Ее плюшевый медведь

Это пока неполная черновая версия. Чистовик готовится к изданию.

 Ее плюшевый медведь.

Предисловие

  Когда тебе пять или шесть лет, плюшевый медведь, заяц или пес надолго может занять место лучшего друга, который не предаст, не расскажет никому о слезах, которые от всех хочется скрыть. И, когда уже мама погасила свет, в постели с плюшевым другом еще долго можно общаться, рассказывать обо всем, что произошло с тобой в течение дня, на него можно положиться в трудную минуту, поделиться всеми радостями и горестями, планами на будущее. Он будет лучшим собеседником, который до конца выслушает, ни разу не перебьет, не возразит, если в чем-нибудь будешь ошибаться, и даже стерпит от тебя все обиды, если поведешь с ним себя не слишком тактично. Он обязательно научит тебя ценить дружбу, быть терпимым и добрым к другим, поможет завести друзей, с которыми сможешь найти общий язык, сумеешь выслушать и придешь на помощь в трудную минуту, и у тебя не возникнет ни капельки сомнений в том, что друг ответит тебе тем же.


  Они познакомились еще в раннем детстве, когда краски окружающего мира кажутся ярче и насыщенней, звуки живой и неживой природы вместе с человеческими голосами объединяются в огромный хор, поющий новые, несущие радость, песни. И всё это впитывается в тебя, словно в губку, чудом превращаясь в маленькие кирпичики, из которых постепенно, дом за домом выстраивается огромный город, называемый жизнью.
  Солнце стало не таким ярким. Повеяло прохладой, но еще было тепло. На статных кленах начали окрашиваться листья. В прозрачном воздухе повисли паутинки, неспешно куда-то перемещаясь и унося с собой своих хозяев. Среди облаков зазвучали птичьи переклички, что еще трудно было назвать осенью, но уже и не летом. Это было бабье лето, наверное, лучшее время года в городе, куда не так давно переехала его семья, будто подчинившись законам природы, когда всё и вся меняет свое место обитания.
  Уже были распакованы картонные ящики, по полкам расставлены вещи, развешена в шкафу одежда, а игрушки сложены в прозрачный ящик под его кроватью, как на нашего героя надели красивую рубашку и шортики, специально купленные для того, чтобы во всём этом он в первый раз появился в новом детском саду.
  Его привезла мама. Прежде чем удалиться с воспитательницей для беседы в одно из служебных помещений, она оставила его в окружении незнакомых детей. Среди них он заметил девочку, которая выделялась светлыми волосами, и была чем-то занята так же, как и остальные дети. Кажется, у неё в руках был большой, размером с неё саму плюшевый медведь, которого она хватала за лапу и опрокидывала на пол, затем брала за талию и снова швыряла.
  Он подошел к ней и сел рядом. Она послала ему короткий, ничего не значащий взгляд и продолжила своеобразное общение с медведем. Он потрогал её за руку. Она отложила медведя и встала с ковра. Он встал также. Нельзя сказать, что его заинтересовала сама девочка, сколько привлек цвет её прямых волос. И он прикоснулся к ложащимся ей на спину их кончикам и попробовал на ощупь, будто в руках у него была щепотка соли. Она вдруг развернулась и схватила его за другую руку, да так, что он не устоял на ногах и рухнул на пол, оказавшись на четвереньках. Не успел подняться на ноги, как она схватила его за пояс шортиков и опрокинула на спину. Долго не думая, он вскочил и ухватил её за бедро, после чего уже она оказалась на полу, лёжа на спине, и быстро взяв её за руку, другой свободной рукой придавил к полу, чтобы не смогла подняться.
  За шиворот обоих подняла воспитательница. Она смотрела именно на него и громко, чтобы все дети слышали, начала объяснять, что девочек обижать нельзя, что настоящие джентльмены так не поступают, потому что с дамами они всегда вежливы и тактичны, и относятся к ним трепетно и с любовью. По другую сторону от воспитательницы, в другой её руке, вцепившейся в воротник, стояла светловолосая девочка и сдерживала улыбку. Заметив это, он улыбнулся также.
  «Вы, наверное, даже не знаете, как друг друга зовут», - продолжила воспитательница. – «Вот, дети, нашего нового драчуна зовут Тэдди. Веди себя хорошо, Тэдди…» - с укором протянула она, и, глядя на улыбки обоих, сама невольно улыбнулась.
