Глава 1. Глаза, что смотрят в пустоту

Не о таком приключении он мечтал всю свою сознательную жизнь… В моменты, когда представляешь себя на месте героя романа, всё кажется легко и ясно, но сталкиваясь с чем-то подобным в жизни, понимаешь, что не все романы повествуют правду. Хорошие люди становятся изгоями, а положительные герои иногда умирают от шальной стрелы, пущенной очередным идиотом, решившим таким образом отыскать себе невесту… И, разумеется, ни в одной повести не покажут персонажа, подобного ему – голодного, ослабевшего, неспособного даже поднять глаза навстречу свету. Умирающего от голода посреди бесшумной пустыни. Глупый финал, не находите? Разве может уважающая себя повесть оборваться на самом начале? Где же завязка, где завихрения сюжета, где поверженный злодей?! Ничего нет, одна лишь прямая дорога в бесконечность, способная в любой момент превратиться в бескрайнюю бездну под ногами.
Как бы ему хотелось, чтобы всё произошедшее оказалось просто дурным сном. Чтобы он вновь проснулся от ехидного голоса старшей сестрёнки, выслушал заунывную лекцию старого зануды Рэйка, получил нагоняй от отца и мачехи… Не было ни дня, чтобы он не думал об этом. Ни единой ночи, в которой ему не снилась бы улыбка на губах умирающей Лины. Чтобы просто взять, и забыть всё это, не осталось сил. Глаза всё равно натыкались на уродливый болтающийся отросток, и в голове всё проносилось с начала…
Вот бы просто открыть глаза, и оказаться дома, в тёплой мягкой кровати. И услышать…
- А-а-а-ай!!! – коротышка подскочил так высоко, что едва не поприветствовал головой каменный потолок.
Хвост едва не отваливался от резкой боли. На нём хорошо отпечатался узор от чьей-то подозрительно чёткой подошвы.
- Ах, я вижу, ты уже проснулся. Хорошо. Прибери в моей комнате и выстирай моё бельё. И, да, приготовь ужин. Я голодна.
Парень даже не сразу нашёл, что ответить на подобную просьбу… Хотя нет. Это можно было назвать разными словами, но ни одно из них и рядом не стояло бы со словом «просьба». Скорее, это был приказ. Резкий, короткий, не терпящий возражений.
Что за дела?! Ещё не до конца отошедший от голодного обморока, змей бешено огляделся по сторонам. Первым, что сразу бросалось в глаза, стала резкая смена окружающей обстановки. Вместо загаженного и вонючего подвала – просторная комната с кроватью, туалетным столиком и платяным шкафом. Стены из чёрного камня держали на себе две внушительные картины с изображением то ли рамы на чёрном фоне, то ли чёрного фона, украшенного рамой. Особого внимания, пожалуй, заслуживал лежащий неподалёку череп…
Погодите… череп???
Издав протяжный вопль, парень отскочил в сторону и свалился с блестящего столика на холодный пол. В голове послышался нехороший звон – именно на неё юный змей и приземлился. Ну вот, мало того, что в глазах мутилось, так теперь там ещё и двоится! День начинается не слишком оптимистично… Хотя как ещё он может для него начаться?! Проснулся живым, и то хорошо. Никто не пытается его сожрать или растоптать – ещё лучше. Сюда бы сейчас огромного жареного цыплёнка, и начало нового дня можно было бы считать состоявшимся…
Внезапно рядом что-то подозрительно цокнуло. По спине пробежал неприятный холодок. Отчего-то казалось, что знание об источнике этого звука не принесёт ему больше радости… Скорее, наоборот. Остановка сердца никому ещё не приносила хорошего настроения.
Медленно, чтобы не обрушить на себя весь ужас происходящего в одно мгновение, он повернул голову и тем уголком глаза, что пока был способен различать предметы, уловил, что находится… рядом с огромным каблуком! И каблук этот выжидательно постукивает, издавая характерное цоканье… Однако больше всего его пугала не столько жутковатая близость данного каблука, сколько его обладатель, чей взгляд он ощущал каждой клеткой своего тела.
