I. 12 фэт фрумос и солнце

I.12     ФЭТ ФРУМОС И СОЛНЦЕ
(молдавская народная сказка  в обработке Гр. Ботезату)


С полной версией книги  можно ознакомиться, пройдя по ссылке:
http://www.scribd.com/doc/75867476



Рассмотрим пример сказки, порожденной основным солнечным мифом. Это сказка о Фэт Фрумосе (Красном молодце), спасающем Солнце и избавляющем Красную девицу, сюжет которой состоит из двух последовательных полуторацикловых повествований: первое описывает цепочку событий в Мире Черного царя (от рождения Фэт Фрумоса до обретения коня и оружия), а второе – полтора календарных года в Мире драконов (сражение Фэт Фрумоса с драконами и драконшами пса Лимба-Лимбэу и его жены Жар Птицы), где удерживались в плену Солнце и Красная девица (по молдавски Фатэ Фрумоасэ).
Сюжет этой сказки включает в себя элементы различных русских сказок типа Буря-богатырь и Иван Попялов.

(см. изображение в начале странички )

Рис. СОБЫТИЙНЫЙ ХРОНОТОП  СКАЗКИ

                КАЛЕНДАРНЫЙ  ХРОНОТОП:
      Мир Черного царя
      I. Летний цикл.
\0. Предистория. В мире – ночь. Солнце украдено. Нет урожая.
\3.Зачатие ребенка. \4. странствия отца. \6.Отправление отца за Солн-цем.
          II.Зимний цикл.
          III. Летний цикл.
 \12.Рождение Фэт Фрумоса (Ф.Ф.) \13.Взросление  Ф.Ф. и помощь ма-тери. \14.Воспоминание об отце и о Солнце. \15.Встреча с Чёрным принцем. Переезд в его дворец (приобретение другого временного качества\статуса – придворного отрока\раба царя до момента возмужания) \16.Выбор коня (кля-ча) Преображение коня. \17.Отправление в дорогу.

Первая повествовательная цепочка заканчивается событием (\17.). Здесь все события происходят в плоскости Мира героя (Фэт Фрумоса). Эта часть сюжета заканчивается приездом героя в промежуточную об-ласть, где находится волшебная кузница и создается главное оружие, спо-собное победить главного Дракона.  Это событие находится на оси пере-ходов осень\зима (переходов между Мирами).

\18.Приезд к кузнецу. Заказ сделать булаву, петли и засовы. Обещание вернуться за ними.

Дальнейшие события происходят в Мире драконов. Фэт Фрумос уез-жает в Мир драконов без главного оружия.
Мир драконов
IV. Зимний цикл.
\19.Первый мост. Бой с псом-драконом (октябрь:Цербер?) Вечеркой. \20.Второй мост. Бой с псом-драконом Ночилой. \21.Третий мост. Бой с великаном-драконом Полуночником. Ничья. Перерыв в битве. \22.Прилёт Орла-помощника.  Договор между Ф.Ф. и Орлом. По-беда Фэт Фрумоса и он кормит остатками убитого великана Орла. \23.Лес. Превращение Ф.Ф. в красного Петуха. Крик петуха (день Апполона). \24.Превращение Ф.Ф. в муху (ап-рель: время просыпания и прилета мух).
V. Летний цикл.
\25.Дворец Жар-птицы (мать убитых драконов – великанов). Здесь и три жены драко-нов. Через печную трубу Ф.Ф. (муха) пробрался во дворец. В комнате на столе яства и на-питки. (ус. май: в родительский день приносят в домовины еду для духов предков и предска-зывают о будущем). Ф.Ф.  узнаёт о  будущих опасностях.  \26.Драконши открывают кла-довку, где спрятано солнце.  Ф.Ф. (муха) открывает коробку и выпускает Солнце (дости-жение цели путешествия). Смерть Черного царя. \27.Возращение к коню. Превращение в молодца (преображение!). Колодец с отравленной водой (июль: освящение колодцев на Ива-на Купалу). Убийство первой драконши. \28. Яблоня с отравленными яблоками (август: яблоневый Спас). Убийство второй драконши. \29.Отравленный виноград (сентябрь: празд-ник винограда \День Гестии (Весты, рим.) – богини домашнего очага). Убийство третьей драконши. \30.Фэт Фрумоса настигает Жар-птица (октябрь: день священного\живого огня). Он прячется в кузне. Смерть Жар-птицы от раскаленной волшебной булавы (в огонь бро-сают полено: Жар-птица её съедает и околевает).

Здесь герой возвращается из Мира драконов в кузницу, где обереги (заказанные им в событии  \18. волшебные засовы и петли) спасают его от Жар-птицы. После победы над ней он опять отправляется в Мир драконов для окончательной победы над оставшимися драконами.
VI. Зимний цикл.
\31.Ф.Ф. ищет пса-дракона Лимба-Лимбэу, повелителя драконов, мужа Жар-птицы. Встреча с хромым витязем (Харон?). Узнаёт тайну смерти дракона (предсказание о будущем (Дмитрова суббота).  \32.Ф.Ф. едет на север и в  лесу  убивает булавой последовательно: свинью, зайца, утку, разбивает яйцо, давит двух из трех жуков (варианты смерти Кащея  в русских сказках). Третий жук  улетает (неполная победа над Лимба-Лимбэу). \33.Дворец Л.-Л. Страж Л.-Л. случайно убивает третьего жука. Дракон, узнав о гибели жука, умирает (пол-ная победа над драконами). \34.Ф.Ф. сжигает на куче дров плоть мертвого дракона. Пепел пускает по ветру (ритуальная жертва). \35. Ф.Ф. спускается в подвал и освобождает «Де-вицу Красную, точно солнце ясное», украденную Драконом с целью на ней жениться (и это при живой жене - Жар-птице!). \36.Приглашение гостей и свадьба.

