Н2О

Я очнулся в какой-то комнате. Было очень темно. Я не помнил, как я в ней оказался. Перед глазами проплывала только рыбалка, мой автомобиль… дальше всё как в тумане.
 Вдруг я услышал, как кто-то открывает дверь, ключом.
 Войдя, этот человек спустился по лестнице, (я этого не видел, но слышал), походил по комнате, наверное, в поисках выключателя, и включился свет.
 Глаза, привыкшие к темноте, заслезились.
 Протерев их, я огляделся.
  Я находился в клетке. Точнее в самодельной комнатке. Внутри была небольшая кровать, стол и неизвестный мне механизм, присоединённый к вакууму. В стене проделано небольшое окошко с довольно крепким стеклом. А около него весел барометр (точно не знаю, что это такое).
 За окном я увидел того человека.
 На вид ему было лет сорок пять. Лицо морщинистое, круглое. Волосы чёрные, как смола, но местами виднеется седина. Глаза карие, взгляд внимательный. Нос картошкою, губы толстые. Борода аккуратная, подстриженная рукой мастера.
 Одет он был в чёрный костюм с белой рубашкой и галстуком.
 - Привет! - сказал он мне.
 - Привет, - ответил я ему, но не с таким энтузиазмом, как он. – Где я?
 - В подвале моего дома.
 - А-а-а…
 - Хотите узнать, что вы здесь делаете?
 - Да.
 - Я хочу кое-что выяснить.
 - А я тут причём?
 - Вы, как бы это сказать…испытуемый.
 От этих слов у меня душа в пятки ушла. Мне стало понятно, что от этого человека  добра я не сыщу.
 - Сказать, почему? – сказал мой неприятель, выделив последнее слово.
 Я ничего не ответил, но всем своим видом показывал, что очень хочу узнать ответ.
 - Сперва познакомимся, меня зовут Джеймс Кёлинс, а вас?
 - Джек.
 - И-и-и?
 Хотел соврать, но в голову на зло не чего не лезло.
 - Лендоу.
 - Очень приятно…ну, так вот Джек…ответь, что важнее: вода или воздух?
 - Э-э-э…воздух?
 - А может вода?
 Я не понимал, к чему он клонит.
 - Ладно, не буду тебя расспрашивать, ты сам выберешь, что важнее.
 - В смысле?
 - Я хочу узнать, что важнее: вода или воздух. Для этого ты здесь... теперь поговорим, почему именно ты…я просто воспользовался методом тыка.
 - И наткнулись на меня?
 - Вообще-то нет. Сперва…ах да, я забыл сказать, что своего подопытного кролика я пошёл искать в парке…так вот, сначала мне попалась на глаза восьмилетняя девочка. Но я не хотел мучить детей. Потом я встретился с её дедушкой. И здесь я передумал. Все-таки жалко мучить старичка.
 И тут я встретил тебя Джек. Ты удил рыбу.
 И немного подождав, пока все разойдутся, я напал на тебя.
 Дальше ты уже всё знаешь.
 - И какие ты опыты будешь на мне ставить?
 - Честно, не каких…я просто буду наблюдать.
 Я не чего не ответил.
 - Что такое вода?
 - Выпусти меня от сюда, лучше!
 - Не могу.
 - Выпусти! - выкрикнул я в бешенстве.
 - Крики ничем не помогут. Тебя никто не услышат. У меня установлена шумоизоляция.
 - Но я, же тебя слышу!
 - Конечно. У тебя простое стёклышко. Только не пытайся его разбить…не сможешь. А шумоизоляция вот.
 И указал на маленькое  окошечко под потолком.
 - Ты меня убьёшь?
 - Всё зависит от тебя.
 - Ну, ты и сволочь.
 - Почему же, я просто очень любознательный.
 - Ты просто идиот.
 - А ты испугался? Думаешь, я буду тебя пытать, там, резать, топить, и всё такое. Нет у меня другие намерения. Ты просто будешь жить здесь. И если ты продержишься неделю, я тебя освобожу.
 - Где гарантии?