Ввысь взметалась пара чёрных сапог, и скрывалась под столь же чёрной старомодной юбкой с узорчатыми подолами. А оттуда, с высоты, на него холодно смотрела пара выжидающих глаз. Глубоких и бесчувственных. В том смысле, что в них сложно было уловить хоть единую эмоцию. С головы свисали густые белоснежные волосы. В каждом ухе – по паре серёжек, увенчанными маленькими красными полусферами. Прямая осанка придавала монументальной девочке особенно гордый вид. На вид ей нельзя было дать больше двенадцати лет, однако взгляд, которым она сканировала каждую клеточку его тела, заставлял сильно усомниться в действительности этого утверждения…
Что-то в этой незнакомке сразу заставило душу сжаться в один испуганный комочек. Тело тоже было бы не против последовать её примеру, но с ним такие кульбиты обычно не проходят.
Никогда ещё Дрэйк не был в таком ужасе от столь юного человека. Нет, он и раньше становился жертвой маленьких детей, некоторые из которых умудрялись оставить множество синяков, тыкая в него палками. Но в тех ситуациях он хотя бы понимал, что они делают это скорее от страха, чем в надежде на его скорую кончину. В стоящей рядом с ним девчонке он не мог прочитать ничего. Её глаза устремились в самую его суть, заставляя чувствовать себя, по меньшей мере, некомфортно.
Последний «цок» прозвучал в такой близости от хвоста, что змей невольно вскрикнул.
- Быть может, я изъяснилась недостаточно ясно для тебя, мой маленький гость?  Мне стоит изъясниться ещё примитивней, чтобы до тебя, наконец-то, дошёл смысл мною сказанного?!
Она говорила с возмущением, но голос оставался таким же пустым и холодным, как в первый раз. До миниатюрного паренька дошло, что именно его он слышал в тот момент, когда был готов потерять сознание… И он принадлежал той особе, что бесцеремонно отдавила ему хвост во время сна!
Но больше всего удивляло то, что она говорила без малейшей доли удивления и испуга, к которым он так привык.
- Ты это… ко мне обращаешься? – нерешительно спросил змей.
- Соизволь обращаться ко мне на Вы. И, да, я обращаюсь к тебе. Или, быть может, ты видишь в этой комнате кого-то ещё?
Паренёк на всякий случай огляделся. И вправду, никого, кроме лежащего в уголке заштопанного плюшевого мишки с зашитыми ртом и глазами, он не увидел. Стало быть, требования девчонки со странным взглядом относились именно к нему.
Когда это из умирающего червяка он успел превратиться в прислугу?!
- Я нашла тебя, исхудавшего и лишённого сил, в пустующем подвале в пределах своих земель. Всё найденное мною на собственной земле считается моей собственностью. Будь то золото, или украшения, или заблудившийся коротышка…
- Это я-то коротышка?!.. – завёлся было змей, но его возмущение было прервано рухнувшим на хвост сапогом.
Непонятно, от чего он вопил громче, от боли, неожиданности или досады. Второй раз за день его хвост безвинно пострадал по вине этой готичной малолетки!!! Что она о себе возомнила? С чего она взяла, что он, хоть и изведённый до состояния живой мумии, станет выполнять её глупые капризы?!
Желудок громко заурчал, выдавая своё состояние с потрохами. Дрэйку снова стало нехорошо…
Девочка еле слышно вздохнула, как делают это хозяева расшалившихся собачонок. Присела на корточки и бросила на пол кусок изрядно зачерствевшего хлеба.
 Змей с подозрением покосился на неё, но её глаза по-прежнему не источали ни намёка на эмоции. Затем осторожно потянулся к заветной пище, и вот, не прошло и минуты, как он уже жадно вгрызался в противный на вкус кусок, словно это была последняя еда земле. В принципе, в его маленьком мирке так оно и было. Когда нос к носу сталкиваешься с риском погибнуть голодной смертью, начинаешь забывать, что такое гордость. Осознание сделанного приходит после, на сытый желудок. А там уже и корить себя нет смысла – что бы ты не сделал, оно того стоило.
- Как тебя зовут? – немного сменив тон, спросила девушка.
- Дрэйк, - коротко бросил тот в перерыве между попытками разгрызть затвердевшую корочку.
- Дрэйк, стало быть… Странно… Хотя и не важно. Считай это моей платой за столь бесцеремонное пробуждение. Меня зовут Лесса Вингельд Гнисллех. Для тебя же просто Госпожа…
Дрэйк едва не подавился с трудом отгрызенным куском хлеба.
- Госпожа?! С какого перепуга я должен так тебя называть?!
