Большой взрыв

А там на траве умирал мальчик. Это длилось столь долго, что солнце устало смотреть и ушло на покой. Чёрный карлик размером с фаянсовое блюдце. Глаза закрыты. Безумству звёзд еще споют романсы. Мальчик опять умирал. Это уже входило в привычку.

Путники влились в амфору вкусного зеленого покоя и расслаблено начали мерцать. Сеть из мерцающего зеленого покоя как бы спрашивала. И отвечала. Свет исчез. Вкусно!

- Солнце, согрей мои руки!

Успокойся сынок. Сейча я убью тебя и всё будет в порядке! Но мам, почему мне нельзя просто закрыть глаза? Ты растаешь. И попадешь в ад. Логика убьёт твой разум и ты не вернешся. Мама, ты тоже умрешь? Да сынок. А потом мы воскреснем и снова будем. Он умел умирать сам, но любил, когда это делает для него она. Он тихо умер, а она закрыла глаза и...
Где-то в далёкой далекой вселенной ада на чистой кушетке ревел новорожденный... Девочка...

- Солнце, согрей моё сердце!

А еще в этой стране была дивная традиция. Оно заползало в норы и извиваясь и скручиваясь в узлы говорило "Я - это я! Мы не существует! Несущественно! Только Я!" А потом аммиак заканчивался и оно умирало. И не поймешь, стало ли я - мы. А может самоутверждение? Самобичевание? Смешной народец.

- Солнце, согрей мою душу!

Оно бежало. Оно не умело иначе. Оно много раз пыталось остановиться осознавая себя белкой в колесе. Одажды ему это удалось, но дальше побежать оно не смогло. Я не белка в колесе! Я колесо! Разум угас. Абсолютное ничего покорило сам абсолют. И кто же теперь запустит остановившееся Время? Дилемма... Непорядок! Время побежало дальше! Ведь есть предметы вне времени и пространства которым что-то. Оно бежало. Оно не умело иначе. Оно много раз пыталось.
Амплитуда задавалась метрономом.

- Солнце, согрей меня.

А там на траве воскресал мальчик. Это длилось столь долго, что черный карлик ушел оставив путь для нового солнца. Глаза закрыты. Безумец. Он делал это снова и снова. Это уже входило в привычку.