Владимир Вольфович. Как умозрительно!
Марина. Вам не доходит это слово?
Владимир Вольфович. Прежде всего, должен заметить, как всякий уважающий себя мужчина, это слово меня решительно не устраивает по разным причинам. Этот термин не может не угнетать любого нормального мужчину.
Марта. Так вы против него?
Таисия. А значит, против самого Президента? (с суеверным ужасом показывает на удаляющийся портрет Президента).
Владимир Вольфович (испуганно). Почему же? Вполне приличное слово!
Таисия (Марте). Обманывает! Зачем он тебе такой нудный нужен? Россия большая, прибейся к другому президенту.
Марина (иронично). Четвертой женой, как предлагает Владимир Вольфович?
Таисия. Лучше четвертой, чем никакой!
Марта. Как же! Владимир Вольфович открыл меня, как новую планету! У него были изумительные глаза! Он любил меня ужасно, без ума. Но с какой-то дерзкой, возмутительной фантазией!
Владимир Вольфович. Я по долгу первого лица в стране обязан всех женщин любить, как всякую новую планету, и даже с правом первой ночи.
Марина. А я и не знала, что уже есть такой закон!
Таисия (Марте). Не надо было давать голову себе кружить.
Марта. А как надо?
Марина. Выдержка, и еще раз выдержка!
Владимир Вольфович. Опара из квашни после выдержки оказывается на полу.
Марта. Так как вы намерены поступить со мной?
Владимир Вольфович. Я готов рассмотреть твое забавное положение, и как только сочту нужным не оставить дело на тормозах, так сразу...
Марта. Когда приземлимся?
Президент на эти слова лихорадочно ищет вентиль и прибавляет пламя.
Марта (с испугом). Это ко второму пришествию, что ли?
Проблемы с газом. Он поступает с перебоями. Начинается резкое снижение. Паника у Марины и Таисии.
Марина. Похоже, это конец! Простите нас, люди!
Таисия крестится на все четыре стороны.
Владимир Вольфович (испуганно). Марта, ну вот, всё само за нас разрешилось! Ты вполне можешь пригодиться мне в другой жизни. (Обнимает ее.)
Резко приближаются крыши съемочных павильонов.
Марта. Президент на моей стороне!
Президент на ощупь возится с непослушным вентилем.
Владимир Вольфович (сквозь ветер). Беременность на каком месяце?
Марина и Таисия от страха прижимаются к Президенту.
Марта. Вы – черствяк! Как можно забыть ту первую романтическую ночь? На седьмом.
Владимир Вольфович. Ух! (Переводит дух.) Слава Господи! (Крестится.) А Эмилия Пьер-Эммануэль, между нами, мальчиками и девочками, говоря, на восьмом!
Марта. Это ничего не значит!
Владимир Вольфович (пренебрежительно показывает на ее живот). Эмилия Пьер-Эммануэль и только Эмилия Пьер-Эммануэль!
Таисия (воет). Я сейчас рожу-у...
Приземляются. Играет военный духовой оркестр. Пилоты смягчают удар корзины и на разных языках приветствуют и обнимают героев, как покорителей воздуха.
Реплики пилотов (закадровый перевод). Гут! Гут! Грацио! Самрад! Русиш – не трус!
День. Президент, Марина, Таисия, Марта возвращаются к подиуму. Столик с табличкой “РЕЖИССЕР”. Рассаживаются по креслам и отдыхают. Марта судорожно гладит себя по животу.
Марта. Владимир Вольфович, давайте найдем золотую середину.
Владимир Вольфович. Марта, знаю, ты поэт и тебя тянет на философские диспуты. Спасибо, что ты была для меня в романтические ночные бдения поэтом, а в хлопотливые дни – философом, но вот философия твоя сегодня не у дел, не лучшего качества. То, что хорошо для поэта – плохо кончается для философа. И наоборот.
Марта. Вы стали демагогом.
Владимир Вольфович. Марта, может этот довод тебя остановит: в процессуальной практике б;льший срок поглощает малый.
Марта хлопает глазами.
Марина. Здесь, как бы, не юриспруденция.
Владимир Вольфович (Марте). Пойми, и здравый смысл подсказывает, у Эмилии Пьер-Эммануэль конституционное преимущество перед государством, Президентом, то есть мной, и тобой.
Таисия. Владимир Вольфович, что, других вариантов нет? Например...
Владимир Вольфович. Например?
Таисия (кокетливо). Я!
Владимир Вольфович. Эмилия Пьер-Эммануэль и только Эмилия Пьер-Эммануэль!
Марта. Я и только я!
Таисия. Мне плохо! Я задыхаюсь! Ой, сейчас рожу-у...
Марина и Президент бросаются к Таисии. Он расстегивает ей матроску и делает ладонями вентиляцию.
Появляется карлик Костя, подходит к Марине и целует ее, затем достает целлофановый пакет и приставляет к Таисии, ладонью загоняет в него воздух. Набрав пробу, он запечатывает кулек. Затем берет оценочный флажок с цифрой 6.
Костя (Президенту). Как натурально играют и как прекрасно импровизируют! Чего доброго, как бы им не разродиться от успеха. На всякий случай вызовите карету скорой помощи.
Владимир Вольфович. Прочь! Они сами знают, когда, где и как рожать! Обойдемся без умников!
Костя уходит.
Столик с табличкой “РЕЖИССЕР”. Подходит ЭМИЛИЯ ПЬЕР-ЭММАНУЭЛЬ с признаками беременности, 25 лет, негритянка с происхождением из Камеруна, в широкополой шляпке, с пирсингом на правой брови.
Эмилия Пьер-Эммануэль (по-хозяйски осматривает всё вокруг). Владимир Вольфович, как этот вертеп называется?
Владимир Вольфович (удивленно оглядывается). О, Эмилия Пьер-Эммануэль! Как же, знакомая личность, идентифицировал по пирсингу. (Отворачивается в сторону.) Что ты имеешь в виду?
Эмилия Пьер-Эммануэль. Вы просто терминатор какой-то, прямо имитатор-манипулятор! Кому-то моё счастье спать не дает! А вы потворствуете каждой проходящей юбке.
Владимир Вольфович. Называй вещи своими именами.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Этот рассадник распутства!
Владимир Вольфович (ладонями вентилирует грудь Таисии). Девушки совершенно тут ни при чем.
