Заговоренная

Проживала семья Шаймордановых в Альметьевском районе. Шла гражданская война, в которой  не было правых и виноватых.
Однажды Шакир пробирался огородами в свой дом, чтобы навестить жену, которая вынашивала ребеночка.
Сосед увидел, как он крадется, и поспешил сдать беляка властям.
В дом уже стучали:
- Открывай, хозяйка, не то хуже будет!
Шакир выпрыгнул в окно и решил скрыться в стоге сена.
Женщина испуганно отворила дверь, и в избу ворвались солдаты.
- Показывай, куда мужа спрятала! – и замелькали платки и покрывала, полетел пух из подушек.
Пока в доме шел обыск, несколько человек тщательно прокалывали штыками стог сена, в котором прятался Шакир. Сделав несколько выстрелов, они вернулись в дом.
Шакир тихо лежал и прислушивался. Из простреленной руки вытекала кровь, где-то рядом шуршали и попискивали мыши.
Эта ночь продолжалась бесконечно.
В поисках беглеца открыли подполье. Мать успокаивала ревущих детей.
В подпол была сброшена распоротая перина, а сверху на неё опустили старшего мальчика.
- Что же вы делаете, изверги! – кричала обезумевшая женщина.
- Если не укажешь, где прячется муж, мы бросим вниз спичку. И сгорите вместе с домом! – ответили солдаты.
Мужа она не выдала. Солдаты, вошедшие в дом, ужаснулись от увиденного зрелища.
- Убежал он давно, не нашли никого! Оставьте её, не то родит сейчас!
 Но рожать время ещё не подошло, а вот мужа лечили долго.
7 января православный народ праздновал Рождество. Слышались песни и поздравления. В ночном небе перекликались звезды. Одна из них вдруг засияла ярче других. И в тот же миг раздался детский плач. На свет появилась маленькая девочка, которой дали имя Зубарзят.
Смышленая девочка росла, видела нищету и душевную болезнь мамы, которая с памятной ночи все реже спускалась с печи. Изредка женщина выходила на улицу, часто блуждала, потеряв дорогу домой.
- Что я могу? – слышалось с печи. – Денег нет, и продавать больше нечего.
На Урале у отца жил брат. Работал он путевым обходчиком. Случившееся несчастье глубоко затронуло его сердце, и он вызвал несчастное семейство в Карталы.
В письме сообщил, что на железной дороге можно заработать, чтобы содержать семью.
С узлами и ребятишками выгрузились родители на маленькой уральской станции и четыре дня ночевали на вокзале. Затем на подводе двинулись в Гирьял.
Жилье им предоставили в освобожденной от лошадей конюшне. Дети стали привыкать к новой жизни. Только мама оставалась безучастной ко всему. Зубарзят подросла и заботилась о ней. Русские ребятишки стали называть девочку Дусей, а её брата Андреем.
Началась война. Дети повзрослели рано.
Соседка, тетя Галя, подарила Дусе лапоточки. Но девочка их берегла и по росе босиком водила скотину на выгон, собирала хворост и солому для печи. Осенью подбирала в поле колоски. Больная мама ходила с ней и дремала на копешке.
У железнодорожников было подсобное хозяйство. С 14 лет Дуся ездила верхом на лошади в степь, водила упряжку из четырех волов, косила сено, помогала сеять овес и сажать картошку. Варила обед для косарей, с трудом размешивая гороховую кашу в ведре. Иногда каша подгорала, тогда приходилось выслушивать ругательства и молча глотать слезы.
По ночам кони били копытами, чувствуя приближение волков. Девочка, размахивая горящей головнёй из костра, отгоняла их от шалаша, в котором ночевала на охапке полыни. Вставала рано. От укусов насекомых зудело тело.
Однажды на шалаше она увидела змею. Ожидая, что та уползет, сидела на пеньке, да так и уснула. Проснулась от шума. Шофер воровал сено. Девочка заругалась, а он закрыл ей рот ладонью:
- Будешь орать, я тебя изнасилую! Тогда посмотрим, чья возьмет! – и уехал.
Дусю ещё долго лихорадило от его слов, но она была счастлива, что осталась жива и невредима.