  Вечером от мамы ему попало. Она уже не в первый раз успела повторить, что если бы папа обращался с ней так же, как и он с той девочкой в детском саду, то такое наказание, как Тэдди, у них ни за что бы не появилось на свет. Ему, конечно же, было неприятно. Укоры мамы показались несправедливыми, ведь та девочка, которую, как затем, оказалось, зовут Хлоя (новое непривычное имя, которое прежде ещё не слышал), отвечала ему взаимностью. И, что самое интересное, в её действиях, как и в своих, он не нашел ничего агрессивного. Для них обоих это оказалось весёлой забавой. Наверное, ей было интересно повалить его на пол так же, как и ему её. Он подумал, что, скорее всего, на следующий день в детском саду они вдвоем продолжат опрокидывать друг друга, и это будет весело.
  Но на следующий день все дети детского сада были заняты разучиванием новой песни о дружбе Зайца и Медведя. Органистка из местной церкви играла на расстроенном пианино. Тэдди ещё не знал слов, поэтому просто стоял среди детей и разглядывал каждого по очереди – всех, кто был с ним рядом. Когда это занятие закончилось, то все оделись, и воспитательница повела их в городской парк, где долго рассказывала о бронзовых скульптурах зверей, выстроившихся вдоль главной аллеи. Дети должны были идти по два. Их поставили в пары, особо не интересуясь, кто и с кем хочет идти, держась за руку. Тэдди досталась девочка, с которой он ещё не познакомился. Да и внешне она ни чем его не привлекала – ниже остальных, худенькая и постоянно надувала щеки, пытаясь быть больше, чем есть на самом деле, и ко всему по ней было видно, что она презирает Тэдди. Она даже не смотрела на него. А, когда он спросил, как её зовут, то, ещё сильнее надувшись, ответила: «Не твое собачье дело». Он надулся тоже. Ему было непонятно, почему его дело обязательно должно быть собачьим, а не кошачьим или, например, медвежьим. Когда он отпустил её руку, то тут же возникла воспитательница и потребовала, чтобы они вдвоем снова взялись за руки.
  После прогулки всем нужно было быстро переодеться и сесть обедать. Но не тут то было, у кого-то запутались в ботинках шнурки, а кто-то не мог снять с себя свитер. Потом воспитательница не давала сесть за стол, пока все не вымыли руки. А когда сели есть, то процесс еды тут же превратился в еще одну увлекательную игру. Через всё помещение детского сада начали летать овощи из салата и фрукты из компота. Воспитательница и нянечка потратили немало сил, чтобы успокоить разбушевавшуюся детвору. Столь насыщенный день не на шутку всех утомил, так что тихий час удался. Для Тэдди снова стало непонятно, почему раскладушки мальчиков стоят в одном конце комнаты, а девочек в другом? Но думал об этом недолго, так как сон, наконец, его дождался. Когда он проснулся, то все дети вставали и одевались. На столе каждого из них ждало печенье и молоко. Большинство детей возражали против молока, но Тэдди, почему-то это понравилось – не какой-то там сложный обед с первым блюдом, вторым и третьим, а всего лишь стакан молока и маленькая печенюшка… вот здорово, и больше ничего не надо.
  Все, наконец, смогли добраться до своих игрушек. Но Тэдди вдруг заметил, что один, пока еще не знакомый ему мальчишка, который был на голову выше всех, пытался забрать у Хлои медведя. Тэдди, долго не думая, подошел и опрокинул его на пол. Хлоя удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала, потому что мальчишка начал реветь так, будто у него отбирали нечто очень ему дорогое, хотя медведь то был не его. Тэдди испугался, что ему сейчас влетит от воспитательницы за очередное рукоприкладство. И тут Хлоя сказала: «Слушай, Тэдди, давай заберем у него медведя потом – попозже, а то ведь не успокоится». Эти слова его удивили. Ведь нечто подобное он иногда слышал от матери, когда они с отцом пытались его утихомирить.
  - Знаешь, - вдруг обратилась она к Тэдди. - Мне понравилось, как ты вчера сделал это.
  - Что? - спросил он, и улыбнулся.