- Взамен я дам тебе кров и еду, в которых ты так нуждаешься.
- Еду..? – змей выслушал умоляющую трель больного желудка.
- Можешь отказаться, и я вышвырну тебя за дверь без единого шанса вернуться обратно, - неожиданно предъявила альтернативу Лесса.
Дрэйк замер с открытым ртом и поднесённым к нему куском недожёванного хлеба. Перспектива вновь быть вышвырнутым на холодную улицу отчего-то совсем его не радовала. Но и оставаться нос к носу с ненормальной девчонкой и её манией величия тоже не хотелось. Что она, что её глаза, заставляли его дрожать всем телом.
К тому же, отчего-то происходящее вокруг казалось каким-то нереальным. Будто не хватало чего-то немаловажного, чего в простой обстановке он просто-напросто не заметил бы… Звуки! Не хватало типичных посторонних звуков, каких обычно полно в любой части света. Будь то шорохи, далёкий гомон толпящегося люда, пение птиц, ворчание зверей, дуновение ветра… ничего из этого не доносилось до его ушей. Лишь абсолютная, всепоглощающая тишина.
Которую вновь прервало возмущённое урчание желудка, недовольного столь скудной подачкой.
- Чёрт с тобой… - буркнул змей. – Но не думай, чёрта с два я буду называть тебя госпожой!
- Я рада, что ты передумал. Думаю, стоит для начала дать тебе поручение попроще… Например… Да! В кладовой скопилось много грязного белья. Я хочу, чтобы к вечеру оно благоухало ароматом весны.
- Ну и где здесь кладовая? – огляделся Дрэйк.
- Я провожу тебя.
Вся эта затея отчего-то сразу не понравилась миниатюрному змею, и вскоре он понял, почему. Та гора одежды, что была беспечно брошена в кладовой, не поддавалась никакому описанию! А уж какой запах там витал… Как будто тысячи и тысячи больных газами крыс устроили всенародный суицид в отдельно взятой комнате. Какой тут, к чёрту, аромат весны?! Здесь и дорогостоящие Сестринские духи не спасут ситуацию!
Дрэйка пошатнуло, свежесъеденый хлеб культурно попросился наружу.
- Когда справишься, я выделю тебе часть своего ужина… Ах, да… И не забудь его приготовить.
- Я тебе что, на раба похож?! – возмутился было Дрэйк, но вскоре понял, что обращается в пустоту. Дверь за его спиной с грохотом захлопнулась.

* * *

- Надменная малолетка… Что она о себе думает?! Если бы не был так голоден, свалил бы отсюда без раздумий… Нет, этого мало… Сначала подпилил бы ей каблуки, чтобы от них больше никто не пострадал! Пусть упадёт с лестницу и разобьёт себе копчик… Будет знать, как издеваться над маленькими… - ворчал Дрэйк, из последних сил натирая мылом широкое чёрное платье, в котором он уже дважды успел запутаться и едва не утонуть в почерневшей от грязи воде.
Гнев так и витал вокруг него негативной аурой, то и дело сдабриваясь каким-нибудь интересным словосочетанием из уст взбешённого змея.
Сил не осталось. Постирать столько одежды сразу – непосильная задача для любого нормального человека. Чего уж говорить о нём, коротышке, в котором за эти два года набралось всего-то пара дюймов роста?! Кроме того, от душмана, что почти осязаемо витал в воздухе, хотелось потерять сознание и не просыпаться до самого Судного дня.
«Пришла тут чёрт знает откуда, на хвост наступила, и сразу командовать… Да кто она такая, чтобы так со мной обращаться?! Кто я ей..?» – Дрэйк запнулся. Рука дрогнула. – «Кто я ей, игрушка или зверёк?..».
Плохие мысли вновь нашли дорогу в голову. Действительно, сейчас он больше напоминает диковинную зверушку, чем настоящего живого человека, с собственными эмоциями и мыслями. Чем дальше Дрэйк уходил от своего дома, тем чётче это осознавал. Кто теперь может с уверенностью назвать его человеком? Для окружающих он в первую очередь чудовище, мелкий и уродливый демон, которого стоит для начала пристукнуть вилами, а уже потом спрашивать, как звать. И чем дольше Дрэйк путешествовал по миру, тем больше ловил себя на мысли, что готов с этим согласиться.
- Как я и думала…
От внезапно раздавшегося в абсолютной тишине голоса змей с воплем скатился со стиральной доски в чёрную воду.