 - Гарантии, еда, календарь, книжка, чтобы скоротать время, всё это ты найдёшь под кроватью в коробке.
 - А вода?
 - Будешь добывать её сам.
 - Как?
 - Видимо ты меня совсем не слушаешь. Хотя ладно. Видишь тот аппарат? – и указал на ту штуку с вакуумом, - при помощи этого ты будешь добывать себе воду. Просто поверни вот тот рычаг по часовой стрелке. В вакууме будет пополняться воздух, который в свою очередь будет нагреваться. От этого на стенках будут появляться капельки воды. Но помни, воздух у тебя ограничен.
 - Но я не доживу до седьмого дня.
 - Хм! Естественно! Я каждый день буду тебе проветривать комнату минут двадцать, двадцать пять.
 - Маловато.
 - Больше нельзя. И ещё одно, видишь пирометр?
 - Да.
 - Так вот этот прибор будет говорить тебе о наличие воздуха в помещение. Всё понял?
 Я не стал отвечать ему.
 - Молчишь, значит согласен. Всё, до завтра, точнее, до вечера.
 И ушёл, включив перед этим видео камеру.
 Долго я стоял на том месте и пытался осмыслить своё положение. Но вовремя вспомнил, что надо беречь воздух и не тратить его зря. Надо было постараться дышать более медленнее, мелкими глотками.
 Заглянув под кровать, я на самом деле нашёл там коробку. В ней лежали какие-то бумаги, съестной запас на семь дней. Ещё там были маленький календарь, папка с листами и небольшая коробочка с надписью «туалет».
 Со всем этим инвентарем мне надо продержаться здесь семь дней.
 1-й день.
 Испробовав аппарат по добычи воды, налил себе стакан воды. При этом отметка в пирометре понизилась на целую шкалу.
 Потом решил поспать или хотя бы попытаться, так как валился с ног.
 После часа мучений мне всё-таки удалось немного подремать.
 А когда проснулся, почувствовал, что воздух, которым я дышу всё ещё свежий.
 Подойдя к пирометру, я заметил, что красная жидкость удалена от максимальной точки только на три шкалы.
 «Не уж то Кёлинс снова проветрил помещение?» - подумал я.

 Часов у меня не было, так что точное время я не знал, но было видно, что    уже утро. Взяв небольшую долю от моего провианта, я позавтракал, и, рискнув, налил себе опять целый стакан воды.
 Через полчаса к моему «хозяину» кто-то пришёл, но его, наверное, самого не было дома. Я начал кричать, но меня некто не слышал. Скоро неизвестный ушёл.
 Полчаса, помучившись от скуки, решил заглянуть в папку с листами. По словам Кёлинса там должна быть книжка, которая должна была как-то развеять меня во время моего мучения.
 Открыв первую страницу, наткнулся на оглавление. Там было следующее:
                «Оглавление.
                Жуль Верн. 80000 лье под водой.
                Жуль Верн. 5 недель на воздушном шаре.
                Жуль Верн. Приключения и путешествия капитана Гаттераса.
                Александр Беляев. Человек-амфибия.
                Александр Беляев. Продавец воздуха.
                Майн Рид. Всадник без головы.               
                Даниэль Дефо. Приключения Робинзона Крузо.
                Ян Флеминг. Живи и дай умереть.
                Артур Конан-Дойл. Затерянный мир.
                Александр Дюма-отец. Три мушкетёра.
                Николай Гоголь. Тарас Бульба.» и т. д.
 Мне показалось, что довольно много книг поместилось на этих листах. Хотя, что об этом думать, будет хоть чем заняться.
 Пролистав несколько листов и сев поудобнее, я начал читать:
 « – Ну, что же, – отозвался доктор, – мне и кажется, что барометр чуть-чуть понижается.
 – Ах, Самуэль! Да услышит тебя небо! А то ведь мы прикованы к земле, как птица с поломанными крыльями.
 – С той только разницей, дорогой Дик, что наши то крылья в целости, и я надеюсь еще ими попользоваться.
