Запоздалое простите

Я учился тогда на третьем курсе. Учёба шла сама собой. Ничего не предвещало. Получал свои положительные оценки, которые давали право на скудную (на червончик меньшую, чем на всём остальном факультете) стипу. Или - степёху, степаниду, стипуру - кому как нравится. Почему такая дискриминация - да чёрт его знает. Учиться - сложнее, чем, видимо, на других специальностях. А в качестве поощрения - уменьшенное денежное довольствие. Но хватит об этом.

Выплыл новый предмет - электротехника. Не понравился он мне - жутко. Сам предмет - ещё туда-сюда. А преподаватель достался... мама дорогая. Дядька в годах, с очень нетвёрдыми познаниями в математике. Да ещё и - хамелеон. Кожа у него странная какая-то была. Так-то он, в обыденности, беленький такой был, бледненький. Но в случаях каких-то волнений, при повышенном эмоциональном фоне, кожные покровы этого субъекта приобретали розово-бордовую окраску. Видимо, "примерзал" гемоглобин. Казалось, ещё чуть-чуть - и будет "апоплексический удар". Но ничего похожего не происходило. И дядька-преподаватель продолжал исправно функционировать. Такая у него была необычная способность пигментации кожи. Натурально - как хамелеон, а может осьминог. И эти смены "покровительственных" окрасок происходили очень быстро. К этой диковине все привыкли быстро, и внимания на внезапные смены сигналов светофора - не обращали.

Возможно, что этот дядька знал электротехнику отлично. И каждый свой день, после чистки зубов и гимнастики (а он по жизненному укладу, манерам и внешности - походил на Александра Ивановича Корейко), начинал с пересчёта параметров электрической цепи - со "звезды" в "треугольник", но с математикой у него было не очень. Хуже, чем у Корейко. На первой же лекции наш электроманьяк заполонил зелёное поле доски какими-то хитрыми восьмиэтажными формулами, после чего ему взбрела в голову блажь - сократить в разных формулах одинаковые члены. Надолго попав в собственную паутину, уже в качестве мухи, наш талантливый математик всеми силами пытался как-то выпутаться. Но что может сделать муха в паутине? Лишь ещё больше запутаться. Застрял так застрял. Это был первый опыт внезапной смены окраски. Дядька стал равномерно бордовеньким. Но выбраться из западни он так и не смог, вплоть до стирания своей клинописи. Спрашивается - кто будет слушать лекции такого прикладного умельца от электрических разрядов?

Я совершенно наплевал на изучение этой каббалистической дисциплины. Практику мне помогали "стряпать" друзья-товарищи, изучавшие электро-тонкости ещё в техникумах. А теорию я проигнорировал полностью. Я не лгу. Вообще никаких познаний я себе не приобрёл. В институтах такие ситуации - не редкость. И достаточно часто бывает, что никакой разницы, кого пригласить к экзаменационному столу - студента или человека с улицы. Порой, второй - может сдать даже с большим успехом. Да, такое бывает. Её величеству Халяве молились, как раньше, так и сейчас. Сейчас, может, даже больше. А какой риск? Ну, пришёл пустой, девственно чистый мозгом. Вдруг пропрёт? А нет - ну "банан", "два шара", но - не отчислят ведь. Курс-то - третий. Можно пересдать. Стипы, правда, не будет. Ну, так это издержки азартной игры.