- Предупреждать надо, прежде чем входить!!!
- Прошло уже более часа, и я решила проверить, как обстоят дела со стиркой… Мои глаза обманывают меня, или ты и вправду не справился даже с частью того, о чём я тебя просила?! Твой ужин сокращается вдвое. Мне не нужны слуги, которые не умеют отвечать за собственные слова.
- Я тебе не слу..!
Дверь захлопнулась. Что за невыносимая девчонка! Хотелось просто пойти и придушить её собственным хвостом. Никогда раньше он так серьёзно не задумывался об убийстве малознакомого человека, как сейчас, глядя на тяжёлую деревянную дверь.
Живот угрюмо его поддержал. Но отметил, что он, к сведению недовольного хозяина, всё ещё на большую половину пуст. От чёрствого невкусного хлеба лучше не стало. Он лишь разжёг в его нём настоящий пожар, и лишь сытный обед мог его успокоить.
День тянулся невыносимо долго. Насыщенный унизительными падениями и ещё неизвестно, каким количеством блужданий во внутренностях платьев, сорочек, ночных рубашек… нижнее бельё Дрэйк с отвращением игнорировал. Этого ему ещё не хватало! Сложно сказать, когда за время своего путешествия он чувствовал себя хуже: убегая от стаи разъярённых крестьян, или в очередной раз запутываясь в длинной, похожей на лабиринт, сорочке.
Когда снаружи уже начало смеркаться, змей обессилено рухнул на пол. Всё, дальше – никак! Руки обвисли и устроили забастовку. А глаза всё ещё со скорбью косились на кучу, которая не уменьшилась даже на четверть. Наклёвывался здравый вопрос: на кой чёрт он всё это делает?!
- Не могу поверить в то, что я вижу! – всплеснула руками появившаяся невесть откуда Лесса.
- Зат…кнись! – умирающим тоном произнёс Дрэйк. – У тебя здесь что, одежда всего твоего рода, начиная с прадедушки?! Разве нельзя было постирать это сразу, вместо того, чтобы стаскивать всё сюда?
- Я очень разочарована в тебе, Дрэйк. Даже  подобный тебе должен знать, что дама моего уровня не должна пачкать руки стиркой, глажкой и готовкой. Поэтому я стаскивала сюда поношенную одежду с тех самых пор, как стала жить в этом замке.
- Что значит такой, как я?!
Лесса угрожающей статуей нависла над уставшим змеем. Вытянув руку, двумя пальцами она схватила беднягу за хвост и взметнула в небо.
- Вырвешь же!!! – взбунтовался Дрэйк, отчаянно махая кулаками, пытаясь дотянуться до крепких пальцев обнаглевшей «госпожи». – Поставь меня на место!!! Прекрати меня лапать!!!
- Мерзко, - поморщилась Лесса. Ну да, скользкую на ощупь чешую на змеином хвосте сложно назвать другим словом, хотя Дрэйк к нему уже привык, поэтому и воспринял это как очередное оскорбление… Коим это, скорее всего, и являлось.
- Я отправляюсь ужинать. Мне хочется чая и большого пирожного. Два кусочка сахара, хорошо размешанного. И на пирожном должна быть вишенка. Или две. Украсишь, как тебе понравится, - загибая пальцы, стала перечислять девочка.
- Мне очень нравится ртуть… Украсить?
Дрэйк быстро пожалел о своих словах, когда несущая его ладонь вдруг сжалась в плотный кулак. Взвизгнув и изогнувшись в неестественной позе, он продолжал висеть так, со сдавленным хвостом, пока Лесса не выпустила его из рук, чтобы змей с непрекращающимся воплем упал на землю. После чего взвыл с новой силой, когда изящный сапожок вот уже третий раз за день рухнул ему на хвост!
- Я не позволю кому бы то ни было разговаривать со мной в таком тоне. Это будет тебе уроком на будущее, и обещаю, что следующий ты не забудешь до самой своей смерти. Иди за мной. Я провожу тебя на кухню. И, да. Твой ужин сокращается ещё на четверть.
Не распространяясь на лишние подробности, Лесса зашагала по длинному коридору, не поворачивая более головы к постанывающему от боли Дрэйку.
