Меня нашли убитой в лондоне. Глава 2

   Моё тело похоронено в северной части *** кладбища. Могила ничем особенным не выделялась, разве что на ней росли синие лилии, за которыми постоянно ухаживал мой друг Стейсон. Он был единственным человеком, который тяжело переживал мою смерть. Со Стейсоном я познакомилась ещё в детском саду и с тех пор мы стали неразлучниками, ну до момента моей смерти конечно. Я всегда искала замену брату, а он мечтал о сестре, в общем, мы нашли друг друга. Вы не подумайте, мы не встречались, у нас были другие отношения и другая любовь родственная. Если вдруг болел он, то дня через два заболевала я.
   Вот и после смерти я часто думаю о Стейсоне, а он обо мне…. Спустя неделю после похорон Стейсон высадил на могиле мои любимые цветы -  синие лилии. Уже почти год каждую неделю он приходит на кладбище наведать меня, полить лилии и просто посидеть со мной.
Ах, Стейсон, Стейсон ты совсем не изменился всё такой же упрямый и добрый, может, потому, что ты меня не забываешь, я всё ещё существую…
   Запах лилий до сих пор сводит меня с ума, вы и представить себе не можете каково это лежать у собственного надгробия, зарывшись в любимые цветы, и вдыхать их аромат. Иногда я засыпала прямо на своей могиле, а после восхода солнца просто и безмятежно гуляла по кладбищу. Вот и сегодня решила сделать то же самое. Как обычно вдохнув поглубже и тихо прошептав: «Люблю тебя, Стейсон!» я уснула.
   Впервые со дня смерти мне снился сон. И всё в нем было так хорошо и безоблачно, что просыпаться не хотелось минимум лет десять.
   Снилось то время, когда мой отец ещё был простым инженером, мама начинающей художницей. Я и Меган тогда не были детьми банкира и владелицы самых престижных галерей Лондона.
   Да, вот это было время… Каждый уикенд наша семья встречала в городском парке. Утром я помогала маме делать бутерброды, в то время как Меган сидела в своём детском стульчике и ковырялась ложкой в яблочном пюре, а Мартин и папа заводили наш старенький пикап.  Потом всю дружную компанию папа вёз в парк, мы шли на наше место, ставили корзины на траву, мама стелила скатерть. Нашим любимым местом был старый дуб. Он укрывал нас от солнца, а иногда и от дождя.
   Недалеко от него был пруд, где плавали белые лебеди, их, было трое мама, папа и маленький лебедёнок. За год жизни в городском парке лебеди стали ручными, поэтому не боялись подплывать к людям, брали еду с рук.
Всю неделю мы с братом откладывали крошки хлеба для наших друзей, а на выходных вместе кормили всю лебединую семью. Крошек накапливалось так много, что доставалось и городским голубям.
   Мартин садился на скамейку, я удобно устраивалась у него на коленях и вместе мы бросали крошки какому-нибудь голубю, ходившему вокруг нас. Спустя некоторое время прилетала ещё парочка, а затем ещё и ещё и ещё. Вот тогда то и начиналось самое интересное, голуби перелетали с места на место, толкали друг друга, делили между собой хлебные крошки, а мы дружно смеялись над ними, снова и снова бросая заветное лакомство.
   Но всякому дню суждено закончиться. Вот и наш уикенд подходил к концу. Вечером, весёлые и отдохнувшие, мы приезжали домой. Меган сразу же засыпала, мама и папа устраивались на диване перед телевизором в ожидании какого-нибудь интересного фильма, а я выходила на балкон, ставила раскладной стульчик и, закутавшись в плед, смотрела на звёзды. Очень часто заснув на балконе, посыпалась я уже в своей кровати, это Мартин, придя с улицы, переносил меня в комнату.
   «Вот оставлю как-нибудь на балконе, чтоб ты в сосульку превратилась!» - шутил он. Я тогда просто смеялась, не задумываясь о том, что когда то Мартина может не стать…