Лерин сон

- Привет Лера!
- Мне приснился сон…. Мне кажется это сон не мой, а того, кто когда-то был жив.
Рассказала мне Лера свой сон и выложил его строками на листе, как бы от себя.

«Мне кто-то улыбнулся во сне….  Я не видел это существо, я видел улыбку! Лишь голова серебряной луной светилось и улыбалось! Не испугался! Нет! Завороженным смотрел на это улыбающиеся лицо…и не заметил щупальца, который раздвинул мне рёбра и вырвал, будто открыл шампанское, моё сердце.
- Праздник! Сегодня будет праздник! – закричало лицо подпрыгивая колобком, а я с сожалением смотрел на свои новые штаны заливаемые кровью и думал, что очень плохо, что в доме нет воды, ведь если кровь засохнет её потом не отстирать.
- Музыку! Музыку! Веселись народ! Гуляй рванина! – вновь завопило лицо и разорвав моё сердце на четыре части стало им жонглировать не видимыми конечностями. Щупальцами не называю, не может такое лицо иметь щупальца! Нельзя с улыбкой разрывать чужие сердца.
- Отдайте моё сердце! Скажите чудищу которое его вырвало, чтобы поставил мне его обратно!
- Аукцион! Аукцион! Аукцион! Делайте ставки господа! Сердце задаром!
- Пять золотых! – вырвались слова из показавшегося из темноты крыла.
- Десять! – вверх когтистая волосатая рука.
- Сто золотых! – брызгами по сторонам  чешуйчатый хвост.
Ещё с десяток отростков, конечностей и клешней из темноты вырывались наружу, а последнего не заметил, так как голос испугал всех выраженной суммой.
- Миллион!
Тишина! Кусочки сердца упали на пол и красными колёсиками покатились в сторону раздавшегося голоса. Сердце даже не посмотрело в мою сторону, на меня умеряющего у него на виду. Я упал, вылив на пол последние капли крови и подумал с надеждой о том, что сердцу у нового хозяина будет лучше».

Не понимаю, почему таким проявился он ей во сне! Инфаркт, клиническая смерть, спокойная размеренная жизнь с детьми и мужем, и здесь такой сон. Может действительно он для той, которой могла бы быть без болезни! Без смерти! Помню её слова, « Я счастливой стала, когда заболела и умерла!», только не пойму, что для неё счастья, ведь когда вышла из больницы, стала учится, ходить на всякие курсы, на работе пошла на повышение, купила машину и сделала мужа своим шофером с зарплатой.
Какой была Лера раньше не знаю, познакомились в реанимации и разговаривали через ширму. Были девяностые, появилась мода на потустороннюю хренатень и был у больничного анестезиолога сын, который ей интересовался. Так вон, начал он донимать Леру расспросами о пережитом в смерти. Ко мне не подходил, так как подходил раньше и получил в голову пузырьком от капельницы. Я сначала не вмешивался, думал мало ли, женщина захочет выговорится, а потом, после того как он чуть не стал дёргать её за ногу, не выдержал, и сказал пришедшей меня проведать жене, «Взять!». Не знаю, что было дальше, потерял от расстройства сознания, но больше этого «уфолога» не видел.
Первое слово, которое от неё услышал, было, «Спасибо!». Я тогда ляпнул, «Скажи богу спасибо!». Она тогда засмеялась, «Это какому? Их там было пять!». Я ответить сразу же, уже не мог, сил не было, да и мысли путались в попытках дать сигналы языку, ответил через пару часов, «У меня было трое!». После этого наши разговоры с разрывами в полчаса между словами продолжались целыми днями. Моя жена приходила каждый день, Лера сказала врачам, чтобы никого из родных не пускали! Мне сказала, «Не хочу, чтобы меня такой видели!». Какой её могут увидеть я не знал, да и видеть то её, если честно не хотел, она для меня была просто голосом, к которому обращался и который обращался ко мне, так сказать для успокоения души.
В палату её перевели на пару дней раньше меня и увиделись мы лишь через неделю в курилке, узнав друг друга по голосу. Меня тогда «убили» её сросшиеся брови, и орлиный нос, и глаза, уставшие, и казалось, что пред мною два разных человека, и слова которые слышались из-за ширмы в реанимации, были той, которая смотрела на меня грустными глазами. В дальнейшем встречались не часто, но всегда, когда подходила ко мне в глазах виделась грусть и усталость, хотя если посмотреть на неё в общении с кем-то другим, то в ней чувствовалась жестокость.
Не знаю к чему приснился Лере этот сон, и к которой из них был обращен, но знаю точно, если сон к плохому, то она с ним справится и порубит пережитой ею смертью.