Он её ненавидел. Всем сердцем и душой. Они почти не были знакомы, но и тех минут, что он провёл рядом с ней, надменной, наглой и чокнутой на всю голову девчонкой, хватило, чтобы окрасить сердце коротышки в беспросветно чёрный цвет.
«Сегодня же ночью уйду отсюда… Найду какую-нибудь забегаловку, наемся тем, что осталось после рабочего дня… Официантки ведь часто подкармливают бродячих животных… Если останусь здесь, наверняка стану таким же, как она…»
- Ты идёшь?!
- Иду я, иду…

* * *

Он это сделал!!! Чайник два раза обдал его кипятком, а нож вместо пирожного пытался порезать на куски его собственный хвост. Однако, после всего этого, Дрэйк чувствовал себя настоящим победителем на почётном пьедестале! Точнее, на наполненной порезанными овощами тарелке. Лесса сдержала обещание, и большую часть приготовленного им забрала себе, однако даже те жалкие крохи, что остались от его порции, не могли унять торжества в его глазах. Усталость отступила, когда он начал с жадностью поглощать попавшуюся под руку морковку…
…И больно схлопотал по голове серебряной ложкой.
- А это ещё за что?! – прорычал он, тем не менее, не выпустив изо рта заветный кусок.
- Не смей начинать есть раньше своей госпожи, иначе я поставлю твою миску себе под ноги. Кроме того, я ожидала пожелания приятного аппетита в качестве банального акта вежливости.
Её высокодуховная манера речи начинала изрядно раздражать. Взять бы иголку, нитку, да зашить этот изящный маленький ротик в бантик…
- Приятного аппетита, - пробурчал Дрэйк, намереваясь возобновить дегустацию овощей.
- Спасибо, Дрэйк. Тебе того же.
Лесса почти не ела, сосредоточив пустой взгляд на обезумевшем от голода Дрэйке. Морковка оказалась поглощена им за какую-то пару секунд, после чего трясущиеся от торжества руки нащупали несколько свежих ягод, которые заметно утолщили его щёки, когда оказались по другую их сторону.
- Какая ужасающая бестактность… Полагаю, мне придётся научить тебя кое-каким манерам, прежде чем пускать за один с собой стол… - лицо Лессы застыло, словно статуя. Во время её разговора шевелились лишь губы. - У меня пропал аппетит. Убери всё это с глаз моих.
Отодвинув от себя так и не начатое пирожное, Лесса стала медленно отпивать свой чай, уставившись в потолок. Сложно сказать, что за мысли витали в её голове. Да и разве это может волновать, когда прямо перед тобой стоит столь грандиозное произведение кондитерского искусства? Слюноотделение Дрэйка невольно усилилось.
«Всё равно она хочет его выбросить… Почему бы мне не..?»
Ложка снова вернулась в исходную позицию на его голове, свалив змея лицом в ту самую вишню, которую он с таким вожделением желал надкусить. Всё тело увязло в мягкой субстанции, а хвост остался безвольно дёргаться снаружи.
- Фу… Кажется, в моё пирожное заполз червяк… Мерзость… - послышалось снаружи.
Практически не удивляясь, Дрэйк понял, что падает. Протерев глаза от налипшего крема, он невольно закипел от злости. Вокруг было разбросана целая куча разномастных объедков, ввысь взметались металлические стены, а сверху на него надменно смотрела Лесса. Очень смешно! Взяла и зашвырнула его в помойное ведро. С каждой минутой змей всё больше убеждался в том, что Лесса решила окончательно погубить его и без того задыхающееся после стирки самолюбие…
- Никогда не лазь своими руками в мою тарелку, иначе в один прекрасный день я просто съем тебя вместе с её содержимым.
Угроза, произнесённая столь спокойным и размеренным голосом, пробирала до самых костей. Словно это и не угроза вовсе, а констатация факта. Почему-то Дрэйку показалось, что она нисколько не преувеличивает… Девушек с таких характером нужно держать в клетках, подальше от людей! Как её до сих пор на костре не сожгли с таким внешним видом и поведением?!
Змей обречённо облокотился о стенку глубокого ведёрка и принялся ждать. Самому отсюда не выбраться, придётся рассчитывать на то, что своевольная госпожа сжалится и вынет его наружу… Как же он устал от собственной беспомощности! От накопившейся злости на самого себя, на отсутствие каких бы то ни было сил сопротивляться, хотелось биться головой о металлическую стену. Всё, что ему оставалось – бежать или терпеть. Без малейшего шанса дать жизни сдачи.