Однажды её отправили в Карталы на телеге с сеном. Непролазная грязь, вперемешку со льдом, затянула быков по колено. Под мостом образовался затор. Мужики с подъезжающих подвод костерили пятнадцатилетнюю девочку на чем свет стоит. Она плакала и что-то кричала им в ответ. Положение спасли подоспевшие путейцы. Они ломиками вытянули ноги быков, не повредив их, а потом вызвали трактор, который вместо обессиливших животных вытянул телегу.
Когда сено было доставлено на место, хозяйка умыла уставшую девочку, накормила и уложила спать. А сама ещё долго смотрела на изможденное тельце и думала, как тяжело ребёнку тянуть повозку собственной горемычной жизни.
Во сне Дуся переживала недавние события. Горела в печке солома, дома было тепло. Любимый папка принес с работы премию и штапельное платье для дочери. Платье было немного великовато, но девочка, затянув потуже ремешок, носила его с гордостью.
Только радоваться пришлось недолго: отца столкнули с поезда, и семья сразу осиротела.
Платье пришлось выменять на продукты, а потом наступил голод.
Дуся опалила коровью шкуру, на которой спали, спасаясь от холода, вымочила её и варила с лебедой, чтобы накормить младших детей...
Андрей, окончив пять классов, устроился в погрузочно-разгрузочное бюро и вскоре стал бригадиром, а затем мастером и заместителем начальника.
В 1948 году семья переехала в барак возле Карталинского элеватора.
Дусе исполнилось 17 лет, Андрей похлопотал, и девочку приняли грузчиком на топливный склад. Туда же пристроили и младшего. Работала она за двоих, да так, что рвалось на плечах единственное платье! Она была счастлива, что приносит пользу семье и государству. Зарплата была хорошей, но её целиком забирал брат, который был главным кормильцем в семье.
В бригаде работали девчата - молодые, бедовые. Даже глухонемая Ниночка смеялась со всеми в знак солидарности.
В один из дней они разгружали для НОДХ листы железа. Ниночка развязывала борта (железнодорожники знают, что это), а остальные толкали платформу: на путях-то она легкая.
Яркая вспышка - и Евдокия уже в медпункте локомотивного депо. Голова разбита, скулы сломаны, нет зубов, все лицо в крови. Без сознания увезли девушку в хирургию. Очнулась она только на семнадцатый день. Добрые люди кормили её жидкой манкой из ложечки. Лицо кроили и штопали заново. Но молодость помогла ей выкарабкаться из болезни.
Соседи шептались:
- Повезло девке! Открывшийся борт железнодорожной платформы упал ей прямо на голову. Думали, не выживет, а она ничего...
Вернулась в бригаду, трудится, как песню поет. Моет вагоны, сгоняя метлой воду на землю. Вдруг слышит, будто окликнул её кто-то. Оглянулась.
- Тетя Фая! А я и не слышу, что зовете меня!
- Слезай, девка. Я тебя замуж отдаю! 
У Дуси так сердце и упало:
- Я вас не просила  мне жениха искать. Гляжу, он еще и казах. Не надо мне такого.
Но красивый парень решил не отступать.
Когда пришла домой с работы, в открытую дверь увидела, как её мама и тётя Фая с мужем уже сидели за столом, дружно пили чай и отмечали замужество Евдокии.
- Ничего! Живи! Парень – золото! – сказала тетя Фая.
В первую же ночь молодой супруг дома не ночевал.
Она его не выгнала. И он постоянно «благодарил» за это. Бил так, что соседи узнать не могли. Убегала она с ребенком из дома и пряталась по соседям. Не высыпалась, уставала. Но работала на совесть.
В 1962 году на станции Карталы-II полезла под вагон. По чьей-то оплошности, Оренбургский состав тронулся и отрезал ей обе ноги. И опять Евдокия осталась жива.
- Заговоренная! – говорили ей вслед. Но муж струсил и ушел. Навсегда.
Жизнь продолжается. Она 46 лет за рулем собственного автомобиля. Однажды перевернулась в своей «черепашке», и опять судьба осталась к ней благосклонной.
Изношенные культи приходилось несколько раз пилить и укорачивать. Но тетя Дуся говорит:
«Я здорова»! Вяжет носки и варежки, ввязывая в них историю своей нелёгкой жизни. Дарит окружающим заряд своей бодрости и оптимизма. Живет женщина полноценной жизнью, не жалуясь на тяготы мирового кризиса. Она любит и ценит жизнь, наслаждаясь каждым прожитым мгновением!