Телеграфная лента
Она сидит в своих ниспадающих шелках и хрустальных туфлях из поднебесья. Стопам холодно. Озноб карабкается вверх и замирает где-то у основания черепа – там, где обычно так напряжены мышцы.Задернув шторы, она садится за стол, и коленями проникает в пустоту под ним. Розовый рассвет ищет ее на ощупь в полумраке комнаты. Глядя на щель света, ей кажется, что там за шторами и не мир вовсе. Звуки просыпающегося города неуместны словно навязчивая бутафория.
Собравшись с духом, она наконец разбивает окно времени своим телом, и выпадает из него… Медленно парит, щурясь на розовый рассвет, а потом разлетается на осколки, не долетев до настоящего. В нём ее нет. Или настоящего нетдля нее… Все оно соткано из ощущений, предчувствий, воспоминаний. Оно все нематериально, а лишь запахами, отрывками фраз и оттенками заполняет ее голову, как если бы оно и вышло из ее головы, было лишь плодом ее фантазий.
Звуки из-за штор становятся все громче, а свет между ними начинает слепить глаза. Это возвращает ее к ощущению собственного тела, которому уже так долго холодно. Она встает, заворачивается в плед и вплотную подходит к окну. Не открывая штор, она, зажмурясь, просовывает между ними лицо. Его тут же облепляет светом и теплом.Сквозь пыльное стекло виден бульвар, по которому медленно друг за другом тянутся машины. Слышна голубиная воркотня где-то совсем рядом, на карнизе, но самих птиц не видно. От этого утреннего солнца, которое так печет, лицу становится жарко. Тело же все еще ежится от холода в полумраке. Она подумала, что и сознанию своему позволяет лишь изредка проказываться на поверхности, зная, что всегда может втянуть шею и залезть в свой тёмный панцирь. Хоть и холодный, он позволяет парить, не разбиваясь о настоящее…
Свидетельство о публикации №211031100717