По Японии

Заметки о Японии я писал в основном по ходу поездки, марая блокнот в бесчисленных токийских и не только кафешках. Вначале больше тянуло на философию всякую и общие сравнения, позже я иссяк и стал просто отмечаться: куда поехал, что видел.
В процессе редактирования оказалось, что я успел так сделать 8 страниц одного лишь плотного текста. Ниже – плод попытки его структурировать.
Заголовки заимствованы из разговорника, купленного мной в Южно-Сахалинске. Это репринт советского издания 1980 года. Практически бесполезная книга, за которую я отдал 300 рублей.


1. Ryoken-o misete kudasai (предъявите Ваш паспорт, пожалуйста)

На последней стадии паспортного контроля в Южно-Сахалинске у меня спросили, понимаю ли я по-русски. Наверное, я стал слишком хорошо выглядеть…

А самая вежливая в мире нация встретила самой вежливой таможней. Сначала девушка-инспектор долго мне улыбалась и кланялась, ставя всевозможные штампы в паспорте. Затем был досмотр вещей. Таможенник попросил меня открыть рюкзак. При этом оттуда случайно вывалились тапочки, и это его так смутило, что он извинился и немедленно закрыл мой рюкзак обратно. Сам.

Первое, что бросается в глаза по дороге из аэропорта – жилищная уплотненность. Никакой полосы отчуждения у железной дороги. А жители прильнувших к ней домишек совершенно не стесняются сушить белье практически прямо над путями.

Всю свою историю эта нация провела в жуткой тесноте. Если сравнить Японию по территории и населению с Россией, то это как если сослать всю нашу страну кроме Москвы и Подмосковья на Камчатку. Не самый большой регион, значительная часть которого совершенно непригодна для жилья и земледелия. Попробуйте разместить там 125 миллионов людей, и вы поймете, каково в этой жизни японцам. Ну, с поправкой на разницу в климате, конечно…
Поэтому, манера поведения местных жителей направлена на минимизацию неудобств соседям (самых шумных, наверное, давно выбрали добровольцами в камикадзе). И если уж ты, не дай Боже, вдруг решил заговорить с кем-то, для начала извинись. И лучше два раза.

Мы не ищем легких путей. Обитать я буду в рёкане, т.е. гостинице в традиционном японском стиле. И действительно, встречающая меня девушка-администратор знает английский примерно на том же уровне, что я – японский, т.е. две с половиной фразы с первой страницы разговорника.
На звезды рёкан не претендует. Моя комната оформлена в традиционном японско-спартанском стиле и занимает ровно 6 татами, как в лучших произведениях Харуки Мураками. Перекрытия деревянные, стены практически картонные, роль занавесок на окнах играют раздвижные бумажные ставни. Посреди комнаты гостеприимно застелен матрасик на полу. Здесь я буду спать.

Центральное отопление в традиционных японских домах отсутствует. По сути, весь Токио переживает зиму примерно так же, как мы пересиживаем холода на подмосковных дачах.

Моя программа в первый день носит абсолютно хаотический характер. Я выбираюсь из рёкана в направлении центра города и иду, куда глаза глядят.
Набредаю сначала на Императорский дворец. Он закрыт для посетителей, и лишь некоторые его красоты доступны оку простых смертных.

Формально Японией правит император, а фактически, уже 60 лет подряд большинство мест в парламенте достается одной и той же партии.
И во всем мире ни одного разговора о страшных ущемлениях японской демократии…

Моя следующая цель - «башня Токио», стилизованная копия Эйфелевой, но на 10 метров выше. Закат провожаю, носясь с фотоаппаратом по ее смотровым площадкам.

Кэйхин, агломерация Большого Токио, по населению примерно равна Москве плюс Лондону, вместе взятым с пригородами. Или 120-ти Южно-Сахалинскам.
Подобный переполненный людьми чуждокультурный мегаполис - идеальное место для того, чтобы прочувствовать вкус настоящего одиночества.

Суровый языковой барьер, возведенный иероглифами в противовес латинице и кириллице, порождает странное ощущение: любого европейца принимаешь за своего, а английский язык становится родным.
За первый же день у меня состоялось два знакомства в таком духе: безымянный голландец, с которым мы пили пиво в «башне Токио», и бесформенная барышня по имени Джессика из Австралии. Оба попытались прямо с ходу излить мне душу (обычно так делают русские, предварительно излив в себя 0,5 водки).

В метро многие читают / смотрят комиксы, в большинстве своем черно-белые. Думается мне, что и комиксы, и покемоны, и анимэ – это достойные продолжатели японской стилизованной живописи и гравюры укиё-э, берущей свое начало еще в эпоху Хэйан.

Более того, в Токио все еще можно встретить людей с тамагочи.

Токийское метро вместе с городскими и пригородными электричками – это сеть, по сравнению с которой крупнейшие европейские столицы курят в сторонке. Огромное количество станций и линий, принадлежность их разным компаниям, дифференцированная оплата проезда по зонам и далеко не полное сопровождение иероглифов ромадзи (латиницей) делают транспортную навигацию непростым занятием. Лишь к концу второго дня я начинаю более-менее ориентироваться в этом разносоле.

С младых ногтей московский метрополитен поучает нас: стойте справа, проходите слева. Оказавшись в Токио, забудьте об этом. Стойте слева и проходите справа.

На пути от станции метро до моей комнаты нет ни одного охранника и ни одной запертой или хотя бы закрытой двери. Это Япония.


2008 год

(продолжение следует)