Эмоции приматов

А потом я внимательно начал слушать все, что говорили мне очень умные и педантично расставленные ноты во всех трогательных и нервных песнях. Реакции на внешние раздражители снизились до уровня смех/злость, как у обезьянок на школьном стенде «Эмоции приматов» по биологии.
И особенно теперь, когда даже волосы на моей голове на ощупь как у самой единственной собаки на свете, – мягкие, но встревоженные, мне глубоко все равно, что они думают. Когда внимательные глаза и напрасные челки сигналят мне пьяным салютом со Дня города, остается только ощущение вчерашнего дня, прожитого кем-то другим.
Это очень смешно, когда они заворачиваются в капюшоны свого счастья, гоняя между своими глазами и моими некоторые страхи и мысли. И каждое кожаное кресло каждого троллейбуса чувствует это, оставляя внутри своего поролона магнит для каких-нибудь уставших рыб или птиц.
Я безнадежно растворяюсь в темной, темнее, чем горький шоколад, вечерней патоке. Попадающие на лицо, кисти, шарф капли не удивляются раскрытому нутру куртки, в которой скромно и очарованно шагаю я между такими вот ненужными персонажами. Выстроившись в ряды и деля между собой практически все дни недели, они готовят новые плакаты, чтобы быть замеченными мной и другими гораздо более бессмысленными приматами.
Какими бы тупыми не были их ужимки и старательные взгляды, я не заторможу и прыгну прямо в музыку своего плеера.
Мне можно всё.