Последний бой

Я Василия, своего соседа из-за стенки, знаю, как облупленного. Как перевезли его из села в соседний подъезд, так и знаю. Как детям городским его доглядать, если он в селе. Так уж и за курями ходить не может, какое там порося. Вот и взяли в город. Теперь вот и балконами соседствуем – этаж-то один. Курим, за руку здоровкаемся – чего там той стенки. Короче корефаним по-старчески. Вот откуда и знаю.

В нашей-то пятиэтажке мы всё друг про дружку знаем – считай сорок лет уж как поселились, ордера получили. Давно знакомые. Мы с Васей, к примеру, зачем бычки Машке под балкон швыряем – так стерва ж она. Саня Гопак из первого подъезда сказала, вон чего вытворяет. Ходит мертвяков обмывать, воду эту сбирает и под коврики нашим плещет – мор наводит. Бабы поймать сторожили, так хитрая она – ночами.

Или вон Клавка Скиба. Кости собачьи у ведьмачки заговорит и по углам в подъезде-то и раскидает. Глядишь, а кто-то и помер. Сторожатся люди теперь от разного сглазу. А то вон Бондарь из второго подъезда – взял да наколотил гвоздочков в лавку и шляпки пооткусывал. Он это, он, смердюк. Говорила Твердохлебиха – у него кто-то кнопку из звонка выдрал, он туда палец сунул сослепу – ну и обделался, скорую вызывали. А может и не он. Только, бабы вышли дела обсудить, да и плюхнулись плашмя на гвоздики всеми пудами своими. Все израненные пошли Бондарю лицо бить. Он всё в окно видел, не открывает, ждёт, когда кто палец в дырку от звонка сунет. Те не дуры палец совать, тарабанят в дверь раны предъявить. А он из-за двери – Алиби у меня, ничего не знаю. – А Гавриловна из третьего подъезда говорит – сама видела. Он это, он, синяк. А может и не он. Гавриловна-то, по пьяни, да в очках. Может сама и набила, та ещё стерва. Мусор за угол дома выкидывает. Говорят, Перебейносиха сама видела, или соседка её, та что пиво водой разбавляет – Михайло говорил.

Короче, ушли мы из ЖЭКа нашего, отъединились. Начальница ремонтов нам не делает, а сама всё ворует – бабы на лавке обсуждали. Ну и вступили домом всем на общем собрании в ОСББ. Это, как у москалей ТСЖ. Товарищество. Начальство выбрали всеобщеим голосованием, под роспись. Понятно – чтобы потом та же Комариха не верещала, что не выбирала председательшу. Валентину выбрали, инженершу, бабу тёртую. Хотя Машка из шестого подъезда намекала, что они с мужиком-покойником мимо себя тоже не пропускали. Может врала. Про неё саму тоже знаем – из магазина таскала и на Польшу машинами. Спекулянтка. И дочка у неё такая, в соболиных воротниках. Стерва, сразу видно. Короче, стала Валентина председательшей – может и не будет красть.

Пару лет руководит нами, всё вроде по уму. Живём. Если у кого на пятом протечёт, Валюха тут же на крышу с мужиками нанятыми. Латку наклеют, вот и не течёт пока. Валька-то на пенсии, да хромая ко всему, а на крышу белочкой, вроде заботится. Может и прикидывается хромой, для жалости над собой. Ритка из третьего, говорит – точно прикидывается, сама видала. Хотя, сама-то стерва та ещё. Мишку своего в ЛТП скинула, а к самой хахаль потёмками пробирается. Кондратьевна в щёлку углядела. А сама-то не помнит, видать, как эскадронами к ней, годов двадцать назад. Сучка старая.

Так-то в дому получше стало. Двери в подъездах есть. В первом-то где же их напасёшься, если Валерка с бухаловки сразу с петлями отрывает. Всем правлением его стыдили – рвёт, падла, и рвёт. А баба его, чтоб в ментуру не упекли, выходила ему справку психическую. Безнадёжно болен, псих и всё тут. Подмазала, где надо, вот и рви двери безнаказанно. Та ещё профура.

А тут по двору шумок прошел – у Валентины, председательши нашей, шапка новая на голове. Ага-а-а-а. Тут бабы и насторожились. И мужики в толк не возьмут – с чего это, шапка новая. Подозрение. Занервничали всем домом – от соседа к соседу. Тут Галка-то и встрепенулась. Ну да, с пятого этажа в шестом подъезде, бой-баба. На базаре приторговывыет, перекупщица. В правление её выдвинули, вот она Валюхе с самого избрания на пост жизни и не даёт – типа, чем я хуже её. Где может, там и щипнёт Валюху-то. Всё подловить её наровит на воровстве каком.

