Еще одна история любви

«Всё! С меня хватит! Я больше не могу так жить!» - думала Марина, сидя на подоконнике в пустой квартире. Она уже целый час просидела так, прислонясь к холодному стеклу и тупо уставившись в пространство. Слезы текли по её бледному лицу, но она не замечала этого. Не замечала она и дождя, вот уже час поливавшего несчастных прохожих. Два года семейной жизни. До боли похожие друг на друга, бесконечные серые дни…
 Утро. Этот сводящий с ума звон будильника всегда раздавался ровно в 6 часов. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Душ, завтрак (омлет из 6 яиц, две чашки кофе без сахара, тосты с джемом), пара-тройка брошенных фраз, стук двери и звон ключа, оборачиваемого ровно три раза. Супруги разбегались на целый день. Он направлялся на фабрику по производству обуви, а она – в контору по оформлению почтовых бланков, гордо именуемую «Гермес». Её рабочий стол ничем не отличался от десятков других таких же кусков отшлифованного дерева, уныло располагающихся в огромном зале по всем правилам геометрии.
Полдень. Мигающие экраны компьютеров, тонны бумаг, которые необходимо было прочитать и заполнить, монотонное жужжание процессоров и сосредоточенные взгляды коллег, погруженных в мир докладов и отчетов. Рабочий день длился ровно 10 часов. Однако, уже за полчаса до его окончания работа медленно сходила на нет, и десятки глаз пристально следили за движением стрелок на больших медных часах, висящих прямо над дверью выхода из конторы. За пять минут до шести часов вечера напряжение работников достигало своего пика. В воздухе уже чувствовалась та атмосфера радостного возбуждения, которая именуется «чемоданным настроением». Хмурые лица людей, весь день не отрывавших взгляда от бланков и мониторов, озарялись улыбками. Это были лучшие пять минут рабочего времени, даже лучше получения премии или объявления о повышении, ибо эту пятиминутку счастья работники фирмы «Гермес» проживали по пять раз в неделю, а прибавки к зарплате едва ли кто-нибудь мог дождаться хотя бы раз в год. Как только самая длинная и тонкая стрелка достигала цифры 12, короткая и толстая стрелка автоматически перемещалась на цифру 6, а труженики-оформители почтовых бланков дружно поднимались со стульев и, прихватив заранее приготовленные сумки и дипломаты, как по команде продвигались к выходу.
Вечер. Приходя с работы, она бросала пальто в прихожей, включала телевизор и, переодевшись в старенький домашний халатик, отправлялась на кухню. Там её ожидали никогда не желающая разжигаться плита, холодильник с периодически отваливающейся дверцей, набор волшебных сковородок от фирмы «Хэппи Лайф», маленький расшатанный столик с двумя табуретками и вечно голодный кот, душераздирающе мяукающий со своего коронного места – подоконника.
Итак, все шло по плану. Иногда её даже казалось, что вся её жизнь – это сценарий какой-то пьесы, которую она обязана доиграть до конца. «Видимо, я бездарный актер» - подумала Марина и, обхватив себя руками, начала раскачиваться в такт своим мыслям.  Господи, как ей все надоело! Надоела скучная работа, всегда усталый и неразговорчивый муж, надоела эта чудовищная ежедневная рутина, которая сдавливала её все сильней и сильней. Эта рутина отнимала у нее пространство и кислород, и Марина ненавидела её всей душой.
Ужин был приготовлен, стол накрыт и, потеснив кота с подоконника, Марина смогла наконец дать волю своим горьким мыслям и солёным слезам. Она точно знала, что должно было произойти дальше: вот сейчас раздастся звон ключа, затем стук двери, а после – усталый голос мужа. Вытерев наскоро слезы (он не должен видеть, что она плакала!), Марина встретит его обычным коротким поцелуем, получит поцелуй взамен, и они вдвоём совершат свою рутинную вечернюю трапезу. Затем она погрузится в домашние дела, а он, плюхнувшись на диван, начнет бесцельно щелкать пультом. Как только часы пробьют двадцать один ноль-ноль, он отправится играть в бильярд с приятелями. Он играет в бильярд каждый вечер. И никогда не берет её с собой. Возвращается он всегда за полночь, когда она, проведя вечер наедине с котом, уже давно спит, накрывшись одеялом с головой…
Опять утро… Опять этот сводящий с ума звон будильника…
Да! Именно так всё и будет! И неизвестно, сколько еще это продлится и закончится ли вообще… Сжав руки в кулаки, она с тоской вспомнила себя прежнюю. Всего два года назад она была счастлива! Он носил её на руках от кинотеатра до самого дома, заваливал её любимыми розами и плюшевыми медведями, показывал ночной город с самых высоких крыш и всегда-всегда чувствовал малейшие оттенки её настроения. А она! Она цвела и порхала, просыпалась и засыпала с улыбкой на губах, с восторгом рассказывала подругам о новой интересной работе, мечтала о  скорой свадьбе и  поездке в Париж на медовый месяц. Два года назад все было идеально. Два года назад… Нет, невозможно! Она разведется! У неё уже не осталось сил терпеть пренебрежение своего мужа и  пытаться докричаться до него сквозь стену холодности и отчуждения, выросшую между ними. Всё! Она приняла окончательно решение и уже не изменит его. Завтра же она подаст заявление о разводе. И тогда он сможет смотреть свой телевизор хоть целый вечер и играть в свой бильярд хоть до утра! Пускай сам готовит себе завтрак и ужин, пускай проводит долгие вечера наедине с котом и засыпает в холодной постели, а с неё хватит! Он так и не выполнил своего обещания свозить её в Париж и никогда не позволять её плакать! Что же с ним произошло? Что произошло с ними обоими?...
