Фуга мортис

               


                ( бегство от смерти. лат.)

               
               
Лексус занимался престижной работой: в зависи-
мости от войн, эпидемий и стихийных бедствий то
увеличивал приток новобранцев, то уменьшал.
Он экипировал каждого «срочника» системой
«фуга мортис» и выполнял это безукоризненно. По-
нимал — из-за недосмотра в данной части вся рабо-
та будет насмарку: свежее пополнение, освоившись и
смекнув, что к чему, разбежится!
Хотя Факус с высоты розового облака надменно
поглядывал на Лексуса, последний знал: без него ис-
куситель далеко не уедет.
Мортис возлежал на чёрной туче и вышеупомяну-
тых относил к трутням: они-де разводят пародии на
основную идею Верховного, а он, Мортис, в поте лица
вычищает свалку карикатур.
Из-за «фуги» Мортис с трудом выполнял задачу:
хотя большинство постояльцев страдало, скрипело зу-
бами, ныло и жаловалось, однако от Мортиса бегало
или обходило стороной.
Когда он созерцал материал, предназначенный
для последующего временного использования с выде-
лением каждому тусклого фонаря сознания, а избран-
ным — ещё и волшебного светильника души, он ни-
как не мог уразуметь, отчего эта «фуга» имеет такую
власть. «Ведь я только возвращаю их на тот склад, с
которого взял бездельник Лексус. Они не страдают из-
за того, что пролежали здесь целую вечность. Напро-
тив, даже радуются, если задерживаются тут дольше
других! А затем, сломленные разбитыми надеждами
и неосуществлёнными мечтами, подавленные нуждой
либо изъеденные скукой, истерзанные болезнями,
страстями, пороками, постоянным унижением, нена-
вистью, завистью, клеветой, мучимые страхом неиз-
бежности конца, они бегут от меня?! Меня! Избавляю-
щего их от всего этого и возвращающего в привычное
комфортное состояние! Жалуются ли мои клиенты на
скуку или страдания? Никто и никогда! А в той столь
вожделенной ими жизни только и слышны их причи-
тания! Мощная штука эта «фуга мортис». После того
как выскочка Лексус придумал её, Верховный сразу
возвысил его и отдал мою должность, а меня — в ути-
лизаторы!
Работка не сахар! Все ненавидят меня, хотя делаю
нужную и необходимую работу.
Диву даёшься, как порой жалкие, глупые, самодо-
вольные, искажающие саму идею человека индивиды
страстно стремятся к бессмертию! Они должны по-
читать меня за то, что избавляю их от гнетущей урод-
ливой индивидуальности! Ведь настаивать в таком
случае на их бессмертии — это всё равно, что от му-
зыканта требовать бесконечного повторения одной и
той же фальшивой, ошибочно взятой ноты!
Однако «фуга...» постоянно ставит мне палки в ко-
лёса. Изредка попадаются добросовестные образцы
и сами приходят ко мне с пулей в виске или сердце
(иногда с петлёй на шее), но это скорее исключения!
Остальные же играют в прятки! А некоторые доходят
до того, что лишают себя наслаждений, с тем чтобы
отдалить хоть на малый промежуток времени встречу
со мной! Самые жалкие образцы! Не понимают, какое
это счастье — избегнуть старости и постоянных дум
о смерти!» За то время, пока Мортис размышлял, на
земле накопилось немало долгожителей, но он так
увлёкся, что не заметил этого.
— Почему сразу не создают совершенные экзем-
пляры и не снабжают бессмертием?! — рассуждал
Мортис. — Верховный боится, как бы они не возомни-
ли о себе и не подкопали под него! Продумано: едва
человек набрал силу мысли, багаж знаний и опыта, а
я тут как тут или мои костлявые подёнщицы с косами!
Верховный же докладывает Высочайшему: «Полный
порядок! Котёл жизни варится! Человечество на поро-
ге совершенства!»
Мортис задумывался таким образом не в первый
раз.
Лексус сообщил Верховному о халатности Морти-
са, из-за которой места для нового поколения всегда
не хватало.
Когда заведующий смертью в очередной раз преда-
вался крамольным думам, его сняли с чёрной лежанки
и заключили под стражу.
— Пренебрегаешь обязанностями! — изрёк Вер-
ховный.
— Прибирать за другими?! — воскликнул Мор-
тис. — Зачем постоянно создавать ничтожества, что-
бы затем заменять таким же хламом?!
Мортис совершил две роковые ошибки: в присут-
ствии Верховного не допускалось повышать голос
и уж тем более задавать вопросы, из которых самый
преступный — ЗАЧЕМ.
Верховный вызвал Морфуса и сказал:
— Заведуешь смертью!
Затем обратился к низложенному:
— Значит, не халатность, а саботаж?!
Мортис почувствовал, как его со всех сторон сда-
вило нечто влажное и тёплое. Полная темнота. Сверху
доносился стук, равномерно отдающий гулом в теме-
ни...
Мортис услышал истошный вопль, отозвавшийся
вибрацией в голове, и почувствовал, как неведомая
сила, могучая и неумолимая, потащила его к яркому
свету. Лица с белыми повязками и сосредоточенно
сфокусированные взгляды — последнее, что он уви-
дел.
— Мальчик, — сказал врач, перерезав пуповину и
повернувшись к матери. — Как будем звать?
— Артур! — ответила она.
Ослепительная вспышка на миг осветила Мортису
разрозненные части прошедшего и будущего, и свет
сознания для него померк навсегда. Новорождённо-
го осмотрели и, установив, что он абсолютно здоров,
обмыли, запеленали и показали матери. Она дотрону-
лась до него. Но Мортис уже не мог знать об этом, а
вновь прибывший ещё не знал о своей судьбе.