Натюрморт с картинками

Сегодня я решил продолжить праздничные поздравительные истории для девушек.
Ведь им что интереснее всего. Можно задаться таким вопросом.
К тому же у меня есть на него готовый ответ. Он у меня готов потому, что я в
Московском университете целый год изучал интеррогативную логику. На четвертом курсе.
А так бы пришлось думать. Без интеррогативной логики.
Ну вот отвечаю используя свой интеллектуальный запас:

Вопрос: Что интереснее всего девушкам?
Ответ: Девушкам интереснее всего юноши.

Так что и эта моя история тоже исключительно про настоящих юношей, как и предыдущая, которая называлась "Рита и Гита".

Ну вот. Еще раз с праздником Вас девушки. С 8 марта.


НАТЮРМОРТ С КАРТИНКАМИ

«Чтобы разглядеть главное, не нужно заниматься никаким делом.
Просто лежать целый день и вздыхать…»
Авель Хладик




Один юноша по имени Коля Уткин был горнолыжник.
Я однажды уже сочинил про него рассказ. Рассказ назывался "Настенька и Чудовище".
Он есть в моем блоге.
Это была история о Неразделенной колиной любви.
Но этой зимой, пока мы с Уткиным находились в горах Приэльбрусья с любовью у него все было в порядке.
В смысле она у него иногда была. И даже совсем изредка - разделенная.
Но рассказывать историю о разделенной любви у меня езыг не поворачивается.
Потому что если неразделеная любовь содержит в себе начала комического,
то любовь разделенная чаще всего оборачивается драмой или еще чем похуже.
К примеру свадьбой, обидами или мордобоем.
Если бы я был настоящим философом, а не ленивым, я бы совершенно точно написал монографию под названием
"Рождение трагедии из духа взаимной любви". Книга была бы толстой и несмешной. А вы бы читали её и плакали.
И скажите на милость, зачем мне такую книгу сочинять, а вам читать, если она скушная и без картинок?
Я, к примеру,такие книги ужу давно в руки не беру и вам не советую.
Не говоря уж о том, чтобы сочинять их... Хотел бы я посмотреть в глаза такому сочинителю.
Или что там у него вместо глаз - сакралка с духовкой наверное... Ну их в песду...

Надеюсь, что мне удалось вам прояснить некоторым образом онтологию своей лени
- я ленюсь не только в силу особенностей своей ментальности, но и по принципиальным, идейным соображениям.
Мне нравится, когда людям весело. А вот когда грустно - не нравится.
Лень - чудесный пережиток Рая. Поэтому Ленивый юноша весел и радостен,
и у него постоянно рот до ушей, хоть завязочки пришей.

А вот юноша Деятельный или, не приведи Господь, юноша-Трудоголик
всегда выглядит печальным и похудевшим.
В отличие от ленивого, который преимущественно гладок и упитан.
И печален Ленивый юноша бывает только в одном единственном случае - после соития.
Да и то не всегда, если сказать по правде
Просто так в писании начертано: "Umnia animalia post coitum opressus est
- Всякая тварь после соития бывает печальна".
Я вот, к стати после соития обычно улыбаюсь и хрюкаю и никакой печали внутри себя не наблюдаю.
Может быть мне стоит дополнить эту крылатую фразу - подправить так сказать её чеканную семантику.
Ну к примеру вот так:
- Всякая тварь, кроме ленивой, после соития бывает печальна,
Или еще можно вот так:
- Всякая тварь после соития бывает печальна, кроме хрюкающей и улыбчивой ленивой твари.

Пожалуй так лучше всего - я имею в виду про " хрюкающую и улыбчивую, ленивую тварь".
Это совершенно точно - прямо про меня сказано, и, что характерно, мною же.
Ай да Авель!! Ай да Хладик... !!!. ...

Одним словом здесь для нас открываются большие возможности для суррогатной интеллектуальной импровизации.

Что же касается деятельных и подвижных юношей то они, как справедиво заметил
Венедикт Васильевич Ерофеев бывают печальны и до соития и после него.
Так что ебись она конем эта их грустная любовь разделенная.
Оставим её для суетливых менеджеров среднего звена.
А лентяям и лежебокам пусть сопутствует смешное, жизнерадостное веселое неразделенное чувство взаимной гендерной неприязни. Потому что лентяи и лежебоки, пришли в этот мир, чтобы ничего не сделать и ничего не совершить.Они пришли в этот мир как будды - радовать и просветлять, а не работать и плакать....Вот.

