Чехарда в коммуналке. часть первая

Часть первая.

 ЧЕХАРДА В КОММУНАЛКЕ.

                Часть первая.

- Степаныч, ты дома...? Спросила из-за приоткрытой двери взъерошенная голова моего соседа Ивана Платоновича, по образу жизни и облику своему, больше похожего на домового, чем на порядочного жильца коммунальной квартиры.
- Угу. Да заходи ты, хрыч старый, раз уж черт принес!
Чего в дверях маешься, тепло выгоняешь!… По делу, или так, языком почесать?
- По делу, по делу, соседушка! А что угрюмый-то такой? Ходишь по комнате чернее тучи, тоску наводишь, линолевум портишь понимаш? Тьфу, аж смотреть противно!
-А чему радоваться, Перестройке, что-ли, или другой - какой повод имеется?!
- Пошли-ка лучше со мной, милок, я тебе такое покажу! Враз твою хворь как рукой снимет! На-ка вот, хлебни с устатку, да на дорожку-то, чтоб духу прибавилось. Произнес он доставая из-за спины увесистый штоф "Домашненького".
… - Полегчало? Ну и ладненько, тогда в путь!
Только дверью не хлопай, не хлопай! А то голытьбу нашу разбудишь. А нам это сейчас ни к чему. И тихо мне, по калидору-то…
Не коммуналка, а общежития, какие-то, студентиков понапустили тут! Не поймешь, кто живет, а кто так, мимо проходит… Черт бы их всех побрал, вместе с этими Буржуями заодно! Надо же, сволочи, детей обворовывают - а сами на дачах, жирок нагуливают, Ироды! САЛО - молочком запивают -"Барины", едрит их корень! А тут ни днем, ни ночью покоя нет…
- Слушай, да что ж ты на пацана так ополчился, ребята, как ребята - ну в гости приходят, ну пошумят иногда, дело то молодое, житейское! Иль завидуешь, Пень трухлявый?
- Это я завидую, это я Пень трухлявый!? Тебе конешно хорошо, в дальнем-то конце калидора. Живешь, как крот у себя в норе - закрыл дверку, тишина и покой, тепло тебе и уютно… А я тут с этими голодранцами воевать должен!
- Я тебе сколько раз говорил, не калидор, а коридор! Пора бы выучить.
- А мы всяких Гоголев – Моголев ни читали. Ни то, что некоторые, сказал с обидой Дед, явно намекая на мою большую библиотеку.
- Ладно, не ворчи, старый, я не хотел тебя обидеть, просто твоя речь иногда уши режет. Ты лучше скажи, за что парня невзлюбил?
- А че это я его любить должен, не баба кака! Давеча, вон, щи сварганил - убористые такие, а кастрюлька-то горячая! Дай, думаю, поостынет пока, потом заберу.
Ну и прилег я с устатку, замаялся значить. Решил вздремнуть малёха, пока щи это - "поженятся" значить. Только я очи-то прикрыл, как слышу, на кухне кто-то возится. Вот я туда прямехонько и направился, по нашему-то, по партизански! Зеркалку за угол выставил и смотрю краем глаза. Глядь, а это Черт длиннобудылый, мои щи в плошку "сиротскую" так и наливает, так и наливает… Ну как свои точно! Я тогда мигом к себе, думаю, клюку-то свою возьму, походную и врежу, по наглому тощему горбу! Дык нет, этот прохвост восвояси потащился, толи за хлебушком (я-то свой в комнате держу, от греха подальше), толи еще незнамо за чем, да леший его разберет - они сейчас все не от мира сего! Ну я на кухню, а та-ам... Плошка со щами сто-ит…, ложечка леж-ит..., ну в аккурат, хозяина значить дожидаются… Вот тут меня и осенило, а дай-ка, я этому Иуде, подгажу малёха! Это чтоб жизнь сладкой не казалась! Таракашечку я кухонного тогда изловил, да в мисочку то ему и подложил окаянному. Думаю; - "Накося - выкуся дедовых щей"! Ну приятного тебе аппетиту, заморыш хренов!И тихонечко так, к себе. шасть...
…Дверку, только, до конца не закрыл - щелочку оставил, ну штоб значить слышно было.
Стою и слушаю, что будет. А этот Аспид, сидит там, один одинёшенек и щи мои рылом хлебает! Да так хлебает, что у меня самого под ложечкой засосало. Смачно так, с присёрбом! А потом вдруг и молвит: - "Ух ты, мя-со! Жаль Пост, а я в Пост мясо не-е-ем!"... А я, тоже дурак старый, стою и думаю - "Какое мясо, щи же Постныя?!" Ну наверное, жучка нашел, значить наелся до пупа, сердешный мой! И так хорошо на душе мне вдруг стало, так хорошо, аж петь захотелось. Научил-таки гада, на чужой кусок роток не раззёвывать! Да вот только жор-то и на меня самого напал, да зверский такой, знамо нанюхался я, горемыка, напереживался! А с кухни-то дух ядреный идет, смолянистый такой, тягучий!
Еле дождался, пока этот Дылда миску помоет, да восвояси уберется…