* * *

- ЧТО?! Я здесь спать не собираюсь!!!
- Тем хуже… Я могу постелить на улице.
- Но… но… Это унизительно!!!
- Спать в ногах своей хозяйки – разве не это предел мечтаний истинного слуги?
- Слушай, как-тебя-там, я тебе не слуга! Я согласился пройти через всё это только потому, что ты пообещала меня накормить! Теперь я сыт, и волен поступать, как знаю! Я ухожу! Немедленно!
 «Сейчас что-то будет…» - подумал Дрэйк, но, к его удивлению, девочка просто подошла к плотно закрытому окошку и распахнула его настежь.
- Луна сегодня замечательна. Не находишь?
- Эй, ты вообще слушаешь, что я тебе говорю?! Я…
- Чудовище в твоём теле ведь любит такую луну, правда? Оно начинает метаться, рваться наружу так, как никогда ранее, и душа словно разбивается на множество прекрасных осколков, что танцуют в твоём теле неудержимым и безумным танцем, стремясь увлечь тебя за собой…
- Ч…что ты сейчас сказала? – замер Дрэйк. Ему показалось, или она и вправду говорила о Вальтегре, частице Великого Зверя, что нашла убежище в его невезучем теле?
- Это не я. Твоя душа кричит от боли так громко, что даже глухой расслышал бы.
- Моя… душа? – парень схватился за свою грудь так, словно именно из неё наружу вырывался непонятный крик, о котором говорила Лесса. – Если ты знаешь, кто я… К чему весь этот балаган? Если ты хотела просто унизить меня…
- Разве ты меня не расслышал? – Лесса взглянула на парня так, что ему моментально расхотелось о чём-либо говорить. – Всё, что когда-либо попало мне в руки, принадлежит мне. Этот замок, эта земля… а теперь и ты. Можешь уйти, если хочешь, но куда ты придёшь? Твоя тропа ведёт к неминуемой гибели. Когда я тебя нашла, ты был слаб и голоден. К тому же, ранен. Пожирающая души уже занесла над тобой свою руку, поэтому ты должен быть благодарен своей госпоже за то, что она остановила её.
Дрэйк вспомнил. Перед тем, как попасть в тот злополучный подвал, ему хорошенько досталось от толпы караванщиков, к которым он опрометчиво попытался проникнуть, чтобы добраться до города. Любого города, с некоторых пор ему стало всё равно, куда направляться. Кто же мог знать, что внутри повозки окажутся не золото и драгоценности, а наложницы какого-то знатного шейха?! Причём настолько крикливые, что весь лагерь оказался на ушах уже в то мгновение, когда его хвост только лёг в поле их видимости. В очередной раз Дрэйк почти пал жертвой своей неосторожности. Раненый и уставший, он рухнул прямо там, где остановился. Телохранители шейха отчего-то не стали продолжать преследовать за границей густого леса.
- Что, если и так? Мне кажется, я сполна расплатился с тобой за те жалкие крохи, что ты мне дала. А теперь – я ухожу… - Дрэйк осёкся на полуслове, когда заглянул за открытое окошко. – Эй… А где мы, вообще, находимся?
- Это – моё королевство.
- Но… почему оно такое… пустое?
Время за окном словно замерло. По земле рассыпалось великое множество домов, избушек и подпирающих небеса башен. На вид весьма старых. Большая их часть давно обрушилась. Каменные дороги были испещрены трещинами. На небе – ни единого облака, ни единой птицы. И тишина, которая резала уши сильнее любого, даже самого громкого, звука. Всё замерло, словно нарисованное огромной божественной кистью.
Дрэйк вытянул вперёд руку, желая убедиться, что окружение – не хитроумный розыгрыш. В душе он всё же надеялся, что ладонь упрётся в твёрдый холст, но, к его разочарованию, этого не произошло.
- Возможно, я должна была упомянуть об этом ранее. Моё полное имя - Лесса Вингельд Гнисллех Арле Зион.
- Зион? – округлил глаза Дрэйк. – Ты имеешь в виду… тот самый Зион? Мёртвое королевство? Я думал… что здесь уже давно никто не живёт.
- И тем не менее, - Лесса явно потеряла интерес к разговору и отошла прочь от открытого окна.
