Последняя капля

   Чернов вышел из подъезда и сразу же увидел Григория Ковшовича и Николаича. Ковшович выгуливал курцхаара по кличке Каро, они вместе ковыляли по двору и были угнетены.  Собака, видимо, болезнью презентуемой, а хозяин -по родству душ, Николаича заботила совсем другая проблема. Он уже был  в кондиции, но настойчиво искал ту последнюю каплю, которая необычайным образом умиротворила бы его душу.

   Увидев Александра Сергеевича, Николаич прервал монолог и спросил у профессора:

   - Ну что, до среды найдем «деревянные» на пиво?

   Профессор Чернов  сегодня  уже выдержал финансовый натиск со стороны супруги, дочери, бухгалтера и других кровососов, поэтому полностью расстрелял боевой боезапас. Он по-своему уважал Николаича и нехотя раскрыл перед ним кошелек с последней десяткой. Николаич никак на это не  прореагировал и продолжил монолог, в котором вспоминал свою молодость и боевые заслуги. Неожиданно из соседнего подъезда появилась Ольга Сергеевна.  Когда она поравнялась с мужчинами, Николаич,  вновь прервал монолог и повернувшись к ней попросил:

   -Сергеевна, займи двадцатку!

   Ольга Сергеевна всегда отличалась чувством причастности к высшему обществу, поэтому сия фраза показалась ей нестерпимо вульгарной.

   “ Отстань, алкаш! ”- отреагировала она. Николаич был задет приклеенным ярлыком. А поскольку человек он был честный и открытый - сказал всё, что думает об Ольге Сергеевне:
   
   ” Зато твой муж троллейбус!”

   Соседка награждала своего благоверного целым каскадом нелицеприятных эпитетов, но такое слышала впервые. Она как-то сначала дернулась, но потом быстро нашлась:

   ” А что, он должен получать муниципальную компенсацию?”

   -Нет, у него рога выше крыши! — подвел итог Николаич.

   Все присутствующие оцепенели, а Николаич побрел прочь походкой вечного странника, мучимого неизлечимой жаждой последней капли. Но маршрут оказался коротким, только до дома Рихарда. Получив разъяснения, что новые займы могут быть выданы только после возвращения старых, вечный странник вернулся к крайнему подъезду.

   Тем временем Каро доковылял до мусорных баков, которые, как он считал, находились на его законной территории, растрепал какой-то пакет и неожиданно принес хозяину кошелек, в котором была крупная сумма денег.  Ковшович отобрал находку и  вертел ее в руках, не зная, что предпринять. Все сливки дворового общества стали подтягиваться к обладателю собачьей находки.

   Первым пришел в себя Николаич, и заявил, что точно такой же кошелек был у него, и в нем лежала двадцатка. Но раз в портмоне денег больше, поэтому он забирает лишь то, что ему принадлежит по праву,  и удаляется удовлетворенный, не имея претензий. В ответ посыпались различные предложения.  Самым популярные были: поделить все поровну или по справедливости.  Большинство хотело поровну, а многодетная мать из второго подъезда - по справедливости. Против был только Ковшович, который утверждал, что специально дрессировал пса искать деньги, и его доля должна быть большей.

   Тут в спор вмешалась женщина - Марья Ивановна из третьего подъезда натура рассудительная и подозрительная. Она растолкала всех, вышла вперед и сделала заявление:

   - Это очень странно, что кошелек лежал в мусорном баке да еще в пакете. Я постоянно сижу возле окна и наблюдаю, как  эти опустившиеся люди через каждые полчаса подходят к бакам и роются там. При советской власти такого не было!  Их в последние годы стало больше. Это видно в бинокль, который мне подарили, когда отправляли на заслуженный покой, то есть на пенсию. Я слышала, что Америка усилила шпионскую деятельность в странах бывшего СССР. Почему это, когда у нас наступает полный стабилизатор,  все равно увеличивается число лиц, интересующихся мусорными баками? Это либо шпионы, которых не снабдили паспортами, и трудовыми книжками, либо, о Боже, переодетые учителя и врачи, которым задерживают зарплату. Как бы то ни было, моему терпению приходит конец, осталась последняя капля!

   И это был ее окончательный вывод.

   Участники дележа тут же поспешили поправить Марью Ивановну: одни сказали, что наступает стабилизация, другие, что полный стабилизец.

   Ковшович начал было раздавать потихоньку деньги тем, кто, по его мнению, этого заслуживал. Но тут к собравшимся подъехала милицейская машина. Суровый старший лейтенант, составив протокол, забрал кошелек и увез его в районный отдел - как он сказал, на экспертизу.

   Оказывается, за эпопеей обретения кошелька наблюдала с балкона некая Басова, которой было тяжело спуститься вниз и принять участие в дележе. Однако,  поняв, что ей ничего не светит, она решила, что остальные тоже не заслуживают таких нежданных финансовых благ, и вызвала милицию. Недовольные участники и соучастники происшествия медленно разошлись по домам.
 
   Ночью профессора разбудил горестный вой окрестных собак, который, оказывается, был спровоцирован Николаичем. Старик, придя домой, не обнаружил старых штанов.  Как выяснилось, их положила в пакет и отнесла на помойку его супруга.  В заднем кармане этих заветных штанов хранилась, накапливаемая несколько лет заначка. Правда, двадцатка была спасена, и это была как раз та последняя, капля, которую искал Николаич. Он вышел на балкон и стал издавать непонятные звуки, которые местные бродячие собаки приняли за увертюру конца света.

   Криминалисты в районном отделе так и не могли доказать, что деньги фальшивые. По их версии, они их мяли, рвали, держали в кислоте, но никаких шпионских следов не обнаружили.

   Самым счастливым в финале  этой истории оказался пес Каро, которому перепала большая сахарная кость, завалявшаяся рядом со злополучными штанами. И это не удивительно, потому как в нашем государстве везет только тем, кто не заморочен проблемами последней капли.