Эмилия Пьер-Эммануэль (показывает на живот Таисии). Владимир Вольфович, настаиваете на презумпции невиновности?
Владимир Вольфович (раздраженно). По тебе тоже плачет гинекологическое кресло.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Так это случайные мимолетные встречи? И со мною, и с этими юными пастушками?
Владимир Вольфович. Девушки устраиваются на работу. Имеют они право вот так просто... без комплексов... зайти в мой кабинет со своими портфолио? И скромно попросить роль Эсмеральды?
Марина. Я первая претендентка!
Таисия. А я – вторая!
Владимир Вольфович. Они уже гарантированно зачислены на фильм с условным названием “Страна беременных”.
Марина (добавляет). ...Эсмеральд!
Марина и Таисия смачно целуют Президента с двух сторон.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Обстановка как-то не способствует этому.
Владимир Вольфович. Артисты всегда отличались излишней эмоциональностью.
Марина. Мы новые артистки!
Таисия. Владимир Вольфович – наш отец родной!
Эмилия Пьер-Эммануэль (Президенту). Половой терминатор, хорошее слово я вам придумала. А что тут делает Марта? Тоже вдруг заболела трудовым энтузиазмом поднять на сияющие высоты наше отечественное кино, тоже решила тягаться с самим Голливудом?
Владимир Вольфович (заикаясь). Она... она...
Эмилия Пьер-Эммануэль. Ах, вернувшись из провинциальных театров! Понатыкавшись на мужские колючки! Ищет у вас справедливости?! Тогда почему еще не бухнулась вам в ноги?
Владимир Вольфович. Она... она...
Эмилия Пьер-Эммануэль. Какой пассаж! Как я сразу не догадалась, основной инстинкт привел ее сюда! Ну, конечно, он самый!
Владимир Вольфович. Я не отвечаю за инстинкты Марты и всех рефлексирующих половой озабоченностью и брачными проблемами женщин. А ты не вздумай во время родов призывать на мою голову всевозможные проклятия, не ставь меня на своё место, не желай того же самого терпеть мне.
День. Президент идет на гольф-площадку, Марина, Таисия, Марта и Эмилия Пьер-Эммануэль увязываются за ним.
Перед ними продолжаются съемки фильма. Опять психическая атака. Очередной дубль. Беременные идут под марш каппелевцев из фильма “Чапаев”. Впереди размахивает стягом девушка, словно сошедшая с картины Делакруа “Свобода, ведущая народ”. Одна грудь у нее выпадает из ворота приспущенной с плеч рубахи. Глава администрации города и чиновники из мэрии в панике покидают передний край.
Президент отдает честь, как Верховный главнокомандующий вооруженными силами РФ.
Территория гольф-клуба. Герои берут клюшки и гоняют мячи. Пытаются попасть в лунку с близкого расстояния.
Эмилия Пьер-Эммануэль (Президенту). Марта клянчить пришла: подайте мне мужа, Христа ради?
Владимир Вольфович. Она в мире продолжающихся женских иллюзий.
Эмилия Пьер-Эммануэль. И что вы в ней увидели: мольбу, отчаянье, восторг, страх, нежность, вожделение?
Марина. Марта, как доверенное лицо, лечила душу Владимира Вольфовича перед его прыжком в президенты.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Почему-то обычный, как все женщины, способ выбрала.
Владимир Вольфович. Президент, то есть я, ее не забудет! Он с экрана в обращении к нации уже выразил всем женщинам благодарность. И прошлым, и настоящим, и будущим.
Эмилия Пьер-Эммануэль (Президенту). Вы говорили, что с Мартой покончили?
Владимир Вольфович. Говорил.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Что живого места на ней не оставили?
Владимир Вольфович. Не оставил.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Что закопали ее в землю вместе с тяжелыми воспоминаниями?
Владимир Вольфович. Закопал.
Эмилия Пьер-Эммануэль. А она жива, благоденствует!
Владимир Вольфович. Благоденствует.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Более того, даже в чем-то преуспела с вашей легкой руки.
(показывает на живот Марты)
Владимир Вольфович. Ей всё человеческое не чуждо.
Эмилия Пьер-Эммануэль. А вам?
Владимир Вольфович. Минутное преклонение перед ее женскими и артистическими качествами... Могу я, как президент огромной страны, отдать ей дань уважения по этой части... (Шуткою.) С ее молчаливого согласия...
Эмилия Пьер-Эммануэль (решительно). Она разыграла вас как по нотам.
Таисия. А еще терминатор!
Владимир Вольфович. Эмилия Пьер-Эммануэль, сама посуди – ты и Марта? Ни в какое сравнение. Марта и ты? Смешно!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Неправильно построенная фраза. Тут можно понять двояко.
Владимир Вольфович. Ей до тебя далеко.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Тю-тю-тю-тю! И это не конкретно – можно подумать и обратное.
Марина. Сугубо мужская софистика, только они способны на неё.
Владимир Вольфович (близко наклоняясь к Эмилии). Сказать по секрету, какой физический недостаток Марты больше всего не удовлетворил меня?
Эмилия Пьер-Эммануэль. Валяйте, рассказывайте, сделайте милость.
Марта (с ужасом смотрит на Президента). И вы способны на низость?
Владимир Вольфович. Я такой же среднестатистический мужчина, хоть и президент! Не хуже, не лучше.
Марина. Вы не имеете права вторгаться в подноготную личной жизни!
Владимир Вольфович. Как президент, я публичный человек. Что знают двое – знает весь мир. Не сегодня-завтра это независимо от меня станет широким достоянием общества.
Таисия. Может не всё обнародовать сразу?
Владимир Вольфович (отрезает). Сразу и всё!
Марта. Будьте вы все, мужчины, прокляты!
Владимир Вольфович (еще ближе наклоняясь к Эмилии и искоса посматривая на Марту). У нее... у нее... Как бы лучше сформулировать... как бы поделикатней... как бы, чтобы не задеть женское достоинство...
Высыпают НИНДЗЯ, оттесняют девушек. Мечи, нунчаки. Имитация боя.
Владимир Вольфович (гордо). Президенты и актеры – как одна семья.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Да говорите скорее! Где-то, как кролик, шустрые, а тут жилы тянете.
Владимир Вольфович. У нее... (Показывает клюшкой на живот Марты.) низкий порог толерантности.