  Она вдруг ухватила его за бедро, и опрокинула на четвереньки. Вскочив, Тэдди схватил её за руку и перекинул через себя. Шлепнувшись спиной о пол, она ойкнула. Однако, когда оба поднялись, то упёрлись друг другу лбом в плечо, их руки переплелись, и они начали толкаться, пытаясь свалить один другого с ног. В последний момент Тэдди сумел дотянуться до её колена, после чего она не устояла и рухнула на пол. Он сидел на Хлое верхом и смотрел ей в глаза. Когда они оба разорвали взгляд и подняли глаза, то увидели собравшихся вокруг детей, которые безмолвно наблюдали за поединком. За их спинами стояла воспитательница, а рядом с ней мама Тэдди.
  - Тэдди, - коротко сказала она, будто выплюнула. - Теодор О'Брайан, собирайся. Едем домой.
  По дороге в машине она всю дорогу молчала, а когда приехали, то тихо, но с напряжением произнесла: «Все не могу понять: что тебе от неё надо?»
  Также молча прошел ужин, после которого вместо того, чтобы включить телевизор, мама сказала: «Одевайся. Идем просить прощение». Мама откуда-то уже знала, что Хлоя с родителями живет в нескольких домах от них. Дорога заняла полторы минуты. На деревянной стрелке-указателе, указывающей в сторону от тротуара, было написано: «Семья Ван Брук».
  Дверь открыл широкоплечий светловолосый мужчина. Когда из-за его спины выглянула Хлоя и поприветствовала их улыбкой, то уже не было сомнений, что это её папа. В ответ лицо Тэдди также оживилось. После короткого приветствия мама сразу приступила к делу:
  - Вот. Привела джентльмена с извинениями за обиду.
  - И кого же он обидел, и, интересно, чем? - удивленно спросил папа Хлои.
  - Давай, говори, - подталкивала его мама.
  Он замялся, и его уши окрасились в розовый цвет:
  - Наверное, я сделал так, - и подозвал Хлою на аккуратно постриженный газон возле самого крыльца, схватил её за бедро и опрокинул на четвереньки.
  - А затем его обидела я, - весело сказала она, поднимаясь с четверенек, и, тут же, схватив Тэдди за руку, перекинула его через себя, а затем оказалась на нем верхом.
  Мистер Ван Брук почесал затылок и задумчиво сказал:
  - Похоже, она нашла себе ещё одного медведя…
  После того, как они вошли в дом, папа Хлои объяснил маме Тэдди, что всё это она уже как пару лет проделывала со своим плюшевым медведем, которого швыряла через плечо на пол, а затем брала с собой в постель.
  - Жена только и успевает его отстирывать, - жаловался он. - Я всегда любил смотреть борцовские поединки по спортивному телеканалу, но не думал, что она чему-нибудь оттуда научится.
  - Думаю, что этого медведя ближайший десяток лет она к себе в постель не потащит. Хотя, кто знает?
  В ответ папа Хлои улыбнулся. Похоже, эта мысль его развеселила.
  Расстались друзьями. На следующий день воспитательница жаловалась их родителям: «Я понимаю, что для них двоих — это игра, но не хочу, чтобы кто-нибудь сломал себе руку или расшиб голову. Ответственность за это мне не нужна».
  С утра всех детей разделили попарно и начали разучивать танцы. Через неделю перед всеми родителями, должен был пройти концерт, на котором одним предстояло петь сольно, с кем-то разучивались стихи, остальные дети пели в хоре про того самого Зайца и Медведя. Хлоя с Тедди и ещё две пары должны были танцевать танго. Оно у них выходило лучше, чем у остальных. Танец с детьми разучивала всё та же органистка из церкви. Когда настал день концерта, все ещё раз повторили каждый свой номер.
