Глава 10. Штрафные работы

   Дети быстро шли по пустынным улочкам городка.
   – Почему никого вокруг не видно? – спросил Тимофей.
   – Потому что все на работе, – шёпотом ответила Брандушка. – Ты, вообще то, переставай задавать глупые вопросы, Трина. В центре полным-полно КОШмаров.
   Мальчик поднял голову и увидел, как с крыши ближайшего дома взмыла вверх упитанная кошачья фигурка.
   И тут, наконец, Тимка увидел первую большую группу людей. Человек десять мальчишек чуть старше его самого, укладывали на жёлтенький морской песочек ровные голубые плитки. Там, где улица была уже замощена, она выглядела потрясающе. Голубая гладкая лента так и приглашала пробежаться!
   Ребята укладывали плитки ровными рядочками, постукивая по ним массивными деревянными молотками.
   – Эй, Рыбий Глаз! – крикнул вдруг один из пацанов. – Доложи наверх, чтоб прислали новую партию!
   Парящая в небе фигурка не удостоила группу внизу своим вниманием.
   – Тогда у нас перерыв! – опять крикнул мальчишка и махнул рукой остальным укладчикам. Все тут же плюхнулись на свежевымощенную дорожку и с наслаждением растянулись на тёплом голубом камне.
   – Я доложу! – раздался сверху тонкий противный голос. И кот умчался вдаль.
   – Привет доблестным работникам по благоустройству! – торжественно приветствовала мальчишек Брандушка. – Лихо вы своего КОШмара спровадили! Небось, специально дотянули до самого конца?
   – А то! – гордо отозвался переговаривающийся с котом мальчишка. – Теперь, пока новую партию плитки приволокут, можно загорать! А что за подружка с тобой? Симпатичная!
Тимофей покраснел как помидор. Ему захотелось немедленно провалиться сквозь землю.
   – Это моя сестрёнка троюродная, – привычно откликнулась девочка.– Трина. Идёт со мной на работу.
   – В полдень? Опять прогуливаешь…
   – Опять… – вздохнула Брандушка. – Даже не знаю, какое наказание мне придумает Мазус. Я и так уже на штрафных работах. Ну, мы пойдём.
   – Удачи!
Дети пошли дальше, теперь уже по выложенной чудесной плиткой улице. Вскоре им на встречу попался ещё один мальчишка, который тащил на верёвке летающую авоську. В авоське болталась новая партия плитки, которую сопровождал Рыбий Глаз и ещё два кота.
Брандушка проводила их грустным взглядом.
   – Теперь перерывов у ребят не будет, – вздохнула она.
   Внезапно и дома, и окружавшие их сады кончились. Где-то на горизонте замаячил парящий замок Куфеи. Наслышанный о нём из рассказов подруги, Тимка не очень удивился, увидев его. Однако то, что окружало замок, потрясло его до глубины души.
Лабиринт. Огромный зелёный лабиринт из стриженого самшита, раскинувшийся на многие-многие километры вокруг дворца.
   Там, где сейчас стояли дети, кусты едва доходили им до колен. Но чем ближе к жилищу феи, тем выше становились зелёные стены. Все тропинки внутри лабиринта были выложены всё той же голубой плиточкой.
«Сколько же времени понадобилось, чтобы всё так устроить?» – изумился про себя мальчик и сделал пару робких шагов по направлению к зелёным зарослям.
   – Кыс-кыс-кыс! – позвала вдруг Брандушка.
   Тимка торопливо вернулся к своей спутнице. Из-за ближайшего куста вывалился белый пушистый котяра, крылья которого лениво волочились за ним по плитке. Видимо, его только что разбудили.
   – Нам надо пройти в пятьдесят восьмой квадрат, уважаемый Храл, – на удивление вежливо обратилась к нему девочка.
   – Следуйте за мнау… – кот взмахнул крыльями и устремился вглубь лабиринта.
   Дети торопливо бросились за ним вслед.
   Уже через пятнадцать минут Тимофей понял, что захоти он вернуться обратно, у него ни за что бы это не вышло. Пока зелёные стены были ниже его роста, ориентироваться было ещё можно. Во всяком случае, было ясно, куда идти не надо. Но стоило им вырасти, как ощущение направления покинуло мальчишку. Кот летел быстро. Дети практически бежали за ним. Им было очень жарко. Солнце как раз стояло в зените.
