Опасность

«Ощущение опасности всегда обостряет восприятие жизни. Но только до тех пор, пока опасность лишь маячит где-то на горизонте.» Эрих Мария Ремарк, "Ночь в Лиссабоне"
Быть криминалистом - опасная работа. Ничуть не менее опасная, чем протирание штанов в лаборатории, которая может взорваться. Об этом предупреждают каждого, кто переступает порог обители ученых в новом статусе - сотрудник криминалистической лаборатории.
Работа в лаборатории принесла Грегу три опасности: одну техногенного характера и две исключительно человеческого. Грег до сих пор не мог решить, что хуже - ожоги на спине, которые продолжали болеть, как только портилась погода или ожоги и шрамы на сердце?
Первая опасность случилась с ним по нелепой череде случайностей. Неизвестная жидкость под колпаком, лампа накаливания самопроизвольно включающаяся и, как следствие, взрыв. Взрыв, который чуть не унес его с собой, будь стены немного толще, а удача более прихотлива. Тогда, он едва собирая мир по кусочкам, находясь в полу-обморочном состоянии, ощущал только одно - Гриссом рядом. Не знал только того, что каменная маска на лице супервизора треснула, выпуская наружу чувства.
Гил все никак не мог поверить, что это Грега везут к машине скорой помощи, равнодушно констатируя его плачевное состояние. Что всего за пару минут до взрыва он разговаривал с Сандерсом и совсем не о том, о чем хотелось бы. Поторапливал с работой, сделал выговор за медлительность. А потом был взрыв, который никакая глухота не заглушила бы. И Грег оглушенный, лежащий среди осколков стекла и приборов. И страх, который оглушил с не меньшей силой, нежели взрыв. Дальше все происходило, как в замедленной съемке: врачи, каталка на которой беззвучно стонал от боли Сандерс, хруст стекла под ногами, перепуганные лица сотрудников лаборатории. Грегу повезло. Им обоим повезло.
Много позже, когда Гил будет менять повязки своему любовнику, разминать трясущиеся руки, они будут смеяться над тем, что Грег родился в рубашке, а Гриссом приобрел весьма привлекательную седину. Но за этим смехом все еще будет крыться страх. Самый гнусный из всех - страх потерять того, кого любишь.
Хвала богам Грег не начал бояться лаборатории. Просто какое-то время тело инстинктивно вздрагивало от резких звуков, запаха гари и вида проклятого колпака. Но молодость брала свое и постоянное нахождение в зоне опасности лишь укрепляло жажду жить и пробовать жизнь на вкус. И эта уверенность, что все будет хорошо, что чтобы ни случилось - Грег будет в порядке успокоила страх и тревогу в Гриссоме.
Второй опасностью была Сара Сайдл. Нет, она не угрожала жизни Сандерса напрямую. Но все время влазила в их с Гилом отношения, пытаясь отвоевать супервизора ночной смены. "Глупая девочка" - порой хотелось сказать Саре, - "неужели ты не понимаешь, что он не будет счастлив с тобой. Я и сам-то не уверен будет ли он счастлив со мной". Но Грег молчал, потому что знал как именно отреагирует на подобные разговоры Гил.
В самом начале их отношений Сандерс перво-наперво уяснил две вещи: не указывать Гриссу что делать и когда делать и ни в коем случае не пытаться решить за него его жизнь. А потому оставалось молча терпеть все эти сцены телячьих нежностей между Гриссом и Сайдл, стараться хотя бы не огрызаться на ее реплики и злиться, когда Гилу приходилось расхлебывать последствия проступков Сары. Он не воспринимал ее всерьез, как угрозу отношениям. Было несколько забавно наблюдать эти попытки завладеть вниманием Гриссома, все это привносило некоторую остроту их отношениям. И за свою неосмотрительность Грег поплатился тем, что однажды понял - Гил переметнулся к Саре. Весь его досуг был забит этой Сайдл, все вокруг говорили о них, как о паре, обсуждая едва ли не их помолвку.
Опасность заключалась в том, что Грег был близок к тому, чтобы стать как Сара. Напиваться в одиночку, совершать ошибки на работе, отравлять жизнь окружающим своим вечным похмельем. И чем больше он подходил к этому состоянию, тем сильнее сопротивлялся. Быть как Сара... И что? Вешаться на шею Гилу, плакаться на одиночество и просить решать его проблемы? Навязываться по поводу и без? Нет, такого Грег не мог себе позволить. Вот так деградировать в своих собственных глазах, потерять всякое уважение к себе, да еще и оскорбить Гила, которого подобное поведение часто выводило из себя... Сандерс не простил бы себе и себя.
Так началась его новая жизнь, в которой опасности как бы и не было. Что ему может угрожать, если одно из самых главных своих сокровищ он потерял, да еще и не по собственной вине? Максимум его могут пристрелить во время выполнения заданий, но он же не настолько дурак, чтобы так подставляться. Да, в жизни стало на одну радость меньше. Но оставалась еще работа и ребята. А это не мало, ради этого и ради самого себя стоило беречь свою шкуру.
Но как бы ни берег себя Сандерс, а все же судьбе виднее. Опасность издалека, всегда вынуждает быть осмотрительным. Но, когда опасность приближается на расстояние вытянутой руки - становится не до осмотрительности. О чем может быть речь, если на твоих глазах толпа бесбашенных подростков избивает человека?
"Патруль в пяти минутах езды от вас..." - вертелось в голове у Грега.
Пять минут - это много или мало? За пять минут можно спасти одного человека, задавить второго и быть избитым. За пять минут невмешательства, возможно, можно избежать избиения, но позволить умереть невинному человеку. За пять минут можно успеть многое, но только не поддержки полиции.
Когда его вытаскивали из машины он еще не успел осознать насколько близок к тому, чтобы погибнуть. Он тогда еще не успел испугаться, только лихорадочно соображал, как собрать улики, чтобы потом можно было найти нападавших. Когда его избивали, он не отбивался. И не только потому, что не хотел спровоцировать еще большую агрессию. Он испугался... за Грисса. Потому что слишком хорошо помнил его выражение лица, когда похитили Ника. Потому что знал, что Гил любит свою команду и ему будет сложно справиться с утратой кого-то из ребят. Потому что некому будет его поддержать, он просто никого не подпустит.
Перед лицом реальной опасности Грег, с каждым новым ударом, вспоминал все больше моментов из ушедшей личной жизни. И сосредоточенное лицо Гила, когда он пытался удержаться на серфе, и прогулки зимними вечерами, и тепло шерстяного пледа, который прислала его мама. Все это отгораживало от острой боли, снижая физическую боль, за счет боли душевной.
Потом, когда приехали ребята, медики, собралась толпа зевак, Грег жалел только об одном - что вместо Гила пришла Сара. И что приходилось натянуто улыбаться разбитыми губами. Все чего ему хотелось - успокаивающего присутствия Гриссома. Болеть меньше не стало бы, да и он не смог бы увидеть своего любовника. Но сам факт присутствия разбудил бы старый механизм "мы вместе, а значит нам все по плечу". Но... надежда - глупое чувство. И в этот раз с Грегом осталась только удача.
Опасность — опьянение, которое отрезвляет. Грегори Сандерс в очередной раз протрезвел от своих во многом наивных грёз. Просто стал взрослее, когда понял, что мечты должны оставаться мечтами и никоим образом не вмешиваться в реальность.