Однажды

 Однажды наступит день, когда мысль обретет свои подшитые крылья и воспарит над живой, недопитой сыростью всех бегущих взапинку фраз. Будучи крепкой, словно кадык орла, она розовым кружевом обовьет щеки, мягко обгладывая сочную древесину человеческого сердца. В то мгновение останавливается артерия и распускает свой павлиний хвост, сверкая радужными очами, похожими на неосторожный взгляд восточной богини, кротко выглядывающей из-за опущенного театрального занавеса.
 Мир тогда выстукивает балет, разнося запах затхлой обуви по всему залу, впитавшего весь крик белой маски, такой обнаженной, молодой, сокрушительной колодцевой бездной.
 Взметает тогда широкоплечий вальс, обрезаемый соборными словами: "l'anima", "l'animo"... И я, как подносковая яблочная балерина, заведу шкатулку, где дирижер ключом сантехника ударит по головам горбатому оркестру, заглатывая их огненную кровь, процеженную через ржавый дуршлаг.