Призрак Пятого канала

Примечание. Сначала я хотел назвать этот рассказ “Призрак Третьего канала”, но потом вспомнил, что Третий канал реально существует.

Раньше я очень любил смотреть сериалы. Нет, не комедии, и, конечно же, не дай Бог, мелодрамы. Одно время было очень популярно крутить научную фантастику, и, порой, попадались весьма интересные сюжеты и идеи. Но полгода назад я перестал смотреть сериалы, да и телевизор вообще. Только изредка смотрю новости, да и то стараюсь выключить как можно скорее. Я знаю, что ничего страшного произойти не может, но все равно выключаю. Мне очень страшно. Если бы меня спросили, считаю ли я себя психически нормальным, я бы долго думал с ответом, потому что со временем страх превратился в фобию, фобия в паранойю, а дальше –  прямая дорога к шизофрении. Может, страх со временем пройдет, и я вернусь к нормальной жизни, может, совсем сойду с ума и попаду в психушку, неважно. Так или иначе, воспоминание о той ночи останется и будет грызть меня до конца моих дней.

Как я уже говорил, случилось это полгода назад. То был один из обычных вечеров после рабочего дня, когда занимаешься любимыми делами, стараясь не думать о завтрашнем утре. Я ужинал, как обычно, на журнальном столике. Одной рукой я подцеплял вилкой обмазанную кетчупом сосиску, другой нажимал на кнопку переключения каналов. Ничего интересного не было, что весьма необычно для прайм-тайма. Смирившись, что мне не удастся найти ничего мало-мальски терпимого, я выключил телевизор. Уже спустя долгое время я вспомнил, что выключился он не мгновенно, как обычно – изображение погасло примерно через полсекунды после нажатия кнопки, и сделало это плавно, как будто телевизору лень было выключаться. Тогда я не обратил на это внимания – мало ли, что там внутри происходит. Главное – не взорвался, а остальное не особо важно. Так я думал в тот момент.

Хоть музыку послушаю, подумал я, встал и подошел к приемнику, стоящему на тумбочке рядом с кроватью. Многие покупают дорогущие музыкальные центры, чтобы, с одной стороны, наслаждаться музыкой в полной мере, с другой – доставать соседей грохотом мощного сабвуфера. Короче, совмещать приятное с полезным. Правда, что есть что, в данном случае, –  сказать трудно. Я был более аскетичен в этом деле – у меня стоял обычный приемник-будильник – небольшая пластмассовая коробочка с кнопками наверху, спереди экран со светящимися красными цифрами, показывающими время. Он мне нужен был только для пробуждения, чтобы слушать музыку, динамик у него были плоховат, о чем грозно предупреждала надпись “Made in China” на нижней части.
 
Включив приемник, я настроился на одну из станций, крутящих в эфире, как правило, зарубежные хиты девяностых. Вся молодость прошла в это время, потом та музыка мне более всего по душе. Настроившись на нужную волну я пошел, было, обратно к дивану, но мелодию заглушали помехи. Вот так всегда – казалось, бы настроился, а как отходишь, выясняется, что промахнулся мимо нужной частоты. И подстроить становится почти невозможно, потому что когда стоишь рядом, то обязательно все будет звучать четко. Я кое-как справился с радио и, довольный, уселся на диван, ткнул вилкой в очередную сосиску. Но не успел я ее как следует прожевать, как в приемнике как будто что-то оборвалось и из динамика опять раздались помехи. Я вздрогнул. Помехи были какие-то необычные. Я с секунду соображал, и потом понял: похожие звуки получаются, когда кричишь в плохой микрофон. Приемник кричал. Я бы даже сказал: вопил. я вскочил, подбежал к нему и стукнул по кнопке выключения. Ничего не произошло. Крик был такой, словно человека режут заживо. Ничего ужаснее я еще не слышал. В панике я стукнул по кнопке еще раз, и еще раз, и еще. Ничего не происходило. Тогда я наклонился и выдернул провод из розетки. Как и телевизор, он выключился не сразу и плавно. Крик становился тише, тише, и, наконец, смолк. Я стоял, прижавшись к стене, с проводом в руке, тяжело дыша. Я чувствовал, как по лбу стекает струйка пота. И она была холодная, как лед. в ушах свистело, как обычно бывает, когда после шумного места вдруг оказываешься в полной тишине.

Я простоял секунд сорок, не двигаясь и вслушиваясь в тишину. Потом, наконец, я осознал произошедшее и оглянулся вокруг, как делают люди, попавшие в неловкую ситуацию. А потом зажмурил глаза и расхохотался. Эфир радиостанции с музыкой девяностых смешался с помехами, и получился вот такой жутковатый звук.
– Вот кретин! – воскликнул я.
Не думал, что я настолько впечатлительный. С этой работой нервы совсем сдают. Ну ничего, скоро отпуск, и можно будет, наконец, отдохнуть от всего этого. Ладно уж. После такого не грех и выпить. И мне явно нужно что-то покрепче кофе.
Из недр холодильника я достал бутылку водки, из кухонного шкафчика – рюмку и пошел обратно в комнату, поставил бутылку с рюмкой на столик, плюхнулся на диван и по привычке включил телевизор, забыв, что предыдущая попытка найти там что-то стоящее не увенчалась успехом.

