Леша

Сегодня Леша умер, выбросился из окна и разбился. В шесть часов. Умер ли он сразу или дотянул до больницы я не знаю.  Я боюсь завтрашнего дня. Боюсь продолжения смертей. Если вчера умер  случайный прохожий, сегодня мой друг, завтра должен умереть кто-то близкий. Это конечно чушь. Но я боюсь. Москва как настоящий город убивает и дает шансы. За двадцать лет, что я прожил в Омске, единственным человеком результаты чъей смерти я наблюдал была моя прабабушка, и её смерть была естественной. Пол года назад я переехал в Москву, с тех пор я видел уже пять отсутствующих.   Тут  люди идут с сжатыми от боли челюстями и умирают, так резко, что становятся похожи  на телевизоры выдернутые из розетки. А метро тут полно сумасшедшими и отверженными. Этот город ест людей, перемалывает их зубами небоскребов, переваривает в метро и избавляется от остатков. Леша был, был трагическим персонажем, я так любил сравнивать его с персонажами Достоевского и упиваться своей наблюдательностью. А теперь, я отдам ему последнюю возможную почесть, попробую рассказать о нем, что бы  немного уменьшить бесконечный абсурд его смерти.
Лещша был буддистом, не самая лучшая религия для таких людей.  Ведь смерть, избавление от страданий и самоубийство не грех.  В его смерти были виноваты женщины. Елена, Пандора и  прочие. Леша был романтиком, с девушками начал отношения в восемнадцать лет. Жил в известной Питерской общаге «кораблях». Я не знаю как он дошел до своего взгляда на женщина. Но в итоге, он считал, что большинству девушек нужен только хороший трах, который он им и давал. И при этом у него была настоящая любовь, Аня, с которой он был знаком два года. Леша страшно ревновал её, они постоянно спорили и после Леша с дрожащими руками напивался. Но при этом они были вместе два года, кажется. Парадоксальные отношения. Перед его самоубийством Аня нашла его личный дневник, они рассорились и она уехала от него, потом они  вроде снова сошлись. Вчера Леша рассуждал, о том, что с новой зарплаты обязательно купит ноутбук и плеер, а сегодня он умер. Падение с четвертого этажа, головой, было смертельным. Мне кажется, что он не верил в то, что умрет. Однажды, когда он еще жил в общежитие со мной Леша попытался отравится снотворным, это была странная попытка. На моих глазах, улыбаясь, со словами, ну все, сейчас я буду травится, он съел упаковку снотворного, взял гитару и пошел играть на кухню.  Потом он выпил, пошел в комнату к одной девушке и вел себя, как обычно. Мой сосед, не удержался и вызвал скорую, я тоже запаниковал,  мы начали ловить его, мешали спать, по рекомендации врачей. А потом я посмотрел состав снотворного, оно было полностью на растительных ингредиентах и в принципе не могло привести к смерти. Приехали врачи реаниматоры, серьезные люди в ватниках и валенках. Леша сразу стал адекватным, врачи уехали, а Леша обиделся на соседа. Что это было, не понятно. Игра в самоубийство. До этого, как мне  сказали, было еще пять попыток
Самоубийство вообще было для него делом привычным, в нескольких его рассказах от первого лица все начинается или заканчивается самоубийством.
Вот к примеру начало одного рассказа:

      Что я видел?
Слёзы. Сначала матери, сестры, потом свои, потом Их.
Смех. Глупый, оскорбленный, смущенный, растерянный, пошлый и, очень редко, честный.
Боль. Кусочки своей, пласты чьей-то. Пласты своей, отголоски чьей-то.
Крик. Беспричинный, как правило.
Падения свои. Прощения Их.
Любовь Их. Одиночество своё.
Прощания. Прощания пустые и бессмысленные.
И что теперь? Что я В и ж у?
Ночь, кровь на пальцах рук этой сумашедшей (свою кровь) и дуло MR 73 – го.
Говорят, в последнюю секунду до смерти перед глазами проносится вся жизнь. Забавно, каким образом всё это дерьмо может впихнуться в 76 мм ствола 357 – го магнума (мою последнюю секунду). Хотя, наверно, тот путь, который достался мне, больше и не займет. Черт возьми, вся моя жизнь – это ожидание поступка, какого-то действия, на которое я никак не решаюсь. Стоп! Не решался. К чертям… .
К чертям, больше он и не займет. Стреляй. Ну же. Стреляй.

В еще одном он бросался под поезд, а в итоге умер от падения. Надеюсь во время полета он не успел разочароваться в своем решение, а после падения уже ничего не чувствовал и не соображал. В противном случае, сложно представить в каком душевном и физическом аде он находился, когда его остатки везли в больницу.
Но попробую теперь рассказать про его жизнь. Стороннему наблюдателю он мог показаться очень жизнерадостным человеком, когда он пил, играл на гитаре Цоя и пошлил. Леша мастерски играл на гитаре, в Питере у него была своя небольшая группа. А лучшего осмысления Цоя я не слышал никогда, только после его исполнения я перестал относится к Цою, как автору песен для переходных попрошаек.  В его песнях была боль. Внутренний надлом. Что касается пошлостей, тот он ими жил. Если в его присутствие говорили слово распять, Леша предлагал, раз шесть и его мимика с интонациями не оставляла сомнений, что именно надо сделать шесть раз. В итоге, любая, самая невинная фраза из его уст звучала пошло.
Что еще.
Леша бросил литинститут после четырех месяцев, работал в фоменковском театре, осветителем и хотел поступать в ВГИК на звукотехника.
Бросил много девушек.
Увлекался индийской философией и хотел летом поехать в Индию.
Еще.
Обожал Хаксли.
Был очень предвзят по отношению к людям или идеям.
Всегда с легкой улыбкой рассказывал даже о самом мерзком.
Ходил в дешевых кедах зимой.
Отдельные факты, можно добавит и позже.
А в целом, книга его жизни осталась недописанной.
Мама, в Пятигорске, будет хоронить его в закрытом гробу.
Сестра, выплачется.
Еще десятки девушек, забудут о нем с течением времени.
Для меня он станет сухим воспоминание.
И только этот текст будет жить долго.