Глава 16. Я имею, но... не то, что хочу!

Утром я вспоминаю, что обещал позвонить Наташе, только когда встречаю её на дорожке. Вот чёрт!
- Слушай, проспал, боялся опоздать, - я так часто вру, что скоро у меня начнёт расти нос, как у Пиноккио.
- Да ладно, я и не ждала звонка, - Наташа тоже врёт, я вижу, что ей обидно.
Как так вышло, что в последнее время я всё время ощущаю себя свиньёй и подлым выродком. Куда делся прежний я?
Первым у нас алгебра. Иду на третий этаж. Наташа семенит рядом, ухватив меня за руку. Татьяна Сергеевна строчит на доске контрольную работу. Опять! Нас измучили в этом году проверочными и контрольными. Такое ощущение, что экзамены уже начались, хотя до конца учебного года ещё далеко. Беляева, Шпаков и Дымова уже здесь. Садимся рядышком и начинаем обсуждать вчерашний фильм, упорно обходя молчанием инцидент между Костей и Ванькой. Интересно, продолжение будет? Неужели нашему твердолобому отличнику Шпакову нравится Нинка? Вот не ожидал!
Ага, пришли Нинка и Костик. Нинка пробирается к четвёртой парте, но останавливается около нас.
- Привет, о чём толкуете?
- Да вот, делаем ставки, кто окажется проворнее: Костя или Ванька. Я поставила на Ваньку, прости Костик, - это нахальная Машка Беляева.
Нина улыбнулась, оценив шутку, а парни напряглись.
- Нин, садись со мной на контрольной. Я решу сначала твой вариант, а потом свой, - предлагает Ванька. – Костян тебе не поможет, он в алгебре не рубит.
- Ну, тогда, наверное, я не должна его бросать в трудную минуту? – Нинка то ли шутит, то ли говорит правду.
Костя, сжав губы и резко развернувшись, уходит к своему столу. Он садится и поворачивается к окну, чтобы не смотреть на нас. Плечи у него напряжены, голова низко опущена. Видно, что он сдерживается с трудом. Как я его понимаю!
- Попалась, подружка! Вот и выбирай теперь! По-любому, кого-нибудь обидишь! – Машка смеётся, но видно, что и ей неловко.
Нина несколько мгновений медлит, переводя взгляд с Ваньки на Костика и, вдруг, вскинув голову, идёт к последней парте и садится одна. Она медленно готовится к уроку, поправляет тетради и открывает учебник. Она больше не смотрит ни на кого.
Татьяна Сергеевна начинает урок, даёт пояснения к заданиям. Я наблюдаю за Костей. Он страшно обижен, что Нина не села с ним. Но, наконец, собравшись с духом, смотрит на Шпакова и видит, что и с ним Нинка не села. Он вертит головой по классу, находит её глазами, и выражение лица у него становится виноватым.
После звонка парни дожидаются, пока Нина выйдет из класса, затем, поглядывая друг на друга, выползают следом. Ни один из них к ней не подходит. Интересно, я со стороны выгляжу таким же придурком, со своими душевными метаниями? Машка, Юлька и Нина идут к физкультурному залу. Девчонки смеются, толкают Нинку локтями. Она молчит, отпихивает их, машет головой и, не выдержав, тоже начинает смеяться.
В раздевалке, Костик и Ванька, молча, яростно сдирают с себя одежду в разных углах, хотя наши четыре вешалки никто не занимает с прошлого года – привыкли, что мы всегда вместе. Выходим в спортзал. Холодно.
- Так, двигаемся, двигаемся, чтобы не замёрзнуть, - командует Никита Сергеевич, - У нас проблемы с отопительной системой!