Главной особенностью выявленного в данной сказке сюжетного хро-нотопа является совпадение в событийном хронотопе календарных дат двух посещений Фэт Фрумосом кузницы (события \18.  и \30.). Т.е. между этими двумя событиями выявлено ровно 12 независимых событий в плоскости Мира драконов. Совершив ряд подвигов и спасаясь от Жар-птицы, он вернулся в кузницу к моменту изготовления заказанного вол-шебного оружия.  Получается, что он либо уже знал обо всем, что с ним будет (тогда должен быть в предшествующем момент предсказания, а этого нет), либо структура текста сама продиктовала составителю сказки  этот поворот в фабуле.
Другой особенностью является то, что в данной сказке есть два похи-щения: Драконши в ларце прячут похищенное когда-то Солнце (событие \.26.) и Дракон-отец в подвале прячет Красну-девицу (событие \35.). Со-гласно повествованию Солнце только освещает и дает жизнь растениям, а Красна-девица (Фатэ Фрумоасэ) приносит песни, радость, т.е она и есть весна. Эти различия - важный момент в настоящей сказке. Только после освобождения Красной девицы происходит окончательная победа и вы-полнение цели героя. Нам кажется не случайной проговоркой составите-лей о возможности второй жены у повелителя драконов.
Лексико-типологический подход для точного анализа возможных контекстов (планов) повествования, требует выявления всего семантиче-ского поля значений имен главных персонажей. Так, в рассматриваемой сказке для главного героя имеем следующий семантический ряд: Фэт (утробный плод, зародыш\сын\мальчик); Фрумос (красивый\ хороший).
Если кратко остановиться на получающихся в структурном хроното-пе совпадениях, то отметим следующее:
1)совпадение моментов зачатия (зарождения) Фэт Фрумоса (\3.), при-обретение им статуса придворного Черного царя (момент посвящения, инициации, обретения статуса \15.) и обратное превращение Фэт Фрумоса из мухи в Красного молодца (возвращение статуса после совершения подвига освобождения Солнца \27.).
2)на осях переходов зима\весна совпадают моменты: предистории Мира Фэт Фрумоса без Солнца и весны (\0.), рождения Фэт Фрумоса (\12), обращения его в муху (потеря им статуса, \24.) и момента возвраще-ния его из иномирья и женитьбы на Красной девице.
3)на осях переходов осень\зима совпадают события: отъезд отца Фэт Фрумоса за Солнцем и его пропажа (\6.), отправление Ф.Ф. за Солнцем и попадание его в кузницу (\17.-\18.), спасение Ф.Ф. в кузнице от Жар-птицы (\30.). Из данных совпадений возможен вывод о том, что отец Фэт Фрумоса – связан с данной кузницей (?).
4)совпадение момента победы (неокончательная победа) над старшим сыном-драконом (событие \21) и победы (окончательной) над драконом-отцом (событие \33.);
Из полученного анализа следует, что данный сюжет имеет прямое от-ношение к обряду весенней инициации (посвящения) юношей в рамках солнечной мифологии. В такой обряд входит временное посвящение, по-теря статуса, обретение нового статуса для участия в окончательной по-беде и окончательного обретения статуса мужчины-победителя-спасителя-дарителя жизни всему живому (ритуальная женитьба на Весне-покровительнице). В результате такого магического обряда юноша\отрок условно женится на хранительнице рода и после обретения такой по-кровительницы получает статус полноправного члена рода.  Как резуль-тат, он получает возможность реальной женитьбы (такой обряд сохранил-ся и в наше время по отношению к девочкам).
Если вернуться к семантическим значениям имени главного героя, то в развитии сюжета были перебраны все значения  слова Фэт Фрумос:  зародыш – сын\дитятя (помощник у матери) – мальчик\отрок (на службе у Черного царя)-красивый (после освобождения Солнца и превращения из мухи в Красного молодца) - хороший (в смысле - добрый, после освобож-дения Красной девицы).
В данной сказке интересна также тема Черного царя (Чернобог?). По структурному хронотопу он появляется в событии \15. (ус. июль) и умира-ет в событии \27.  (ус. июнь), т.е. практически через полный годовой цикл. Сам по себе этот факт не случаен. Кроме того, если рассматривать текст сказки в  мистическо-сакральном плане, то этому событию соответствует (в календаре относительно центра Миров) направление на юг, юго-восток. Для региона Молдавии (и Карпат) это соответствует направлению на Стамбул….
Увлекающийся историко-географическими аспектами мифологии вполне может допустить, что  формирование последней редакции этой сказки завершилось в период турецкого владычества над этим регионом и языческий Чернобог был замещен Черным царем. Заметим, что здесь воз-никает ещё одна оппозиция в сюжете: Чернобог (на юге)\ Лимба-Лимбэу (на севере). И обоих убивает Фэт Фрумос, но не в прямом столкновении, а косвенно: Черный царь умирает от Солнца, выпущенного его слугой – Фэт Фрумосом, а Лимба-Лимбэу убивает (по незнанию) его собственный страж. Если идти буквально по тексту, то оба умирают от рук собствен-ных слуг\рабов (жрецов!). Это подтверждает нашу версию о магическо-ритуальном происхождении сюжета.
Мы делаем оговорку, что взятый в услужение мальчик 7-15 лет назы-вался отроком. Другие значения этого слова (см. словарь Даля) слуга\раб.  Это полностью отвечает сути ситуации: мальчик (Фэт Фрумос)  - сирота, который взят в услужение пажем к Черному царю и фактически ставший его рабом. По достижении 15-ти  летнего возраста с разрешения господи-на паж мог стать оруженосцем (или младшим дружинником), т.е. получал право обращаться с оружием, стоять на страже и выполнять другие вспо-могательные функции. В ритуальном аспекте, он приобретал некие за-щитные свойства для обращения с сакральными предметами (оружием).
Остановимся также на эпизодах с убийством Фэт Фрумосом жен-драконш (\27. -\29.). Если посмотреть на это с ритуальной точки зрения, то сначала он уничтожает колодец с отравленной (нечистой, неосвященной) водой, затем он разрубает дикую яблоню (по русской версии – железную кровать. Железо – символ августа, месяца Гефеста),  срубает дикую вино-градную лозу (лоза-символ земли, плодородия), и, наконец, убивает стар-шую драконшу  (Жар-птицу, огонь). Фактически с точки зрения метафо-рическо-мифологической школы главный герой сражается с четырьмя главными стихиями, из которых состоит весь Космос (в представлении древних): водой, железом, землей, огнем! Причем сражается  с дикими, неосвященными стихиями (и потому опасными). С этой точки зрения мы имеем очень древний, домифологический мотив в сюжете, связанный с женскими образами Драконш, с которыми он сражается, уже будучи  «посвященным».
Для выяснения происхождения северного повелителя драконов Лим-ба-Лимбэу (язык) можно рассмотреть следующий ряд сближений из сла-вянской мифологии: язык - Слово (одно из имен бога-громовника Перу-на\Рудры) - Соловей (Разбойник, живущий на двенадцати дубах\Змей Го-рыныч - повелитель демонов) \I.33\.