Эмилия Пьер-Эммануэль (остолбенело). Она что – мужчина?
Владимир Вольфович (попадает, не глядя, мячом в лунку). Проверено! Мин нет! Конечно, женщина.
Марина. Зачем вы бросаете на нее тень?
Владимир Вольфович. Эмилия Пьер-Эммануэль, прости, недоразумение, легкий флирт до тебя!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Тогда почему у нее меньше живот?
Владимир Вольфович. Умеете вы, женщины, спичками мерить.
Таисия. Владимир Вольфович, выбросьте вы эту инквизиторшу из сердца вон.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Еще чего! Он открыл меня, как новую планету, когда преподавал мне риторику, софистику и ораторское искусство! У него были изумительные глаза! Он любил меня ужасно, без ума. Но с какой-то дерзкой, возмутительной фантазией! Он все уши мне простонал: “У тебя искрометный темперамент, твоя прекрасная натура из волос, глаз, бедер и ног смертельно ранила моё сердце...” Оказывается, это была профанация.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже по поводу хорошо произнесенного монолога.
Владимир Вольфович (постукивает по часам). Война войной, а у меня время репетиции! (Объявляет.) “Нотр-Дам де Пари”! Ария Фролло! (Поёт.)
“Рай, обещают рай твои объятья...
Женщины ведут плавный танец.
Владимир Вольфович (реагирует на танец). Осторожно! Не оступитесь в вашем беременном положении! (Продолжает петь.)
Дай, мне надежду о мое проклятье,
Знай, греховных мыслей мне сладка слепая власть,
Безумец прежде я не знал, что значит страсть.
Распутной девкой словно бесом одержим,
Цыганка дерзкая мою сгубила жизнь,
Жаль, судьбы насмешкою я в рясу облачен,
На муки адские навеки обречен,
И после смерти мне не обрести покой,
Я душу дьяволу продам за ночь с тобой”.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже. Президент жонглирует клюшкой.
Эмилия Пьер-Эммануэль (вешается Президенту на шею). Владимир Вольфович, любовь до гробовой доски, я ваша навеки, даже смерть не разлучит нас!
Эмилия Пьер-Эммануэль и Владимир Вольфович (поют, через строчку перекликаясь голосами).
“Какой нестройный гул и как пестра картина!
Здесь – поцелуй любви, а там – удар ножом,
Здесь нагло прозвенел бубенчик арлекина,
А там идет пророк, согбенный под крестом”.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже.
Марина и Владимир Вольфович (поют).
“Спи спокойно, моя дорогая:
Только в смерти – желанный покой,
Только в смерти – ресница густая
Не блеснет безнадежной слезой”.
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже.
Марта и Владимир Вольфович (поют).
“С тех пор, как слово “смерть”, – когда-то только слово, –
Мне в сердце скорбное ударило, как гром,
Я в жизнь не верую – угрюмо и сурово
Смерть, только смерть одна, мне грезится кругом!”
Тихие аплодисменты. Из кордебалета тоже.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Владимир Вольфович, объясните, наконец, парадокс Марты!
Владимир Вольфович. Как бы, это никого не интересует!
Эмилия Пьер-Эммануэль (резко). Зато интересует криминальную полицию!
Эмилия Пьер-Эммануэль неожиданно для себя удачно выполняет удар – мяч прямо юркает в лунку.
Владимир Вольфович (испуганно). Мне было нелегко, я метался между вами как этот мяч между лунками! Это был период ломки и осмысления, снова осмысления и снова ломки!
Президент ударяет по мячу и ломает клюшку.
Появляется карлик Костя с оценочными флажками, целует Марину и прислушивается к разговору.
Владимир Вольфович (в сердцах). Марта и Эмилия Пьер-Эммануэль, разбирайтесь между собой сами! Полная свобода в чувствах и устремлениях!
Марта. А вы опять в стороне?
Владимир Вольфович. Я посмотрю с высоты птичьего полета на разворачивающуюся в долине смертельную борьбу двух разъяренных тигриц.
Эмилия Пьер-Эммануэль и Марта сходятся животами.
Эмилия Пьер-Эммануэль. И это называется живот? Какой-то чахоточный.
Марта. У самой малахольный.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Облезлая кошка!
Марта. Дохлая крыса!
Президент берет у Кости флажок с цифрой 2 и поднимает его.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Уродина!
Марта. Страхолюдина!
Президент поднимает флажок с цифрой 3.
Эмилия Пьер-Эммануэль. По улице ходила большая крокодила!
Марта. А слониха вся дрожа, так и села на ежа!
Владимир Вольфович (поднимает флажок с цифрой 4). Шайбу! Шайбу!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Ты фригидная!
Марта. А ты бешеная матка!
Владимир Вольфович (поднимает флажок с цифрой 5). Шайбу! Шайбу!
Эмилия Пьер-Эммануэль (хватает Марту за грудки). Ах ты, корабельная уключина!
Марта (хватает Эмилию за волосы). Печная задвижка!
Владимир Вольфович (поднимает флажок с цифрой 6). Гол!
Костя направляется к Марте и Эмилии, разнимает их. Обмакивает их потные шеи и лбы салфетками, которые кладет в разные целлофаны с надписями: “Марта”, “Эмилия Пьер-Эммануэль”. Перебирает флажки. После некоторого раздумья поднимает флажок с цифрой 2.
Костя. Владимир Вольфович, мне, как профессионалу, достаточно одного взгляда, чтобы понять – они филонят, играют не в полную силу, очень скверно, причем ваши режиссерские указания выполняются из рук вон плохо. Требуйте большей эмоциональной отдачи. Чтобы была насквозь вся правда жизни.
Владимир Вольфович (кричит). Зато ты хорошо переигрываешь детектива!
Костя. Проведем следственный эксперимент. Ты, Марта, стой здесь, а ты, Эмилия Пьер-Эммануэль, здесь. Владимир Вольфович, встаньте между ними. Итак, метод осла Буридана, если не хотите умереть с голоду, как он! Шаг влево, шаг вправо мы расценим, как побег к Марте или к Эмилии. Начали!
Таисия. Ставлю на Эмилию!
Владимир Вольфович (нерешительно топчется на месте). Марта... Эмилия Пьер-Эммануэль... Марта... Эмилия Пьер-Эммануэль...
