О честности

мы просим прощения не потому, что для нас важно словесно признать свою неправоту перед человеком, сгладить произошедшее эмоциональное в его нутре, а чтобы все нас простили, т.е. сделать себе хорошо
мы признаемся близким в своей ориентации не для того, чтобы быть с ними честными, а для того, чтобы сбросить со своих плеч это бремя недомолвок и секретных тайн, давящих изнутри
мы делаем больно первыми, пока в нашу гусеницу кто-то не успел воткнуть огромные острые зубочистки, потому что нам страшно, потому что мы изнутри злые, а не потому, что защищаем себя
мы всегда бежим от других в одиночество, потому что боимся быть преданными еще раз, а не потому, что нам хорошо наедине с самими собой, чаще всего как раз-таки быть в одиночестве невыносимо больно
при этом страхе, граничащем с паникой, порой мы так боимся остаться одни, что заполняем себя разными людьми, общением, встречами, создаем пары, создавая иллюзию не одиночества, хотя нутро продолжает сворачиваться зимним зверьком в пустоте собственного одиночества