Что-то я про Колю нашего забыл совсем. Про Уткина, в смысле...Я же про него на самом деле пишу а не про себя.
Уткин же не только горнолыжник и экстремал. ОН еще попутно занимается продажами разного спортивного инвентаря.
Лыж, костюмов, рюкзаков, горнолыжных ботинок и прочих нужных и полезных вещей.
И эта работа,как вы сами понимаете, его не сильно раздражает или напрягает.
Он работает экспертом по всему экстремальному в известной кампании "КутакИндустрия"
У него даже собственные его лыжи экспертные.
Не говоря о собственных экспертных горнолыжных ботинках Solomon - жесткость 90.
В ботинках лыжных Уткин особенно хорошо разбирается.
Чего не скажешь о девушках. С девушками у него иногда бываю проколы.
Даже с хорошими - то есть с такими, с которыми проколов не бывает никогда.
Но это уже совсем другая история и я её расскажу как нибудь в другой раз

И вот как-то поздним февральским вечером возвращается Коля домой в свою трешку в поселке Терскол, который стоит в аккурат посередине между горой Чегет и горой Эльбрус. И до Чегета от него два км и до Эльбруса два км.
Трезвый и задумчивый. Трезвый - потому что не пьет спиртного, а задумчивый - потому что умный.

Замечу на полях, что эту трехкомнатную квартиру в пятиэжке он снимает обычно не один, а с друзьями, которые приезжают и уезжают. И только Коля живет в ней с января до глубокой весны. Живет в ней Уткин и ждет своей большой и чистой любви хоть на неделю или даже на две.

Так вот в тот февральский раз с Колей жили постояльцы
- его московские знакомые Воваа Синий, Толик и Вова Красный. Тоже лыжники.
Ну это так, к слову. Они уже спали и никакого участия в эпизоде не принимали.

И вот заходит Уткин в холодный подъезд, поднимается к себе на третий этаж, отпирает ключом дверь квартиры, шагает в прихожию, снимает у вешалки оранжевую куртку и синюю шапку, разматывает желтый шерстяной шарф с горла, сбрасывает с плеч черную флиску и нагибается уже, чтобы развязать красные шнурки на розовых ботинках, и вдруг замирает в этой по всем статьям не очень удобной позе. Стоит раком и смотрит в пол.
Потому что видит, как на полу лежит что-то ранее им невиданное.
А именно:
На полу прямо под вешалкой лежат синие, под цвет колиных глаз горнолыжные ботинки Rossignol.
Такие же как у Вовы Синего.
Только очень необычные. Каких наш эксперт еще не видел никогда в жизни. На васильковой поверхности весьма обычных по всем остальным параметрам бот дизайнер кампании создал в изысканные выпуклые псходелические узоры, разводы и заливки.
Часть поверхности была акцентирована стохастическими инсталляциями из искусственных кораллов, малахита и уральской яшмы. Это была явно авторская совсем недешевая работа настоящего мастера.

- Не нашим чета, - Подумал Коля, и продолжил пялится на это дизайнерское чудо дальше.
Особенно хороши были инсталляции. На каждом ботинке свои, они не повторялись ни в узорах ни в количестве и величине бирюзы, кораллов и уральских самоцветов. Был в этом какой-то трогательный палехский колорит, какое-то легкое мстёрское дыхание, неуловимое, узнаваемое и родное, одновременно и деревенское и изысканное как хохлома и Андрей Рублев.

- Боско и Чиледжи отдыхают, - опять подумал Уикин.
Захотелось потрогать.
Потрогал. Инсталляции были на ощупь нежными и как бы мягкими.
Захотелось взять это в руки, рассмотреть поближе и повнимательней.
Взял. Почему то левый. Хотя он лежал дальше.
Осторожно, как музейный вор чужое произведение искусства, и поднес его к своим глазам.
Ботинок принадлежал Вове Синему. И только ему. Сомнений не было.
Этот чудовищно заблеванный синий ботинок принадлежал Вове Синему, потому что у Вовы Красного Россиньолы были красные. Судя по консистенции присохших к нему пищевых остатков блевали на ботинок достаточно давно.Возможно пару часов назад. Возможно даже пытались стошнить вовнутрь, но промахнулись. Кубики моркови, остатки лапши, кусочки бараньей печени, и еще неведомо что в виде изысканных психоделических разводов.

Словом все это неуловимое, узнаваемое и родное, одновременно и деревенское и изысканное как хохлома и Андрей Рублев.
- Возможно коньяк из Нарата, - решил Уткин,
- А возможно вино из Фишера, - подумал он потом, спустя секунду...

И задумался. И в своей задумчивости осторожно и бережно, а может быть даже бережно и осторожно он положил левый ботинок на место, рядом с таким же красивым правым.
Распрямился. Постоял еще минуту любуясь неземной натюрморта.
Потом произнес как бы без слов, но почти что вслух
- Старею. Пора покупать очки.!
И пошел в свою комнату смотреть кино на своем iPadе.

А и чем еще прикажете заниматься трезвому и умному юноше долгими зимними вечерами в Приэльбрусье в ожидании большой любви?
Ну не со спецназовцами же по горам гонять.
Они даже на лыжах ездить не умеют.
Одно слово - чайники....