 – Ах, ветра бы нам, ветра! – воскликнул Джо. – Пусть бы он донес нас до ручейка, до колодца: нам больше ничего и не надо! Ведь съестных припасов у нас достаточно, и с водой мы могли бы, не печалясь, выжидать хотя бы и месяц. Но жажда – это жестокая вещь.
 Действительно, изнурительная жажда пустыни, находящейся все время перед глазами, действовала самым подавляющим образом. Взору совершенно не на чем было остановиться: не только холмика, но даже камня не было видно кругом. Эти безбрежные, ровные пески вызывали отвращение и доводили до болезненного состояния, носящего название «болезнь пустыни». Невозмутимая голубизна неба и желтизна бесконечных песков в конце кондов, наводили ужас. Казалось, сам знойный воздух дрожит над раскаленной добела печью. Эта спокойная беспредельность приводила в отчаяние, уже не верилось, что она может смениться чем-либо другим: ведь беспредельность сродни вечности.
 Наши несчастные путники, лишенные в эту невыносимую жару воды, начали испытывать приступы галлюцинаций, глаза их широко раскрылись и стали мутными.
 С наступлением ночи Фергюссон решил быстрой ходьбой побороть это опасное состояние. Он намерен был походить несколько часов по песчаной равнине не в поисках чего-либо, а просто ради самого движения.
 – Пойдемте со мной, – уговаривал он своих спутников. – Поверьте мне, это принесет вам пользу».
 Этот рассказ навёл на меня тоску и напомнил мне, что я сам очень нуждаюсь в воде.
 Ещё раз, перелистав страницы, продолжил читать:
 «Конец тоннеля близок. Там, возле  самого  выхода  в  океан,  внизу,  из расщелины скалы под сильным напором вырывается  горячий  источник.  В  его струях шуршат придонные камешки и раковины.
    Ихтиандр ложится на грудь и смотрит  вперед.  Темно.  Протягивает  руку вперед. Вода чуть-чуть свежеет. Ладони касаются железной  решетки,  прутья которой покрыты мягкой и скользкой морской растительностью и  шероховатыми ракушками. Цепляясь за решетку, юноша находит сложный затвор  и  открывает его. Тяжелая круглая решетчатая дверь, загораживающая  выход  из  тоннеля, медленно приоткрывается. Ихтиандр проскальзывает  в  образовавшуюся  щель. Дверь решетки захлопывается.
    Человек-амфибия направляется в океан, загребая воду руками и ногами.  В воде все еще темно. Только кое-где в черной глубине  мелькают  голубоватые искры ночесветок да тускло-красные медузы. Но скоро рассвет, и  светящиеся животные одно за другим тушат свои фонарики.
    Ихтиандр чувствует в жабрах тысячи мелких уколов -  становится  труднее дышать. Это значит - он миновал  скалистый  мыс.  За  мысом  морская  вода всегда загрязнена частицами глинозема, песком и отбросами разных  веществ.
 Вода опреснена, - невдалеке в океан впадает река.
    "Удивительно, как это речные рыбы могут жить в мутной, пресной, воде, - думает Ихтиандр. - Наверное, их жабры не так чувствительны к  песчинкам  и
 частицам ила».
 - Нет, это какое-то безумие, - проговорил я и бросил на стол папку.
 Весь день я промотался из угла в угол, поглядывая на пирометр. И каждую минуту мне хотелось пить всё больше и больше. А когда жажда стала нестерпимой, я рискнул и выпил третий стакан. После этого шкала опустилась до половины. В комнате стало довольно душно. Через некоторое время мне снова захотелось пить. Но на этот раз я решил во, чтобы, ни что не использовать аппарат с вакуумом.
 Вдруг я услышал чьи-то шаги в доме. Это, наверное, Кёлинс. Но он не спешил  заходить ко мне.
 Только через некоторое время я услышал, как открывается дверь. Через неё прошёл Кёлинс. Но это был какой-то другой Кёлинс. Улыбка на лице, огонёк в глазах, румянец на щёках…
 Он был похож на человека олицетворяющем радость и спокойствие. И не как нельзя было назвать его тем психопатом, который предстал вчера передо мной.
