Председатель ревкома

                ПРЕДСЕДАТЕЛЬ РЕВКОМА        Николай ЕРЁМИН
                Рассказ

Четыре года назад на общем собрании писателей Абаканска меня единогласно избрали председателем Ревизионной комиссии, Ревкома, если говорить кратко.
Я долго отказывался, но вновь избранные М.К.,  председатель Союза, и К.М., председатель Литфонда, были непреклонны.

- Дорогие братья-писатели! - говорил я, - многие из вас жили при социализме и, конечно, помнят, что давным-давно В.И Ленин, знаменосец социализма и вождь мирового пролетариата, объявил, что социализм – это учёт и контроль.
  Писатели мгновенно учредили Ревкомы и стали ревизорами, контролируя каждое сказанное слово, каждую полученную и потраченную копейку.
Слава Богу, в1991 году социализм спокойно умер, скончалась идеологическая цензура, восторжествовали гласность и свобода слова. На дворе - новый, ХХ1-й век, 2ОО8-й год. Довольно уже того, что всех нас контролирует налоговая инспекция, налоговая полиция, регистрационная палата, таможня, суды, и т.д. и т.п.  К сожалению,  контролирующие аппендиксы в виде Ревкомов, порождённые социализмом, до сих пор не удалены и периодически воспаляются, мешая  нам жить. Писатель – это не учётчик и не контролёр. Так давайте же  упраздним нашу Ревизионную комиссию, удалим наш аппендикс! И распространим  инициативу по всем писательским организациям России! Время реформ ещё не миновало. Это будет хорошее дополнение в новый готовящийся закон о творческих союзах.
- Нет! – сказал М.К. , председатель Союза. - Мы не обладаем правом законодательной инициативы. Нас никто не поймёт! –  Так можно договориться  до того, что и Союз писателей вообще не нужен, ведь организован он был по инициативе диктатора  И.В.Сталина для контроля над писательским инакомыслием! .Недаром почти все делегаты  Первого съезда писателей были арестованы и расстреляны.
- Нет,- повторил К.М., председатель Литфонда. - Ревизионная комиссия была и должна быть! И должна контролировать нашу деятельность. А не то мы такого натворим!

И я вынужден был уступить.

Абаканск хотя и миллионный город, а всё же – большая деревня, где все всё  друг про друга знают.
 
Четыре года пролетели, как четыре прекрасных мгновения.
И когда вновь собралось отчётно-перевыборное собрание, работа председателя Союза и председателя Литфонда была признана отличной. М.К и К.М. были выдвинуты на новый срок и уже готовилось тайное голосование, как кто-то из старичков-писателей тихо произнёс:
- А почему мы не заслушали отчёт председателя Ревкома? Будто его у нас и вовсе нет.
- Может, не стоит? – пытался возразить я.
- Как это – не стоит? – спросил председатель Союза.
- Как это – не стоит? – повторил председатель Литфонда.- Мы, значит, вкалывали как папы Карлы, а председатель Ревкома груши околачивал и не работал?
- Да разве это работа – быть ревизором и собирать компромат? – опять возразил я. –Но, если вы так настаиваете…

Вы, уважаемый М.К., как председатель Союза, за время своего правления издали четыре свои книги,  в твёрдом переплёте, истратив на это деньги, которые должны были быть потрачены на издание книг наших престарелых и больных ветеранов и юбиляров. А на деньги, перечисленные из благотворительных фондов, а также от спонсоров и меценатов на общие писательские нужды, .вы в пригороде нашего прекрасного сибирского города Абаканска, в районе бывшего совхоза «Удачный» построили себе на берегу Енисея двухэтажный коттедж, с подземным гаражом, где уже стоит недавно купленный «Джип».
А вы, уважаемый К.М.,. как председатель Литфонда, средства, перечисленные из Москвы, пустили на реставрацию старинного особняка  купца Кузнецова, но вместо того, чтобы, как предполагалось, переселить туда наш Союз и Литфонд, сдали его  в аренду банку «Кедровый орешек», а на деньги, вырученные  от этой сделки с совестью,  купили усадьбу  в Подмосковье, на Рублёвке, куда собираетесь в скором времени переехать и жить на проценты с капитала, обеспечив себе тем самым счастливую старость.

- Это наглая ложь! – воскликнул М.К.
- Это возмутительное враньё! – воскликнул К.М.

-  Нет, не ложь и не враньё, - спокойно сказал я, - копии обличающих вас документов находятся на хранении в ячейке одного из сейфов банка «Кедровый орешек», где у меня есть свой человек. И я могу предъявить их в любой момент.
Что тут началось!
Писатели повскакали с мест, стали кричать, размахивать руками, топать ногами…
Так что председатель Союза срочно объявил открытое собрание закрытым и перенёс его на неделю, «до выяснения обстоятельств».

Целую неделю я был героем телевизионных репортажей и газетных полос.
Мои книги, лежавшие годами в магазинах «Русское слово», «Знания» и «Светоч» мёртвым грузом, были мгновенно распроданы. Издатели из Москвы и Санкт-Петербурга  вычислили меня по Интернету и заключили несколько солидных договоров на новые проекты, перечислив по электронной почте авансы.

Через неделю я выступил на продолжении отчётно-перевыборного собрания с разоблачительной речью.
Разоблачал я себя.
- Дорогие братья-писатели! – сказал я. – Четыре года  был я председателем Ревкома, то есть Ревизионной комиссии.
Каюсь,  ничего я не делал. Мне было стыдно контролировать деятельность избранных вами честных и порядочных людей, которыми являются М.К. и К.М. Которые в ущерб своему творчеству, отрывая драгоценное время от создания,  может быть, бессмертных и нетленных произведений, помогали вам отмечать юбилеи, получать льготные путёвки, пособия и гранты…
Приношу им свои глубочайшие извинения!
Всё, что я говорил неделю назад, это выдумка чистейшей воды, и озвучена была она  с единственной целью, чтобы вы поняли, наконец, что никакой Ревком нам не нужен и освободили бы меня от занимаемой фискальной должности.
Предлагаю тайное голосование заменить явным, то есть открытым.
- Кто за то, чтобы освободить председателя Ревкома  и вообще ликвидировать Ревизионную комиссию? 
Так.
А кто за то, чтобы переизбрать М.К. и К.М. на новый срок?
Тоже единогласно.
Вот и отлично,  вот и хорошо!
                Г Красноярск