Отпускает 5. продолженное подолжение

-Что бы добиться единения, не обязательно вставать кругом и тем более под предводительством пана Сало! – прозвучал непонятно откуда противный фальцет.
«Кислота начала работать» - подумал пан Сало - «но почему не по плану?!»
-Что это, кто говорит? – спросил Раз-и-Мокрый.
-Это говорю вам я, Таракановед, я знаю обо всех тараканах, даже о тех, что у вас в голове, хотя вы о них даже, и не догадываетесь! – снова запищал голос – Я досконально изучил всех тараканов в своей голове и теперь знаю о вас людишках, все!
Из оцепенения вышел Мокасин и стал оглядываться, но никого не увидел, кроме сосредоточенного лица пана Сало, глупой блуждающей улыбки Звезды Севера и, конечно, своего друга.
-Кто здесь, почему я тебя не вижу? – спросил Мокасин.
-Лично я вижу кучку сумасшедших – пропищал снова противный голосок – тебе этого мало?
-Брат, ты тоже слышишь это? – спросил Раз-и-Мокрый своего друга. Тот кивнул. – Значит они – Раз-и-Мокрый мотнул головой в сторону их новых знакомых – они тоже слышат!
Мокасин взял за руку Звезду Севера и …забыл что хотел спросить.
-Пан Сало, вы слышите это? – толкнул головой колено пана Сало Раз-и-Мокрый.
-Да, - раздраженно сказал он, - это не кислота – разочарованно произнес пан Сало – это Ямаканава.
-Это XVJ – очнулась от «экстази» Звезда Севера.
-Кто?! – выпучил глаза Мокасин.
-А еще он называет себя Розовый ливень – задумчиво продолжала Звезда Севера. «Как он не вовремя! Такую дозу коту под хвост!» подумала она.
-Ну что, Сальце, не ждал?! – злорадный голосок торжествовал.
-Тебя никто не ждет – обреченно пробубнил пан Сало.
-Кто это, объясните нам, наконец! – громко и нервно прошипел Раз-и-Мокрый.
-Это глюк, огромный, всеобъемлющий глюк. Его никогда не ждешь, но он появляется.
-Глюк, - обратился Мокасин к невидимому собеседнику – Вы кто, уважаемый?
-Я тебе сказал, но видимо у тебя развитие застряло на формировании слуха. Я Таракановед!
-Скажи мне, Таракановед, - продолжил Мокасин – ты умеешь читать письмена племени Танабе?
-Нет, не умею, потому что нет такого племени, значит письменов таких тоже нету! – отрезал мистический голосок.
-Как нет, если я из этого племени?! – поразился Мокасин.
-Значит и тебя тоже нет! – пискнул голос – я сказал нет, значит нет! Если я о чем то не знаю, значит этого просто напросто нет в природе. Нет, нет и еще раз нет!
Минут десять стояла гробовая тишина. Периодически было слышно журчание, которое прерывалось довольным покряхтыванием Раз-и-Мокрый.
-Все, свалил! Опять, весь кайф обломал, и свалил! Как я его хочу увидеть! – рассвирипел пан Сало и стал царапать по своему белому листу. По его лицу можно было догадаться, как он ненавидел, внезапно появившегося и так же внезапно исчезнувшего Таракановеда.
-Он глубоко несчастный человек – с грустью молвила Звезда Севера – у него никого нет, его даже Ацетат отверг. Теперь это XVJ обречен скитаться по свету и портить людям медитации, - в глазах Звезды Севера промелькнула злоба – вот такая у него судьба. Но я на него не обижаюсь, ведь даже я, со своим умением видеть невидимое не могу его узреть, и идет он ко всем чертям! – в конец разошлась она.
-Друзья! У меня еще кое что осталось, может продолжим? Один к десяти, что Ямаканава ближайшие сутки не появится. – оживился пан Сало.
-Спасибо, друг, но нам нужно идти. – начал вяло настаивать на своем Раз-и-Мокрый. Ему стало гораздо лучше и он догадывался, что причина крылась в тех двух камешках, проглоченных им перед началом «единения».
Что касается Мокасина, то он был в полном «улете» и вообще ничего не видел и не слышал, кроме Той Прекрасной, Что Украла Его Сердце. Похмелье отпустило, стало легко и свободно, и он уже пытался повторять замысловатые движения Звезды Севера, отчего раз пять уже упал, поскользнувшись на непросыхаемых лужах  Раз-и-Мокрый.
-Брат, нам нужно идти! – уже требовал Раз-и-Мокрый. Как бы ему не стало хорошо, недоверие к женскому полу было все равно, сильнее всего на свете. – Брат, я ухожу, дай мне записку вождя. Я отнесу ее один!

