Носферату. Глава 4

4
Поднялся ветер, он раскачивал черные верхушки елей из стороны в сторону, пригибал к земле тонкие деревца. Небо потемнело так быстро, что не стало видно ни деревни неподалеку, ни озера. Только лес стоял черной мрачной стеной. Над высокой сосной, которая рельефной шапкой вырисовывалась на фиолетовом небе, застыла кровавая капля солнца. На нее, быстро сменяя друг друга, набегали тучи, готовые пролиться дождем. Они набухали, чернели на глазах, расползались и клубились щупальцами, готовыми навсегда поглотить щекастое солнце, а вместе с ним, и свет.
Сквозь лес, чернеющий мрачной громадой старых высоких деревьев - как будто даже без молодняка и кустарника, голый частокол замшелых стволов – петляла еле заметная тропинка. Влажная от росы и пролившихся недавно дождей, земля пружинила под ногами всхлипами и стонами. Шумели деревья. Лишь птицы не подавали голоса, попрятавшись в гнезда от непогоды.
Лес внезапно кончился. Тропинка, обогнув последний раз столетний толстый раскидистый дуб, вдруг вынырнула на поляну, заросшую зверобоем и чертополохом по пояс. Трава стояла нетронутая, высокая, мокрая от дождя, переплетаясь упругими стеблями. Казалось, что ни одно живое существо никогда не проходило здесь. Ветер внезапно стих, и упала густая тишина. Такая плотная, что чудилось, будто она вязкими пальцами своими закрывала уши так, что ни одного звука невозможно было услышать.
Вероника увидела сатанинский гриб. Он выглядывал своей светло-серой шляпкой из уже начинающей желтеть травы. Если заглянуть под шляпку, можно увидеть, что трубчатая поверхность красная-красная, а на изломе мякоть такого гриба беловато-желтая, местами краснеющая или синеющая. Вероника знала, что сатанинский гриб ядовит только в сыром виде, а если его отварить, то вполне съедобен.
Поляна, окруженная с одной стороны лесом, дальше спускалась пологим длинным склоном в поле, за которым из фиолетовой мглы выплывал вдруг замок. Он был старый, почти разрушенный. Некоторые части строения уже давно превратились в руины, которые заросли мелкими деревцами, травой и кустарником. Но центральная часть – вместе с башенками, переходами, круглыми наблюдательными площадками, вместе с главными воротами, скрипевшими на массивных изъеденных ржавчиной петлях – еще сохранилась.
Вероника стала спускаться по склону холма. Мокрая трава, переплетаясь длинными стеблями, цеплялась за подол платья, оставляя зеленые отметины на ткани. Идти было трудно. Ноги то и дело проваливались в незаметные глазу ямки, увязали в густых сплетениях зверобоя, приходилось прикладывать немало усилий, чтобы высвободить ступню из коварных сетей растения. Мало помалу Вероника преодолела склон и вышла в поле. Здесь идти было легче. Наконец, она добралась до замка.
Попасть в него оказалось легче, чем она думала. Замок выглядел давно заброшенным, и, конечно, никем не охранялся. Главные ворота не запирались, и, как только Вероника потянула на себя одну из створок, громко заскрипели. Она вошла внутрь. Здесь было очень темно – небольшие стрельчатые оконца не давали совсем света, они давно заросли паутиной, а стекла потемнели от грязи и пыли. Зала была, практически, пуста. Лишь в дальнем углу высилось что-то похожее на комод, на который набросили ткань. Она прохудилась местами от времени, и из дыр выглядывали деревянные углы, насквозь источенные термитами.
Вероника решила осмотреть замок. Она жалела, что не прихватила с собой фонарь или хотя бы свечу, сейчас они бы пригодились, но возвращаться она не хотела. Возможно, ей удастся найти здесь спички и зажечь лучину, чтобы освещать путь. Она свернула направо, куда вел длинный темный коридор. Было сыро, каменные стены покрылись капельками воды, а воздух стоял такой спертый, что было трудно дышать. Вероника шла вперед, наугад выставив руки. Прошло несколько минут, но коридор все не кончался. Она почувствовала, что продрогла да костей в своем легком платье с открытыми плечами. Ее ноги в летних туфлях то и дело ступали в неглубокие лужицы, образовавшиеся от сырости. Внезапно она почувствовала, как ее щиколотки что-то коснулось. Живое, мокрое, щетинистое. Она едва смогла удержать крик ужаса. Но это было всего лишь крыса, которая тут же убежала в темноте, тонко попискивая.
Коридор кончился, и Вероника очутилась в просторной комнате, с первого взгляда похожей на гостиную. Одну из стен занимал большой камин, но зола и головешки в нем отсырели так, что было видно, что камин давно не топился. Два высоких окна занавешивали коричневые пыльные портьеры. Вероника хотела отодвинуть одну из них, чтобы впустить в комнату свет, но когда она ее пошевелила, сверху на нее, раскачиваясь на серебристой паутине и подрагивая своими мохнатыми лапками, стал стремительно спускаться огромный черный паук.
Из этой комнаты влево вел еще один коридор, по сторонам которого располагались комнаты. Многие из них оказались запертыми, но те, в которые Веронике удалось попасть, выглядели также заброшено. Ей встретилась чья-то спальня, кабинет, в котором до потолка высились массивные книжные шкафы. Она наспех осмотрела книги. Практически, все были старинные, переплетенные настоящей кожей. Но встретились ей и современные издания. Например, по медицине, яркий корешок которой бросался в глаза среди коричневых пыльных томов. Было очень странно видеть здесь, в заброшенном замке современную литературу. Вероника решила, что, возможно, кто-то совсем недавно жил в замке, скрываясь от людских глаз. Чокнутый профессор, которому нужно уединение?
В замке было темно и холодно. Вероника совсем замерзла здесь в своем легком платье. Она решила возвращаться, а на следующий день вновь придти и до конца осмотреть замок.