Если исходить из гипотезы индоарийского (догреческого)  происхожде-ния сюжета, то среди древнегреческих мифов можно выделить цикл мифов об аргонавтах \II.21, стр.277\, и появление огнедышащих драконов в сюжете связано с приходом Ясона в Колхиду, где в него влюбляется волшебница, по-велительница драконов Медея. Несмотря на более позднее происхождение только в этом цикле мифов подробно описываются как сами драконы, так и чудеса, с ними связанные. Нужно отметить, что по структуре этот цикл тек-стов скорее полусказка-полумиф с пропажами и чудесами.  С другой сторо-ны, Колхида (Кавказское побережье Черного моря) непосредственно грани-чила с индоариями-хеттами и малоазийскими греческими полисами. Не от-сюда ли и представление греков о ней, как о стране драконов, стерегущих волшебное Золотое Руно и напиток омоложения?  С точки зрения древнего грека драконы живут на северо-востоке (за Истром  и в горах Кавказа), за Троадой, в рощах и на полях Ареса, и наблюдаемое в настоящей сказке ото-ждествление Севера со страной драконов, по-видимому, отголосок этих пред-ставлений.
Если внимательно прочитать эти мифы, то выясняется, что Медея жутко не любила людей и при первой возможности убивала всех, с кем имела дело (от родного брата, которого раскрошив на кусочки, принесла в жертву, до родных детей). Лишь к драконам имела странную слабость – максимум, что она с ними делала, так это усыпляла их, чтобы  не мешали. Да и отношение колхидцев к убежавшей Медее было более чем странным: они всего лишь пытались вернуть её домой, ничем ей не угрожая. Эта Медея была, по-видимому, верховной жрицей их главного божества – огнедышащего Драко-на, живущего в священной роще Ареса (где-то на северо-востоке казказских гор).
Об этом говорит и то, что по тексту мифа о возвращении аргонавтов Ме-дея была племянницей волшебницы Кирки (см. ниже «Одиссею»), играющей роль Артемиды в догомеровской мифологии. Только Медея была дочерью Гелиоса. Здесь возникает интересная корреляция между огнедышащими бы-ками с острова Гелиоса (юго-восток древнегреческого мифологического ка-лендаря и самой греческой ойкумены) и огнедышащими драконами Медеи из Колхиды, обитающими, как мы уже говорили выше, на северо-востоке древ-негреческой ойкумены. И последнее соображение: жрицы всех богов в ан-тичности считались сестрами  (по крови жертвоприношений).

И, наконец, в рассматриваемом сюжете можно найти более тонкие сближения-корреляции. Если вернуться к календарному хронотопу этой сказки и выделить в повествовании эпизоды событий (\0.-\3.) - исчезнове-ние Солнца, появление матери и отца, дом, зачатие Ф.Ф., - то для них об-щим является образ Матери (1). Эту часть повествования на Рис. А  (см. ниже) мы обозначим цифрой 1.
Аналогично, выделяя последовательность (\9-\14) - (плод\ рождение\ взросление, воспоминание о Солнце) - мы видим, что общая характери-стика этих событий – Сын (4) (Фэт Фрумос - как дитя, сын). Для цепочки событий (\23-\27) - (обрашение Ф.Ф. в петуха\ в муху, заговор  драконш\ освобождение Солнца, смерть Черного царя) - и события (\35-\36) - (осво-бождение Красной девицы \ свадьба-возвращение домой) - здесь главный смысл в освобождении-воскресении (7), т.е. в конечной цели (Солнца, Красной  девицы). Рассмотренная последовательность  на  Рис.А (см. ни-же) обозначена как (7).  Общим для этих трёх цепочек событий является образ Солнца.