Как ни странно, несмотря на то, что дверь в коридоры была открыта, здесь отсутствовал даже малейший намёк на сквозняк. Мистика какая-то… Дрэйк вытянул вперёд хвост во всю его длину. Ничего…
- Так ты тут одна живёшь?
- Можно сказать и так.
- Почему?
- Глупый вопрос. Зион – моя Родина.
- Но здесь же… никого не осталось. Я слышал, что однажды из этой земли просто-напросто… испарилась жизнь. Вся. Зион – это чёрная отметина на всех картах, и ты… живёшь здесь?
- Мне надоели твои глупые расспросы. К тому же, мне хочется спать. Если не хочешь остаться без завтрака, тебе лучше лечь вместе со мной и проснуться пораньше.
Как она может говорить об этом с таким спокойным выражением лица?! Если верить легендам, на этих землях раньше жили искуснейшие маги, к которым приходили учиться из самых дальних стран и королевств. Они были знамениты своим врождённым даром переплетать нити жизни, прославившись на весь мир своими целителями и знахарями, что спасли множество человеческих жизней. Королевство пользовалось уважением и почётом до тех пор, пока однажды, возгордившись и возомнив себя выше самих богов, люди Зиона не стали изучать то, о чём запрещено даже думать – бессмертие. И все они, до единого, жестоко поплатились за свою гордыню, когда Пожирающая души, прогневавшись, сошла на эту землю, выпив из неё саму жизнь. С тех пор Зион стараются обходить стороной: даже сам факт нахождение в его чертах приравнивается церковью к одному из смертных грехов. А эта девочка так преспокойно разгуливает здесь, словно по площадке для игр!
- И всё равно, чёрта с два я останусь здесь ещё хоть на минуту! Счастливо оставаться! – самодовольно выкрикнул змей, выскакивая из окна.
Вопросами станет задаваться в другое время, в более спокойной обстановке.
Полёт был недолгим, зато приземление – болезненным. С тех пор, как Вальтегр до неузнаваемости преобразил его тело, Дрэйк обнаружил, что стал крепче и выносливее. Кости не ломались даже под сильным натиском, а раны заживали быстро и без вмешательства магии. Поэтому и падение с высоты третьего яруса не закончилось для него летально… Хоть какая-то польза от его проклятия…
«Можешь хоть до посинения играть в принцессу… а у меня есть дела… я должен найти способ вернуть себе прежний облик, а не играть в дочки-матери!.. Я… я…».
Стоять на хвосте становилось труднее. В глазах потемнело, и вдруг, сам того не подозревая, Дрэйк ухнулся на каменистую землю, которая каким-то ужасающим образом продолжала стремительно выпивать из него силы. Ни единый мускул не поддавался командам! Парня охватил панический страх. Казалось, будто его куда-то затягивает. В огромную, необъятную бездну, из которой уже невозможно выбраться. Похожее ощущение он уже испытывал, лёжа в подвале, измученный и обессиливший…
- Ох, что за непослушный гном мне попался?! Разве я забыла упомянуть, что простые смертные не могут касаться этой земли безнаказанно?.. Боги, с этим слугой одна лишь головная боль…
Этот голос Дрэйк слышал словно через толстую пелену, барахтаясь где-то на дне огромной ямы. Что-то подхватило его за спину и устремило вверх, к свету…
Воздух стремительно ворвался в лёгкие, змей не стал противиться, с жадностью хватая его ртом. Такое ощущение, что душу вынули из тела, хорошенько взболтали, попинали и вернули на место. Что произошло?! Он бежал из жуткого замка, подальше от ненормальной, помешанной на власти девчонки, а потом… пустота…
- Полагаю, мы уладили вопрос о твоём уходе, - всё так же спокойно произнесла стоящая в сторонке Лесса.
- Да что это за замок та…
Дрэйк не сумел захлопнуть челюсть, чтобы закончить фразу. То, что он едва не оказался на краю смерти, отошло на второй план. Прямо позади него, ничего не стесняясь, Лесса снимала с себя платье!
- Ты чего творишь?! – заорал покрывшийся густой краской коротышка, стремительно отворачиваясь и стараясь сосредоточить взгляд на луне.
- Переодеваюсь в ночное бельё, - как ни в чём не бывало ответила Лесса. – Быть может, те дикари, что воспитали тебя, спят в верхней одежде, но, увы, я не из этого круга.
- Но… я же ещё здесь!