                *   *   *

Итак, Раз-и-Мокрый волею случая остался один на один со своей судьбой, неумолимо и неотвратимо, приближающейся к нему. Он прошел восемь стрел пути и вышел, наконец, из леса.
Ему было плохо, его ломало, и вдруг он услышал кваканье! Раз-и-Мокрый помчался на этот звук, такой сладостный и самый желанный, особенно в эту минуту.
Пруд совсем не походил на зловонное болото, вода была чиста и прохладна. Но лягушки в нем были. Были! Раз-и-Мокрый подкрался к самой воде и, не дыша, стал следить за движениями прибрежной травы. Наконец трава зашевелилась и наш бедолага стремглав кинулся туда, где могла быть спасительная жертва.
Но не успел он схватить лягушку зубами, как его ляжку что то обожгло!
-Плохая собака! – услышал он, - отпусти бедняжку! Фу! Фу я сказала!
Раз-и-Мокрый поглядел искоса в ту сторону, откуда прогремел приказ, и увидел женщину в страной пятнистой одежде, с плоской веревкой зеленого цвета в руке. «Видимо эта веревка так сильно жжется!» промелькнула догадка в его очумелой голове. И он тут же получил подтверждение своим догадкам: женщина лихо махнула рукой и веревка вновь обожгла его ляжку.
-Плюнь, выплюнь немедленно, негодный пес! – опять потребовала женщина.
-Тетенька, я совсем даже не пес. – проскулил Раз-и-Мокрый, пытаясь выйти из состояния унижения.
-Ничего себе ликерчик из волчьих ягодок! – выпучив глаза, оторопела женщина. – Торкнуло так торкнуло! Собаки заговорили…-  женщина быстро достала из кармана плоский стеклянный камень, откупорила, и поднесла к носу.
-Тетенька, - вновь заблеял Раз-и-Мокрый – это не ликер, это я разговариваю.
-Ты что ли говорящий пес?! – не менее прежнего удивилась истязательница Раз-и-Мокрый.
-Я не пес, я…мальчик – потупил взор несостоявшийся охотник.
-А чего же ты, «мальчик» на четвереньках, да еще зубами, жаб ловишь?
-Очень кушать хочется – соврал Раз-и-Мокрый.
-Ну тогда понятно, идем со мной, «мальчик» я тебя покормлю. – начала успокаиваться женщина в странной пятнистой одежде.
-Меня зовут Раз-и-Мокрый, спасибо вам тетенька, что предложили мне покушать. А у вас случайно нет сушеных грибов?  Я издалека иду, и мне еще долго путь держать. Вождь надеется на меня. Все племя сейчас за меня переживает. А еще я потерял друга. – всю дорогу, семеня рядом с этой сильной женщиной, болтал без умолку Раз-и-Мокрый в надежде произвести впечатление вежливого, общительного, и главное ЧЕЛОВЕКА.
Он впервые в жизни не испытывал недоверия к женскому полу. Теперь он начинал уважать, ранее так ненавистных ему женщин. Пихта Тундровна, а она именно так представилась, внушала ему благоговение и робость.
Они подходили к небольшому жилищу, по виду очень похожему на палатки бородатых людей в странной одежде, только это было больше и из дерева.
-Заходи – женщина открыла дверь и тут же захлопнула перед самым носом, шагнувшего было вперед Раз-и-Мокрый. Он тихо заскулил, а женщина в странной пятнистой одежде громко рассмеялась:
-Шучу! Заходи, бедолага – и снова открыла дверь.
Раз-и-Мокрый снова шагнул и снова уперся в закрытую дверь. Женщина вновь рассмеялась, но потом наклонилась к самому носу обескураженного гостя и сквозь зубы процедила:
-Будешь гадить, вышвырну вон! -  и тут же очень дружелюбно произнесла – велкам, гость дорогой!


09.03.2011.