Подходит Таисия и вклинивается между женщинами своим животом.
Таисия. Тогда позвольте и мне поучаствовать в кастинге.
Владимир Вольфович. А вам зачем?
Таисия прихорашивает волосы и сбрасывает с себя пылинки.
Таисия (чмокает Президента в щечку). Это признание в любви. Считайте, что оно сделано!
Владимир Вольфович. Вы тоже полагаете волочение соперниц за волосы кастингом? (Иронично боксирует с тенью.)
Таисия. У женщин сильнее развиты первобытные инстинкты!
Костя направляется к Марине и целует ее в губы.
Костя (Марине). Я долго думал, всё взвесил. Ты не находишь, что у нас с тобой полная психологическая совместимость? Дело за физической.
Владимир Вольфович. Константин Палыч, прекрати над нами измываться. Лучше расскажи, кто в подвале раздавил всех наших лучших артистов – скорпионов и тарантул – и при этом остался жив?
Костя. Это не я. (Показывает на Марину.) Это она. У нее от них есть иммунитет, а у них от нее никакого.
Костя тянет Марину за руку.
Костя. Говоришь, до сих пор коленки не ватные?
Марина. Не ватные.
Костя (поражается). Как, и поджилки не трясутся?
Марина. Не трясутся.
Костя. Ну, хоть руки-то дрожат?
Марина. Не дрожат.
Костя. Не может быть! Проверка на детекторе лжи!
Костя прикладывает руку Марины к своему виску.
Владимир Вольфович. Марина, к тебе есть интимный разговор.
Марина отрывает руку.
Костя (ей вслед). Рука холодная и не трепетная! Без моего участия, пока не станешь секс-символом, из тебя не получится прекрасная Эсмеральда.
Костя уходит.
Президент передает клюшку Марте и приглашает Марину на танец.
Владимир Вольфович (ехидно). Марина, из всех девушек мне ваша спокойная гражданская позиция наиболее близка.
Марина. Обижаете, у меня программа.
Президент и Марина соединяются в танце.
Владимир Вольфович. Вы мне, Марина, определенно нравитесь.
Марина. За что?
Владимир Вольфович. За невозмутимость и уравновешенность характера.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Лучше напомните ей, что артисты всегда были классом униженных, скоморохи одним словом, а хоронили их за церковной оградой.
Герои возвращаются к подиуму.
Владимир Вольфович. Где-то здесь кратчайшая дорога.
День. Камера пыток. Президент и девушки заходят в съемочный павильон и с порога попадают в темную камеру пыток. На стенах развешаны средневековые орудия пыток.
Владимир Вольфович. Ау, кто есть тут живые?
ПЫТОЧНЫХ ДЕЛ МАСТЕРА возле пылающей жаровни помешивают раскаленные угли, орудуют огнем и инструментарием. Вращается ворот с жертвой. На дыбах раскачиваются из стороны в сторону ИСТЯЗАЕМЫЕ. Раздаются их стоны и вопли.
Истязаемые (реплики). Спасите! Не дайте умереть! Умоляем, дайте хоть глоток воды! Дайте дохнуть свежего воздуха! Откройте дверь!
Владимир Вольфович. Наше кино – самое реалистичное и натуральное кино в мире! У вас как называется фильм?
Марина. А век какой?
Эмилия Пьер-Эммануэль. Святая инквизиция или петровские застенки?
Марта. Никогда не видела испанский сапог!
Таисия. А мне, пожалуйста, покажите гарроту!
Пыточных дел мастера. Ступайте, мил люди, ступайте своим путем. Лучше не спрашивайте, если не хотите испробовать раскаленного железа и закончить свои дни на дыбе!
Истязаемые (реплики). Мы познали грех и впали в ересь. Мы отмечены неистребимой печатью чревоугодия. Мы заключили договор с самим Сатаной, мы одержимы Дьяволом. То, что должно было стать оружием против зла, само обернулось проклятьем против нас. Мы отрицали святую церковь. Мы пошли против власть имущих.
Один из пытаемых. Девушки, не мешайте нам творчески работать! (у них удивление)
Пыточных дел мастера вынимают из огня щипцы и подбираются к девушкам.
В камеру вниз по ступеням каменной лестницы с воплями вбегает полуобнаженная девушка, за ней несутся в балахонах два свирепого вида инквизитора. Они хватают ее, волокут до свободного ворота и привязывают к нему ремнями. Девушка бьется в неподдельной истерике.
Президент и девушки с ужасом пробираются через камеру пыток. Как ни увертываются, ловкость не помогает, и качающиеся тела бьют их.
День. Столик с табличкой “РЕЖИССЕР”. Герои отдыхают после гольфа.
Марина говорит по телефону.
Марина. Мам, новость не совсем приятная. Ты не представляешь, какие ужасы творятся в кинокомпаниях... Ну, про трупы, сколько бывает их в фильме, ты знаешь, не тебе говорить...
Таисия. Говори, прошла крещение боем, так сказать курс молодого бойца.
Марина. Мам, не будем о плохом. Вот хорошая новость – мне дали главную роль. Уже прошла обряд посвящения. Да, Эсмеральды! Ну как же, конечно “Нотр-Дам де Пари”! Режиссер такой приятный, красивый, внимательный, обходительный...
Таисия. Скажи, что обещал большие деньги.
Марина. Обещал большие деньги...
Таисия. Двухчасовой рабочий день.
Марина. Двухчасовой рабочий день...
Таисия. Однодневную неделю.
Марина. Правда?
Таисия. Завоевание Президента.
Марина. Однодневную неделю...
Эмилия Пьер-Эммануэль. Да, замолчите, вы, сороки!
Владимир Вольфович (Марте). Ну поди, поди сюда, моя дерзновенная. Дай я поцелую тебя.
Марта. Всё не натешитесь?
Владимир Вольфович. Соскучился.
Марта. После всего, что произошло между нами?
Владимир Вольфович (Марте и Эмилии). “Мода, мода!” – говорили вы. И я внял вашим просьбам – пирсинги не только на бровях получились на славу! Я нащупывал на вас болевые точки, я прокалывал отверстия! Пинцет и иголка напали на вас, словно убийцы на жертву. Сердца рисовали ненормальные кривые. Вы взвывали, как попавшие в капканы зверьки. Как искажались ваши лица и вздрагивали тела?