Я смело пошёл на этот эксперимент. Вообще, имелся целый ряд научных дисциплин, которые приносились в жертву общему делу образования. На первом и втором курсах - это высшая математика. Да-да. Вы не ослышались. А с какой ещё науки вы посмеете сбежать в столовку? Безнаказанно! На первом и втором курсах - вы не имеете возможности принять пищу в столовой, за отпущенный для этого период времени. Маленькие перерывы используются лишь для перемещений из одной аудитории в другую (а то - и иной учебный корпус). Кроме того - на туалет и "пОкурь". Если есть везение (ходить далеко не надо), можно заскочить в буфет. Но организм... Он всё время требует принятия серьёзной пищи. Обед! О, как он желанен, желателен и желательно-жевателен! Но как его вкусить? Ведь за период большого перерыва успевают поесть только ленивые аспиранты (не ползающие в преподавательскую столовку), 5, 4 и 3 курс. Есть ещё и рабфак. Он не просто есть - а любит есть. А если вы ещё на 1-ом или на 2-ом курсе? Запах из столовки вас может свести с ума. И тогда - вы идёте на клятвопреступление. Коллективное, ибо единомышленников (сокашников, мечтающих о каше) - всегда навалом. Можно просто закинуть свои пожитки в аудиторию, а самому направиться в столовку. А можно сесть за парту (или стол - где как), поучаствовать в регистрации (чтобы староста отметил присутствие в журнале), а потом на корточках, по проходу двигаться гуськом к задней двери длинного лекционного зала. Чем хороша высшая математика? Формулы - километровые. Когда лектор начинает их писать, он отворачивается к доске надолго. И не слышит ничего, как токующий глухарь. Вы спокойно наедитесь и вернётесь той же дорогой. А если вы человек, не лишённый принципов, то просто прибудете на второй академический час, не менее академической пары.

На что ещё можно потратить "изгойный" предмет? Очень хороши шахматные партии на задних рядах огромного лекционного зала, на лекциях по физике. Зачем эти лекции вообще нужны, если всё это точно так же изложено в прекрасных учебниках? Конечно - шахматы. Вообще, затей, полностью занимающих лекционное время - навалом. Вплоть до употребления пива через трубочку от капельницы. Изумительное изобретение. Но это - экстрим, доступный старшим курсам. А так - можно делать, чего в голову придёт, если, конечно, не мешать окружающим.

Почему я всё это излагаю? А потому, что я не сидел сиднем (как Шарапов) на исключительно познавательных лекциях по электротехнике. Иногда (редко, ибо партнёр не разделял моего игнорирования) - это действительно были шахматы. Но не это главное. Физику под шахматы было отвести не жаль. Чуть ниже - объясню почему. А на электротехнике у меня было занятие совсем иного рода. Мне было даровано право, не воспользоваться которым я никак не мог. Это было право разглядывать одну особу, учившуюся с нами на одном потоке. Лекции по общим предметам нас сводили не так часто. Физику, например, нам читали разные профессора. А тут - совпало. Это было приятно, так как просто встретить в огромном институте ту очаровательную "морскую звезду", один взгляд которой превращал меня в статую треугольника, было большой редкостью. Тут-то - и искать не надо. Сиди и любуйся все полтора часа. Нужно только сесть немного сзади. Не вертеться же потом.

Но... всё имеет свой конец. И за всё настаёт расплата. Вот и весна закончилась, и попрыгунья-стрекоза, а точнее стрекоза-попрыгун, и не студёной зимой, а жарким ранним летом - побрёл к суровому муравью, объяснить - чем он занимался в муравах последний семестр, в электрическом смысле. Принимал экзамен - сам ОН (хамелеОН). К тому времени я насдавал уже всяких предметов. И зачётов, и дифференцированных зачётов, и экзаменов. Сказать, что я боялся - нельзя. Но и сообщить, что я не испытывал никакого трепета - не могу. Я бодро зашёл в аудиторию, одним из последних. Смерть хотелось оттянуть. Зачем её торопить -  раскрыть свои объятья? Вопросов было три. Два - теории, и какая-то задача. Конечно, расчёт цепи, что ещё эти изверги придумают? Задачу мне кто-то (из "шарящих" в предмете) "с грехом", решил. Это означает то, что решение как таковое было. Но за его "аутентичность" ручаться было нельзя. Даже у меня, знавшего предмет на ноль (а никак не на фазу), оно вызывало определённое недоверие. Одного теоретического вопроса раздобыть вообще не удалось. Там было что-то загадочное и туманное. Я - не Тесла, и вряд ли понял бы суть того вопроса, даже если и разжился бы ответом на него. А второй вопрос - вселил в меня серьёзную уверенность, что на свои "три шара" я уже фактуры набрал. Разумеется, я не прекращал попыток возобладать "шпорой" или "флагом" по таинственному первому вопросу. Но повторная вспашка окружающей почвы - результатов не дала. И я окончательно успокоился, смирившись с прогнозируемой трёхой (надеясь на четвёрку). Основную ставку я сделал именно на второй теоретический вопрос. Это была "электрическая машина". Из неё я собирался сделать "тяжёлую артиллерию", т.е. машину стенобитную, которая сломает все преграды к получению мною высокой оценки моих отсутствующих знаний. Добрые и заботливые соученики подкинули мне, изображённую на обрывке бумажки в клеточку, эту хитрую "приспособу". Видел я этот мудрёный чертёжик впервые. Старательно перерисовав схематическое изображение восхитительного по своей простоте устройства, я уничтожил нелегальный прототип. Точно так же, как легендарный разведчик Абель - шифровки во время его ареста.

