24

Отец Сергий вздрогнул от сырого холодного сквозняка. Он лежал скрючившись на ледяном полу мерцающей пещеры и удивленно моргал глазами. То, с чем он недавно боролся куда-то исчезло, не оставив по себе ни следа, ни памяти, только овальные своды сталактитовых наплывов отражали все, даже самые мало-мальские звуки - будь то просто дыхание, или шуршание легких одежд. Прилипшее к полу ухо священника уловило где-то тик капающей воды, и он окончательно понял, что ничего в его жизни не изменилось. Прихрамывая на отлежанную левую ногу, отец Сергий поспешил выйти на свежий воздух.
Солнце уже давно было на небосводе, но до дна узкого ущелья все равно не доставало, и чтобы его увидеть следовало спуститься к пляжу. Дорога давалась легко. Пологий спуск словно заставлял  ускорять шаги и отец Сергий знал, что через несколько минут он должен увидеть море.
Но то, что он увидел, никак не оправдало его ожиданий. Весь пляж заполняло море. Это было море людей. Оно колыхалось в ожидании чего-то и когда первые ряды, если считать от подножия гор, увидели белую фигурку священника, необъятная людская масса дрогнула и взревела гулом голосов занявших все частоты слухового диапазона.
Над головами метались какие-то тени. Одна из них была белой, в которой отец Сергий сразу узнал Серафима, вторая же была черной в длиннополом плаще и шляпе, и напоминала героя комиксов Зорро. Огромные сказочные фигуры громовыми голосами призывали толпу к порядку, но когда и они обратили внимание на священника, то разом все смолкло. Наступившая тишина не могла быть реальной. Такое количество народу обязательно издает какие-то звуки: кто-то переступит с ноги на ногу, кто-то зашуршит платком, да и ветер может подхватить чей-нибудь подол или шапку. Но тишина была мертвой, и отец Сергий, понял, что все ждут его Слова, а иначе зачем они здесь собрались?
Священник глубоко вздохнул, прикрыл глаза, перекрестился и в пояс поклонился народу. Выпрямившись, он хотел поприветствовать собрание, но вдруг тишину нарушил едва уловимый всплеск. Совершенно выбившаяся из сил рыжая девушка в прозрачной тунике  выходила из моря на побережье. Как по команде толпа расступилась, образуя живой коридор, и отец Сергий увидел Машу. Он сразу же забыл обо всем и бросился ей навстречу.
Они обнялись и упали на колени не в силах сдерживать рыдания, а толпа одобрительно зашумела.
- Я не успела, да?! – причитала Маша, - я гребла изо всех сил, дельфины не помогали мне, и не было ни одной попутной яхты. Теперь ты такой как, я, господи, зачем здесь все эти люди?
Слова девушки делались все более бессвязными, и, в конце концов, перешли в захлебывающееся бормотание, а белая одежда священника сделалась влажной и соленой то ли от слез, то ли от мокрой Машиной накидки. Он не мог вымолвить ни слова, а лишь прижимал к себе это забытое трепещущее тело. Он не стеснялся тысяч людей наблюдающих за ними, он видел и слышал только её, как в тот далёкий день, когда впервые познал радость её близости и покорности.
Между тем, люди постепенно смыкали ряды, и уже не образовывали широкий коридор, а пятно открытого песка вокруг отца Сергия и Марии постепенно сужалось. Серафим и Мистер Тень взмахами крыльев и плаща пытались этому воспрепятствовать, но и у них не хватало сил нейтрализовать ту притягательность, которую создали своей любовью этих двое.
Когда ряды уже почти сомкнулись и толпа была готова поглотить отца Сергия и Машу, священник поднял к небу заплаканные глаза и произнес:
- Да будет на всё воля Твоя, Господи!
А потом он медленно направился обратно к горам, ведя под руку свою жену, и люди послушно расступились. Но отец Сергий не собирался бежать, а просто искал место повыше, чтобы ему было видно всех и чтобы всем было видно его. Серафим и Мистер Тень зависли над толпой и были готовы предотвратить любое непотребство, но ничего подобного не происходило, а люди молча шли за своим пастырем и им было все равно ведет ли он их в Царствие Небесное или в пасть к самой Гефе.
