Родной человек

Был морозный зимний день. Я как обычно отношусь ко всему не серьезно, решила, что на этот раз он меня не обманет. Но это была очередная ложь. Я прождала его под магазином чуть ли не больше часа. Мои ноги, руки при такой холодной погоде просто окоченели. Ладони рук медленно становились синими. Поэтому, я решила, что не буду никого ждать, это уже слишком. В очередной раз убедилась, что никому не нужна и все врут о своих чувствах, дабы им сочувствовали, или потакали.
Дверь подъезда. Громкий хлопок той самой двери. Я оказалась в тепле, больше мне ничего не было нужно. От части, я уже давно знала, что такое случиться, но какая-то детская мысль была у меня, что меня не обманут. А зря я так думала, снова повелась на красивый голос и комплименты. Ведь в детстве подобное было, я после этого перестала доверять людям. Только один человек в моей памяти остался, который не расстроил меня, не ранил. Она до сих пор в моем сердце, хотя и умерла два года назад, когда я пошла в десятый класс. Благодаря ей, я твердо решила стать педиатром, чтобы заботится о детях, о тех, кому помощь нужна больше всего в этом мире.
Той зимой я стояла под тем же самым магазином и ждала своего отца после его работы. Мать моя умерла, когда я еще была маленькой девочкой, и её черты смутно сохранились в моей памяти. Помнила только её теплое прикосновение к моей щеке. Но, в то время мне было не до этого. Как обычно детей тепло укутывают, я это делала сама. Надевала на себя много водолазок, свитеров, теплые колготки, теплые штаны, шапку, шарф, который закрывал все, кроме глаз. Я стояла и ждала его, думала, что все будет хорошо, хоть один вечер. Но его не было как два часа. Я изрядно замерзла, так как была маленьким худеньким ребенком, и даже слой одежды не мог меня так хорошо греть. Мои щеки ужасно горели. Тогда я еще не знала, что такое обморожение и продолжала ждать отца. Ко мне подошла беременная женщина и наклонившись, спросила:
-Девочка, ты, что здесь делаешь? Иди домой, замерзла ведь уже.
Её голос был таким ласковым, приятным, немного чарующим. Я поддалась его звучанию и улыбнулась, хотя мне это причиняло ужасную боль. Он мне напоминал мою мать, даже не знаю почему, ведь я её не помнила.
-А я папу жду! – звонко крикнула я.
-Ты уже щеки обморозила, пойдем я тебя согрею?
-Но я же вас совсем не знаю. А с незнакомыми нельзя уходить, вдруг вы меня украдете, - сказала я со всей детской добротой, не хотя её обидеть.
Мой взор привлек знакомый шарф. На другой стороне улицы шел мой отец со своей молодой подружкой. Похоже, он и забыл, что я его жду, или вообще, что у него есть дочь. Мне стало так обидно, что я его ждала-ждала, а он вот так меня бросил, что я просто разрыдалась. Не разумно было с моей стороны, конечно, делать такое на морозе.
Женщина наклонилась ко мне насколько могла, и вытерла своей теплой рукой мои слезы, посмотрев в мои глаза, она ласково сказала:
-Девочка, разве принцессы плачут? Они не должны плакать, а только надеяться на жизнь лучше, и ждать своих принцев. Не плачь, пойдем, ты же окоченеешь скоро, - она не стала дожидаться моего ответа, а схватила за руку и повела к себе. – Как тебя зовут?
-Лерой. Тетя, а вас как?
-Называй меня Леной, хорошо? – она мне так искренне улыбнулось, что мне захотела снова заплакать. Со мной так никто не был честен, может из-за того, что я был ребенком, и мне можно было внушить многое.
-Хорошо.
Она меня напоила чаем, накормила. Я у нее заснула в квартире, а проснулась у себя дома. Сразу же расстроилась из-за этого. Мне так понравилась Лена, что я просто не хотела возвращаться туда, где все мне врут. Отец мне ни слова не сказал, так же относился ко мне как обычно, как будто ничего не изменилось. В тот день, изменилось одно. Он остался дома, а я была у него девочкой на побегушках. Я убиралась, пылесосила, гладила, даже смогла вещи загрузить в стиральную машину, но когда мыла посуду разбила его чашку. До сих пор помню, как он меня выпорол, что я не смогла сидеть, просто лежала, как неподвижная кукла, слушая его крики.