Когда они достигли вожделенного пятьдесят восьмого квадрата, Тимофей уже почти дымился. Всё, чего ему сейчас хотелось, это сесть в тенёчке и осушить пару стаканов газировки.    Ну, или хотя бы холодной воды! Но его желанию не дано было осуществиться. Из разрыва в зелёной стене прямо на них шагнул высокий, загорелый до черна мужчина с суровой небритой физиономией.
   – Где тебя носило, Бранди! – прорычал он, сверля виновато потупившуюся девочку глазами. – Ты считаешь, что хуже пятьдесят восьмого квадрата нет? Ты заблуждаешься! И скоро убедишься в этом! А теперь: марш к своему месту! А это кто?
Тимофей понял, что последний вопрос адресован к нему, и, жалея бедную Брандушку, сам ответил небритому мужчине:
   – Я – Трина. Я – троюродная сестра. Я только сегодня к дяде Лунарию пришла. У меня родители того… в Синих горах. А дядя Лунарий обещал помочь, а Брандушка меня завтраком кормила…
   Тут его фантазия иссякла и он умолк. Пронизывающий насквозь взгляд незнакомца нисколько не смягчился, однако информацию «Трины» он к сведению принял.
   – Значит, ты виновата в прогуле сестры! Ты и отработаешь его! Марш на сбор!
   Дети быстро проскочили мимо него к остальным работающим в этом отрезке лабиринта людям. Все они были заняты одним очень неприятным делом: сбором огромных, в палец толщиной зелёных гусениц. Гусеницы лениво жевали сочную зелень и никакого внимания на людей не обращали.
   Брандушка взяла в руки горшочек, зачерпнула морской воды из бочонка, стоящего тут же, и принялась собирать с листьев наглых обжор. Тимофей последовал её примеру. Брать гусеницу голыми руками было противно, она извивалась и дёргалась. Зато в горшке тонула быстро. Скоро горшок наполнился. Содержимое полагалось выплеснуть в другую бочку, которая стояла в маленькой четырёхколёсной тележке с ручками. Когда наполнялась и бочка, её куда-то увозили, а её место тут же занимала пустая.
   Скоро Тим почувствовал, что пальцы, которыми он снимал с кустов гусениц, зудят и чешутся. Он с недоумением уставился на зелёных оглоедов: «Они что, ещё и ядовитые?!»
   – Вечером полечим твои руки, не волнуйся, – шепнула Брандушка. – Это у тебя с непривычки. А я, вот, на их яд уже почти не реагирую…
   – Что за разговоры? Заскучали? – раздался сзади голос небритого мужчины. – Тогда песню запе-вай!
   Девочка скривилась, закатила к небу голубые глаза, но, тем не менее, послушно затянула песню. К ней тут же присоединились остальные сборщики гусениц.
   В прекрасной стране Рамулее
               Порядок царит и покой
   Пресветлой Даме Куфее
              Хвалу вознесём мы с тобой.
   Пусть правит она неустанно,
              Пусть долгие годы живёт.
   Клянёмся мы ей без обмана,
             что дело её не умрёт…
   Тимофей слов не знал, но решил, на всякий случай, молча открывать рот. Иногда даже получалось попадать в такт. Песня напоминала бодрый марш, и, не смотря на то, что слова марша были странноваты, ритмичная музыка заставила отступить усталость и быстрее наполнять горшок с солёной водой зелёными вредителями.
   Незаметно день подошёл к концу. Тени от самшитовых кустов стали длиннее и гуще, гусениц стало видно хуже.
   – Отбой! – крикнул небритый.
Все радостно засуетились, стали складывать опорожнённые горшки в пустую тележку. В небе появился белый пушистый кот.
   – Это Храл – хранитель лабиринта, – шепнула Брандушка. – Хралов много, если бы не они, работа в лабиринте была бы невозможна. Никто из людей не может найти из него выход… Куфея считает, что хралы мягкотелые, и больше ни на какую службу не годны. Они, правда, самые добрые.
