Перевозить только наверху...

Из раздела «Этот странный иностранный…»
в книге «Лингвизмы»

Из разных источников

SHIT
В 16, 17 веках в Европе судами (по каналам, рекам и морям) перевозилось большинство товаров, а до изобретения химудобрений, основным удобрением был навоз. Навоз сушили для экономии места и веса, но если он подмокал, то не только тяжелел, но и начинал бродить и выделял много метана. Сначала навоз перевозили в трюмах, где было трудно контролировать влажность и суда часто взрывались. Страховые компании обнаружили, что большинство взрывов происходили по ночам, когда матросы лезли в трюм с лампами. После этого открытия, мешки с сушеным навозом стали маркировать «Ship High In Transit» («перевозить только наверху»), или кратко S.H.I.T. Что означало запрет на помещение их в нижние отсеки трюма. Кстати, сокращение SHIT и до сих пор в ходу в торговом флоте.

P.S. Я не берусь утверждать, что это породило широко распространённое ныне в английском языке слово shit - «дерьмо» в разных его семантических ипостасях (для этого надо было бы провести более-менее капитальное этимологическое исследование, а мне лично лень в этом копаться, и, возможно, кем-то это уже где-то и сделано и отражено в соответствующих словарях), которое, вероятно, существовало и до появления сокращения SHIT.
А.Т.

ФОРМЫ ОБРАЩЕНИЯ ПО-ШВЕДСКИ
Как и в большей части языков, в шведском существуют две формы обращения к собеседнику: вежливая, на «вы» (ni), и неформальная, дружески-фамильярная — на «ты» (du). Как только получили широкое распространение автомобили, а вместе с ними участились и дорожно-транспортные происшествия, пробки и прочие подобные неприятности, употребление формы «вы», сопровождающееся угрожающим покачиванием указательным пальцем, стало основным способом нанесения оскорбления. Личное местоимение, ранее носившее строго официальный характер и предельно вежливый подтекст, приобрело резко агрессивную окраску и во избежание лишних конфликтов оказалось в 50-е и 60-е годы практически вытесненным из обычного обихода.
Но поскольку в разговоре между не слишком близкими людьми нужно было соблюдать некоторую вежливую дистанцию, пришлось прибегать к ухищрениям. Так, например, в оборот вошли формы, использующие некую форму пассивного залога или третьего лица. Вопрос «Не собираетесь ли вы в этом году в Акапулько?» мог звучать примерно так: «Как обстоит в этом году дело с поездкой в Акапулько?» (Ответ на такой вопрос мог бы быть дан и в таком духе: «Нет, в Акапулько я не ездил в прошлом году. В этом году я не поеду на Гавайи».)
К 70-м годам шведы несколько устали от этой синтаксической пытки и, пользуясь наступлением демократической эгалитарной волны, повсеместно начали обращаться друг к другу на «ты». Однако более пожилые люди так и не сумели приспособиться к подобному панибратству и относились к тем, кто «тыкал» всем подряд, с нескрываемым презрением. К 80-м годам, когда эгалитарная волна спала, «ni» как вежливое обращение с прежним своим значением стало возвращаться в языковой оборот. Время и уменьшение числа ДТП все-таки сделали свое, и уважительная форма обращения на «вы» была реабилитирована и восстановлена в правах.