Светка

Они вскрикнули почти одновременно, а потом лежали неподвижно в полной тишине: Светка, зажимая ладонью льющуюся кровь, Вадик непроизвольно вздрагивая.
Через минуту он окончательно затих. А Светка, наоборот, взвыла от боли.

Он так и не извинился. За все свои истерики, включая ту, которая началась полчаса назад, когда он зашел, не разуваясь, прямо в кухню, провоцируя немой вопрос в Светкиных глазах.
- Мне отказали. Ты довольна? Довольна?! – его голос сорвался на фальцет. От него разило алкоголем.
Светкино лицо было спокойным и усталым.
- Я глубоко скорблю по этому поводу.
- Нет, ты рада! Ты всегда говорила, что я бездарный!
- Это не значит, что твои неудачи меня радуют.
- Я тебе не верю!
- Чему ты не веришь?!
- Пошла вон!
- Всё. Прекрати. Есть будешь?
Вадик резко подался вперед и проорал срывающимся голосом, брызжа слюной и выпучив глаза: «Пошла вон из моего дома!», - а потом выбежал из кухни, хлопнув дверью и оставляя на полу грязные следы.
Светка, уже привыкшая к таким выкрутасам, только вздохнула. Она открыла настежь окно, и в него ворвался запах десятков других поздних ужинов.

Через пять минут Вадик вернулся. Уже в растянутых трико и клетчатых тапках.
- Ты еще здесь? Я же сказал, убирайся вон. Оставь меня наедине с моей квартирой. Или тебе некуда идти? – Он пытался изобразить сарказм. Он был просто жалок.
Светка сохраняла усталое спокойствие.
- Она такая же моя. Разменяем – будешь жить один.
- А ты знаешь, - он облокотился на подоконник, закурил. Его движения были нарочито театральными, медленными и размашистыми. Эдакий эстет в трениках. – Я передумал. Я хочу остаться здесь. Я отдам тебе твою половину деньгами.
- Какими деньгами? Где ты их возьмешь? К тому же риелтор уже работает и…
- Ты никогда в меня не верила!
- О, Боже! Я верю, мне просто интересно, где ты возьмешь столько денег.
- Ты сука! Тупая жадная сука! – Вадик опять визжал и дергался. Он бросил окурок в окно, подбежал к Светке, уперся ладонями в стол.
– Сука! Ненавижу тебя!
Светка спокойно вытерла со щеки каплю его слюны, молча, продолжала смотреть в глаза.
- И не думай, что тебе ребенок поможет отобрать у меня квартиру!
- Мне не нужна твоя половина, - она усмехнулась, - мне бы свою получить. Кстати, если ты не в курсе, ребенок имеет право на часть твоего имущества и доходов.
- Это только по-твоему!
- Это только по законодательству РФ.
Вадик заскрипел зубами и затрясся.
- Это не мой ребенок!!!
- Ну, приехали. Хочешь – сделаем потом экспертизу.
- Жадная су-у-ука! Ты…
- Прекрати! – Светка влепила ему пощечину.
Он так выпучил глаза от удивления, что шириной с ними соперничать мог только его распахнутый рот. А потом схватил со стола нож. И двинулся на Светку, размахивая им, как мальчишка игрушечным оружием. Она отступила назад.
- Что, тварь, боишься?!
- Вадим, положи нож, ты меня нервируешь.
- Нервирую, да? Щас ты у меня перестанешь нервничать!
Он занес руку с ножом и резко бросился на Светку. Она увернулась, сжалась и выпрямилась как пружина, сильно толкнула падающего Вадика в спину. И тут же скрутилась от резкой боли.

Обернувшись, она ожидала увидеть его лежащим на полу под окном, но его там не было. Только рука цеплялась снаружи за подоконник.
Светка вскочила, превозмогая боль, схватила его за запястье, уперлась ногами в батарею. Подоконник больно врезался в живот.
- Хватайся второй рукой!
Во второй руке Вадик всё еще держал нож. Лицо его было глупым и испуганным.
- Второй хватайся!
- Смотри, что ты наделала!
- Вторую руку давай!
- Пошла вон, тупая сука!
- Давай, блять, руку! Восьмой этаж!
- А вот *** тебе! – Процедил он сквозь зубы. А потом вдруг переменился, направил взгляд куда-то в сторону и вверх и с чеховским драматизмом выдал: « Я ухожу непобежденным!»  Он резко вскинул руку, полоснул лезвием по Светкиному запястью. Лопнуло сухожилие, кровь хлынула на ладони, Светка разжала пальцы. Вадик тоже.

Они вскрикнули почти одновременно, а потом лежали неподвижно в полной тишине: Светка, зажимая ладонью льющуюся кровь, Вадик непроизвольно вздрагивая.
Через минуту он окончательно затих. А Светка, наоборот, взвыла от боли.

Во дворе шумели люди. В окно вползали запахи чужих ужинов. Светка-младшая нервно сжимала кулачки, предчувствуя последние минуты в утробе.