Часть 8 Последняя стоянка

Предыдущая страница  http://www.proza.ru/2011/03/18/877

Альбанов был незаурядной личностью. Умный, практичный, физически сильный и выносливый человек. Прекрасный штурман. Обладал несомненным литературным талантом.

В общем, имел массу положительных качеств и достоинств, в том числе был, как говорится, народным умельцем, что ему и другим очень пригодилось в плавании и походе. Однако точка в конфликте была поставлена.

9 января 1914 года он обратился к Брусилову с просьбой позволить ему изготовить байдарку и сани, чтобы оставить судно и по льду уйти на Землю Франца-Иосифа, от которой, по его расчетам, они находились на расстоянии около 65 миль.

Альбанов получил разрешение. Через две недели более половины команды выразило желание последовать за ним. Мы не настолько наивны, чтобы поверить, будто штурман молча возился с рубанком, изготавливая себе нарты и каяк и не общаясь с командой...

Штурман добрался до цели. И то, что мы знаем о «Святой Анне» после того, как шхуна вышла из пролива Югорский шар, известно только с его слов и из выписок, а не из копии, как пишут многие авторы, судового журнала.

Они были опубликованы в «Записках по гидрографии», томе 38, а его книга «На юг к Земле Франца-Иосифа» в томе 41 того же издания. Книга Альбанова не дневник, а художественное произведение, талантливое и яркое, а художественное произведение нельзя воспринимать как документ.

Штурман красочно описывает дрейф, охоту, условия быта, болезнь Брусилова, все, что происходило во время путешествия с ним и его группой после ухода со шхуны. По словам Альбанова, когда большая часть команды решила составить ему компанию, Брусилов, якобы, был этому чуть ли не рад: оставшимся, мол, достанется больше продовольствия, и они дотянут до лета, когда растает лед.

Действительно, было, чему радоваться... Вместо двух офицеров и двух штурманов на судне оставался единственный человек, знающий навигацию, но не оправившийся окончательно после тяжелой семимесячной болезни.

Вместо 30 человек экипажа на судне оставалось десять, в числе которых молодая девушка, стюарт, повар и два молодых матроса, один из которых ученик. Особенно радостно, наверное, было оттого, что у форштевня появилась большая трещина.

Командир отговаривал людей от ухода с судна. Обещал, что если не удастся освободиться, то летом они все покинут шхуну на ботах. Но его уговоры не действовали.

В отчаянии Брусилов сказал, что они могут уходить, хоть все. Он так и записал свои слова в вахтенном журнале. С командиром и Ерминией Жданко решили остаться до конца восемь человек, в их числе оба гарпунера, боцман, механик, повар и матросы.

Остальные под руководством Альбанова, обдирая внутренние помещения шхуны, строгали из этого дерева нарты и каяки, а паруса использовали для их обтяжки. Беспардонность и наглость действий штурмана вызвала возмущение Брусилова, но не в силах что-либо сделать, после нескольких стычек, он махнул на происходящее рукой.

 От бота, который предложил им вместо каяков командир, штурман отказался. Часть дерева, полученного из сломанных переборок, они забрали с собой для костров. Четырнадцать дезертиров неплохо экипировались, запаслись провизией, аптечкой, каждая пара везла с собой по десять пудов груза продовольствия и необходимых вещей, вооружены были до зубов с запасом в 1250 патронов.

Продолжение http://www.proza.ru/2011/03/18/889