В моих мыслях был один теплый момент, это то, как я была у Лены. Какая она была заботливая, добрая, ласковая, казалось, что она не может никого обидеть.
На следующее утро, я просто не хотела идти в садик. Ведь все дети злые в детстве, правда? Редко, когда ребенок добрый ко всем, но от него отворачиваются. Я была очень доброй ко всем, может быть не была, но старалась быть. Со мной никто не хотел водиться, тем более я не брала с собой свою единственную игрушку. А кому я была нужна без игрушек? Никому.
Я шла по знакомой дороге одна, но остановившись возле двери детского садика, я резко поменяла маршрут и пошла по почти не запомнившейся дорожке – к Лене. Я даже сама не помню, как набрела, но все же я пришла к ней. Она долго не могла понять, что это я. Настолько мое лицо было покрыто синяками и ссадинами. Она обработала мне раны, накормила и была со мной весь день, ближе к концу моего «рабочего дня» она отвела меня к двери садика, попрощавшись ушла. Мне было так грустно видеть этого угрюмого человека, идущего к садику, где я стояла и мерзла, что я заплакала. Не сдерживаясь, мои слезы текли по щекам горячими потоками, я их не контролировала. Они были мне не подвластны сейчас. Я не хочу, что со мной делал этот ужасный человек, но я снова и снова шла к Лене.
Через год, у нее родился сын. И я приходила нянчится с ним. Он был таким забавным, я тогда уже поняла, что люблю маленьких детей.
-А как его зовут? – подняла свои голубые, знающие жизнь, глаза.
-Я назвала его Димой, нравиться имя, Лер? – она мягко улыбнулась мне, но так устало. Откуда я могла тогда знать, что она начинала медленно умирать.
-Очень. Я вам не мешаю, когда прихожу?
-Нет, что ты. Ты мне уже как собственная дочь.
Мы проводили вечера за рассказами Диме всяких сказок. Порой, моя фантазия превосходила ожидания Лены и сказка была новой и интересной. Порой, я не знала, что ему сказать и тогда Лена, как обычно приходила мне на помощь. Этих вечеров не хватает мне взрослой. И вот однажды, в восьмом классе, когда я пришла и привела Диму, Лена не вышла нас встретить, лишь откуда-то из глубины крикнула мне:
-Не приходи больше к нам! Прошу!
Я тогда бросилась бежать на край света. Была очень расстроена, что меня бросил единственный любимый человек.
Позднее, у меня было ощущение, что моя душа умерла вместе с тем её криком, чтобы я уходила. Я поздравляла её только с днем рождения. Приходила и бросала открытку в почтовый ящик. Когда я с отличием окончила школу, узнала, что она мертва уже как один год.
До меня дошел смысл её слов. Она просто не хотела, чтобы я тяжело переносила её смерть. Она догадывалась уже тогда, что скоро умрет. Таким образом, она уберегла от большей печали. Я была грустна, но из-за моего оставшегося разочарования, я не плакала нет.
Вот так, вот. За свою недолгую жизнь я узнала, что такое разочарование, боль, горесть обиды, настоящая любовь, нежность и ласка. Узнала, какие люди могут быть, и какими хотят казаться. Я научилась многому, но не тому, как прощать. Прощать я не умела. Лишь тайно продолжала обижаться.
Я дунула в пустоту подъезда, и только сейчас задумалась. Что стало с Димой? Было бы плохо, если бы его отдали в детский дом. Все его хорошие черты, полученные от матери, притупились бы. Я прокашлялась, и услышала тихое сопение. Возможно, я даже была удивлена таким. Поднявшись по лестнице, возле почтового ящика спал мальчик.
-Эй, мальчик. Тебе не холодно? – спросила тихо, теребя его за плечо.
Он посмотрел на меня своими почти черными глазами. У него были такие же глаза как у Лены.
-Слушай, а где твоя мама? – он молчал, а я должна была узнать кто он.
-Она умерла. – сказал он тихо, и печально. – А ты Лера?
Я была поражена. Мы не знакомы, но он знал мое имя. У меня была догадка, что он сын той самой Лены.
-Да, я Лера.
-Мама мне сказала позаботиться о тебе, но я не знал, как тебя найти, - он поднялся на ноги.
Это было что-то неописуемое. Он как будто стал незаменимой частичкой моей жизни. Той частичкой, которая дополняла мою пессимистичность. Не смотря на серость, радуга, все-таки выглянула из-за туч.