 - Добрый день!
 - Добрый, - выдавил я из себя, только для того чтобы не разозлить его.
 - Ну и как тебе твой первый день.
 - Не очень.
 - Читал книжку?
 - Она мне не понравилась.
 - Что так?
 - Тоску нагоняют.
 - Хм…ну твоё дело читать, не читать. Ты сегодня пил?
 - Немного.
 - Сколько?
 Я промолчал.
 - Сколько?! – повторил он, но уже более в жёстком тоне.
 - Три стакана.
 - Я на это рассчитывал,…но если даже ты врёшь, я всё равно узнаю это.
 Подойдя к окну, он приоткрыл форточку. Я сразу же почувствовал, как в комнате стало свежо.
 - В туалет ходил?
 - Нет.
 - Хорошо…я пойду, телевизор посмотрю, - потом посмотрел на наручные часы – вернусь через полчаса.
 И пошёл наверх, спокойно закрыв за собою дверь. Но через миг вернулся с вопросом.
 - Чуть не забыл. Ко мне кто-нибудь приходил?
 - Нет.
 - Спасибо, - и ушёл.
 Не дожидаясь его следующего прихода, я воспользовался моментом и стал включать аппарат. Но он, почему-то, не работал! 
 Вернувшись через полчаса, Кёлинс закрыл форточку и спокойно ушёл, даже не отвечая на мои расспросы о сломанном вакууме. Через минут десять в вакууме что затрещала и начали появляться испарения, а потом и капельки влаги.
 2-й день.
 Ночь этого дня была ужасна. 
 Долго не мог заснуть, и очень хотелось пить. После долгих мучений всё-таки заснул. Мне снились сны, то милые и прекрасные, то вдруг страшные и ужасные.
 «Была тёмная ночь с полной луной. Я управлял яхтой, стоя за рулём и глядя в темную даль. В невдалеке виднелся берег с мелкой растительностью. 
 Наслаждаясь шумом моря, я вдруг услышал тоненький женский голосок, который напевал какую-ту мелодию. Определить, откуда он идёт, я не распознал, так как он доносился со всех сторон.
 Так я проплыл, где-то мили две.
 Неожиданно голос стал громче. Отойдя от руля, я подошёл к правому борту. Голос становился всё громче и громче. Вглядываясь в темноту, я пытался там что-то найти, но напрасно.
 Вдруг я заметил, что голос стал доноситься откуда-то слева. Перейдя на левый борт, мне показалось, что из темноты появляется силуэт другого корабля. И это оказалось правдой. Минут через пять я видел его полностью, от носа до кормы. Но той нимфы, которая меня сюда привела своим голосом, я до сих пор не видел, но до сих пор слышал её.
 Я начал кричать, но всё бес толку, мне некто не отвечал. Такое впечатление, что на корабле ни кого нет, а голос мне кажется.
 Но как он мне может казаться, если сейчас я его отчётливо слышу.
 Не зная зачем, я спрыгнул с кормы и поплыл к таинственному кораблю. Доплыв до него, я заметил веревку, свисавшую с носа корабля (странно, что я её раньше не заметил). Поднявшись на борт, я огляделся. Вокруг меня было много сетей для рыбы. Наверное, это было рыболовное судно, типа «Траулера». Немного пройдясь по нему, я нашёл вход на корабль. Сначала я побоялся входить туда, но соблазняемый мелодией неизвестной мне девушки, я всё-таки решился войти.
 Войдя внутрь, я развёл руки. Нащупав двумя руками стены, я понял, что нахожусь в коридоре. Идя на ощупь, я следовал по голосу к той девушки.
 Вдруг включился свет. Глазам стало плохо, но только на миг. Убрав руки с глаз, я увидел, что нахожусь на парадной лестнице. Вид у нее был шикарный, и всё здесь было шикарно. Казалось, что я нахожусь не на рыболовном судне, а на плавучем дворце. Но как я здесь очутился? Ведь я только что шёл по тёмному коридору.