   Мальчик с возросшей симпатией посмотрел на кота, выводящего людей из лабиринта. Он был похож на лёгкое облако с крылышками. В голове Тимофея мелькнула смутная идея о привлечении Хралов на свою сторону…
   Первое, что сделал Тим, добравшись до дома, это выпил целый кувшин воды. Ноги у него просто гудели от усталости, а руки невыносимо чесались. Девочка нарвала в саду охапку каких-то цветов, сунула их в горшок и подвесила над огнём, а пока целебный настой готовился, посоветовала другу просто сунуть руки в миску с холодной водой. Он так и сделал.
   – Слушай, – спросил Тимка у суетящейся по кухне девочки, – а почему вы гусениц руками собираете?
   – А чем их собирать? Ногами, что ли? – хихикнула та, ставя на стол блюдо сырных шариков.
   – Ну, можно их ядом каким-нибудь побрызгать. В нашем мире так делают.
   – У нас нет таких ядов… Да и яды, наверно, для людей вредные? У нас же в лабиринте весь город вкалывает! Завтра в очищенном квадрате уже будут стричь стены, дабы они не утеряли свой идеальный вид. Ведь всё растёт, как бешенное! Нашу изгородь тоже надо ровнять, иначе влепят штраф… А когда это делать? Папка даже с работы ещё не вернулся!
   – А выходные у вас есть?
   – Это когда на работу не ходят? Хвала ночному дождю, есть! Целых два!
   – В неделю? Нормально.
   – В месяц! И в эти выходные все, как ужаленные, стригут свои собственные изгороди, чтобы их вид соответствовал общепринятому стандарту.
   Девочка намочила в приготовленном травяном отваре две тряпицы и замотала Тимке руки. Жжение сразу утихло.
   – Всё-таки, собирать гусениц руками – это какое-то зверство… – пробурчал мальчишка.
   – Так ведь на то они и штрафные работы! – радостно откликнулась Брандушка, заканчивая накрывать на стол. – Когда я была подметальщицей, было куда как легче! А вот на разделке рыбы мне не понравилось… Кстати, папка сегодня был на Рыбной! Наверно, чего-нибудь вкусненького принесёт…
   И тут, словно, откликаясь на её слова, хлопнула дверь, и на пороге появился Лунарий с увесистым свёртком под мышкой. От свёртка по комнате пошёл дивный запах копчёной рыбы. У Тимофея даже слюнки потекли.
   – Ну, как дела, девочки? – лукаво подмигнул мужчина Тимке, который всё ещё был в сарафане. – Я вижу: ты решил у нас задержаться?
   – Угу, – кивнул тот. – Надо у вас порядок навести.
   – Вот-вот! – встряла неугомонная Брандушка. – А то Куфея уже пол века наводит его, наводит… Никак не может навести! Давайте ужинать скорее, у меня  живот к спине прирос!
В свёртке у Лунария оказались не только янтарные копчёные тушки какой-то морской рыбки, но и стопка свежих рассыпчатых лепёшек, по вкусу чем-то напоминавших картофель.
   Зелень Брандушка принесла с сада. После сытного ужина Лунарий и дети уселись у горящего очага. Тюфячок Тимофея всё ещё лежал на полу, и поэтому он тут же с наслаждением растянулся на нём.
   – Дядя Лунарий, а вы где работаете? – спросил он.
  – Раньше я был библиотекарем, хранителем знаний… А сейчас мотаюсь по всей Рамулее, потому что до сих пор без этих знаний люди обойтись не могут. Новые идеи Куфеи требуют воплощения. Это я нашёл способ изготовления голубой плитки, которой замостили весь лабиринт и половину Рамулеи. Её изготавливают в Синих горах из измельчённой в порошок породы и рыбьего клея. Способ измельчения породы тоже я нашёл…
   – А почему вы так грустно об этом рассказываете? Ведь это всё очень здорово!
   – Не совсем. Теперь, пока не останется ни одной незамощённой улицы, производство плитки не остановится. А на производстве этом работает очень много хороших рамулейцев. Самых лучших. Куфея предпочитает держать их от себя подальше.
   – Зачем же вы тогда придумывали работу для этих хороших рамулейцев? – возмутился Тим.
   – Много ты понимаешь! – сказала Брандушка и нежно обняла отца за шею. – Как он может отказаться, когда я у него на шее вишу?
   Тут все засмеялись. Смешно получилось потому что. А потом Тимофей почувствовал, как глаза у него сами собой закрываются, и он уснул.
   В закрытые ставни забарабанил дождь.