скука...

Он проводил её и вернулся в абсолютно пустую квартиру. Он опять делал что-то неправильно, делал что-то не так. И об этом он разумеется знал. Но по-другому жить он не умел. Иногда ему казалось, что в целом вся его жизнь-это круг, пресловутый замкнутый круг. Только в отличие от других, он никому не жаловался. То ли от того, что жаловаться было некому, то ли потому, что всё его устраивало. А ведь его и впрямь всё устраивало. Но общее ощущение неправильности не оставляло его в покое. С другой стороны, оно ему нисколько не мешало. Нельзя же быть полностью спокойным.
Ещё несколько дней, и опять всё по-старому: работа, дом, сон…Может он помирится с N. Он всерьёз подумывал помириться с ней. Если, конечно, за это время она не нашла себе кого-нибудь получше. Попорядочнее, чем он. Она была бы этого достоина. Неплохая женщина. Иначе он бы не жил с ней последние полгода. И чёрт его дёрнул приехать сюда.
С другой стороны, мысль о скором возвращение обратно его испугала. Он не хотел в ту жизнь. Он устал. От вечной несвободы. А ведь всю жизнь нужно что-то делать. Всю жизнь отдавать окружающим долги. Вначале родителям, которые уверяют в том, что ты обязан им жизнью, будто ты просил их о таком подарке. Женщинам, с которыми ты спал или жил, а впрочем с ними он особо не церемонился. Семье брата, потому что чувствуешь ответственность за них, но это конечно частный случай. Своему начальству, потому как работу надо выполнять как минимум хорошо. Государству и даже соседям, чей покой громкой музыкой ты обязан не нарушать. По уши в долгах. Последние годы стало проще. Сознание притупляется, с мыслями становится легче бороться. Бунтовать - смысла не имеет. Прерогатива молодых.  А впрочем любой бунт обречён на провал. Фундамент не поменять, не разрушив. А разрушить фундамент и рухнет всё. И ничего не останется. Миллиарды удивлённых лиц. И паника. Мы не умеем жить свободно.
Остаётся жить как умеешь. Что-то неправильно. Но по-другому просто не получится. Неправильный мир и люди неправильные. Откуда взяться другим? Неправильно никого не любить, неправильный способ борьбы со скукой. Тогда какой выход? Пригласить скуку на чай? Она и сама пришла. Она слишком бесцеремонна. Она даже не уходила, если быть честным. Правда, раньше он этого не боялся. Он всегда думал, что её можно будет прогнать. Однажды он просто выставит скуку за дверь и начнёт менять всё, вернее меняться сам. Он напишет книгу, обязательно женится, у него будут дети. А в целом он станет похож на среднестатистического человека. Конечно, скука будет где-то рядом, она останется стоять за дверью. Но повседневные заботы: ссоры с женой, проблемы с детьми и даже приезды тёщи не дадут ему сжалиться над скукой и впустить её в дом.
Ничего не сбылось, ничего не получилось, он так и не выставил её за дверь, так и не смог измениться. Он сам виноват. Это его пугало и одновременно казалось больше неважным. Ещё несколько лет, а может и десятилетий, и гонка закончится. По-крайней мере, для него. А что потом? Да, это тоже неважно. Что-то другое, видимо.
Почему не получилось измениться? Может, желание меняться было слишком слабым. Хотя оно по-крайней мере было. Наверно, проблема заключалась в другом. Всегда скучно. Неинтересно всегда. Даже женщин не считал он загадками, которые нужно разгадывать. Даже они не будили в нём любопытство, будили желание, но не любопытство. И начисто лишённый этого детской черты, он всегда оставался абсолютно равнодушным ко всему происходящему. Ничто не задевало его на глубоком эмоциональном уровне. Всё проносилось мимо и даже покопавшись в своей памяти, он ничего бы там не обнаружил. Всё надоедало с колоссальной быстротой. И на каком-то бессознательном уровне он стремился разорвать все связи с прошлым и обновить свою жизнь. В надежде что обновление пробудит в нём любопытство. И только в последние годы он начал понимать, что пробудить то, чего нет, нельзя, хотя и продолжал по инерции сжигать мосты и менять, менять, менять всё вокруг себя, оставаясь при этом абсолютно статичным. Он будто хотел зацепиться за жизнь, оправдать жизнь и найти в ней хоть что-то заслуживающее внимание. Но ничего не вызывало в нём интереса, ни говоря уже о восторге или негодовании. И это нельзя было объяснить тем, что он много знал. Он никогда не рвался за знаниями. Просто новое - ни разу до этого не виденное или не слышанное им - его не удивляло. И почти всегда рождало в голове сухое «ну да».
Возможно, «неправильно» было где-то в начале, в самом начале что-то пошло не так.
Нужно было спать. Так просто: закрыть глаза и заснуть. А на самом деле: сложно, очень сложно. И хотя мыслей в голове уже не было, спать не получалось.
Ничего не нужно ночи за окном. Она просто есть.