 Спустившись на несколько ступенек вниз, я вдруг начал видеть себя со стороны. И как не странно, у меня совсем не появилось чувство удивления. Как будто, так и должно было произойти.
 Вдруг из неоткуда, сзади меня, появилось какое-то существо. Оно всё было покрыто облезлой шерстью. И вся она при этом была пропитана какой-то непонятной слизью. Морды не то, что не было видно, казалось, что её вообще нет…лапы, точнее руки, потому что я отчётливо видел пальцы с длинными и острыми когтями, были все от злости напряжены.
 Оно начало медленно ко мне подходить, но я не видел его.
 С каждой секундой приближения, голос девушки становился всё тише и тише.
 Я хотел закричать самому себе, но не мог этого сделать. Я хотел спасти самого себя, но не смог.
 Подойдя ближе, неведомый мне зверь схватил меня одной рукой, а другой вонзил когти в верхнюю часть лба. В этот момент я опять стал самим собой. Мне было ужасно больно. И я не понимал, как я ещё не умер.
 Скоро…»
 Я сразу проснулся и вскочил с кровати, весь в холодном поту. От такого ужаса я отошел не сразу. Присев на кровать я пытался убедить себя, что всё это только сон. Но в такой темноте и в таком положении, в каком я нахожусь трудно себя взять в руки.
 Немного успокоившись, решил налить себе пол стаканчика воды. Нащупав в темноте рычаг, повернул его по часовой стрелке. Но долго не держал его включённым, так как боялся, что если передержу его, то в такой темноте не увижу, как вода выльется из стакана.
 Выпив, я лёг на кровать и пытался заснуть, но вместо этого боялся, как ребёнок, что сейчас меня кто-то опять схватит.
 Так я провёл всю ночь этого дня.
 А день прошел, как и предыдущий, мучился от скуки, посматривая на пирометр.
 3-й день.
 Проснувшись, я ощутил духоту.
 Как мне в тот момент стало страшно думать, что будет дальше. Ведь с каждым днём воздух будет всё душнее и душнее.
 Но я утешал себя тем, что может, после всех своих мучений я выживу. Конечно, было страшно думать, что все муки только впереди…
 Шкала на пирометре была всего на одну треть, это значит, что мне можно выпить где-то только один стакан.
 А сейчас только утро.
 Решив потерпеть, приглушил жажду едой. Помогло мало, но хоть есть больше не хочется.
 Взяв папку с книгами начал читать. Хотя это меня не развлекало, ведь этот «чёрт» напечатал сюда только части книг, в которых люди мучились или наоборот наслаждались.
 Через два часа, когда я читал Майн Рида «Всадник без головы», в подвал спустился Кёлинс, с каким-то пакетом.
 - Привет Джек.
 Я ничего не ответил и продолжал делать вид, что продолжаю читать «книгу».
 - Всё в плохом настроении значит.
 « А в каком я ещё должен быть?» - говорил я про себя.
 - Ну-ну,…а я тебе принёс подарок – мои глаза оторвались от строк, и я посмотрел на Кёлинса – вот, тебе нравится?
 Это была картина, на которой изображено море.
 - Айвазовский, русский художник.
 - И куда мне её повесить?! – спросил я успокаивающим голосом.
 - Не знаю, куда захочешь. Разумеется, после того, когда выйдешь отсюда, а это произойдёт только через четыре дня, - он очень выделил последние слова.
 - И тогда я заберу эту картину?
 - Да, можешь забрать.
 Не чего, не ответив, он иронически улыбнулся и ушёл, поставив картину на пол так, чтобы я её видел.
 «Он как будто знает, что я ему скажу, что я скажу ему на один вопрос, на другой,…наверное, он планирует мои дальнейшие действия. Знает, что со мной будет завтра, послезавтра…значит... если я буду претворяться сумасшедшим, то может что-то и произойдет. Только бы по-настоящему не сойти сума».
 4-й день.   
 Кошмары не переставали мне сниться. Каждое утро я просыпался в холодном поту. Чувствуя при этом и невыносимый страх, и глубокое наслаждение того, что всё это только сон.
