Сказочник и Большая Охота

Сказочник просыпался обычно рано, рядом с рассветом – на той грани, когда Солнце уже умылось холодной росой, открыло глаза, и начинает светить, золотить сонные листья, греть озябших лесных мотыльков, пробираться в рассветной дымке над водой неторопливых, спокойных рек. Он чуть-чуть потягивался, немного лежал, прислушиваясь, как там Дом, что за ночь произошло, да и была ли она вообще, эта ночь, или так и кружилась пятым временем, нотами, смехом, одуванчиковым пухом с ладоней – на Свет….

Потом осторожно откидывал одеяло, тихо, чтобы не разбудить Халат – тот опять вёл на него Большую Охоту, сидел-сидел в Засаде, да так и заснул в ногах. Халат вообще был большой, с шерс… простите, с ворсом пять сантиметров, белый-белый, со свободными рукавами, поясом и капюшоном – словом, красавец, и даже немного чья-то мечта. Халат думал, что Сказочник его боится, и чувствовал себя оттого очень важно, а Сказочник ничего не думал – Халат, как и многие, тоже жил в Доме, и, почему бы и нет….

Просто у Сказочника всегда было очень много дел, даже не считая того, что каждый день надо лепить или плести птиц, раскрашивать их, и оставлять на окне, как будто бы для просушки, или проводить шелковой кистью по глиняной крышке, разделяя чайную чашку с Гостем, или…. Это же Сказочник. А когда с утра тебя поймает Халат, то может ничего этого и не произойти, может вообще ничего не случиться, кроме промелькнувшего, как будто и не было, дня. Нет, я не спорю, иногда всё на пользу, но – всему своё время.

Вот поэтому Сказочник босым спускался на Кухню, пил там Кефир – Мыши сегодня пустили Молочника, а тот принёс кроме Молока еще и его, и подарок – три горсти первых цветов, с нежными лепестками, и Мыши пустили их вплавь по всем тарелкам и мискам. Светило Солнце, рассыпая по Кухне лучи, Сказочник пил Кефир, кто-то смеялся в углу, но под потолком, а Халат…. Халат наверху сосредоточенно сопел, перебираясь в шкаф, чтобы там свернуться клубком, и дремать до самого вечера, когда можно будет начать еще одну - Большую Охоту)