  Дети были одеты в белые рубашки, на девочках темно-синие юбки, а на мальчиках серые шортики. Пришли все родители. Хор спел про Зайца и Медведя, кто-то из девочек рассказал стихотворение, следующим номером было танго. На первых аккордах «Компарситы» Тэдди поклонился Хлое, как и другие партнеры своим дамам. Когда же он приблизился к ней, то Хлоя схватила его за руку и опрокинула на четвереньки. Вставая, он не замедлил ухватить её за бедро, но, поднявшись на ноги, тут же рухнул на пол, оказавшись под ней. Две оставшиеся пары, как ни в чём не бывало, продолжали танцевать. Танго зазвучало уже не так уверенно, как на первых аккордах. По всему было видно, что сидящая за фортепиано церковная органистка давилась от смеха. Смех постепенно заполнял зал. Смеялись все родители. Тэдди начал выбираться из-под сидевшей на нём Хлои. Органистка уже не играла – она стояла на четвереньках возле опрокинувшегося винтового стула-банкетки и ржала. К ней подскочила воспитательница: «Клара, это уже не смешно…», после чего та, повалившись на бок, заржала ещё сильнее. Хлоя и Тэдди уже стояли на ногах и, упершись друг другу лбом в плечо, пытались свалить один другого с ног. Наконец, Тэдди не устоял и упал на спину. На нем не замедлила оказаться Хлоя. Она придавила его к полу, не давая шевельнуться. Воспитательница с криком набросилась на них обоих: «Да, вы угомонитесь, наконец!!!», и, отвернувшись от всех, сама уже не могла скрыть смех. Похоже, что сидящие в зале родители давно уже так не веселились.
  После концерта один из них подошел к родителям Тэдди и Хлои: «Мой хороший знакомый набирает новую группу в спортивный клуб. Он – тренер по классической и вольной борьбе, и сейчас ему нужны дети восьми лет и старше, но для вас, возможно, он сделает исключение. Можно поделиться с ним вашими телефонами?»

  После выходных мама Хлои и папа Тэдди привезли обоих в спортивный комплекс, расположенный на окраине города. Это был футбольный стадион, над которым развевались флаги «Гигантов». Борцовский клуб располагался в отдельном здании в стороне от стадиона. Они зашли внутрь и оказались на невысокой трибуне в шесть рядов. Тяжелый запах пота ударил в ноздри. Внизу на плоском бетонном полу были расстелены тонкие маты квадратной формы, в центре каждого был большой желтый круг. На них занимались борцы. Кто-то перекидывал через себя большие кожаные туловища без рук и ног, кто-то упражнялся друг с другом, и все они были детьми в возрасте десять-двенадцать лет. Между ними ходил человек в сине-красном спортивном костюме, и посвистывая в свисток, что-то кому-то объяснл. Он поднял глаза на трибуну и заметил Тэдди и Хлою с их родителями, и вежливым жестом подозвал их к себе:
  - Это о вас мне рассказывал Билл Хоккинс? - спросил он.
  - Да, - оживившись, ответил Тэдди, вспомнив, что Лора Хоккинс – девочка из их детского сада.
  - Ух, ты… - удивился человек в спортивном костюме. - И как же тебя зовут? - он, наверное, не ожидал такой инициативы от шестилетнего мальчугана.
  - Я – Тэдди, это Хлоя, а это мой папа и её мама.
  Человек в спортивном ещё раз, оценивающе, взглянул на Тэдди, а затем, подняв глаза, представился:
  - Я тренер Майкл О'Доннел. Обучаю детей вольной и классической борьбе. Добро пожаловать в клуб имени Джека О’Доннела – моего отца, - сбавив тон, заметил он. - Надеюсь, что мы станем друзьями.
  Он попросил Тэдди и Хлою подождать на трибунах, а сам ушел вместе с родителями в небольшой кабинет, стены которого были увешаны вымпелами и грамотами. Через четверть часа, как прозвенел звонок, он вышел, чтобы объявить о завершении тренировки, после чего подозвал к себе детей, попросив обоих раздеться до трусов. Он осматривал каждого из них спереди, сзади, сбоку, затем попросил обоих присесть на корточки, встать, вытянуться, поднявшись на цыпочки, нагнуться.
  - Ладно, - сказал он. - А теперь покажите, как вы это делаете.