Попытав счастье во второй раз, я пришел к выводу, что ничего лучше хоккея сегодня не найду. Ладно, хоккей – так хоккей. Лучше, чем ничего.

Опустошив рюмку, я прибавил звук и стал прислушиваться. Не смотреть же просто так, как мужики по льду бегают, верно?

– Нападающий американской команды перехватывает шайбу, – вещал комментатор, – выходит один на один с вратарем,...Витя, а почему ты не доел макароны? Итак худющий!
Я кивал, улыбаясь, пока до меня не дошел смысл только что произнесенной фразы.
– Что молчишь? – продолжал комментатор. Хотя сомневаюсь, что это был он. – А вообще, правильно. Когда я ем – я глух и нем.
– Кто это говорит? – спросил я. Боже какая глупость – разговаривать с телевизором.
– Как это кто? – ответил голос. – Это я, твой самый жуткий кошмар.
И в тот же момент изображение на экране мигнуло, на долю секунды я увидел...да, я увидел помехи – Тебе страшно, Витя? – спросил голос.
– Нет, – соврал я и сглотнул.
– Врать нехорошо, – изображение снова мигнуло. – Тебе придется заплатить за это...
Изображение мигнуло в третий раз, потом и вовсе сменилось помехами. Беспорядочный танец черных и белых точек и противный, режущий слух шум из динамиков. Шум постепенно становился громче, изображение – все ярче, и одновременно с этим тускнело освещение в комнате, как будто телевизор забирал всю электроэнергию из квартиры. Я поглядел на приемник. Красные цифры мерцали, потом начали беспорядочно меняться, периодически задерживаясь и показывая то, что в принципе не должны были. Сначала я увидел на экранчике 44:84, через секунду 94:88...Создавалось впечатление, что кто-то подбирает код к замку неведомого сейфа. Девятки, восьмерки и четверки сменяли друг друга, а потом приемник выдал то, что вообще показывать был не способен: УН:РН. Не знаю, что это могло значит. Или же это латинские буквы: YH:PH? Тем более неясно. Потом экранчик снова мигнул и выдал 01:3, после этого 01:Е. И вдруг я вдруг осознал, что это не ноль-один. Это английское слово “DIE” - “УМРИ”. И этого его сначала пытался показать приемник, но возможности его, к счастью, не безграничны. Я посмотрел на телевизор. Мне показалось, что точку теперь мигают не  совсем  беспорядочно. Что то вырисовывалось в этой безумной пляске пикселей. Это было похоже...да, теперь я отчетливо мог различить лицо. Хотя скорее это было похоже на внезапно ожившую маску.
Маска открыла “рот” и сказала тем самым жутким голосом, который мне послышался из приемника:
– ТЫ ПЛОХО ПОСТУПИЛ, И ТЫ НЕДОСТОЕН ЖИТЬ!!!
– Нет, нет, прошу! – завопил я.
– Я ПОГЛОЩУ ТЕБЯ, И ТЫ БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ ВЕРНЕШЬСЯ!!!
“Рот” его открылся невообразимо широко, и “губы” на моих глазах стали вылезать из плоскости экрана, как будто телевизор был аквариумом, наполненным блестками. Чудовищная пасть раскрывалась все шире и заполняла уже почти всю комнату. Я забился в дальний угол, съежился , а пасть все нависала надо мной. Я зажмурился и стиснул зубы, готовясь принять судьбу, какая бы она ни была.
– СЕЙЧАС ТЫ УМРЕШЬ! – воскликнул голос и вдруг все стихло.

Подождав секунд двадцать, я открыл глаза. В комнате горел свет, но даже так было видно, что за окном рассвет. Сейчас, наверное, часов семь утра. Я огляделся. Диван был перевернут, на полу разбросаны вещи. Экран телевизора разбит и на нем виднелось мокрое пятно. Под телевизором валялись стеклянные осколки. От бутылки, надо полагать. И, кажется, не от той, что я достал из холодильника, а от той, что тогда осталась там стоять. Бутылка, которую я доставал, стояла на столе, пустая. Рюмку я не видел. Я поднялся на ноги и застонал – жутко болела голова.

Как позже выяснилось, у антенны телевизора отошел контакт, поэтому был такой плохой сигнал. В тот же день полетел трансформатор и весь доме, да и несколько соседних на некоторое время остались без электричества.

С тех пор прошло уже полгода. Я не смотрю телевизор, не слушаю радио. Для ежедневного пробуждения я купил себе будильник, самый простой. И все время я задаю себе вопрос: что из увиденного мной тогда случилось на самом деле? Действительно произошло что-то невообразимое, или же я просто нажрался до такой степени, что мне начала чудиться всякая нечисть? Даже не знаю. Мне почему-то хочется верить, что все это и вправду было.

Конечно, у меня на голове седых волос прибавилось, это было невыносимо страшно, но пока в мире есть что-то необъяснимое, жить по-прежнему интересно.

9 марта 2011