1

1.
 Рейчел лежала на холодном кафеле и пересчитывала плиты. "Шестнадцать... Семнадцать..." - устало вертелось в голове. Черных плит все же было больше, чем белых - и ни одной цветной.
 Ее тело настолько саднило, что жутко холодный кафель был лишь миллионным отголоском всего неприятного, что она ощущала. Она попыталась поднять руку, и с губ невольно сорвался вздох. Все тело покрывали жуткие ссадины и синяки. Шея все еще чувствовала прикосновение грубых мужских рук, сжимавших изо всех сил ее горло.
 Ей не было страшно. Ей ненадолго было смешно. Что черных плит в этом доме он положил гораздо, гораздо больше, чем белых.
 Он уже не впервые ее ударил. В этот раз Рейчел порхала по дому, безудержно наводя чистоту, с диким своим этим пунктиком, напевая что-то и влюбленно составляя икебану. Он был пьян. И неожиданно стал вытаскивать из серванта посуду и бить ее, сумасшедше смеясь. Она закричала и попыталась остановить его, но он схватил свадебные бокалы и, держа ее одной рукой, перебил их все до одного. Последний он разбил ей под ноги, и осколки больно ранили кожу. Слепяще-белый ковер окрасился в красный.

 Она услышала, как открывается входная дверь: дети вернулись с прогулки. Они весело щебетали, и малыш что-то рассказывал, а старшая смеялась.
 Дальше Рейчел услышала ее дикий, пронзительный вопль, взорвавший воздух.

2.
 - Два виски с колой, пожалуйста.
 Анна осушила бокал, судорожно вливая себе его в горло. Второй бокал она выпила также наспех, и ее шатнуло, в глазах помутилось, как от сигареты, скуренной натощак. Нет... как от много сигарет, скуренных натощак.