Ну а тут, уж коли шапка новая – всё и прояснилось. Крадёт. И начала Галка возглавлять оппозицию – снимать Валюху с поста. Работа известная. Из уха в ухо. Тому Валентина справку не дала из-за долгов по квартплате, тому вообще воду отключила. Короче, насбирала Галя недовольных в команду к себе – нет кворума для оппозиции. Я тоже вступил – вроде и не течёт у меня, не ущемлён ни в чём, просто из недоверия и за справедливость. Галку назначать. А с кворумом-то всё равно туго, не хватает голосов. Тут и вспомнил я про соседа своего, про Василия. Какой ни на есть, а голос в борьбе за справедливость.

Василий, он старец безобидный по разным причинам. Глуховат прилично – всё А-а-а-а? да А-а-а-а? Ну а потом уж – Ага, ага. А так-то всё понимает. И, видать, упёртый – замолчит и всё тут. Поглядишь, а он заснул из-за упрямства своего. А нам –то, оппозиции – главное, чтоб руку впопад поднял. Потом уж спи себе, упрямствуй. Вот и решил я идти к нему для агитации. Не орать же ему в ухо на балконе, да и не дотянуться до уха его – стенка-то в два кирпича. Пошёл.

Василий – мужик рослый, а годы заботами своими в спине согнули, вот и стало легче ладонями в колени упираться. Походка, конечно, изменилась – вроде лыжника стал. Ноги вдоль пола, на полусогнутых, ну и на ногах не лыжи – тапочки. Шорк, шорк – шорк, шорк. То медленно, то быстро – зависимо по какому делу спешит. А в туалете запрётся, всей квартире беда. Их там с невестками да снохами, как тараканов за плинтусом. Гомонят в очереди. А Василий расположится, да и запоёт тихонько – мне за стенкой всё слыхать – там стены то, всего в полкирпича. Пока танкистскую свою не допоёт, а остальным хоть памперсы натягивай.

Только нам, оппозиции, Василия не на гонки лыжные. Нам его голос важен, может он и решит нашу победу за Галину. Вот и агитирую его. Пока втолковал, родня его извелась вся. Сами-то не сознательные. Я им про шапку Валькину, а они – Нам и так хорошо. – Деревня. Короче, уговорил Василия, чтоб завтра к шести вечера – как штык. Ну он – Ага,ага. – Я и успокоился – есть голос.

Назавтра захожу за ним пораньше, за полчаса – успеть ему, от четвёртого подъезда до первого дойти, не опоздать. Там у нас в подвале помещение для сборов. Сидит Василий в полной боевой. Невестка ржёт – с обеда облачаться начал. В тёплых штанах, в пальто с шарфом, а на сапогах тёплых ледоходы – сын ему из Киева выписал, на случай уличных прогулок. Вроде галош, но со штырями железными на подошвах. Сидит с обеда в этой амуниции и с палкой – не то для передвижения, не то обороняться припас.  Пошли. По двору он бодренько так в ледоходах своих, не поскользнулся ни разу– серьёзный мужик. Хуже на бетонных ступенях в подвал – штырями своими цепляется, ноги-то и отстают. Ну ничего, спустили его всей оппозицией. Ковбасючка задом пятилась, придерживала Васино туловище – опрокинулась, покалечилась слегка. Но не ушла, молодец баба. Их вместе с Василием на стулья и рассадили впереди наших.

Когда дебаты начались, я за Василием слежу, чтоб руку сдуру не поднял против Галки. Нет, головой вокруг крутит – А-а-а, а-а-а? А руку при себе держит, ждёт моей команды. А потом такое началось, про голосование забыли. Валентина отчёт давать старается про сделанное. Галка у бухгалтерши бумаги вырывает уличить в растрате. Та не даёт – не твои. Валентина уж хрипит – Проверяли, баланс сходится. – Галка глазами на неё таращится – Где деньги, если крыша течёт. – А та ей – Сама дура. – И в морду отчётом суёт. Бабы повскакивали, красные, друг дружке дули дают. Под Комарихой стул треснул, чуть не растоптали совсем. Мужики ржут – приняли конечно, для храбрости. Ничего не поймут.

Орали, орали, да и потянулись из подвала. И на выходе чубились и плевались. Нам кворума так и не хватило. Всей оппозицией на улицу выдрались, решили новый сбор готовить. Тут я про Василия и вспомнил. Бегу  вниз. Сидит посреди помещения, один, в ледоходах своих. Головой поник. Толкаю его – Просыпайся. – Встрепенулся он, и руку поднимает – Я за Галю.  Надёжный мужик.

Наверх, из подвала пришлось выталкивать Василия одному. Намаялся с его ледоходами. Пока домой его доставлял, всё думал – Может врут про Валькину шапку, может мужик-покойник ей купил. На хрен сдалась мне эта оппозиция, если кворума нет. Буду переходить в большинство. Тогда и Василия зачем в подвал таскать.