  Они переглянулись и, будто собравшись публично рассказать стихотворение или спеть песню, отошли на середину желтого пятна, затем схватили друг друга за плечи, стараясь вывести один другого из равновесия. Хлоя, чуть ступив в сторону, повалила Тэдди на ковер, но тот, вставая, ухватил её за колено и опрокинул на спину. Она попыталась встать, взяв его за руку, отчего сам Тэдди шлепнулся на ковер. Они уже были на четвереньках, когда Хлоя, будто бульдозер, толкая Тэдди грудью, придавила его к ковру. Прозвучал свисток. Они продолжали бороться. Тогда тренер подошел к ним и громко сказал:
  - По звуку свистка, поединок должен остановиться, - а затем добавил, - Одевайтесь, - и уже обращаясь к родителям, - Мне они нравятся. Для классической греко-римской борьбы слишком малы, но вольная борьба, похоже, для них. Подберем комбинезоны. Обувь нужно купить здесь, - и он раздал карточки магазина спортивной одежды и обуви. - Завтра в четыре пополудни с нетерпением жду…
 
  Их первая тренировка началась с пробежки вокруг зала и разминки, чем-то напоминающей утреннюю зарядку в детском саду, но длилась она намного дольше, и в нее были включены упражнения, которые прежде они ещё не делали, такие как отжимание от пола или «мостик», который не выходил ни у Хлои, ни у Тэдди. Затем снова пробежка, но, уже разбившись на пары, нужно было бежать с «седоком» на спине, а затем, вдобавок ко всему, по лестнице к верхнему ряду трибун и, спустившись обратно, поменяться. После чего уже напарник должен был нести тебя по лестнице наверх. Это упражнение показалось для Тэдди слишком тяжелым, как и для Хлои. Они оба выдохлись, но разминка продолжалась. Дальше снова пришлось подниматься по лестнице, но уже на руках, а напарник должен был держать тебя за щиколотки, затем, сбежав вниз, поменяться с напарником, и уже тот "шел" на руках.
  После разминки тренер дал команду рассесться на полу вокруг него и начал объяснять, чем предстоит заниматься на следующей тренировке. Новичков, в том числе Тэдди и Хлою, ожидали «чучела», для отработки броска через плечо с «подныриванием». Более опытным предстояло отрабатывать приемы друг на друге. А тренер всегда сможет подойти к любому из них и свистком остановить отработку приема, чтобы объяснить или показать, как правильно это нужно делать. Тренировка казалась бесконечной, пока не прозвенел звонок. За двадцать минут всем было нужно принять душ и переодеться, чтобы уступить зал для следующей группы борцов. На выходе из зала их двоих остановил тренер:
  - Ну как? - спросил он. - Было тяжело?
  - Да, - на выдохе проронила Хлоя.
  - Да, - повторил Тэдди.
  Домой вернулись к самому ужину. Их привез папа Хлои. Он высадил Тэдди у его дома. Когда тот раздевался в прихожей, то запахи, доносящиеся из кухни, заставили его забыть о том, что он в ботинках. Даже не помыв руки, он поспешил за стол, чтобы побыстрее что-нибудь схватить. Тут же на него накричала мама, после чего пришлось вернуться в прихожую, разуться, а затем вымыть руки. Родители не ожидали от него столь буйного аппетита. После ужина Тэдди долго не играл и не смотрел телевизор. Он поспешил в постель, чем снова не на шутку удивил родителей, потому что прежде заставить его лечь пораньше было задачей не из легких.
  Утром у него всё болело. Он не стал искать тому причину, а просто пожаловался маме. Но та все равно не могла оставить его дома, потому что сама должна была уйти на работу. Когда она остановила машину у ворот детского сада, то увидела выходящую оттуда маму Хлои.
  - У вас все в порядке? - спросила она, опустив стекло.
  - Вроде как ничего, - ответила та. - Вот только вчера у нас был аппетит, какого ещё не наблюдала, а сегодня жалуемся на то, что все болит.
  - У нас те же проблемы, - ответила мама Тэдди, и, повернувшись к нему, скомандовала: - Выходи, я спешу.
  Уже где-то к обеду они не вспоминали о том, что с утра у обоих все болело. Они также, как и всегда, бросали друг друга на пол, что снова беспокоило воспитательницу, которая все время боялась, что они друг другу что-нибудь переломают. А потом Хлоя помогла Тэдди стать в «мостик». После тренировки весь прошлый вечер она отрабатывала эту стойку.
  В конце дня первой забирали Хлою, но друзья были заняты тем самым «мостиком». Где-то в стороне тихо сидела плюшевая игрушка и ожидала конца всех их упражнений. Когда вошел её папа, то он негромко сказал: «Оставь Медведя Тэдди в покое, и поехали домой…» Он, конечно, оговорился, имея в виду, что та должна была оставить в покое Тэдди, и не забыть медведя (плюшевого), но все дети подхватили и, показывая пальцем, начали громко скандировать: «Медведь Тэдди! Медведь Тэдди! …» Он стоял в смущении, не зная, как себя вести дальше, а его уши становились все краснее и краснее. Благо вскоре приехала мама, после чего он оделся, и они отправились домой, по дороге заглянув за продуктами в небольшой продовольственный магазин.