Наконец найдя подходящий валун, отец Сергий помог Маше взобраться на него, а его самого подсадил подоспевший вовремя Мистер Тень. Молодые люди стояли державшись за руки и видели перед собой тысячи любопытных глаз. Пёстрая масса людей, являла собой нечто сказочно прекрасное. Красивейшие умные молодые лица, всех национальностей готовы были внимать каждому слову. Они жаждали чуда, и отец Сергий понял, что если столько человек хотят одного и того же, то это неминуемо произойдет, будь то в компьютерной программе или в жизни, ибо с таким мощным потоком веры не справиться никакая стихия, никакая армия, никакое земное тяготение. Он простер над головами руки и крикнул:
- Братья и Сестры! Любите друг друга так, как только можете! Только в такой бескомпромиссной любви вы сможете познать истину, сможете увидеть Бога, ибо Создатель наш живет в каждом сердце, где живет любовь. Отдайтесь этому чувству без оглядки, и вы обретете Царствие Небесное. Вы пришли сюда, чтобы лицезреть чудо, так вот оно, происходит на наших глазах и при нашем с вами непосредственном участии. Сегодня и сейчас я вновь обрел мою жену, которую не видел целых десять лет. Я не знал, где она, но я верил, что Господь позаботиться об этом милом и скромном создании. И вот она вновь рядом со мной, и если спросите меня, готов ли я умереть, ради такого счастья? Да! Тысячу раз, да, готов! И вы будьте готовы тоже! Никакой смерти нет! Мы не умираем, а путешествуем! Мы умираем и путешествуем так каждую ночь, и воскресаем под звуки будильника. Мы смоделировали себе сны, мы приснили себе наш чудесный город, и мы сегодня, проснувшись, воскреснем в жизнь, чтобы завтра снова здесь очутиться. Этот путь будет длиться вечно, и чтобы скрасить его без любви нам не обойтись. Держите за руку ту и того, кто с вами рядом, будьте готовы пожертвовать собой ради любимого. Ведь любовь это такое чувство, при котором счастье другого человека, необходимое условие твоего собственного счастья, твоего собственного существования.
В этот момент, над городом, пляжем и морем стремительно потемнело, потом также быстро тяжелое белое облако расступилось, образовав в небе массивную арку, в центре которой оказалось солнце. Первый же луч светила метнулся вниз широкой полосой и уперся в самый камень, где стояли отец Сергий и Маша. Ни секунды не сомневаясь, он взял за руку свою жену и уверенно ступил на эту прозрачную дорогу. Люди ахнули, и первые ряды были готовы поймать зависшего в пустоте священника.
- Не бойтесь, маловерные! - прокричал он, - идите за мной, держитесь за руки, Господь призывает нас к себе!
Он больше не сказал ни слова, а начал медленно подниматься вверх, следуя божественному пути. Маша весело смотрела себе под ноги и не могла понять, где ей было лучше в воде или в небе, а за ними, сначала не уверенно, а потом все горожане по очереди, помогая друг другу, взбирались на камень, брались за руки и шли, шли за своим пастырем. Поднявшись немного, некоторые кричали вниз, что боятся нечего, что луч под их ногами прочнее любого моста, и в доказательство этому подпрыгивали и танцевали. Женщины в голос смеялись, а мужчины оберегали их от неосторожных движений.  Серафим тщетно копался в своем золоченом блокнотике, надеясь понять - что же всё-таки происходит над Гелиоградом, кто всё это выдумал, и почему он – дежурный по городу – ничего не знает. Но он был уверен только в одном, что через некоторое время каждый обитатель вверенной ему программы без вреда для себя и в полном восторге окажется в своей нормальной жизни, и может быть, никогда больше сюда не вернётся. Он сам так и собирался сделать. Та эйфория, которую породила душа погибшего священника задела и его натуру. Он всегда думал, что всё можно объяснить законами математики, черно-белой логикой двоичной системы информации, а здесь и сейчас происходило что-то за пределами его понимания, что в по простому зовется коротким словом «чудо». И никогда ни одна священная книга не пытается объяснить природу этого чуда, и даже запрещает сомневаться в его божественной данности. Правда ли то, что сам Бог проник в его программу, или система попросту сошла с ума - было уже не важно. Самым главным было заставить людей по собственной воле покинуть город, и это задание выполнялось блестяще, так не всё ли равно, кто за этим стоит.
Поток персонажей бурлил разноцветными одеждами вокруг серого обломка скалы, используя его, как стартовую площадку своего восхождения. Никто не толкался и не торопился, так как каждый был уверен в том, что на небе хватит места всем, да и не может быть иначе, ведь оно такое необъятно огромное. Серафим и Мистер Тень наблюдали за этим со стороны и не подозревали, что кто-то может заниматься тем же самым.
Гефа тоже следила за исходом, но была не в силах ему помешать. Она не видела и не слышала людей, но знала, что жители покидают город, так как с каждым шагом вверх по дороге каждый человек делал её существование всё более и более бесполезным. Её первейшим делом в этой ситуации было бы прямое нападение, уничтожение и хаос, но то смятение, которое пришло к ней от человека в белых одеждах не укладывалось ни во что ранее ей знакомое. В помыслах Спасителя не было ни одного бита злобы, меркантильности, похоти или зависти, а только всеобъемлющий свет, восторг и любовь. Он словно выжег её черное нутро огнем, высветил ярким факелом все её закоулки, и, что самое непостижимое, он даже по отношению к ней самой не испытывал ни страха ни омерзения. Ещё очень не скоро она придет в себя и сможет что-то сделать. К тому времени Гелиоград опустеет, а Гефе останется ждать либо того момента, когда жизнь вновь вернется в город, либо когда вернется палач и уничтожит её саму.