- К чему мне учитывать присутствие существа, которое даже само не считает себя человеком? Дикий зверь, игрушка… Коли так, то и мне стесняться нечего.
Да что же это такое?! Он ведь даже не произносил этого вслух! Эта девочка – ведьма? Или что-то похуже? На рядовую ведьму она явно не тянет… Тут дело попахивает чем-то куда более зловещим…
- И всё равно…
- Тебе тоже не мешало бы переодеться. Агония приготовила для тебя замечательную ночную рубашку.
- А…го…ния?
Казалось, что ничто более не сможет вызвать ужас у несчастного, избитого открытиями, коротышки, но девочка продолжала преподносить ему всё новые и новые сюрпризы. Голова Дрэйка поворачивалась с такой неохотой, будто её не смазывали с самого рождения.
Но ничего, угрожающего для жизни, его дико перемещающиеся из угла в угол зрачки не обнаружили. Лесса стояла в белой украшенной цветочками ночной рубашке и держала в руках заштопанного во всех возможных частях тела мишку, рот и глаза которого так же пали жертвой ниток и иголки. В импровизированных руках, коими на деле руководила странная девица, медведица сжимала небольшую пижаму. Дрэйк сглотнул. Стало быть, игрушечная медведица и есть та самая Агония, о которой говорила Лесса. Ничего себе имечко! Так и до инфаркта довести недолго!
Змей заглянул в отсутствующий, и в то же время, неуловимо сосредоточенный взгляд своей пленительницы.
- Я надеюсь, ты не заставишь меня отрабатывать это полировкой стен, вылизыванием ног, или чем-то вроде этого?! – с недоверием спросил он.
- Считай это подарком. Бери скорее, я собираюсь лечь.
- Но в ногах я спать не буду!
- И вправду… ты пока не заслужил для себя такой чести. Я постелю тебе коврик.
- Коврик?! Ну… ладно. Эта альтернатива меня устраивает куда больше…
Девочка отвернулась, забираясь под свою шикарную и просторную кровать, сделанную, видимо, некими старыми мастерами. Дрэйк видел такие и раньше, в газетах, которые доходили до них с южных земель. За одну такую кроватку торговцы требовали целое состояние… Одним богам известно, откуда одна из них взялась здесь, в давно забытом всеми Зионе.
Он и сам всё ещё не верил, что всё это происходит наяву. Столько всего за один день… Сам чёрт прифигел бы от такого водоворота событий, инициатор которых ковырялся сейчас в недрах своей кровати, совершенно бесстыдно выставив напоказ свою пятую точку.
Дрэйк отвернулся. Что-то не так с воспитанием этой девицы… Сначала измывается над ним, а теперь совершенно прекратила его стесняться. Словно он и вправду является каким-то декоративным говорящим украшением, неспособным даже мыслить.
- Вот, - Лесса достала пыльный и помятый коврик, изорванный и распустившийся от старости. – Можешь спать здесь.
- Вы очень любезны, - скорчив рожу, поблагодарил Дрэйк.
Всё лучше, чем всю ночь находиться рядом с этой душевнобольной… За этот день он измотался настолько, что было всё равно, удобно ему будет спать, или нет. К тому же, по сравнению с помойками и сараями, в которых ему доводилось ночевать ранее, облезлый коврик, что был так небрежно брошен в углу, кажется настоящим шиком. Дрэйк уснул, едва лишь его голова коснулась земли.
- Не думаешь ли ты, Агония, что мы слишком добры с нашим гостем? – прислушавшись к доносящемуся из угла храпу, Лесса прижала медведицу к себе и закрыла глаза. – Быть может, мне стоит быть чуточку строже? Нет-нет, что ты. Он кажется мне очень крепким, несмотря на свой жалкий вид. Разве я могу позволить ему погибнуть? Только не до тех пор, пока моя одежда не будет выстирана… Да, ты права. С ним одни проблемы. Более непослушного сосуда я ещё не видела. Но он сломан. Я вижу. Его душа покрыта трещинами, и чем дальше он идёт, тем более причудливый узор они складывают… Да, Агония, мне тоже интересно, во что же он сложится. Я вижу тело, но не вижу, в какую сторону смотрит его взгляд.
Лесса слабо улыбнулась. По-другому она, к сожалению, давно разучилась.
В её руки попала именно та игрушка, которую она так долго ждала. Сломанная…