25

Утром Смуров пришёл в канцелярию. Получил кучу бумажек. Бросил их на стол. Закурил и стал смотреть в окно. В окно били крупные капли дождя и суматошно мотались под напором ветра голые ветки тополя. Одиноко завыл гудок проходящего состава по Московской кольцевой.
В тамбуре отдела уголовного розыска сидели раздражённые граждане. Из дежурки доносился вопль задержанного
-Я требую прокурора!
Попискивали рации, сыщики толпились у окошка оружейки получая родные ПМы Получив, щелкали затворами, снаряжали магазины шевеля губами считали патроны. Усталый после ночи дежурный прихлёбывал чай, похрустывая чёрным сухариком обильно посыпаным крупной сероватой солью. Пахло мокрой шерстью, гуталином и блевотиной.Рутина.
Зам по розыску покуривая делал пометки в ежедневнике, отдавал короткие указания. Оперативки были короткие.
Смуров разложил бумаги. Чертыхнулся и поплёлся к зам. по розыску.
-Палыч, а чего мне, я ж по детям. Какие к чертям алименщики!
Палыч скользнул взглядом по бумаге, пожал плечами и буркнул
-ОУР зашивается, вот нам и скинули. Вперед на пулемёт, вечером доложишь.
Смуров набрал воздуху в грудь, чтоб рассказать, что у него два отказных, кража в школе, три украденых велосипеда, поручение от следока опросить недоноска в Даниловском спецприёмнике и вечерний рейд от Главка по чердакам и подвалам, не говоря про анашу в 45 ПТУ.
-Иди нахрен-коротко сказал Палыч.
Смуров выпустил воздух обозначив букву Ё...
В бумаге от Отдела Розыска сообщалось, что безуспешно ищется злостный алименщик Альберт Петрович, который должен быть найден,после чего препревождён в отделение милиции, для решения вопроса в возбуждения уголовного дела и в его паспорт доблестная паспортиска обязана поставить особую печать.
Смуров позвонил в ЦАБ, где ему сказали, что Альберт Петрович числится работником сцены в Театре Опереты. Смуров набрал телефон Театра и представившись армейским другом Альберта Петровича выяснил, что тот работает с 13.00.
Машину конечно никто не дал. И сыщик сунув в карман пиджака наручники поехал на трамвае до метро, а потом подгоняемый ветром побрёл пешком в театр. Где преодолев сопротивление грудастой вахтёрши вошёл в помещение и при помощи пожарника, мата и под крики общественности из профкома
-Сатрапы!
Защёлкнул наручники.
В метро было прохладно. От алименщика пахло свежими стружками и пивом. Альберт Петрович уныло вздыхал и теребил ногами.
Следователь был наглый и обещал приехать вечером. Палыч велел опросить бывшую жену алименщика, чтоб не дёргать дежурного сыщика. В квартире бывшей жены было чисто и бедно. Шаткий стол на кухне покачивался и кряхтел, когда-то белый холодильник "Саратов", а ныне жёлтый от старости угрюмо урчал. Чашки для чая были большие, чай был крепкий и горячий. Женщина куталась в серый платок. Ребенок поглядывал на Смурова из-за угла кухни. Смуров порылся в кармане и достал конфету "Дюшес" соскреб ногтём табачные крошки с обёртки и протянул ребёнку. Ребёнок качнул головой и не взял конфету.
Сыщик вернулся в контору, попросил паспорт Альберта Петровича у дежурного. Дежурный сказал, что паспорта нет. Смуров вздохнул. Дежурный по конторе почесал в затылке, сунул руку в карман и вынув 25 рублей протянул
-Ну, ты это.. по братски. Нахрен ему штамп, ты чё не мужик?
Вечером приехал следак, долго мурыжил Альберта Петровича, потом допрашивал его жену. Альберта Петровича отпустили. Смуров сдал пистолет, вечерняя смена ППС топталась в предбаннике у Ленинской комнаты. Два солдатика из наряда комендатуры жадно пили чай. Жена Альберта Петровича стояла на крыльце отделения милиции и курила. Смуров постоял рядом с ней.
-Так что теперь? -спросила женщина.
Сыщик пожал плечами. Помялся немного и протянул ей 25 рублей.
-Ну что Вы-усмехнулась женщина-у нас всё нормально.
-Игрушку там или фрукты-проклиная себя промямлил Смуров.
Бывшая жена Альберта Петровича бросила окурок в урну. Махнула рукой и ушла.