Аплодисменты Марины и Таисии по поводу хорошо произнесенного монолога. Из кордебалета тоже.
Марта. Помню, я до конца вытерпела процедуры, я же не знала, что вы садист.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Изувер! Вы метили мне не в бровь, а в глаз!
Таисия (злорадно). Владимир Вольфович готов к выполнению другого, более сложного задания родины!
Владимир Вольфович. Марта, ты всеми правдами и неправдами хочешь за меня замуж?
Марта. Хочу.
Владимир Вольфович. А ты, Эмилия Пьер-Эммануэль?
Эмилия Пьер-Эммануэль. Уже лечу.
Владимир Вольфович (гладит Марту). Сермяжная правда вот в чем... Есть причины, не позволяющие нам соединиться сегодня.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Но-но! И завтра, и послезавтра.
Марина. Владимир Вольфович – мастер софизмов и перформансов.
Владимир Вольфович (Марте и Эмилии Пьер-Эммануэль). Тогда станьте на колени и ползите к моим ногам. Кто первая придет к финишу, может рассчитывать на моё сострадание и далее мою снисходительность!
Марта. Да что вы себе позволяете?!
Владимир Вольфович. Это ваш шанс. Разденьтесь, чтобы легче было ползти. Время пошло! Заодно, это мастер-класс ваших профессиональных качеств и многих лет учебы.
Марта. Нет.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Нет.
Владимир Вольфович. Ползите.
Марта. Нет.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Нет.
Владимир Вольфович. Я не хочу торговаться с вами.
Марта. Нет.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Нет.
Таисия. Ставка больше, чем жизнь.
Приближается группа, несущая транспаранты: “Мы требуем исполнения авторского права!”, “Мы не хотим быть литературными неграми!”, “Мы хотим продавать сценарии в Голливуд!” Это СЦЕНАРИСТЫ.
Владимир Вольфович. Эт-то откуда взялся развеселый народ?
Сценаристы (реплики). Мы – сценаристы. Наша забастовка в поддержку голливудских коллег. Хватит! Сыты по горло! Если делать прибыль на нас, то и делить ее надо вместе! Наши пикеты установлены во всех кинокомпаниях мира.
Владимир Вольфович (сценаристам). Президент и правительство поддерживают бастующих сценаристов. Мы “за” их требований. А теперь позвольте нам продолжить заниматься своими делами. (Девушкам.) Объявляется кастинг. (Считает.) Кто быстрее приползет ко мне? Раз! Кто быстрее? Два!.. Два с половиной!.. Два с половиной и с четвертью!..
Марта. Вот так? (Падает на колени и развязывает пояс.)
Владимир Вольфович (укоризненно). Вы, никудышные актрисы! Чему вас только учили?
Эмилия Пьер-Эммануэль (падает на колени). Нет.
Появляется карлик Костя и поднимает оценочный флажок с цифрой 3.
Сценаристы (реплики между собой). Сюжет развивается динамично. Режиссера, без сомнения, тяготит к перформансу. Я бы прописал эту сцену меткой фразой героини: “Да, пошел ты подальше, трескучая рында!” Ну не сразу. Люди смотрят кино, чтобы расслабиться, а не напрягаться. Надо поиграть со зрителем, с их вкусовыми предпочтениями. Здесь не нужна атмосфера напряжённого и гнетущего ожидания. А я бы сразу взялся за новый поворотный пункт. По мне, подошла бы постельная сцена на стоге сена. Я уже вижу, как сверху одна за одной парят одежды героини. Этот катарсис подойдет. Только, давайте, без саспенса, душевные муки в эпизоде излишни. Я бы подождала, когда героиня окажется в полнейшем negligee, наезжает камера, крупный план, и только тогда логично будет ей сказать ту заключительную фразу. О, коллега, это лучший катарсис в мире, катарсис из катарсисов! Поздравляю с рекордом!
Владимир Вольфович (Марте и Эмилии). Вы дрянные актрисы. Вас закидают помидорами.
Появляется Костя.
Костя (президенту). Они почти рыдают, хорошо заламывают руки, осталось только отдаться отчаянию и броситься вниз с Бруклинского моста. Но, Владимир Вольфович, не увлекайтесь перформансом, уверяю вас, эти женщины не совсем еще потеряли голову от кино и, насколько я могу судить по их игре, этой влюбленности хватит ненадолго. Быстро сгорят. Хотя, бывает, что хорошее кино получается сразу с первого дубля. Без долгих репетиций не обойдется – придётся по вечерам работать, а то и ночи прихватывать... Индивидуально-принудительно...
Владимир Вольфович. Константин Палыч, уйди! Не надоедай! Христа ради прошу!
Костя уходит.
Владимир Вольфович (Марте и Эмилии). Вот так. Продолжайте.
Марта. Это унизительно.
Владимир Вольфович. Сейчас вы никто, зато потом вас ждет вес и положение в обществе, вас не обойдет судьба респектабельных кинозвезд.
Пауза. Марта и Эмилия Пьер-Эммануэль в раздумье.
Сценаристы (реплики между собой). Кто автор этого сценария? Кто из коллег его прописывал? Только не я. Первый раз вижу. Неудачная трактовка. Мало действия. Диспропорция. Надо эту сцену повернуть иначе. Я бы добавил еще эпизодов “оживляжа”. Например, на выручку опечаленной красотке спешит герой с мощным торсом. Пальба, взрывы, погоня, пожары.
Таисия (Марте и Эмилии). Вы хотите быть кинодивами?
Владимир Вольфович. Раздевайтесь, раздевайтесь.
Присутствующие. Раздевайтесь, раздевайтесь.
Владимир Вольфович. Думайте о респектабельности. И ползите...
Присутствующие. И ползите...
Владимир Вольфович. Финиш у моих ног! (Считает.) Кто быстрее? Раз! Кто быстрее? Два!.. Два с половиной!.. Два с половиной и с четвертью!..
Марта медленно снимает блузку, бросает ее в сторону. Эмилия Пьер-Эммануэль тоже. Президент поднимает оценочный флажок с цифрой 1. Затем обе верхнюю юбку. Затем вторую юбку. Затем третью юбку. Каждый раз Президент повышает оценку. Последняя – 4.
Марта (взрывается). Да, как вы смеете!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Это глумление над нашими чувствами?