Ну, я краюшку то хлебца черненького отрезал и шасть на кухню, к своей заветной кастрюльке! Крышку открываю…,а из-под нее парок со сладким духом так и валит, так и валит! Я аж весь слюнями изошелся! Настоялись щи-то родненькие! И что ты думаешь, только я собрался их в мисочку плеснуть, глядь, а там, мой знакомый таракашечка плавает! Круглый такой стал, раздутый, видать перед смертью досыта наелся, страдалец грешный. Как и та Сволочь, между прочим, которая его из своей тарелки выловила, да в мою кастрюльку бросила! Чтоб на его тощей заднице жирный чирей выскочил! Окаянный! …
   Наелись в итоге все! Таракашка - досмерти, Голодранец - от пуза… Даже унитаз и тот, от вкуснотищи такой, чуть не поперхнулся, когда я щи-то выливал. Не все ж ему только переваренное глотать, пусть и супцом иногда полакомится, жизни своей унитазьей порадуется...
   Вот и вся история - один я, горемыка, голодным и остался!
- А ты сосед, не жадничал бы, смотришь, и тебе щей досталось бы. Пацан то один, без матери живет, да еще и в чужом городе. Эх ты…
- Да что ж я, Изверг какой, что ли, окстись!!! Поучить хотел, ну чтоб без просу-то чужого не брал. А так не жалко, сам бы и угостил. Я для чего такую большую кастрюляку наварил, для себя что ли? Да мне и за неделю столько одному не срубать!?
- Ладно, уж, остынь!
- Ты прав… Впрочем мы с тобой уже и на месте... Добрались с Божьей помощью значить!
В комнате Деда с хроническим скрежетом натужно прокашляли своё извечное «Ку-ку» старые, как мир, настенные часы.
- Надо же, уже двенадцать ночи, запоздались мы с тобой что-то!
Смотри…! Ну какак тебе принцесса? Сияя восхищенными глазами тихо спросил Платонович.
- Да-а-а, хороша-а-а, чертовка! Я и не помню, когда такую и в руках держал, а не то что бы…
- Ты глянь, животик то у неё, какой! Видать голода отродясь не нюхала, не то, что мы с тобой, в блокадном.
- А кожа-а…, лоснится, мягонькая такая! Так бы и съел, со всеми потрохами!
- У моей Катюхи, такая же была, нежная…, а вот жопа вся в прыщах…!
- Ну, всё, хватит причитать! Да на твою Екатерину весь Литейный заглядывался!
- Угу, помню, это уж точно, скажи-ка лучше, подмогнешь мне? Вдвоем то сподручней будет, а то боюсь, один не управлюсь, староват стал для таких дел пожалуй!
- Ты что!? Я уже и забыл, как это делается.
- Да ладно тебе прибедняться – опыту не пропьешь! Душа боится, а руки робят!
- Ну, тогда, как говорят французы: - « Ближе к телу, господа»!!!
-Ты справа заходи, а я слева подъеду.Только держи ее покрепче, чтоб не вырвалась, а об осталь-ном я сам позабочусь, поверь! Ужо будь уверен, не посрамлю!
- Слушай, а инструмент…?
- Инструмент у меня завсегда в порядке, довоенной закалки - “Зингер”, можно сказать, в боях проверенный, не подведет!
- Ну…, тогда ладно на счет три и начнем. Ра-аз, два-а-а…, три! Поехали!!!
- Крепче держи ее, крепче! У-у-у, стерва, соскочить от меня вздумала!? Невыйдет!
Я своими руками столько фашистких задниц на тот свет отправил… Так они даже пукнуть, на дорожку не успевали! А с тобой уж, я мигом разберусь! Крепче, крепче держи!
- Ах, гадина, ужем изворачиваешься, ускользнуть норовишь! Да я тебя…
- Челюсть, блин, челюсть ей прижми, а я ножичком по горлышку чикну!
- А-а-а!!! Да чтож ты делаешь, пенек перекособоченый! Ты ей башку, башку отрезай!
- А я что по твоему делаю?
- А ты мои пальцы пилишь, чудило старое!
- Ну, извини, промашечка вышла!
- Да ладно…, башку-то хоть отрезал?
- Да…
- Ну, что стоишь, тогда и брюхо заодно вспарывай, посмотрим, чем она там дышит.
Да аккуратней же надо. Весь ситчик кишками заляпал! Бли-ин, а крови то сколько, а ведь маленькая такая…, с виду и не скажешь. Теперь еще и шторки стирать придется!
- Ты пока кишки собери и в тазик выкинь, а я этой “Крали” кожу сдеру и кости вырежу.
Да, голову не забудь! И руки потом хорошо отмой!
- Ну вот, опять на меня вся грязная работа ложится. Как говорится: - "И дерьмо вынеси и глазки закрой"…!А ты то чего, смотришь, дура! Всё-ё-ё, в тазик!
...Ну как, "хирург", тело-то освежевал? Ты куски поменьше, поменьше режь.
Во-о-о! Вот теперь в самый раз! Формат, что надо!
- Ну…, вроде все, отмучились.Наливай, Степаныч, жахнем, а то на эту паскуду все силы ушли! … Ну как, пошла?
- Пошла, родимая!
- Нака, вот, закуси. С зеленым лучком да с черным хлебушком –
лучше неё по водочку ничего не бывает!
- Эх, благодать…! Да…, щас бы бабу… молоденькую такую… шуструю…
- Да уж, и не говори, она-то эту проклятую селедку в миг бы разделала…,
стол накрыла... Не дала бы старикам с голоду умереть…
- Давай, Степаныч, за Победу!
- Давай, пока картошечка в “мундире” варится.
- Ага! А я как раз селедочки студентику нашему отложу, голодным же проснется.
Стервец эдакий…!

(Продолжение следует...)