Конечно, я не испытал почти никаких волнений, будучи выкликнутым журавлиным клином, чтобы занять своё место "ошуюю" (или одесную) мимикрирующего преподавателя. Он стал рассматривать решение скучной электротехнической задачи, якобы произведённое старательным мной. А мне дружески предложил рассказать что-нибудь об адресах, явках, паролях... и большой военной тайне русских - устройстве электрической машины. Чёрт бы побрал паршивых недоделанных инженеров, один из которых так нелепо изобразил тот простенький чертёж! Любой дурак вам скажет (не то, что инженер), что штриховкой под 45 градусов на чертежах изображают металлы. И только их. Это - чтобы не путать благородные металлы - с опилками, например. Странного вида содержимое электрической машины - было аккуратно заштриховано именно этой боевой штриховкой. Это было уже кое-что. А именно - отправной точкой моих новаторских научных воззрений. Я указал скучающему инквизитору кончиком ручки - где, по моему мнению, находится здоровенная металлическая болванка странной (электротехнической) формы, которая вращается по направлению, обозначенному стрелочкой. Вращаться её заставляют - магнитики, помеченные буквами S и N, которые изображены на рисуночке сверху и снизу. Точь в точь, как "Эм" и "Жо" в "Бриллиантовой руке". Преподаватель, видимо, что-то недопонял в простеньком принципе работы нехитрой машины, и попросил уточнить - какая такая собака? (в смысле - болванка). Я, подивившись втайне такой непонятливости, тщательно повторил абсолютно понятные принципы действия шайтан-арбы. Вот эта..., видите? - заштрихованная бол-ван-ка, напоминающая обточенную букву "Н", вращается вокруг вот этой оси..., видите - она тут изображена точкой в кружочке?... между вот этих полюсов. Что Вам тут непонятно? Это же абсолютно обычное физическое явление.

Но преподаватель оказался, на удивление, "упёртым" и косным. Он никак не хотел понимать - о какой болванке я говорю? Пришлось показать этой бестолочи, что болванкой (хотите - я назову это сердечником, но я же - технолог, у нас - болванки) я называю ВОТ ЭТО - видите, я ещё раз обведу ручкой, то, что заштриховано добротной штриховкой под 45 градусов. Или Вы полагаете, что это что-то деревянное? Магниты-то действуют на МЕТАЛЛ, и то - не на любой. ...

Неужели и вы считаете, что я виноват в том, что какой-то неграмотный студент, готовя себе шпаргалку, заштриховал "металлической" штриховкой - ПУСТОЕ ПРОСТРАНСТВО в этой паскудной электрической машине? Я - не писатель. Я никогда им не был, да и не стану. Я не могу "глаголом жечь сердца людей". И очень редко (в моей жизни) мои слова имели такое сильное воздействие на собеседника. Так, чтобы происходил абсолютный слом сознания у слушающего. Тот случай - был одним из самых сильных по своей результативности. Смело можно было сделать вывод о том, что Слово - материально.

Экзаменатор медленно (что само по себе было редкостью) стал менять окраску. Он прошёл все стадии "цветов побежалости". Побывал абсолютно всяким - по цветам и оттенкам. Но, после того, как натрескался валидола (или ещё каких-то колёс) и запил их половиной гранёного стакана вонявшей хлоркой воды, он чётко зафиксировал свою телесную окраску на автомобильном цвете "коррида". Ужасно напоминая в таком виде варёного рака, или даже палача, обезглавившего короля Карла I, но которому собственный цвет лица заменяет балахон, этот злобный ... нехороший человек - влепил мне "неуд".

Что сказать? Простите меня, я не хотел. Но нельзя же быть таким восприимчивым.
Беречь себя надо. Кто Вам сказал, что преподаватель - мирная профессия?
                * * *