Марта и Эмилия Пьер-Эммануэль забираются Президенту на колени и прижимаются к нему.
Владимир Вольфович. Вы мне, вообще-то, определенно чем-то нравитесь.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Это продолжение особого разговора?
Владимир Вольфович. И ты, Марта, и ты, Эмилия Пьер-Эммануэль...
Таисия достает из сумочки книжку, на обложке которой по диагонали бюстгальтер и заглавие “Практический Цитатник Президента”.
Таисия. Кстати, цитата из Президента. (Читает.) “Женщины – объективная реальность, как личности, как беременные”. Я, кстати, тоже по проекту Президента – объективная реальность!
Эмилия Пьер-Эммануэль (Таисии). Глаза твои бесстыжие! Навязалась на нашу голову...
Таисия. Не на вашу, а на Владимира Вольфовича!
Марта. Да, кто ты такая?
Таисия. Я имею на Владимира Вольфовича больше оснований, чем вы, при прочих равных условиях.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Мы биологические невесты, мы де-факто, а ты пока виртуальная!
Таисия. Сама ты купоросная!
Марина. Владимир Вольфович, что же вы молчите?
Владимир Вольфович. Это всего лишь моё стремление расставить все точки над “i”.
Таисия. Оно вписывается в национальный проект?
Владимир Вольфович. Хочу докопаться до истины. Не люблю, знаете ли, нездоровый интерес.
Марта. Иначе мы создадим клуб обманутых невест!
Марина. Президент нуждается в любой информации. Пусть знает, что творится в стране. Каждый час ему ложатся на стол свежие сводки.
Владимир Вольфович. В таком случае, будет Президенту еще одна сводка о количественном вовлечении женщин в беременность. Об этом распоряжусь! Объявляется кастинг под названием “У кого живот больше?” (Считает.) У кого живот больше? Раз! У кого живот больше? Два! У кого живот больше? Два с половиной!.. Два с половиной и с четвертью!..
Президент приставляет клюшку к животу Таисии, как мерительную линейку, затем отмеряет ее ладонями.
Марина. Итак, готовим сводки Президенту, то есть Владимиру Вольфовичу.
Владимир Вольфович. Продолжаем кастинг по животам. У кого живот больше по состоянию на эту минуту? (Считает.) Раз! У кого живот больше? Два! Два с половиной!.. Два с половиной и с четвертью!..
Появляется карлик Костя, приближает Марину и целует её.
Костя (Президенту). Моя тетя из деревни Крюково тоже желает участвовать в кастинге. Как-то несправедливо по отношению к ней, не по-людски. Президента в Кремле лучше не дразнить. Владимир Вольфович, почему вы не считаетесь с ее конституционным правом?
Владимир Вольфович (озирается по сторонам). Мы твою тетку вызовем в следующий раз. Пусть основательно подготовится к кастингу, чтобы не ударить лицом в грязь. Вышли ей шаблон. Мерку, сними с живота Таисии. А сейчас, Константин Палыч, извольте по-хорошему покинуть площадку!
Костя пожимает Президенту руку и уходит. Невдалеке останавливается, в руке у него подушечка с только что взятыми у Президента отпечатками пальцев.
Эмилия Пьер-Эммануэль (Таисии). Не купоросная, а супоросная.
Марина. Это не основание вешать ярлыки, человек выше животных инстинктов!
Таисия. Вот-вот, я претендую не по зоологическому признаку, а по президентской программе!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Это как же?
Таисия. В стране давно не было по-настоящему думающего за народ президента. Владимир Вольфович, хоть и юрист, прошел большую школу по женщинам. Это он объявил: (читает “Практический Цитатник Президента”) “У которой больше беременность, той от государства все права”. Кремль мне подходит для житья.
Владимир Вольфович. Ну, это не повод жениться! Я не отец вашего будущего ребенка.
Таисия. Отцовство установит высокий суд!
Владимир Вольфович. Какой еще суд?
Таисия (гордо поднимает голову). Мой живот на девятом месяце лучше всего голосует за политику Президента. Суд присяжных вынесет вердикт в мою пользу.
Марта. Ты просто нахалка!
Владимир Вольфович. И самозванка!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Нимфоманка и просто чокнутая, чикнутая и вывихнутая в восьмом колене!
Марина. Таисия правильно говорит! Суд и только суд!
Эмилия Пьер-Эммануэль. С-час! Так и сразу?
Таисия. Ох, сейчас преждевременно рожу-у...
Владимир Вольфович отпихивает Марту и Эмилию и бросается к Таисии.
Владимир Вольфович. Только не суд, только не суд... Таисия, я согласен на всё, я готов на вас жениться!
Президент нервно расстегивает на Таисии грудь, затем принимается за себя: скидывает пиджак, распахивает рубаху. Ему жарко. Впечатление, что сейчас произойдет близость.
Таисия. Это ваше последнее слово? (Целует его.)
Владимир Вольфович (вытирает пот). Да-да, неукоснительно!
Таисия. Безотлагательно?
Владимир Вольфович. Да-да, именем закона!
Марта. Это подло!
Владимир Вольфович. А вы, Марина, почему молчите, когда надо показать всю свою непримиримость к классовому врагу?
Марина (заглядывает в “Практический Цитатник Президента”). (Читает.) “Каждая женщина имеет право на мужчину”. Цитата Президента.
Президент садится в кресло. Марта и Эмилия Пьер-Эммануэль снова пристраиваются к нему на колени.
Таисия. Владимир Вольфович, так какую оду вы возносите мне?
Владимир Вольфович. Кастинг это решит.
Таисия. Даже президенты помешались на кастингах!
Владимир Вольфович. В последний раз спрашиваю. (Считает.) У кого живот больше? Раз! У кого живот больше? Два!.. Два с половиной!.. Два с половиной и с четвертью!..
Марина. Возражения, замечания, самоотводы. Минута на обсуждение!
Марта. Это нечестно!
Таисия. Зато актуально!
Марта. А тем, кто с комплексами? У меня не хватает решительности выставлять живот напоказ.
Таисия. А лунатизм – это комплекс?
Эмилия Пьер-Эммануэль. Ты что – не в порядке?
Таисия. Кручусь, верчусь вокруг кровати, падаю на неё... Оказывается, не моя половина. Что бы это значило?
Марина. Всё просто – кому-то пора замуж!