Девчонки недружной колонкой побежали вдоль зала. Нинка в шортах и футболке. Руки покрыты «гусиной кожей» - даже отсюда видно. Вдруг Костик выбежал из мальчишеского ряда, снял толстовку и, придержав Нинку рукой, стал натягивать ей кофту на плечи. Молча надел, застегнул и развернулся, чтобы уйти. Нинка поймала его за футболку. Костя повернулся, и они посмотрели друг на друга долгим взглядом. Потом оба улыбнулись. Костик вернулся в строй. К нему почти сразу подбежал Шпаков:
- Слышь, Костян, мир? – Ванька широко, по-дружески улыбнулся.  – Был неправ, наверное…  Исправиться не обещаю, извини.
Костик и Ванька на бегу пожимают друг другу руки. Вроде всё хорошо. Но не у меня. Я понимаю, что не сумел бы так, как Костик. Как у других людей получается так просто решать возникающие проблемы, расставлять всё на свои места? Может я просто трус? Эта мысль была неприятной, и я постарался избавиться от неё.
Чтобы мы не мёрзли, Никита Сергеевич разрешил нам поиграть в «вышибалу», и, глядя на меня, напомнил о технике безопасности. Я хотел быть вышибалой, но меня поставили в серединку, чтобы я уворачивался от мяча. Наташа тут же стала рядом со мной. Нинка, Ванька, Костик и Андрей Иванов водили. Количество мечущихся  в середине поля «зайцев»  стремительно уменьшалось. Меня и Наташу выбили одними из первых, она так стремилась быть ближе ко мне, что не оставляла простора для манёвров. Последними, в центре скакали шустрые Машка и Юля. Наконец, под громкие аплодисменты Юлька осталась одна. Андрей подхватил её под мышки, как маленькую, и покружил.
- Интересно, - сказала вдруг Наташа – тискает Юлю, а ведь вчера говорил, что ему Омельченко нравится и, даже очень!
- Да он просто пошутил, - отвечаю я.
- А ты тоже пошутил? – Наташа нервничает.
- Ты о чём? – я понял, но тяну время.
- Я о твоём странном признании, что ты болен Нинкой. Я замечала, ты часто смотришь на неё, - Наташа чуть не плачет, но договаривает до конца.
Если опять начну врать, грош мне цена, думаю я, а вслух говорю:
- Наташа, ты умная девочка, делай выводы сама. Главное – не ошибись.
Наташа затихает, сжимает руки, опускает плечи. Я – просто гнусная свинья. Ну, зачем было заводить всё так далеко! Со вздохом обнимаю её за плечи: - Замёрзла?
- Да, - шепчет она и приваливается ко мне бочком. Я прощён. Как быстро и неинтересно.
Слежу во все глаза, как Костик и Ванька дурачатся с Нинкой и Машкой. Иванов и Дымова, со снисходительной улыбкой взрослых людей, наблюдают за их чудачествами. Понимаю, что всем сердцем хотел бы идиотничать с ними, а не сидеть, как старик со старухой, с Наташкой на скамеечке.
Урок окончен. Идём в столовую, попить горячего чая. К любовному треугольнику - Нина, Костя и Ваня, подваливает ещё и Мишка. Он не один, с ним вчерашняя красотка из 10 «А», не знаю, как её зовут. Я стал наблюдательным, как Шерлок Холмс, без конца вглядываясь в лицо Нины. Вот и сейчас замечаю, что она, исподволь, рассматривает хорошенькую десятиклассницу и вовсе не рада знакомству. Ага, ревнует! Так ей и надо! Тем не менее, компания веселиться вовсю. С ними и Маша, и Юля, и Андрей. Только я, как женатый человек, сижу с Натальей за отдельным столиком и воспитанно ухаживаю за нею. Скукотища! Не так я представлял себе свою первую любовь. Наверное, всё потому, что это не любовь, да и не первая!
