Стейк

Наука стремительно отнимает земли и воды, куда бы мы могли безответственно испомещать монстров воображения, открывая взамен такие виртуальные пространства, где нам предоставляется полная информационная свобода восторженно задыхаться самыми тлетворными испарениями по своему разумению.      *      *      *      Щепетильность душевного свойства, выставляя нас легкоранимыми, дает и сомнительное право беспардонно умерщвлять тяжелобольных  и смертельно раненых.  /к вопросу об эвтаназии/      *      *      *      Агонию первобытного коллектива, сопровождаемую родовыми схватками классового сознания, увенчивает теогония - социоморфная коллизия мертворожденного распадающегося божества.      *      *      *        На бездумные поступки толкает не совсем нежелание думать, правильно было бы сказать - нам нравится делать так, как будто бы мы не желаем думать.      *      *      *      Архитектурные столпы цивилизации обычно становятся и ее надгробиями. Не в этом ли состоит историческое предназначение власти - преобразовывать полезную энергию ископаемого народа в крупицы памяти, гребя  под себя ковшом государственности?      *      *      *      Писательство, в каком бы литературном или научном ключе оно ни велось, - это способ по-своему творчески переименовать мир. Разумеется, счета, ученические, деловые и графоманские компиляции, не выбирающиеся из-под духовного гнета однажды поименованного, в расчет не идут.      *      *      *      Конструктивный скептицизм в первую очередь подвергает обструкции критический аппарат сомнения скептика.      *      *      *      Привычка подбирать широковещательные следствия для едва обозначенных причин выдает сенсационную избирательность наших заблуждений и страхов.      *      *      *      Вера скептика в силу сомнения составляет самое слабое звено скепсиса.      *      *      *      С факелом науки человечество бредет по антинаучным дебрям истории. Пламя изредка выхватывает отдельные куски пейзажа, светотени пугают изменчивыми контурами, перспектива, прямая и обратная, теряется в мистическом мраке времени... Мы умножаемся, факел разгорается, растет освещенный кружок чащобы и за тенями приходится уже тянутся на край света, на периферию мысли, во тьму подсознания, под сень безумия.      *      *      *      Не уравновешивась сознанием коллективной задачи или Высокого Замысла, партикулярность индивидуальной судьбы скатывается в потенциальную яму отчаянного отщепенчества. А скольких она увлекает за собой величием своего отчаяния!      *      *      *      Лучшим драматургом времен и народов, Шекспиром от шекспиров трагикомедии была и остается эмоциональная распущенность; реактивной мощью ее аффектов выметает на всеобщий позор, как сор из избы, самые жуткие экстазы, неврозы и гематомы наших с треском лопающихся тайн. Тот род связи, что живописуют сильнейшие наши чувства, оказывается наиболее несостоятельным в интимном отношении: связь, оголяемая необузданными порывами одержимости, дезавуирует себя, снимает напряжение неиспользуемых потенций, исчерпывается, постигается, разрушается.                А вот мистерии с грифом секретности творят на удивление скучно-долговечные союзы.      *      *      *      С точки зрения рядового пользователя природы, ждущего от нее милостей, человек - это унтер-офицер по вымогательству не причитающихся ему благ.      *      *      *      Как и прочие истоки, духовные гонят воды лишь в одну реку.      *      *      *       Урбанизация задает топографии типовые уроки - массовые урочища.      *      *      *      Страсть - это подвергшееся инфляции чувство. Переоценивать свои страсти значит недооценивать раздуваемые ими чувства.      *      *      *      Кичиться сантиментами по поводу своей родовой принадлежности и своих приобретенных убеждений - то же, что рыхлить корневую систему пошлости.      *      *      *      Когда проходит срок платить за прокат, наступает пора наездов...      *      *      *      Просвещение так же нуждается в демократизации, как и народ в темноте.      *      *      *      Ханжество надежно закрепилось на излюбленных позициях прилюдного отмежевания от желанных, но труднопретворимых пороков, приняв на вооружение демонстративную дидактику необременительных добродетелей.      *      *      *      Цензура есть фактор поляризации глупости.