Эмилия Пьер-Эммануэль (сетует, глядя на портрет Президента). Женщинам включили счётчик, нас поставили на карту, нами руководят кукловоды, не будем называть – кто из власти!
Таисия. “Кто” – это, кто? У тебя длинный язык!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Я не хотела. Само вырвалось. Я о Владимире Вольфовиче подумала.
Марта. Я ни шагу отсюда, Владимир Вольфович, пока не получу внятный ответ относительно себя и каждой из нас пред самим оком Президента.
Таисия подходит к портрету Президента и, поплевав на платок, смахивает пыль с надписи: “Тронул девушку – женись!”
Владимир Вольфович (испуганно). Женщины, вы о чем?
Марта. О вашем злостном уклонении от законопослушания.
Владимир Вольфович. Женщины, вы торпедируете положительный процесс в стране!
Марта. А вы его фальсифицируете!
Марина. Владимир Вольфович, Президент ждет от вас четких объяснений и деловых предложений, то есть реальных шагов.
Владимир Вольфович. Я придумал и сразу поддержал свой национальный проект!
Эмилия Пьер-Эммануэль. На словах, а не личным примером.
Таисия открывает “Практический Цитатник Президента”.
Владимир Вольфович (испуганно). Понимаю: “Тронул девушку – женись!”. Минутку внимания, делаю громкое заявление: В связи со всё угрожающим демографическим положением в России, принимаю важное политическое для себя и государства решение! Предлагаю всем женщинам страны разобраться самим, кто моя жена! Вот всё, что я могу для президента сделать. (Считает.) Кто жена президента, то есть моя? Раз! Кто жена президента? Два! Два с половиной!.. Два с половиной и с четвертью!..
Марта (с возмущением). Есть вариант, что никто из нас.
Марина. О ужас! Есть вариант, что все четверо!
Таисия. Владимир Вольфович, вы же дали слово, что на мне женитесь!
Пауза. Президент в замешательстве.
Марина. При этом не сбрасывая со счетов остальных претенденток в равном поединке.
Марта. Вокруг вершатся великие дела, а вы всё на перепутье.
Президент смотрит на часы и решительно садится за рояль.
Владимир Вольфович. Извините, дамы, амуры амурами, а у меня репетиция по расписанию! (Объявляет.) “Нотр-Дам де Пари”! Ария Феба! (Поёт.)
“Сон, светлый счастья сон мой, Эсмеральда,
Девушки ведут плавный танец. Присоединяется кордебалет.
Владимир Вольфович (продолжает).
Стон, грешной страсти стон мой, Эсмеральда,
Он, сорвался с губ и покатился камнем вниз,
Разбилось сердце белокурой Флер-де-Лиc.
Святая Дева – ты не в силах мне помочь,
Любви запретной не дано мне превозмочь,
Стой, не покидай меня безумная мечта,
В раба мужчину превращает красота,
И после смерти мне не обрести покой,
Я душу дьяволу продам за ночь с тобой”.
Таисия. Владимир Вольфович, так как же?
Владимир Вольфович. Кто моя жена? Даю шансы всем. Иначе поезд у кого-то уйдет не по расписанию. (Считает.) Два с половиной и с четвертью, и еще осьмушка!..
Марта. Я!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Я!
Таисия. Я!
Марина. Самоотводов нет?
Владимир Вольфович. Женщины, какие у вас глубокие, пронзительные, одухотворенные глаза! У вас всегда такие сияющие глаза при виде будущего мужа? И животы прямо исходят внутренним светом!
В их суету вмешивается Марина.
Марина. Я! (Вешается на грудь Президенту.)
Владимир Вольфович. Ты? С какого боку?
Марина. Владимир Вольфович, я вижу – вы хозяин своего слова. (Увлекает его в танце.) Следовательно, по всем, даже косвенным признакам, именно я ваша законная жена. Президент будет весьма недоволен, если узнает, что вы, как частное лицо или, не важно, что публичный человек и знаковая фигура, нарушаете его главный закон.
Владимир Вольфович (танцует с Мариной). У тебя нет оснований.
Марина. У меня все основания.
Эмилия Пьер-Эммануэль. Какие?
Марина. Вы наполовину беременны, а я уже на сносях. С минуты на минуту! И мне нельзя волноваться.
Марта (брезгливо). С таким дистрофичным животом?
Таисия. Надо же! Рахитичка!
Марина. Заблуждаетесь. Вот вам, смотрите!
Марина снимает с себя пончо.
Немая сцена. Все смотрят на ее округлый живот.
Владимир Вольфович (восхищенно). Вот это харизматический живот!
Марта (невольно открыв рот). Всем животам живот!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Просто астрономический!
Таисия (смотрит на портрет Президента страны). Владимир Вольфович, не верьте, он не настоящий, он гуттаперчевый, он из папье-маше.
Владимир Вольфович (с нежностью поглаживает живот Марины). Он божественный, кто бы что ни говорил.
Президент поднимает флажок с цифрой 6.
Марина (виновато). Ну уж, в меру репрезентабельный.
Владимир Вольфович. Не скромничай, настоящее произведение искусства, просто прелесть! Поздравляю, Марина! Ты склонила чашу весов в свою сторону. (Обнимает ее за бедра и целует в живот.)
Таисия. А как же мы?
Владимир Вольфович (кивает на портрет). Владимир Вольфович не оставит вас в одиночестве!
Женщины молитвенно смотрят на портрет Президента.
Таисия. Позаботится о нашей судьбе?
Марта. Это правда?
Владимир Вольфович (ехидно). Еще бы, он главный в стране гарант.
Таисия (радостно). Ловлю на слове! Тогда я ваша вторая жена!
Эмилия Пьер-Эммануэль. Я третья жена!
Марта. Я четвертая жена!
Женщины целуются между собой и демонстрируют разные жесты “виктория”.
Марина. По ранжиру становись!
Появляется карлик Костя, направляется к портрету Президента и переделывает надпись: “Тронул девушку – женись!” на “Тронул девушку – угомонись!”, затем целует Марину.
Костя. Я забыл сделать тебе серьезное предложение относительно наших близких отношений, которые утаивать уже больше никак нельзя. Секс-символ – это небожительница, все врата для которой широко открыты. Если что, дело чести, я похороню тебя пышно по первому разряду, согласно твоего высокого статуса. У меня уже в голове сложился сценарий...