             ( см. изображение в начале странички )

       Рис. А                Рис. В.

Таким образом все четыре выделенных нами категории могут быть свернуты в виде, показанном на Рис.В в нижнем\правом секторе (юго\восток), где выделена триада тройных корреляций (Мать\Сын\Освобождение).
Продолжая выявление в тексте основных смысловых образов-понятий, формирующих каркас, арматуру повествования, отметим, что в группе цепочки событий \3.-\6.  описывается история Отца Фэт Фрумоса. Для отрезков \15.-\19. (встреча с Черным принцем, изменение статуса придворного, преображение клячи в коня, дорога, заказ булавы в кузнице) и цепочек \27.-\31. (преображение из мухи в Молодца, смерть Черного принца, погоня, оборотничество драконш, оборотничество Жар-птицы  и её смерть от огненной булавы в кузнице \образ Агни-Индры в индоарий-ской традиции \см. I.33\, встреча с хромым витязем) общим является  Преображение. Таким образом возникает смысловая цепочка (Отец(2)\ Преображение(5) \Огненная булава(8)), порождаемая общим понятием Исток\Исход. Возможна также версия и с Черным принцем, как повели-телем Мира Фэт Фрумоса. Если считать его связанным с июлем месяцем (как это получается по хронотопу сказки), то он может служить одним из олицетворением славянского бога Сварога (Небо). Тогда мы получим триаду (Отец(2)\Преображение\Огненная булава (Агни-Индра(8))), по-рождаемую общим понятием Сварог (Черный принц).
Для выявления последней, возникающей в контексте данной сказки триады, остаются: событие \9. – Фэт Фрумос в чреве матери (в латентном состоянии); цепочка событий \19.-\23., где герой побеждает трех драконов с помощью Орла и скармливает ему останки драконов; и события \31.-\35., где раскрывается тайна смерти, объясняется гибель Лимба-Лимбэу и описывается ритуальное сжигание его останков. Т.о. в этих эпизодах Фэт Фрумос проявляет себя Воином-Победителем (6), уже знающим тайны и имеющим право приносить жертвы, т.е. посвященным.. Конечной целью всей этой части повествования – добывание священной невесты, Красной девицы (9), для одного из персонажей. Все эти события происходят в мире Драконов(3), которые и выступают в качестве антигероев, антагонистов Фэт Фрумосу. Общим для этой триады цепочек событий выступает кате-гория «Иномирье», где герой проходит через следующие фазы состояний (латентная фаза в чреве матери\, фаза призванного в цикле борьбы с сыновьями – драконами (6)\, в фазе посвященного  после победы над Жар птицей (9)). На Рис.В это соотвествует верхней триаде, в которую свора-чиваются события в эпизодах (3), (6), (9) из формулы Рис.А.

Пока это предварительный  анализ возможных коррелятов-триад, устойчивое появле-ние которых должно быть проверено на текстах различных версий  сюжета данной сказки. В процессе развертывания повествовательной спирали на каждом из циклов реализуется динамика реализации отдельных ипостасей этой последней триады. При-мерно так это происходит и в мифах, о которых ниже будет идти речь.  Именно для об-ряда инициации все три фазы образуют устойчивую триаду скоррелированных качеств героя.

Появление надвременных тройных корреляций типа выделенных на Рис.В  триад  в текстах сказок заложено, как мы увидим ниже при анализе основных, базовых мифологических календарей в самой природе цик-личности хода повествования в сказках с рассмотренной выше структу-рой. Другое дело - насколько это реализуется в ходе конкретного повест-вования, в конкретной версии сказки. В идеальном случае из 12 событий, приходящихся на данный выделенный сектор структурного хронотопа (совокупность из трёх цепочек событий в различных местах текста, сгруппированных циклическим повтором), можно выделить четыре ус-тойчивые триады тройных коррелятов.
 
В рассмотренной сказке при обычном литературоведческом или другом анализе обнаружить возможность более сложных (чем бинарные) тройных корреляций между образами\идеями\понятиями в таких удаленных друг от друга эпизодах повествования, как события (\35, \0,\1,\2), (\11-\14) и (\23-\26) нет никаких оснований. В предлагаемом подходе, эта возможность  изна-чально заложена. Компоненты таких коррелятов группируются в одной об-ласти условного пространственно-временного континуума событий. В итоге удается сразу выделить в конкретном тексте триаду (Мать\Сын\Воскресение), раскрывающую образ пары Солнца\Красной деви-цы. Мы сознательно отказались от интересного литературоведческого анали-за совпадений и сближений  в рассматриваемых фрагментах  текста сказки, которые весьма занимательны, но в данном подходе они только затеняют по-лученный результат.
По своей природе рассматриваемые межцикловые корреляции близки к корреляциям в стихотворном тексте, где они явно выделены ритмическими, фонетическими и ассоциативными повторами (рифмовкой). Другое дело, что в поэтическом, высокохудожественном тексте можно выявить и более слож-ные, чем первичные (те же бинарные) связки\оппозиции\корреляции.
Поскольку филологи и литературоведы привыкли к методу аналогий, то для подтверждения и прояснения полученных результатов обратимся к физи-ке. Прямой аналогией  рассматриваемому является ситуация с тремя фазами у воды: (газ\ вода\ кристаллический лёд). В фазе газа отдельные частицы воды не связаны между собой, расположены случайно (в нашем случае это пред-ложения, фразы: между ними есть только прямая причинно-следственная связь. Это структура обычного делового  или информационного текста.). В фазе воды среди частичек воды уже существует ближний порядок (парные и тройные корреляции) они сгруппированы в слабо связанные между собой рои частиц воды (текст частично циклизуется, возникают временные петли - один из способов установления ассоциативных\смысловых связок.  Здесь возника-ет подтекст, второй план). Это фаза прозы. В фазе кристаллического льда возникает дальний порядок, дальние корреляции между частицами воды,  по-является периодическая структура (кристалл), непрерывная пространственная циклизация. Такова фактура и у поэтического, художественного текста. Вот о чем идет речь в рассматриваемом случае появления в текстах сложных, близ-ких и дальних корреляций.
 