 В очередной раз, ночью, так же проснувшись, мне впервые в жизни захотелось по-настоящему умереть. Только, как? Под рукой у меня ничего острого не было, так что вырезать себе вены я не мог…я не чего не смог бы сделать с собой даже если бы очень этого захотел…
 Больше не ложившись в кровать, я пытался…я просто метался из стороны в сторону.
 Вдруг захотелось в туалет. Конечно, особенного в этом не чего нет, я и раньше ходил в туалет, но, посмотрев на свою мочу, мне захотелось выпить её.
 Во мне начали бороться два чувства, отвращение и жажда. И всё-таки выиграла жажда. Выпив несколько глотков, меня вырвало.
 Когда начало рассветать у меня появилась головная боль. А потом, когда взошло солнце, мне стало плохо. Настолько плохо, что мне казалось, что хуже уже ни как не возможно. Моча и жажда начали о себе знать.
 Пролежав в кровати около часа, моё самочувствие не улучшилось. У меня поднялась температура, голова продолжала болеть и кружиться, жажда становилась всё больше и больше и ко всему прочему в комнате была невыносимая духота.
 Находясь в таком бреду, я думал только об одном, как бы быстрее всё закончилось.…
 Очнувшись на полу, я стал ощущать, что неплохо себя чувствую. Хоть голова ещё болела, но мне, по крайней мере, стало лучше.
 Став на ноги, я заметил, что на одеяле, что-то лежит. Это была шкатулка. Взяв её и открыв, я обнаружил там сигареты, зажигалку и конверт. Распечатав конверт, я нашёл там лист с надписью «Для нервов…».
 - Хм, ну мне ещё курения не хватало, - говорил я сам себе – и против каких ещё нервов?
 Что всё это значило? Зачем Кёлинс дал мне эти вещи? Чтобы просто поиздеваться или намекнуть на самоубийство? Это я мог узнать только от него самого. Но как обычно он не пришёл проветрить мне комнату.
 Меня стала мучить мысль, что всё это не с проста. Что может быть, этот человек  задумал, что-то ужасное.
 В эту ночь я даже не собирался спать. Мне было страшно лечь на кровать и заснуть, так как я боялся, что сделаю это в последний раз…
 5-й день.
 И всё-таки я заснул. Не знаю, как это получилось, но я спал на полу со своей рвотой.
 Но всё равно я ещё жив…
 Проснувшись, я обнаружил на полу конверт. В нём лежал листок с таким содержанием:
 «…потому что придётся ещё немного подождать. А теперь перейду к тому, ради чего ты здесь находишься. За то время, что ты находился здесь, я наблюдал за тобой. И наблюдал не зря, потому что я понял с помощью тебя, что человек в критической ситуации выберет воздух, чем воду.
 И раз опыт закончен, то ты можешь уйти, только повернув ручку двери».
 Я не могу рассказать, какое чувство меня тогда охватило. Во мне вдруг проснулся и страх, и чувство свободы, и чувство самосохранения. Но, перенеся это на второй план, я стал медленно приближаться к двери. Подойдя к ней, я взялся за ручку и повернул её. После этого, когда дверь открылась, я почувствовал тот живой воздух, которого я был практически лишен всё это время…
 Но это чувство наслаждения меня охватило не на долгое время, так как я понимал, что нахожусь ещё в огромной опасности. И чувство самосохранения стало вновь для меня главной задачей.
 Я начал искать глазами, какие-нибудь вещи для защиты. И тут мне попался кувшин. Кувшин доверху заполненной водой. Я понимал, что не это сейчас главное и не безопасное дело, но таков был у меня соблазн напиться, что я уже не управлял собою. Я подошёл, взял и начал пить. И ни как не мог остановиться.
 Я выпил всё воду, что там была.
 Через мгновение я почувствовал сильную тошноту, потом рвоту. Затем у меня начала кружиться голова и стали отказывать ноги. Мой организм умирал. Умирал от неожиданного и большого количества воды.
 Минут через десять в подвал спустился Кёлинс. Он присел перед трупом и сказал:
 «Ты выбрал воду… спи с миром».