Она не заметила, что просидела на подоконнике уже целый час, но не раздалось ни стука двери, ни звона ключа. Очнуться ей помогла мелодия мобильного телефона, неожиданно пронзившая тишину квартиры. Вздрогнув, она дотянулась рукой до стола и взяла трубку. «Марина Рябинина?» - спросил её незнакомый голос, - «Ваш супруг находится в реанимации, записывайте адрес больницы». Дрожащими руками она вывела адрес на клочке бумаги, набросила на плечи пальто и без шапки и шарфа выбежала на улицу, оставив дверь квартиры раскрытой нараспашку. Уже через двадцать минут Марина была в больнице и металась по коридорам, словно дикая кошка. Её Максим, её родной и любимый Макс сейчас лежит на операционном столе. Боже, какая она идиотка! Как она могла позволить себе такие мысли? Как могла допустить, что больше не любит его?! Какой развод? Господи, лишь бы с ним всё было хорошо! Она чувствовала себя парашютистом, отчаянно дергающим за заклинившее кольцо спасительного купола. До земли осталось  совсем немного… Она разобьётся… Страх… Первобытный страх сковал её, еще чуть-чуть – и у неё начнется истерика. Ну  почему они так долго? Она умрёт, если сейчас же к ней не подойдёт врач и не скажет, что всё обошлось! Страх потерять Максима сдавил её сердце до физической боли, и она прислонилась к стене, судорожно заглатывая ртом воздух. Двери операционной распахнулись, и оттуда вышли люди в белых халатах. Один из них подошел к Марине.
- « Вы Рябинина?»
Она кивнула, голос отказывался её повиноваться.
- « С вашим супругом всё будет в порядке – это был всего лишь аппендицит. Но парень не на шутку перепугал нас!»
Врач улыбнулся. Марина была готова придушить его! «Всего лишь аппендицит!» Да она чуть не умерла от разрыва сердца, прямо здесь, в больничном коридоре! Но вспышка гнева, взорвавшаяся в её мозгу, сразу же уступила место  тёплой волне радости и облегчения, окатившей её с головы до пяток. Раскрылся запасной парашют, она мягко приземлилась на землю и почувствовала твердую почву под ногами. Лишь бы только увидеть Максима! Хоть на одну минутку! Она должна сказать, что любит его и попросить прощения за свои мысли!
Её провели в маленькую, сияющую белизной палату, где лежал после операции её муж. Он спал. Она провела у его постели всю ночь, прислушиваясь в его дыханию и стараясь уловить биение сердца. Страх отпустил её окончательно лишь в тот момент, когда Максим открыл глаза.
- «Ты здесь» - прошептал он.
- «Здесь… не смей меня больше так пугать, слышишь?! Никогда!»
- «Обещаю. Я тебя люблю»
- «Ты даже не представляешь… Господи, как я испугалась…»
Она нежно взяла его руку, и он слегка сжал её. И это прикосновение заменило обоим тысячу слов. Внезапно зазвонил его мобильник, лежащий на тумбочке. Марина взяла трубку.
- «Алло?»
- «Рябинин?»
- «Нет. Это его жена. Дело в том, что Максим…»
- «Передайте своему мужу, что он уволен!»
- «Уволен? Что случилось?»
- «Что случилось? Максим Рябинин не явился сегодня ночью на работу. Нам такие курьеры не нужны. Всего хорошего».
Раздались короткие гудки. Марина в растерянности посмотрела на мужа.
- «Теперь уже бессмысленно скрывать» - улыбнулся он – «Последние полтора года я работал по ночам курьером. Я никогда не умел играть в бильярд. Маринка, прости меня! Ты так мечтала о Париже! Я не мог иначе. Во внутреннем кармане моей куртки кое-что лежит. Пожалуйста, достань это».
Находясь в ступоре от неожиданной новости, Марина на подошла к вешалке в углу комнаты, где висела его куртка, и извлекла из неё какие-то бумаги. Это оказались два красочных буклета с изображением Эйфелевой башни и вложенными билетами на самолёт. Глаза девушки наполнились слезами – так плакать могут только люди, чьи мечты о сказке осуществились.
- «Париж ждёт нас через две недели» - раздался шутливый голос Максима, - «Мне прийдётся идти на поправку ударными темпами»
Марина обернулась. Париж! Её счастье находилось гораздо ближе! Оно лежало на узкой больничной койке под белым покрывалом и улыбалось ей  искренней и виноватой улыбкой. Она подошла к нему, поцеловала в лоб и пригладила непослушные волосы.
- «Я люблю тебя» - сквозь слёзы прошептала она.