Можно продолжить анализ сюжета данной сказки на ином, сравни-тельном уровне, если рассмотреть аналогичные по структуре русские волшебные сказки «Буря-богатырь, Иван коровий сын», сказку «Иван Попялов» и белорусской сказки  «Иван Быкович» \I.28, № 134-137\. Глав-ное отличие этих сказок от рассмотренной выше в том, что если в молдав-ской сказке Фэт Фрумос герой - одиночка, то в славянских сказках высту-пает коллективный герой (три названных брата, или ватага побратимов), который и ленив и беззаботен, но и стоек, и верен, и героичен. Т.е. в сла-вянских сказках коллективный герой-победитель более разнохарактерен. Характер же Ф.Ф. вообще не прописан.
С другой стороны, в молдавской сказке выявлено больше мотивов, сюжет более разноплановый. В ней есть эпизод освобождения Солнца, чего нет в указанных славянских сказках, и она более мифологична. Если в молдавской сказке герой сражается с мифическими (космогоническими) драконами (Вечерка, Полуночник, Зорька) и драконшами, и в ней сильнее выделяется противопоставление космического и человеческого, то в рус-ских сказках герои противостоят уже зооморфным силам (многоголовые змеи, свиньи), как и в древнегреческих мифах о культурных героях: о Ге-ракле, Тесее, Язоне.. В них исследуется оппозиция человек\природа. Это уже другой уровень мифологического восприятия.
Но остаётся много параллелей. Так, мотив темного царства с украден-ным Солнцем повторяется и в белорусской сказке. Там же повторяется и смерть Змеихи-матери (Жар-птицы) от огня в кузне. В русской сказке это-го цикла («Иван Сученко и Белый Полянин») упоминается мотив укра-денных тремя «змиями» царевен, за которыми опустился  «на тот свет» главный герой. Обращение Бури-богатыря в муху \24. для того, чтобы попасть в дом Змеихи, совпадает по времени в хронотопе с таким же эпи-зодом в молдавской сказке. Близки и эпизоды убийства жен Змеих (сло-манный колодец \27., разрубленная яблоня \28.,  сломанная кровать \29). В молдавской сказке этот эпизод заменён разрубленным виноградником – более характерным для этого сезона видом деятельности в регионе Мол-давии. В сюжете  русских сказок Жар-птица выступает в образе огромной Свиньи, которая прибежала съесть героев \30.
В последнем полуцикле событий мотивы в молдавской и в славян-ских сказках уже отличаются. Так, в отличие от убийства Лимба-Лимбэу и освобождения Красной девицы Буря-богатырь с братьями едет к чуже-земному (индейскому – в русской традиции это и означает «иномирье») королю и требует в невесты для Иван-царевича дочь короля.  После побе-ды над войском короля, обмана дедушки-водяного (событие \34. в хроно-топе этой сказки) и отгадывания загадки королевны Иван-царевич женит-ся на королевне, которая задумала его убить. Но Буря-богатырь разгадал её план и заставляет её признать поражение и выйти замуж за Иван-царевича.
В этом эпизоде выясняется, что королевна (Красная девица) не так уж и жаждет вернуться в Мир героев.Больше того, она имеет двойственную природу: и как помощница, и как опасный противник. Но всё сакральное имеет такие свойства! И только силой и хитростью они покоряют её и возвращают. В любом случае, мотивировка необходимости отправки в поход за нею здесь ясно выражена: сама она приходить не хочет, а для существования культурного мира героев она необходима, значит, кто-то должен отправиться в поход. И так каждый год.

Мы говорили о сакральном характере Красной девицы. Вполне допусти-мо, что славянская ватага юношей-побратимов (русальская дружина) ездила в «иномирье» за маской Комоедицы для участия в Масленице. Эта маска была ритуальным предметом – основным на празднике вызывания плодоносящей силы Природы и проводов Зимы (см. Приложение-1). И её при карнавальном ряжении надевал именно княжий сын (Иван-царевич).
Кстати, почему Иван-коровий сын? Не отражение ли это индоевропей-ской архаики, когда арии считали себя потомками священной Небесной Ко-ровы, моча которой – дождь и утренняя роса. Отсюда и наделение их лечеб-нвми свойствами (в том числе и способностью омолаживать), и наделение са-кральными функциями весенних русалий.