Перед уроком ОБЖ ко мне неожиданно подходит Оля Панова – наше тишайшее и скромнейшее существо. Оля выглядит как эльф: маленькая, худенькая, до прозрачности и тихая настолько, что многие учителя забывают, что её тоже надо спрашивать. У Оли чудесная способность к рисованию. Она рисует в стиле японского аниме, но умеет придать мультяшным образам, удивительное сходство с одноклассниками. Оля тихо-тихо здоровается со мной. Я немного удивлён, мы никогда не общаемся. А Оля вдруг говорит:
- Вот, посмотри, пока Наташа не пришла, - и протягивает мне пачку альбомных листов.
Я пожимаю плечами и беру рисунки. На языке вертится вопрос:
- Почему я должен посмотреть картинки до прихода Наташи?
Хорошо, что я не успеваю задать его вслух! Я рассматриваю рисунки. На всех есть два повторяющихся персонажа – это я и Нина. Остальные герои скетчей меняются: Наташа, Костик, Ваня и, конечно же, кукольно красивый, трагичный Мишка, с длинной чёрной чёлкой. Нарисованные мы, заняты разными разностями, но на всех рисунках, я влюблено смотрю на Нину, она смотрит на Мишку, а Наташа смотрит на меня. Ужасно. Рисунки такие пронзительные, что никаких подписей не нужно. Мне становится худо, неужели всё так очевидно! Я не могу выдавить ни слова.
- Хорошо? – спрашивает Оля. Я мычу в ответ.
- Расскажешь мне когда-нибудь эту историю? – говорит Оля.
- Какую историю? – сумел промямлить я. – О чём ты?
- Ну, почему ты поссорился с Ниной и теперь так переживаешь, - спокойно, как о чём-то очевидном, поясняет Оля. – Вы  давно знакомы, ведь так?
 Я мотаю головой, ещё раз хвалю рисунки и сбегаю в курилку – где ещё спрятаться ото всех!
Юрка Шаров рад компании. Он ссужает мне сигарету и даже даёт хлебнуть пару глотков пива.
-Чё, проблемы? – поддерживает он разговор. – Предки достали?
- Да нет, с этим всё в порядке, - вздыхаю я.
- А-а-а, ну а чё, с учёбой трындец?
- И опять не то, - глотаю я дым.
- Последняя версия: с девкой поссорился, а она другого нашла. Попал? – лениво цедит слова Юрик.
- Поссорился, причём давно. А тут встретились, и даже сам не знаю, что случилось,  – зачем–то рассказываю я.
- Да-а, бывает, - сочувствует Шаров, - Ну, пошли, счас звонок будет.
Вот и поговорили по-мужски.
Уроки текут плавной чередой. Наташа щебечет, как воробушек, строит планы на выходные дни, время от времени интересуясь и моим мнением. Я покорно соглашаюсь пойти с нею и в кино, и в кафе и погулять, чего уж, как вдруг вспоминаю, что в субботу день рождения Леночки! Приходится прервать мечты Наташи и сообщить, что в субботу я занят. Новость не оставляет Наташу равнодушной и до конца учебного дня она ходит вполоборота ко мне и с надутыми губами. А если бы знала, куда я иду! После уроков провожаю её и, с облегчением, чмокнув в щёку, удираю домой.
Мама встречает меня радостная, в приподнятом настроении. Она показывает мне, подарок, купленный для Лены, и ждёт моих восторгов. Я вяло изображаю восхищение, и иду к себе в комнату.
В «Контакте»  я нахожу страничку Оли Пановой и роюсь в её рисунках, хочу глянуть, не выставила ли она свои картинки на всеобщее обозрение.  Какая дурацкая ситуация! Вот Косте и Ваньке нравится Нинка и они ничуть не боятся об этом сказать, а я погряз в интригах. Выкручиваюсь и вру, боюсь, что кто-то увидит Ольгины рисунки и догадается, что и мне Нина небезразлична. Да кому какая разница! Хоть бы все и узнали! Так я думаю, но вдруг представляю, что будет за буча, если я одновременно скажу Наташе, Лене и маме, что я водил всех за нос. Я даже мысленно услышал их разъярённые вопли! Ну, нет! Этого мне не пережить!