Усё дзеля вас...

Вскинуть ноги до неба?Легко! Коснуться раскаленного угля? Без проблем! Подпрыгнуть и ударитьсяголовой о крышку унитаза? Да как два пальца! Только вот постоянно кто-нибудь,злорадно пуская пивную пену из носа, тянет за ноги вниз. Смотрит сквозьмаленькую щелочку в двери туалета и при первой же возможности резко врывается,срывая дверной крючок, и говорит заветное БУ! И опять гарантированные пару днейзапора. Или вот хочется выдавить надоевший прыщик на теле. Находишь зеркальце.Покупаешь на последние деньги самый лучший лосьон. Специально неделю нестрижешь ногти, кушаешь кальций, чтобы их укрепить. Вобщем готовишься, какмаленькая девочка на свидание со взрослыммужчиной, нервно теребя соски для более убедительного вида возбуждения, ивыливающая на себя ведрами феромоны, которые по сути не что иное как моча илисемя какого-нибудь горного хорька-броненосца мутанта.

И вот уже собрав всеингредиенты вожделенного таинства, прячешься в самом уютном и уединенном месте, шифруешься так, какне шифровался, прячась от посторонних глаз во время онанизма в детстве. Исобрав все воедино, уже подводишь под долбаный прыщ свой ювелирно обработанныйноготь. Ждешь чуть ли не морального оргазма. Но в самый важный момент опятькто-нибудь врывается, громко хлопая дверью, и от испуга ноготь соскакивает иломается, срывая кожу на прыще, загоняя гной в плоть еще глубже. И это даже необида. Это злость, пульсирующая по венам всё сильнее и сильнее. И если раньшеты, подобно всё той же девочке, пускал слезу и прятался у мамы под юбкой,обвиняя весь свет и жалея себя, то сейчас ты пинком выгоняешь незванного гостяи, прячась ещё глубже, повторяешь свой ритуал. И опять эта сволочь прячется вшкафу на нижней полке, и только и ждет своего часа, чтобы вновь выпрыгнуть какпьяный черт из табакерки, и заплетающимся языком крикнуть своё БУ тебе прямо влицо, брызгая слюной. И вновь и вновь. И снова и снова ты пытаешься прятаться,скрываться от этого существа. И опять оно достает тебя, где бы ты ни оказался.

Довольно забавночувствовать себя подобным барану, который с разбегу врезался в деревянную стенуи застрял там рогами. И вот стоишь, дергаешь головой и, упираясь ногами вземлю, испачканную испражнениями, пытаешься достать свои рога из дерева, всёбольше и больше пачкая ноги дерьмом. И уже плевать на запах, на ощущения, нарвоту. Не просто падаешь на колени и начинаешь рыдать, жалея себя и превозносяв стан святых мучеников, а упорно продолжаешь рвать на себя преграду. И вот ужечувствуешь, что рога от усилий постепенно начинают отрываться от плоти,чувствуешь струйки крови на мохнатом лбу. И вот тут и приходит сомнение.Рвануть ли посильнее, чтобы всё это закончилось, но остаться без рогов, либопотерять еще время, но подумать и найти способ более гуманный и безболезненный.Но ведь так долго перед глазами было лишь дерево цвета того, что сейчас месяттвои ноги. И так хочется избавиться от вони. Истерика проходит. Приходитосознание. А за осознанием приходит безумие. Но вот хрен всем тем, кто этотзабор строил. Живым не возьмут, а если и возьмут, то очень сильно пожалеют. Иты делаешь последний рывок, не плача и не думая о будущем. А ведь достаточнобыло лишь кому-нибудь подсказать, что необходимо было лишь немного приподнятьголову, и рога сами освободились бы из дерева. Но отныне плевать на всё. Ивсех. Решения отныне лишь за бараном. И хрен с ними с рогами. Все идут строгона север...