Совсем иное мы видим в сказке о Фэт Фрумосе, где Красная девица достаётся ему, как случайная награда за освобождение Солнца и избавле-ние от драконов. Согласно результатам исследований русского фольклора (см. I.41) с образом Змия (Дракона)\Лягушки связано представление о плодоносящей силе, об охранительнице рода и дома. Считалось, что по-хищенная Змием девушка приобретает особые деторожающие качества. Отсюда и обряд «умыкания невест» перед свадьбой и обычай обязатель-ного «выкупа» невесты у Змия-похитителя. Не с этим ли и связано появ-ления в сюжете данной сказки эпизода с похищением Красной девицы Драконами\Змиями?
 
С другой стороны, образ Красной девицы в русском фольклоре очень специфичен. Если обратиться к сборнику русских поверий \I.3\, то из самых древних заговоров ста-новится ясным, что Красная девица – это покровительница рода, живущая в чистом поле (вне Мира леса, в иномирье), или на священном Буян-острове, в семибашенном доме и булатными ножницами решает судьбы. У неё двеннадцать ключей от двенадца-ти замков,  которые хранят двенадцать болезней… Она – своего рода славянская Мой-ра, решающая судьбу. Но за чем иным, как не за счастлитвой долей могут поехать удальцы в Мир Драконов?

Отметим, что в славянских версиях этой сказки цель – женитьба не главного героя-победителя (Быри-богатыря) на Красной девице, а пассив-ного персонажа, которого этот герой охраняет и которому он помогает, и за которого совсем не жаждут выйти замуж. Т.е. в сущности (в рамках гипотезы об обрядовой инициации) Буря-богатырь (или Иван Быкович, или Иван Попялов) выступает в роли ангела-хранителя (покровителя ро-да), культурного героя в ином Мире, куда посылаются другие персонажи (его названные, но пассивные братья), и которому они помогают, как  по-свящаемые. Если они выполнят ритуал инициации (символически помо-гут спасти\освободить Красну девицу), то они получают право на риту-альную женитьбу на Покровительнице рода (или на Солнце). В этих сказ-ках, даже если люди-персонажи спят, не выполняют каких-то условий (в эпизодах борьбы со Змеями на мосту они попросту всё проспали!), но принимают участие в походе, они всё равно достигают конечной цели.
В отличие от поведения героя молдавской версии сказки, который ак-тивен, мечтателен, и героичен в любом из посещаемых «Миров»,  герои-люди славянских версий в родном мире активны, проявляют характеры (тщеславны, горды), однако в иномирье они неинициативны, простовато-наивны, но воинственны. В славянских версиях гораздо больше места уделено описанию сражений со Змиями, и в них больше высвечивается роль волшебных помощников (коней, старичков-волшебников, Бабы-яги). Эти версии больше похожи на военно-авантюрный эпос о походе за не-вестой для князя… В них меньше высвечивается первоначальный, мифо-логический слой. Отдельные мифологические детали разбрасываются по различным версиям одного сюжета. Но и главный герой-помощник (в молдавской версии он просто сливается с персонажем-человеком) высту-пает более отчужденным от персонажей-людей.
С такой трактовкой главного героя (как покровителя рода) в славян-ских версиях сказки состыковывается и эпизод его необыкновенного ро-ждения от коровы (от животного), съевшей потроха щуки златокрылой (эти два эпизода рождения героев - от коровы и от рыбы - характерен для хеттских и поздне-индоевропейских (2тыс. до н.э.) сказок о культурных героях \ I.36, стр.121\).   
Остальные персонажи рождены людьми. Т.е. это не обычный чело-век, а похожий на человека, способный предсказывать, неутомимый, го-товый не спать и побеждать. Да и заканчиваются эти версии словами ге-роя-покровителя: «Теперь живите благополучно, любите друг друга и меня не забывайте»… 
Приведенные выше соображения о герое-покровителе, в целом, сов-падают с выводами ритуально-мифологической школы о том, что во мно-гих волшебных сказках активный персонаж (помощник, покровитель, спутник, советник или слуга)  замещают (или символизируют) божество-покровителя. Эпосу более соответствуют мотивы дружбы и побратимства (Ахилл и Патрокл; Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович; и др.)\ I.36\.
В рамках мифологической школы \I.33\ Буря-богатырь (Иван Сучен-ко, Иван Попялов и др.) рассматривается, как славянский Перун, сканди-навский Тор, греческий Зевс, хеттский Тешуб, индоарийский Индра. Мы, однако, говорим о них, как о покровителях рода, участниках ежегодных обрядов инициаций - языческих мистерий посвящения юношей в члены рода (или в жреческую касту, или в воинскую дружину).

В Приложении-3 мы привязываем эти ежегодные обряды и к космогони-ческим представлениям наших предков, когда уходящие в «иномирье» юно-ши участвуют в ежегодном космогоническом акте борьбы за сотворение Космоса.

Отметим ещё одну особенность в сюжете данной сказки. Герои триж-ды сражаются с драконами\змиями. (В рамках других культурных тради-ций в роли таких чудовищ выступают: греческий Тифон, древнеегипет-ский крокодил Аппоп, хеттское каменное чудище Улликумми, индоарий-ский дракон Вритра). Сначала, как призванные (но непосвященные), до-пущенные к испытанию (три боя с сыновьями-драконами на калиновом мосту). После первой победы Фэт Фрумос  получает статус приобщенно-го  и в результате приобретает способность превращаться в тотемных жи-вотных, качества которых он должен приобрести.