Марина. Неужто на Высшие режиссерские курсы поступил?
Костя. А что – это мысль!
Владимир Вольфович (грозно). Спасибо! Не нуждаемся! Константин Палыч, пора, наконец, выйти из образа, вы уволены с правом аренды в другую кинокомпанию.
Костя задумчиво отходит.
Президент смотрит на часы и садится за рояль.
Владимир Вольфович. Прошу прощения, кастинги кастингами, а творческий час никто не отменял! (Объявляет.) “Нотр-Дам де Пари”! (Делает знак.) Все вместе! (Поёт.)
“И днем и ночью лишь она передо мной,
Девушки подпевают и ведут плавный танец. Присоединяется кордебалет.
Владимир Вольфович (продолжает).
И не Мадонне я молюсь, а ей одной,
Стой, не покидай меня безумная мечта,
В раба мужчину превращает красота,
И после смерти мне не обрести покой,
Я душу дьяволу продам за ночь с тобой.
За ночь с тобо-о-о-й”.
Кордебалет (выкрики). Браво! Да здравствует наше великое кино! Наше кино никогда не умрет! Смерть Голливуду!
Костя в кругу кордебалета тоскливо смотрит на обнимающихся Президента и его девушек.
Костя (кордебалету). Учитесь высокому искусству кино. Вот финал, достойный любой драмы или комедии! (Добавляет.) Только мне места в фильме не нашлось, а я бы сыграл роль ловеласа и вертопраха лучше Владимира Вольфовича.
Костя подходит к Президенту.
Костя (показывает на ведущих съемку операторов). Владимир Вольфович, предсказываю вам счастливое будущее. У вас будет много детей, а в творческом плане на вас посыплются многочисленные призы кинофестивалей. Вас ждет награда самого Президента.
Владимир Вольфович (операторам). Кто дал разрешение на съемку? Прекратите! Я сказал!
Рука Президента на животе Марины. Раздается хлопок, и все видят, как живот на глазах уменьшается.
Президент поднимает брови, с подозрением смотрит на остальных женщин. Щупает живот Эмилии. Меняется в лице.
Владимир Вольфович. Ну и стервы! Развели меня! Уболтали? Лопухнули? А я вам поверил! (Хватается за голову.)
День. Кабинет директора киностудии. Президент сидит в кресле. Молчание. Директор не спешит начать разговор. Вносят коробки с дисками. Директор включает экран.
Директор. Владимир Вольфович, за вами утвердилась кличка любителя перформансов. Сейчас будет просмотр предварительного материала вашей работы режиссером. Вы найдете для себя нечто занимательное.
На экране возникает изображение: Президент нерешительно топчется между Мартой и Эмилией и повторяет: “Марта... Эмилия Пьер-Эммануэль... Марта... Эмилия Пьер-Эммануэль...”
Директор заливается смехом.
Владимир Вольфович (меняется в лице). Что это? Компромат против самого президента? Чего вы хотите? (Резко глушит экран).
Директор. Напрячься, найти инвестиции и сделать на этом материале фильм. Мы выиграем конкурсы, мы сорвем призы, мы порвем Голливуд!
Владимир Вольфович. Но они оказались настоящие стервы! Я им этого никогда не прощу! Я их посажу в теплушку... на поезд “Москва – Магадан”.
Директор. Немножко разыграли – насколько вы сами позволили себя обмануть. Это еще раз подтверждает, что и стервы могут быть величайшими актрисами.
День. Сценический зал. Марта, Эмилия Пьер-Эммануэль, Таисия и Марина в трико перед зеркалами занимаются пластикой и сценическими движениями.
Входит Президент.
Владимир Вольфович. Ну что, стервозочки! Фигуры совершенствуем, шлифуем до идеала? Придется на время отставить. Завтра пожалуйте в Кремль.
Девушки (испуганно). Зачем?
Владимир Вольфович. Подписывать контракт!
Девушки. Может сразу в загс?
Владимир Вольфович. Может сразу и в загс. Забудьте о “Нотр-Дам де Пари”. Нам предстоит другой грандиозный проект!
Девушки. Семейный?
Владимир Вольфович. Вопросы и шутки в сторону!
Девушки. Но сначала сдержите слово, как президент.
Владимир Вольфович. Сейчас же подписываю закон, что каждый россиянин имеет право иметь четырех жен.
Зал награждений кинофестиваля. Вечер. Овации.
Пара ведущих (распечатывают большой конверт). Киноакадемия российского “Оскар”! Награждается... Вся команда впервые в кинематографе истинно народного фильма “Тронул девушку – женись”, смонтированного на личных киноматериалах, а также отснятых профессиональными и скрытыми видеокамерами! Впервые в мире без всякого сценария!
На сцену поднимаются Марина, Таисия, Марта и Эмилия Пьер-Эммануэль, Владимир Вольфович с четырьмя новорожденными на руках, мать и сестренка Марины с беременной куклой, девушки с подиума, карлик Костя, распорядитель, продюсер, директор, кордебалет, пилоты, артисты камеры пыток, сценаристы.
День. Зал награждений в Кремле. Президент страны Владимир Вольфович Жириновский вручает награду самому себе.
Среди присутствующих Марина, Таисия, Марта и Эмилия Пьер-Эммануэль, на руках которых по малышу, мать и сестренка Марины с беременной куклой, девушки с подиума, карлик Костя, распорядитель, продюсер, директор, кордебалет, пилоты, артисты камеры пыток, сценаристы.
Владимир Вольфович (обращается к своему портрету). Страна очень нуждается в таких патриотах, как вы. Я думаю, четверо детей – еще не предел. А ваш фильм “Тронул девушку – женись” потряс весь мир. Старая умирающая Европа берет с России пример. У нас в наградной комиссии произошли споры, чем наградить вас: орденом “Дружбы Народов”, орденом “За заслуги перед Отечеством” или “Орденом Мужества”? Решили, что вы достойны и того, и другого, и третьего одновременно. (Шутит.) Я сам стараюсь поднять демографию на должный уровень, но у меня не получается так хорошо, как у вас... президентов...
КОНЕЦ
Требуется Эсмеральда КиноПьеса комедия
© Copyright: Алексей Мильков, 2011
Свидетельство о публикации №211030700243
Свидетельство о публикации №211030700243
Рецензии