Здесь важен момент превращения Ф.-Ф. в муху. В русском языке ещё существует фраза: «Слетай мухой, разузнай,».   Этот элемент оборотничества – важнейшая ступень в обряде инициации  (посвящения) отрока в члены мужского воинского союза \I.40\. Отметим также, что в одной из работ, по-священных сказочным образам, сделано интересное наблюдение, относи-тельно образа мухи в Кавказском фольклоре (чеченцы, ингуши). Там гово-рится о том, что человеческая душа может покидать тело в образе мухи \I.41\. Этот же мотив используется и в сказке А.С.Пушкина о царе Салтане. Он име-ет  древнюю традицию.
В древней индоиранской архаике муха (наравне со змеёй и муравьём) считалась самым опасным и нечистым существом \I.57\.. После соприкосно-вения с ними обязательно следовал ритуал очищения коровьей мочой. Такое отношение к мухам связано с особенностями обряда похорон у зороастрий-ских ариев: покойников оставляли на растерзание хищным птицам. Неизбеж-ными участниками этого обряда были и мухи. Считалось, что через мух душа покойника отправлялась в ад, на север (или на юг у парсов), откуда весной мухи прилетают (см. выше аналогию со змеями, где мы обсуждали мифоло-гическую версию их весеннего появления в сказке «Гуси-Лебеди»). С другой стороны, превращение в муху, оборотничество наделяло посвящаемого её свойствами и делало его недоступным тем опасностям, которые с ней связа-ны.

Затем, как прошедшие испытание, герои убивают жен–драконш, имитируя их убийство разрушением колодца, уничтожением яблонь и прочее (т.е., как посвященные, они уже явно выступают в образе всё сжи-гающего летом\осенью Солнца). И в третий раз, уже имитируя посвящен-ных, они сражаются с главным  драконом\змеем (или с войском инозем-ного короля) за обладание Красной девицей. Уточним: в сказке о Буре-богатыре после избавления от погони (гибели драконш и Свиньи) братья в иное царство за Красной девицей не уходят, а возвращаются домой, где их женят (условно) на привезённой (главным героем) Красной девице – покровительнице. А жениться на ней могут только уже посвященные!
В этой же сказке Змеиха-мать (Жар-птица) обернулась в Свинью, что бы проглотить героев. Образ Зимы-Свиньи (символ октябрьских морозов и туманов!), усыпляющей уколами золотой щетины природу – распро-странен в славянском фольклоре \I.33\. Именно огонь, который Свинья, проглатывает, убивает её (растапливает!). Аналогичный эпизод убийства Змия\Дракона с помощью захвата её языка есть и в сказках о змееборче-стве: о Кузьме и Демьяне, о Никите Кожемяке, о Добрыне. В \I.1\  гово-рится о том, что связь зимнего периода года с образом Свиньи – один из наиболее архаичных в славянской и восточно-европейской мифологии (реликт этого представления - жаренный  поросенок при встрече Нового года.).
Отметим, что зооморфный образ Дракона  (Змия с человеческой голо-вой и говорящего человеческим языком) характерен именно для фракий-ских и дакских сказок (\1.41.) и согласно выше сделанному замечанию о зооморфных чудовищах в сказках зверь с головой человека обычно появ-ляется в начальной фазе превращения  и наступления зимнего периода календарного года. Не случайно, что борьба с ними происходит именно в начале зимнего периода.
С другой стороны, сказочная формула «бой на калиновом мосту», ко-торый по календарному хронотопу сюжета рассматриваемой сказки происходит в октябре-ноябре месяцах, по смыслу означает сражение на первом (время вызревания калины – октябрь) льду через речку Сморо-динку (Зимородинку-Заморозинку?). Опять мы обнаруживаем точное совпадение образно-мифологического и смыслового значения события в сказке с его местом в календарном  хронотопе.
В славянских версиях более полно описывается и сам бой на мосту. В первых двух поединках братья главного героя участия не принимают (ли-бо спят, либо скрываются) и только при окончательной победе они приходят на помощь. Уклонение от битвы – проявление ещё живущего в них сдерживающего женского начала (ведь их только что  забрали из семьи, где полностью господствует Мать). Однако появление крови их брата  в избушке, где они прятались (не кровь ли это жертвенных животных, ко-торые в это время приносят в свящилище, в домовину?) превращает их в мужчин, преображает их.  Этот эпизод явно из обряда инициации маль-чиков.
В рассматриваемой версии на этом посвящение и заканчивается. В дальнейшем, по ходу повествования Красную девицу добывает только герой-покровитель (признанный старшим братом). После выполнения всего обряда инициации и возвращения с Красной девицей (утром, вес-ной) юноши становятся посвященными и допускаются к  участию в ре-альных сражениях.

Кстати, Александр Невский убил тевтонскую «свинью» именно на калиновом мосту (на льду Чудского озера) в начале апреля (под Благовещенье, по-следний лед). Не воспринималось ли полуязычниками северной Руси это сражение, как последняя битва за сохранение всего Космоса (сражение произошло как раз перед Масленицей-Комоедицей) с Зимой\Свиньей? Недель-ное гуляние (пъянка) по возвращении войска  в Новгород только подтвержда-ет это.

Напомним, что в древнегреческой мифологии Тесей в  одном из под-вигов убивает огромную дикую Свинью (порождение Тифона и Ехидны – символами тьмы и хаоса, олицетворение зимы и умирания), опустошав-шую окрестности Кромиона. Поскольку этот подвиг следует сразу после его победы над Синидом, в честь которой Тесей впоследствии учредил истмийские игры (сентябрь), то по хронотопу мифологического календаря победа над кромионской свиньей приходится на октябрь. Таким обра-зом, мы опять попадаем на период перехода осень\зима. Образ Зи-мы\Свиньи имеет древнюю индоевропейскую и древнегреческую традицию.
Отметим, что после последнего юношеского подвига Тесея (убийства великана Прокруста) Тесей принял обряд очищения в храме Деметры (март – месяц Ареса, в этом месяце совершаются малые элевсинские мистерии Деметры-Персефоны, и Великие Дионисии)  у алтаря Зевса, и,  очищенный, пришел в Афины (апрель – месяц Афины) к отцу Эгею.

Миф о Тесее \II.21\ чрезвычайно важен для выявления древнегреческого (Афинского) морского календаря. Именно Тесею, герою города Афин – мор-ской столицы Аттики, были посвящены два главных праздника этого города – весенний, связанный с началом открытия мореходства после сезона весенних штормов (апрель - праздник Дельфиний) и осенний – с началом зимних морских бурь (октябрь - праздник Пиапопсий. Дополнительная информация о роли климатических особенностей средиземноморья на формирование древнегреческой мифологемы см. в Приложении-3).
Семь весенне-осенних месяцев, пригодных для мореплавания в Аттике, связаны с мифом о победе Тесея над Минотавром (человеком с головой быка; последняя, весенняя фаза зооморфного превращения из животного-покровителя в человека), который ежегодно пожирал семь девушек в  Лабиринте на острове Крите.  Если за момент отплытия Тесея на Крит взять апрель (праздник Дельфиний), то с учетом встречи с Ариадной и ныряния Тесея в море за золотым кольцом  (проверка его происхождения от Посейдона. От-сюда следует, что Тесей – прежде всего культурный герой, связанный с мо-рем, а Геракл – сухопутный герой), победа над Минотавром в Лабиринте как раз выпадает на июль месяц мифологического календаря. Праздник, который справляли афиняне-жертвы после своего освобождения (песни, хороводы, венки из роз, прославление Афродиты – покровительницы Тесея в этом похо-де) сильно напоминают русалии (день Ивана Купало) у славян, которые от-мечались в это время года.
После двух событий: бегства афинян, Тесея  и Ариадны с острова Крита, и бегства от Ариадны (она стала женой бога Диониса), Тесей возвращается в Афины. Его возвращение связано с самопожертвованием его отца – царя Эгея, который бросился в море со скалы, подумав, что Тесей погиб. С этим событием были связаны октябрьские празднества Пиапопсии \II.39\.

Эпизоды встреч на Калиновом мосту характерны для восточно-индоиранских (и арийских) богатырских мифов \37, стр.269\. Так, в аве-стийских текстах «Гат»  рассказывается миф о герое (Первоцаре) Керсас-пе – победителе трёх чудовищ: Срувара – уничтожающего людей; Ган-дарву – уничтожающего Мир и Снавидку – пожелавшего уничтожить Светлый дух, дух праведного Мира и призвать злой дух, дух тьмы. И все эти чудища знали, что они могут погибнуть от руки Керсаспе. С другой стороны, в «Гатах» все время повторяется мотив Судного часа (дня) у Моста встреч Добра и Зла, где решится окончательная судьба человека и мира. В русских сказках всё это отражается, как единый комплекс в эпи-зоде боя на калиновом мосту.

Здесь отражается также и представление древних индоиранцев, что дух умершего человека уходит к Мосту Судий, которые решают его дальнейшую судьбу:  либо остаётся в этом Мире борьбы добра и зла или  дух уходит в Мир вознаграждения, либо отсылается в Мир зла и тьмы. Для арийской «Авесты» характерно представление одновременных событий в двух мирах: в Мире живых людей, природы и в Мире духов (вещей, людей, животных) с постоянным перевоплощением героев из одного Мира в другой.
 
Выше мы наблюдали отголоски этих представлений в объединении двух эпизодов в русских сказках о змееборчестве. В арийских сказаниях фигурирует и покровительница-помощница Ардвисура, живущая на звез-дах и которая по просьбе Всемогущего помогает богатырям в их борьбе с драконами за Мир добра, праведности и света. Среди чудовищ «Авесты» описывается трехзевный, трехголовый дракон Дахака, которого побеждает человек-герой Трэтон (этимологически это имя близко к древнегрече-скому имени Тритона - сына бога морей Посейдона).

Кстати, Тритон – самый загадочный персонаж в греческой мифологии. В индоарийском пантеоне богов фигурирует бог Тваштар – морской кузнец, мастер, сделавший для Индры ваджру. В мифологическом морском календаре Тритону отводится месяц – август (месяц олимпийского, небесного кузнеца – Гефеста). Где-то на пересечении этих мифологических сюжетов и кроется объяснение роли Тритона. Не он ли сделал трезубец для Посейдона  и двузу-бец для Аида? Но в этом случае он должен быть старше олимпийских крони-дов (титаном или старше) и быть в оппозиции к Зевсу.

В авестийских богатырских сказаниях повторяются также и эпизоды с отгадыванием, в результате которых закрепляется окончательная победа героя. Мы не склонны считать все приведенные эпизоды в русских сказ-ках, как заимствованные из переднеазиатских сюжетов, а скорее, как имеющие свои, древние индоевропейские истоки, как реликты своих ар-хаических представлений.